Бушков, Александр Александрович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «А. А. Бушков»)
Перейти к: навигация, поиск
Александр Бушков
Имя при рождении:

Александр Александрович Бушков

Дата рождения:

5 апреля 1956(1956-04-05) (67 лет)

Место рождения:

Минусинск, Красноярский край, РСФСР, СССР

Гражданство:

Россия Россия

Род деятельности:

писатель

Годы творчества:

с 1981

Жанр:

псевдоистория, боевик, детектив, ужасы, научная фантастика, фэнтези

Язык произведений:

Русский

[www.shantarsk.ru ntarsk.ru]
[lib.ru/RUFANT/BUSHKOW/ Произведения на сайте Lib.ru]

Алекса́ндр Алекса́ндрович Бушко́в (род. 5 апреля 1956, Минусинск) — российский писатель, работает в жанрах остросюжетного детектива и фэнтези, автор публицистики на историческую тематику[1]. Как утверждается на личном сайте писателя, совокупный тираж его литературных произведений превышает 17 миллионов экземпляров[2]. Член Союза писателей России[1].





Биография

Родился в Минусинске 5 апреля 1956 года.[1] Имеет в роду польские корни (утверждает, что имеет отношение к литвинам). Учёба в школе ему давалась трудно — в одном из интервью он признался, что был двоечником и хулиганом[3]. В 1972 году семья Бушкова переехала в Абакан (Республика Хакасия). После окончания средней школы от дальнейшего образования отказался[4]. Писать начал в возрасте 20 лет. Первая повесть была опубликована в 1981 году, первая книга — в 1986.[1] В это же время Бушков переехал в Красноярск. До начала писательской карьеры работал почтальоном по доставке телеграмм, грузчиком, страховым агентом, рабочим геофизической экспедиции, работником театра[1][5].

Несмотря на отсутствие высшего образования, занимался самообразованием и прочёл большое количество книг. Его личная библиотека якобы настолько многочисленна, что впоследствии ему пришлось достроить второй этаж у своего загородного дома. До гибели губернатора Красноярского края А. И. Лебедя совмещал писательскую деятельность с работой в качестве советника губернатора. Александр Бушков женат[3].

Литературная деятельность

Писать Александр Бушков начал ещё в конце 1970-х. Первая его повесть, «Варяги без приглашения», была напечатана в 1981 году в журнале «Литературная учёба», а в 1986 году в Красноярском книжном издательстве вышла первая книга — «Стоять в огне», куда вошли 3 повести и 5 рассказов в жанре фантастики[1][6]. Также произведения печатались в журналах «Урал» и «Вокруг света».[1]

В годы перестройки Бушков выступал как публицист правого толка. Его перу принадлежит несколько переводов рассказов польских фантастов в сборнике «Истребитель ведьм» (включая первые переводы на русский рассказов о Ведьмаке Сапковского)[7], рассказов Роберта ГовардаКрылья в ночи», «Пламень Ашшурбанипала»)[8].

Всероссийскую известность Александр Бушков приобрёл в середине 1990-х, после выхода фэнтези-дилогии о Станиславе Свароге — «Рыцарь из ниоткуда» и «Летающие острова». Цикл книг о Свароге выходит до сих пор и, как говорит сам Александр Бушков, заканчивать в обозримом будущем выпуск полюбившейся читателям серии он не будет[9].

К началу 2000-х автор достиг пика своей популярности. Кульминацией достижений Бушкова стало подписание договора с московскими продюсерами о правах на экранизацию одного из самых популярных произведений автора — боевика «Пиранья». По словам самого Бушкова, он не принимал участия в работе над киносценарием.[10]

Бушков работает во многих жанрах: фэнтези, боевик, детектив, научная фантастика, альтернативная история, ужасы, детективная фантастика, историко-публицистическое исследование. Сам он утверждает, что написание книг воспринимает как работу, следовательно, не имеет права не писать или сделать для себя длительный творческий отдых. Он считает, что писатель должен творить независимо ни от чего, руководствуясь известным изречением «Ни дня без строчки!». А. Бушков признается, что пишет практически без перерывов и только так может держать себя в творческом тонусе. На вопрос «Пьёте ли Вы?» А. Бушков ответил, что месяц работает на износ, потом выпивает ведро водки, сутки приходит в себя и продолжает писать дальше.[3] На вопрос «Как можно сохранить литературную ценность произведения при столь ударных темпах написания?» А. Бушков ответил, что Александр Дюма-отец написал за свою жизнь 300 книг. Из них известными стали четыре-пять.

