Собчак, Анатолий Александрович
Поделись знанием:
Бенигсен от Горок спустился по большой дороге к мосту, на который Пьеру указывал офицер с кургана как на центр позиции и у которого на берегу лежали ряды скошенной, пахнувшей сеном травы. Через мост они проехали в село Бородино, оттуда повернули влево и мимо огромного количества войск и пушек выехали к высокому кургану, на котором копали землю ополченцы. Это был редут, еще не имевший названия, потом получивший название редута Раевского, или курганной батареи.
Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую, как градом, рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши [род укрепления. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ], тоже тогда еще копаемые.
Бенигсен остановился на флешах и стал смотреть вперед на (бывший еще вчера нашим) Шевардинский редут, на котором виднелось несколько всадников. Офицеры говорили, что там был Наполеон или Мюрат. И все жадно смотрели на эту кучку всадников. Пьер тоже смотрел туда, стараясь угадать, который из этих чуть видневшихся людей был Наполеон. Наконец всадники съехали с кургана и скрылись.
Бенигсен обратился к подошедшему к нему генералу и стал пояснять все положение наших войск. Пьер слушал слова Бенигсена, напрягая все свои умственные силы к тому, чтоб понять сущность предстоящего сражения, но с огорчением чувствовал, что умственные способности его для этого были недостаточны. Он ничего не понимал. Бенигсен перестал говорить, и заметив фигуру прислушивавшегося Пьера, сказал вдруг, обращаясь к нему:
– Вам, я думаю, неинтересно?
– Ах, напротив, очень интересно, – повторил Пьер не совсем правдиво.
С флеш они поехали еще левее дорогою, вьющеюся по частому, невысокому березовому лесу. В середине этого
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.
Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!
Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет – и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет».
Он поглядел на полосу берез с их неподвижной желтизной, зеленью и белой корой, блестящих на солнце. «Умереть, чтобы меня убили завтра, чтобы меня не было… чтобы все это было, а меня бы не было». Он живо представил себе отсутствие себя в этой жизни. И эти березы с их светом и тенью, и эти курчавые облака, и этот дым костров – все вокруг преобразилось для него и показалось чем то страшным и угрожающим. Мороз пробежал по его спине. Быстро встав, он вышел из сарая и стал ходить.
За сараем послышались голоса.
– Кто там? – окликнул князь Андрей.
Красноносый капитан Тимохин, бывший ротный командир Долохова, теперь, за убылью офицеров, батальонный командир, робко вошел в сарай. За ним вошли адъютант и казначей полка.
Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.
Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.
– О нет! – отвечал Пьер, испуганно соболезнующими глазами глядя на князя Андрея.
– Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, – повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. – Прощай, ступай, – прокричал он. – Увидимся ли, нет… – и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.
Было уже темно, и Пьер не мог разобрать того выражения, которое было на лице князя Андрея, было ли оно злобно или нежно.
Пьер постоял несколько времени молча, раздумывая, пойти ли за ним или ехать домой. «Нет, ему не нужно! – решил сам собой Пьер, – и я знаю, что это наше последнее свидание». Он тяжело вздохнул и поехал назад в Горки.
Князь Андрей, вернувшись в сарай, лег на ковер, но не мог спать.
Он закрыл глаза. Одни образы сменялись другими. На одном он долго, радостно остановился. Он живо вспомнил один вечер в Петербурге. Наташа с оживленным, взволнованным лицом рассказывала ему, как она в прошлое лето, ходя за грибами, заблудилась в большом лесу. Она несвязно описывала ему и глушь леса, и свои чувства, и разговоры с пчельником, которого она встретила, и, всякую минуту прерываясь в своем рассказе, говорила: «Нет, не могу, я не так рассказываю; нет, вы не понимаете», – несмотря на то, что князь Андрей успокоивал ее, говоря, что он понимает, и действительно понимал все, что она хотела сказать. Наташа была недовольна своими словами, – она чувствовала, что не выходило то страстно поэтическое ощущение, которое она испытала в этот день и которое она хотела выворотить наружу. «Это такая прелесть был этот старик, и темно так в лесу… и такие добрые у него… нет, я не умею рассказать», – говорила она, краснея и волнуясь. Князь Андрей улыбнулся теперь той же радостной улыбкой, которой он улыбался тогда, глядя ей в глаза. «Я понимал ее, – думал князь Андрей. – Не только понимал, но эту то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту то душу ее, которую как будто связывало тело, эту то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он вспомнил о том, чем кончилась его любовь. «Ему ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которой он не удостоил связать свою судьбу. А я? И до сих пор он жив и весел».