Большинство героев повестей или романов А. Бушкова, в особенности герои Шантарского цикла — люди сильные, наделенные мощнейшей волей и ментальностью. Они постоянно попадают в различные проблемные ситуации критического характера, находясь на грани между жизнью и смертью, но благодаря специальной подготовке, обычно полученной на военной службе, а также исключительной вере в себя, собственную силу духа им удается пройти все испытания судьбы и победить врагов.

Базовый сюжет, постоянно повторяющийся в боевиках и фантастических книгах Бушкова — боевой поход (выполнение миссии, отход после миссии или бегство от сильного врага), который выполняет главный герой или небольшой сплочённый отряд под его предводительством. В фантастике автор отдаёт дань апокалиптике и постапокалиптике; начиная уже с «Анастасии» в его книгах регулярно встречаются описания миров, являющихся наследниками некогда погибшей высокоразвитой цивилизации.

Публицистика

С 1977 года[1] выходит цикл произведений под названием «Россия, которой не было» посвящён ревизии принятых в исторической науке концепций; к достижениям профессиональных историков он относится последовательно скептически и предлагает свою трактовку исторических событий (в ранних работах ряд его выводов соприкасается с выводами Анатолия Фоменко: тезис о тождестве Руси и Орды, русских князей и татарских ханов; в более поздних работах он от них отказался и подвергает критике концепцию самого А. Т. Фоменко). Публицистические исследования Бушкова зачастую являются всего лишь популяризацией идей других авторов.

От имени Бушкова издаётся также серия «Александр Бушков. Загадки истории», в которой печатаются авторы, излагающие «нетрадиционный» взгляд на исторические события.

Бушков критикует «интеллигенцию», считая что именно от этой категории людей на протяжении XIX—XX веков исходили наибольшие беды для России. Ему принадлежат слова: «Когда мы в России будем жить хорошо? Когда вся интеллигенция вымрет, пить начнём по графику, а всё остальное время работать как следует, а не как захочется».[3]

А. Бушков крайне отрицательно относится к деятельности Петра I[11], считая его самым деструктивным правителем России из династии Романовых, наряду с Николаем II (которого он называет «ублюдком»). А. Бушков симпатизирует Путину, что прослеживается как в книге «Дом с привидениями. Хроника мутного времени», посвященной неоднозначным событиям 1991—2000 годов, так и в последней работе автора под названием «Владимир Путин. Полковник, ставший капитаном». В ней писатель сравнивает Путина с «антикризисным менеджером», а также с кардиналом Ришелье[12] В одном из интервью Бушков назвал Путина «отличным антикризисным управляющим».[13].

Книга Бушкова «Планета призраков» — попытка такого же опровержения академических теорий и в биологии, где он обрушивается с критикой на дарвинизм, обвиняя учёных-эволюционистов в сговоре, подтасовке фактов, а также ставит под сомнение их психическую нормальность. Объявляются заведомо ложными реконструкции строения тела предков людей на том основании, что в руках учёных нет ни одного полного скелета такого существа (то есть, по сути, отвергается возможность использования в антропологии аналогий и принципа актуализма вообще). Приводятся примеры замалчивания «официальной наукой» материальных свидетельств гораздо более раннего появления человека современного типа (вплоть до нахождения останков человека в ненарушенных геологических слоях возрастом в десятки и даже сотни миллионов лет) и даже репрессий «научной мафии» в отношении учёных, настаивавших на исследовании таких свидетельств. Бушков крайне отрицательно относится к академику Н. И. Вавилову, противопоставляя ему академика Т. Д. Лысенко. В данной работе Бушков прямо заявляет, что считает библейскую истории происхождения Земли и человека более убедительной, нежели эволюционную теорию, то есть, фактически, объявляет себя сторонником креационизма.

В работе «Чингисхан: Неизвестная Азия» автор отказывается от высказанного «России, которой не было» согласия с теорией Фоменко и развивает теорию об азиатском происхождении русского народа, а также утверждает, что Чингисхан реально существовал, но был одним из тюркских ханов и не имеет никакого отношения к Монголии и монголам. По мнению Бушкова, восточные походы «татаро-монгол» просто выдуманы, а вот его завоевания в Европе — реальность. Параллельно автор снова обрушивается на историческую науку, в том числе на так называемый «европоцентризм» историков, представляющий собой безосновательное убеждение в первичности европейской цивилизации и восприятии Европы как единственного источника культуры, науки и цивилизации.

Критика

Исторические сочинения Бушкова подвергались ответной критике профессиональных историков.[14] Так, Глеб Елисеев в статье «Историк России, которого не было»[15] отмечает вульгаризацию взглядов оппонентов (точка зрения, подаваемая Бушковым как «официальная», на самом деле в науке не принята или является устаревшей), подмену аргументации вымышленными примерами, игнорирование исторических источников, противоречащих его концепции, далеко идущие отождествления (например, Рима с Китаем), построенные на поверхностной аналогии.

В области биологии Бушкова обвиняют в дилетантизме, замене анализа фактов апелляциями к бытовому здравому смыслу и логическим рассуждениям, базирующимся на недоказанных положениях. Отмечается, что критика Бушкова посвящена, в основном, устаревшим научным теориям и интерпретациям фактов и находок, сделанным до середины ХХ-го века. При этом Бушков, вслед за другими креационистами, неявно ставит знак равенства между первоначальным дарвинизмом полуторавековой давности вкупе с теориями Ламарка, и современной теорией эволюции, игнорируя произошедшие за последние десятилетия существенные изменения в научных представлениях о механизмах и ходе эволюции. Некоторые из приводимых Бушковым «сенсационных фактов», вроде пересекающихся дорожек следов человека и динозавров, являются просто старыми, давно опровергнутыми газетными утками. Он высказывает нелепые с точки зрения современной биологии утверждения, например, заявляет, что одновременное существование нескольких видов людей опровергает эволюцию человека (в действительности общепринятая в настоящее время теория состоит в том, что Homo sapiens вытеснил другие виды, возникшие более-менее одновременно с ним и некоторое время существовавшие параллельно[16]). Обосновывая реальность «всемирного потопа», Бушков приводит цитаты 60-летней(!) давности, игнорируя современную теорию тектоники литосферных плит, как раз и дающую ответы на приводимые им «вопросы, ответить на которые наука бессильна».

Историк Дмитрий Володихин причисляет исторические книги Бушкова к жанру фолк-хистори[17]. Отдельной критике у Володихина подвергается манера повествования Бушкова:

А. А. Бушков, автор детективных романов и классического произведения фолк-хистори «Россия, которой не было», уже в предисловии делит читательскую аудиторию на две части: «Те, кто привык механически принимать на веру всё, о чём гласят толстые, умные, написанные учёным языком книги, могут сразу же выбросить сей труд в мусорное ведро. „Россия, которой не было“ рассчитана на другую породу людей — тех, кто не чурается дерзкого полета фантазии, тех, кто старается доискаться до всего своим умом и рабскому следованию авторитетам предпочтет здравый смысл и логику». Так всякому скептически настроенному читателю исподволь навязывается комплекс вины, всякий сторонник научного знания попадает в разряд людей, лишенных «дерзкого полёта фантазии». Тот, кто выбрал эмоционально более выгодную позицию союзника автора, подсознательно настроен обходить вниманием даже очевидные фактические ошибки и просчеты в логике.

Володихин, Д: «Место новой хронологии в фолк-хистори».[17]

Библиография

Интересные факты

  • Во многих (если не во всех) произведениях Бушкова для описания безвыходной ситуации, в которой оказываются герои, используется поговорка «Попала собака в колесо — пищи, но бежи». Чуть реже используется поговорка «Что пнём по сове, что сову об пень». О традициях часто говорится «Не нами заведено — не нам и менять». Изредка герои говорят «напугал ежа голой жопой» о неумелых попытках взять их на испуг. Поговорки эти могут встречаться по 3-4 раза за книгу, у различных персонажей, которые и знать-то друг друга не должны.
  • На конвенте Зиланткон-2005 в Казани писателю был присуждён антиприз «Антизилант» — мешочек с мелочью общей суммой в 7 рублей 2 копейки, с формулировкой за достижение максимального коммерческого успеха при минимальном творческом вкладе за серию романов «О Свароге»[18].

Напишите отзыв о статье "Бушков, Александр Александрович"

Примечания

  1. 1 2 3 4 5 6 7 8 Карлова, 1998, с. 93.
  2. [www.shantarsk.ru/index.php?option=com_content&view=section&id=2&Itemid=7&29977e3b6ef3a3d6a9a84b2bdd9ddb0f=34ff58c8834172614abce5faf5e9ea3f Шантарск. Бушков]
  3. 1 2 3 4 [enisei.aif.ru/issues/466/03_01 Александр Бушков: «России не нужна интеллигенция»] // АиФ на Енисее, № 46 (466), 15 ноября 2006
  4. [www.shantarsk.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=45&catid=5:Все%20о%20Нем&Itemid=11 Автобиография] (рус.) на официальном сайте.
  5. Буровский А. [www.shantarsk.ru/index.php?option=com_content&view=article&id=44:----&catid=5:Все%20о%20Нем&Itemid=14 Провинциал, о котором заговорила страна] // Сто знаменитых красноярцев. — Красноярск: Красноярское книжное издательство, 2003. — 500 с.
  6. Бушков А. Стоять в огне. — Красноярск: Красноярское книжное издательство, 1986.
  7. Истребитель ведьм / составитель Каширин А. Н.. — М: Молодая гвардия, 1990. — 352 с. — (Антология). — ISBN 5-235-01582-7.
  8. Говард Р. Голуби преисподней / составитель Орехов Н.. — Собрание сочинений в 4 томах. — Мн.: Эридан, 1992. — Т. 2. — 440 с. — ISBN 5-85872-080-3.
  9. [old.aif.ru/konsult/index.php?id_razd=1420 Онлайн-конференция с Александром Бушковым] (рус.) // Аргументы и факты. — 20 ноября 2007.
  10. [www.mirf.ru/Articles/art2062.htm Разговор с Александром Бушковым] // Мир фантастики и фэнтези, № 47; июль 2007
  11. [www.novayagazeta.ru/society/24086.html «Пётр I — выродок и убийца»] // Новая газета, № 30, 29 апреля 2004
  12. Седов А. [www.kp.ru/daily/24015.5/87237/ Писатель Александр Бушков: Интеллигенция вымрет. А Путин станет вторым Ришелье] // Комсомольская правда, 10 декабря 2007
  13. Хорошилова Т. [www.rg.ru/2007/12/13/bushkov.html Кумиры бывают только у язычников] // Союз. Беларусь-Россия, № 338, 13 декабря 2007
  14. Митрофанов С. [old.russ.ru/journal/kniga/98-03-23/mitrof.htm Россия, которой не было (книжный обзор)] // Русский журнал, 1998
  15. [fatus.chat.ru/abush.html Глеб Елисеев]
  16. [www.sivatherium.narod.ru/creawork/bushkov/prizrak1.htm Газетные утки в клюквенном лесу]
  17. 1 2 Володихин, Д. [kleio.asu.ru/aik/bullet/25/29.html Место «новой хронологии» в фолк-хистори ((Доклад на конференции «Мифы „новой хронологии“» 21.12.99 г.))] // Информационный бюллетень Ассоциации «История и компьютер». — март 2000. — № 25.
  18. [fantlab.ru/award27 Зиланткон: «Антизилант»] на сайте «Лаборатория Фантастики»

Литература

Ссылки

  • [www.shantarsk.ru Официальный сайт писателя]
  • [www.fantlab.ru/autor42 Бушков, Александр Александрович] на сайте «Лаборатория Фантастики»
  • [lib.ru/RUFANT/BUSHKOW/ Бушков, Александр Александрович] в библиотеке Максима Мошкова
  • [www.talar.mastersite.ru Фанклуб А. А. Бушкова «СВАРОГ»]
  • [samlib.ru/c/chekmarew_w_a// Александр Бушков. ВРЕМЯ УЧЕНИКОВ]
  • Волков П. И. [www.sivatherium.narod.ru/creawork/bushkov/prizrak1.htm Газетные утки в клюквенном лесу] — критика бушковского видения биологии
  • Елисеев Г. А. [scepsis.ru/library/id_569.html Историк России, которого не было] — критика историком книги «Россия, которой не было: загадки, версии, гипотезы»
  • Мазурин [samlib.ru/m/mazurin/ocherk.shtml Как «нагнуть» историю по-бушковски] — критика бушковского видения декабризма
  • Чекмарев В. А. Хроники майора Сварога.
  • [www.top-kniga.ru/kv/review/detail_a.php?ID=5702 Рецензии на некоторые книги А. А. Бушкова]
  • [www.mamont-kniga.ru/ Официальный сайт серии книг Мамонты]
  • Темежников Е. А. Монголы, которые былиwww.proza.ru/2015/06/09/25 - критика бушковского видения монгольского нашествия

Отрывок, характеризующий Бушков, Александр Александрович

– Это твоя сабля? – спросил Петя, – или это ваша? – с подобострастным уважением обратился он к усатому, черному Денисову.
Ростов поспешно обулся, надел халат и вышел. Наташа надела один сапог с шпорой и влезала в другой. Соня кружилась и только что хотела раздуть платье и присесть, когда он вышел. Обе были в одинаковых, новеньких, голубых платьях – свежие, румяные, веселые. Соня убежала, а Наташа, взяв брата под руку, повела его в диванную, и у них начался разговор. Они не успевали спрашивать друг друга и отвечать на вопросы о тысячах мелочей, которые могли интересовать только их одних. Наташа смеялась при всяком слове, которое он говорил и которое она говорила, не потому, чтобы было смешно то, что они говорили, но потому, что ей было весело и она не в силах была удерживать своей радости, выражавшейся смехом.
– Ах, как хорошо, отлично! – приговаривала она ко всему. Ростов почувствовал, как под влиянием жарких лучей любви, в первый раз через полтора года, на душе его и на лице распускалась та детская улыбка, которою он ни разу не улыбался с тех пор, как выехал из дома.
– Нет, послушай, – сказала она, – ты теперь совсем мужчина? Я ужасно рада, что ты мой брат. – Она тронула его усы. – Мне хочется знать, какие вы мужчины? Такие ли, как мы? Нет?
– Отчего Соня убежала? – спрашивал Ростов.
– Да. Это еще целая история! Как ты будешь говорить с Соней? Ты или вы?
– Как случится, – сказал Ростов.
– Говори ей вы, пожалуйста, я тебе после скажу.
– Да что же?
– Ну я теперь скажу. Ты знаешь, что Соня мой друг, такой друг, что я руку сожгу для нее. Вот посмотри. – Она засучила свой кисейный рукав и показала на своей длинной, худой и нежной ручке под плечом, гораздо выше локтя (в том месте, которое закрыто бывает и бальными платьями) красную метину.
– Это я сожгла, чтобы доказать ей любовь. Просто линейку разожгла на огне, да и прижала.
Сидя в своей прежней классной комнате, на диване с подушечками на ручках, и глядя в эти отчаянно оживленные глаза Наташи, Ростов опять вошел в тот свой семейный, детский мир, который не имел ни для кого никакого смысла, кроме как для него, но который доставлял ему одни из лучших наслаждений в жизни; и сожжение руки линейкой, для показания любви, показалось ему не бесполезно: он понимал и не удивлялся этому.
– Так что же? только? – спросил он.
– Ну так дружны, так дружны! Это что, глупости – линейкой; но мы навсегда друзья. Она кого полюбит, так навсегда; а я этого не понимаю, я забуду сейчас.
– Ну так что же?
– Да, так она любит меня и тебя. – Наташа вдруг покраснела, – ну ты помнишь, перед отъездом… Так она говорит, что ты это всё забудь… Она сказала: я буду любить его всегда, а он пускай будет свободен. Ведь правда, что это отлично, благородно! – Да, да? очень благородно? да? – спрашивала Наташа так серьезно и взволнованно, что видно было, что то, что она говорила теперь, она прежде говорила со слезами.
Ростов задумался.
– Я ни в чем не беру назад своего слова, – сказал он. – И потом, Соня такая прелесть, что какой же дурак станет отказываться от своего счастия?
– Нет, нет, – закричала Наташа. – Мы про это уже с нею говорили. Мы знали, что ты это скажешь. Но это нельзя, потому что, понимаешь, ежели ты так говоришь – считаешь себя связанным словом, то выходит, что она как будто нарочно это сказала. Выходит, что ты всё таки насильно на ней женишься, и выходит совсем не то.
Ростов видел, что всё это было хорошо придумано ими. Соня и вчера поразила его своей красотой. Нынче, увидав ее мельком, она ему показалась еще лучше. Она была прелестная 16 тилетняя девочка, очевидно страстно его любящая (в этом он не сомневался ни на минуту). Отчего же ему было не любить ее теперь, и не жениться даже, думал Ростов, но теперь столько еще других радостей и занятий! «Да, они это прекрасно придумали», подумал он, «надо оставаться свободным».
– Ну и прекрасно, – сказал он, – после поговорим. Ах как я тебе рад! – прибавил он.
– Ну, а что же ты, Борису не изменила? – спросил брат.
– Вот глупости! – смеясь крикнула Наташа. – Ни об нем и ни о ком я не думаю и знать не хочу.
– Вот как! Так ты что же?
– Я? – переспросила Наташа, и счастливая улыбка осветила ее лицо. – Ты видел Duport'a?
– Нет.
– Знаменитого Дюпора, танцовщика не видал? Ну так ты не поймешь. Я вот что такое. – Наташа взяла, округлив руки, свою юбку, как танцуют, отбежала несколько шагов, перевернулась, сделала антраша, побила ножкой об ножку и, став на самые кончики носков, прошла несколько шагов.
– Ведь стою? ведь вот, – говорила она; но не удержалась на цыпочках. – Так вот я что такое! Никогда ни за кого не пойду замуж, а пойду в танцовщицы. Только никому не говори.
Ростов так громко и весело захохотал, что Денисову из своей комнаты стало завидно, и Наташа не могла удержаться, засмеялась с ним вместе. – Нет, ведь хорошо? – всё говорила она.
– Хорошо, за Бориса уже не хочешь выходить замуж?
Наташа вспыхнула. – Я не хочу ни за кого замуж итти. Я ему то же самое скажу, когда увижу.
– Вот как! – сказал Ростов.
– Ну, да, это всё пустяки, – продолжала болтать Наташа. – А что Денисов хороший? – спросила она.
– Хороший.
– Ну и прощай, одевайся. Он страшный, Денисов?
– Отчего страшный? – спросил Nicolas. – Нет. Васька славный.
– Ты его Васькой зовешь – странно. А, что он очень хорош?
– Очень хорош.
– Ну, приходи скорей чай пить. Все вместе.
И Наташа встала на цыпочках и прошлась из комнаты так, как делают танцовщицы, но улыбаясь так, как только улыбаются счастливые 15 летние девочки. Встретившись в гостиной с Соней, Ростов покраснел. Он не знал, как обойтись с ней. Вчера они поцеловались в первую минуту радости свидания, но нынче они чувствовали, что нельзя было этого сделать; он чувствовал, что все, и мать и сестры, смотрели на него вопросительно и от него ожидали, как он поведет себя с нею. Он поцеловал ее руку и назвал ее вы – Соня . Но глаза их, встретившись, сказали друг другу «ты» и нежно поцеловались. Она просила своим взглядом у него прощения за то, что в посольстве Наташи она смела напомнить ему о его обещании и благодарила его за его любовь. Он своим взглядом благодарил ее за предложение свободы и говорил, что так ли, иначе ли, он никогда не перестанет любить ее, потому что нельзя не любить ее.
– Как однако странно, – сказала Вера, выбрав общую минуту молчания, – что Соня с Николенькой теперь встретились на вы и как чужие. – Замечание Веры было справедливо, как и все ее замечания; но как и от большей части ее замечаний всем сделалось неловко, и не только Соня, Николай и Наташа, но и старая графиня, которая боялась этой любви сына к Соне, могущей лишить его блестящей партии, тоже покраснела, как девочка. Денисов, к удивлению Ростова, в новом мундире, напомаженный и надушенный, явился в гостиную таким же щеголем, каким он был в сражениях, и таким любезным с дамами и кавалерами, каким Ростов никак не ожидал его видеть.


Вернувшись в Москву из армии, Николай Ростов был принят домашними как лучший сын, герой и ненаглядный Николушка; родными – как милый, приятный и почтительный молодой человек; знакомыми – как красивый гусарский поручик, ловкий танцор и один из лучших женихов Москвы.
Знакомство у Ростовых была вся Москва; денег в нынешний год у старого графа было достаточно, потому что были перезаложены все имения, и потому Николушка, заведя своего собственного рысака и самые модные рейтузы, особенные, каких ни у кого еще в Москве не было, и сапоги, самые модные, с самыми острыми носками и маленькими серебряными шпорами, проводил время очень весело. Ростов, вернувшись домой, испытал приятное чувство после некоторого промежутка времени примеривания себя к старым условиям жизни. Ему казалось, что он очень возмужал и вырос. Отчаяние за невыдержанный из закона Божьего экзамен, занимание денег у Гаврилы на извозчика, тайные поцелуи с Соней, он про всё это вспоминал, как про ребячество, от которого он неизмеримо был далек теперь. Теперь он – гусарский поручик в серебряном ментике, с солдатским Георгием, готовит своего рысака на бег, вместе с известными охотниками, пожилыми, почтенными. У него знакомая дама на бульваре, к которой он ездит вечером. Он дирижировал мазурку на бале у Архаровых, разговаривал о войне с фельдмаршалом Каменским, бывал в английском клубе, и был на ты с одним сорокалетним полковником, с которым познакомил его Денисов.
Страсть его к государю несколько ослабела в Москве, так как он за это время не видал его. Но он часто рассказывал о государе, о своей любви к нему, давая чувствовать, что он еще не всё рассказывает, что что то еще есть в его чувстве к государю, что не может быть всем понятно; и от всей души разделял общее в то время в Москве чувство обожания к императору Александру Павловичу, которому в Москве в то время было дано наименование ангела во плоти.
В это короткое пребывание Ростова в Москве, до отъезда в армию, он не сблизился, а напротив разошелся с Соней. Она была очень хороша, мила, и, очевидно, страстно влюблена в него; но он был в той поре молодости, когда кажется так много дела, что некогда этим заниматься, и молодой человек боится связываться – дорожит своей свободой, которая ему нужна на многое другое. Когда он думал о Соне в это новое пребывание в Москве, он говорил себе: Э! еще много, много таких будет и есть там, где то, мне еще неизвестных. Еще успею, когда захочу, заняться и любовью, а теперь некогда. Кроме того, ему казалось что то унизительное для своего мужества в женском обществе. Он ездил на балы и в женское общество, притворяясь, что делал это против воли. Бега, английский клуб, кутеж с Денисовым, поездка туда – это было другое дело: это было прилично молодцу гусару.
В начале марта, старый граф Илья Андреич Ростов был озабочен устройством обеда в английском клубе для приема князя Багратиона.
Граф в халате ходил по зале, отдавая приказания клубному эконому и знаменитому Феоктисту, старшему повару английского клуба, о спарже, свежих огурцах, землянике, теленке и рыбе для обеда князя Багратиона. Граф, со дня основания клуба, был его членом и старшиною. Ему было поручено от клуба устройство торжества для Багратиона, потому что редко кто умел так на широкую руку, хлебосольно устроить пир, особенно потому, что редко кто умел и хотел приложить свои деньги, если они понадобятся на устройство пира. Повар и эконом клуба с веселыми лицами слушали приказания графа, потому что они знали, что ни при ком, как при нем, нельзя было лучше поживиться на обеде, который стоил несколько тысяч.
– Так смотри же, гребешков, гребешков в тортю положи, знаешь! – Холодных стало быть три?… – спрашивал повар. Граф задумался. – Нельзя меньше, три… майонез раз, – сказал он, загибая палец…
– Так прикажете стерлядей больших взять? – спросил эконом. – Что ж делать, возьми, коли не уступают. Да, батюшка ты мой, я было и забыл. Ведь надо еще другую антре на стол. Ах, отцы мои! – Он схватился за голову. – Да кто же мне цветы привезет?
– Митинька! А Митинька! Скачи ты, Митинька, в подмосковную, – обратился он к вошедшему на его зов управляющему, – скачи ты в подмосковную и вели ты сейчас нарядить барщину Максимке садовнику. Скажи, чтобы все оранжереи сюда волок, укутывал бы войлоками. Да чтобы мне двести горшков тут к пятнице были.
Отдав еще и еще разные приказания, он вышел было отдохнуть к графинюшке, но вспомнил еще нужное, вернулся сам, вернул повара и эконома и опять стал приказывать. В дверях послышалась легкая, мужская походка, бряцанье шпор, и красивый, румяный, с чернеющимися усиками, видимо отдохнувший и выхолившийся на спокойном житье в Москве, вошел молодой граф.
– Ах, братец мой! Голова кругом идет, – сказал старик, как бы стыдясь, улыбаясь перед сыном. – Хоть вот ты бы помог! Надо ведь еще песенников. Музыка у меня есть, да цыган что ли позвать? Ваша братия военные это любят.
– Право, папенька, я думаю, князь Багратион, когда готовился к Шенграбенскому сражению, меньше хлопотал, чем вы теперь, – сказал сын, улыбаясь.
Старый граф притворился рассерженным. – Да, ты толкуй, ты попробуй!
И граф обратился к повару, который с умным и почтенным лицом, наблюдательно и ласково поглядывал на отца и сына.
– Какова молодежь то, а, Феоктист? – сказал он, – смеется над нашим братом стариками.
– Что ж, ваше сиятельство, им бы только покушать хорошо, а как всё собрать да сервировать , это не их дело.
– Так, так, – закричал граф, и весело схватив сына за обе руки, закричал: – Так вот же что, попался ты мне! Возьми ты сейчас сани парные и ступай ты к Безухову, и скажи, что граф, мол, Илья Андреич прислали просить у вас земляники и ананасов свежих. Больше ни у кого не достанешь. Самого то нет, так ты зайди, княжнам скажи, и оттуда, вот что, поезжай ты на Разгуляй – Ипатка кучер знает – найди ты там Ильюшку цыгана, вот что у графа Орлова тогда плясал, помнишь, в белом казакине, и притащи ты его сюда, ко мне.
– И с цыганками его сюда привести? – спросил Николай смеясь. – Ну, ну!…
В это время неслышными шагами, с деловым, озабоченным и вместе христиански кротким видом, никогда не покидавшим ее, вошла в комнату Анна Михайловна. Несмотря на то, что каждый день Анна Михайловна заставала графа в халате, всякий раз он конфузился при ней и просил извинения за свой костюм.
– Ничего, граф, голубчик, – сказала она, кротко закрывая глаза. – А к Безухому я съезжу, – сказала она. – Пьер приехал, и теперь мы всё достанем, граф, из его оранжерей. Мне и нужно было видеть его. Он мне прислал письмо от Бориса. Слава Богу, Боря теперь при штабе.
Граф обрадовался, что Анна Михайловна брала одну часть его поручений, и велел ей заложить маленькую карету.
– Вы Безухову скажите, чтоб он приезжал. Я его запишу. Что он с женой? – спросил он.
Анна Михайловна завела глаза, и на лице ее выразилась глубокая скорбь…
– Ах, мой друг, он очень несчастлив, – сказала она. – Ежели правда, что мы слышали, это ужасно. И думали ли мы, когда так радовались его счастию! И такая высокая, небесная душа, этот молодой Безухов! Да, я от души жалею его и постараюсь дать ему утешение, которое от меня будет зависеть.
– Да что ж такое? – спросили оба Ростова, старший и младший.
Анна Михайловна глубоко вздохнула: – Долохов, Марьи Ивановны сын, – сказала она таинственным шопотом, – говорят, совсем компрометировал ее. Он его вывел, пригласил к себе в дом в Петербурге, и вот… Она сюда приехала, и этот сорви голова за ней, – сказала Анна Михайловна, желая выразить свое сочувствие Пьеру, но в невольных интонациях и полуулыбкою выказывая сочувствие сорви голове, как она назвала Долохова. – Говорят, сам Пьер совсем убит своим горем.
– Ну, всё таки скажите ему, чтоб он приезжал в клуб, – всё рассеется. Пир горой будет.
На другой день, 3 го марта, во 2 м часу по полудни, 250 человек членов Английского клуба и 50 человек гостей ожидали к обеду дорогого гостя и героя Австрийского похода, князя Багратиона. В первое время по получении известия об Аустерлицком сражении Москва пришла в недоумение. В то время русские так привыкли к победам, что, получив известие о поражении, одни просто не верили, другие искали объяснений такому странному событию в каких нибудь необыкновенных причинах. В Английском клубе, где собиралось всё, что было знатного, имеющего верные сведения и вес, в декабре месяце, когда стали приходить известия, ничего не говорили про войну и про последнее сражение, как будто все сговорились молчать о нем. Люди, дававшие направление разговорам, как то: граф Ростопчин, князь Юрий Владимирович Долгорукий, Валуев, гр. Марков, кн. Вяземский, не показывались в клубе, а собирались по домам, в своих интимных кружках, и москвичи, говорившие с чужих голосов (к которым принадлежал и Илья Андреич Ростов), оставались на короткое время без определенного суждения о деле войны и без руководителей. Москвичи чувствовали, что что то нехорошо и что обсуждать эти дурные вести трудно, и потому лучше молчать. Но через несколько времени, как присяжные выходят из совещательной комнаты, появились и тузы, дававшие мнение в клубе, и всё заговорило ясно и определенно. Были найдены причины тому неимоверному, неслыханному и невозможному событию, что русские были побиты, и все стало ясно, и во всех углах Москвы заговорили одно и то же. Причины эти были: измена австрийцев, дурное продовольствие войска, измена поляка Пшебышевского и француза Ланжерона, неспособность Кутузова, и (потихоньку говорили) молодость и неопытность государя, вверившегося дурным и ничтожным людям. Но войска, русские войска, говорили все, были необыкновенны и делали чудеса храбрости. Солдаты, офицеры, генералы – были герои. Но героем из героев был князь Багратион, прославившийся своим Шенграбенским делом и отступлением от Аустерлица, где он один провел свою колонну нерасстроенною и целый день отбивал вдвое сильнейшего неприятеля. Тому, что Багратион выбран был героем в Москве, содействовало и то, что он не имел связей в Москве, и был чужой. В лице его отдавалась должная честь боевому, простому, без связей и интриг, русскому солдату, еще связанному воспоминаниями Итальянского похода с именем Суворова. Кроме того в воздаянии ему таких почестей лучше всего показывалось нерасположение и неодобрение Кутузову.