Князь Андрей, как будто кто нибудь обжег его, вскочил и стал опять ходить перед сараем.
25 го августа, накануне Бородинского сражения, префект дворца императора французов m r de Beausset и полковник Fabvier приехали, первый из Парижа, второй из Мадрида, к императору Наполеону в его стоянку у Валуева.
Переодевшись в придворный мундир, m r de Beausset приказал нести впереди себя привезенную им императору посылку и вошел в первое отделение палатки Наполеона, где, переговариваясь с окружавшими его адъютантами Наполеона, занялся раскупориванием ящика.
Fabvier, не входя в палатку, остановился, разговорясь с знакомыми генералами, у входа в нее.
Император Наполеон еще не выходил из своей спальни и оканчивал свой туалет. Он, пофыркивая и покряхтывая, поворачивался то толстой спиной, то обросшей жирной грудью под щетку, которою камердинер растирал его тело. Другой камердинер, придерживая пальцем склянку, брызгал одеколоном на выхоленное тело императора с таким выражением, которое говорило, что он один мог знать, сколько и куда надо брызнуть одеколону. Короткие волосы Наполеона были мокры и спутаны на лоб. Но лицо его, хоть опухшее и желтое, выражало физическое удовольствие: «Allez ferme, allez toujours…» [Ну еще, крепче…] – приговаривал он, пожимаясь и покряхтывая, растиравшему камердинеру. Адъютант, вошедший в спальню с тем, чтобы доложить императору о том, сколько было во вчерашнем деле взято пленных, передав то, что нужно было, стоял у двери, ожидая позволения уйти. Наполеон, сморщась, взглянул исподлобья на адъютанта.
– Point de prisonniers, – повторил он слова адъютанта. – Il se font demolir. Tant pis pour l'armee russe, – сказал он. – Allez toujours, allez ferme, [Нет пленных. Они заставляют истреблять себя. Тем хуже для русской армии. Ну еще, ну крепче…] – проговорил он, горбатясь и подставляя свои жирные плечи.
– C'est bien! Faites entrer monsieur de Beausset, ainsi que Fabvier, [Хорошо! Пускай войдет де Боссе, и Фабвье тоже.] – сказал он адъютанту, кивнув головой.
– Oui, Sire, [Слушаю, государь.] – и адъютант исчез в дверь палатки. Два камердинера быстро одели его величество, и он, в гвардейском синем мундире, твердыми, быстрыми шагами вышел в приемную.
Боссе в это время торопился руками, устанавливая привезенный им подарок от императрицы на двух стульях, прямо перед входом императора. Но император так неожиданно скоро оделся и вышел, что он не успел вполне приготовить сюрприза.
Наполеон тотчас заметил то, что они делали, и догадался, что они были еще не готовы. Он не захотел лишить их удовольствия сделать ему сюрприз. Он притворился, что не видит господина Боссе, и подозвал к себе Фабвье. Наполеон слушал, строго нахмурившись и молча, то, что говорил Фабвье ему о храбрости и преданности его войск, дравшихся при Саламанке на другом конце Европы и имевших только одну мысль – быть достойными своего императора, и один страх – не угодить ему. Результат сражения был печальный. Наполеон делал иронические замечания во время рассказа Fabvier, как будто он не предполагал, чтобы дело могло идти иначе в его отсутствие.
– Я должен поправить это в Москве, – сказал Наполеон. – A tantot, [До свиданья.] – прибавил он и подозвал де Боссе, который в это время уже успел приготовить сюрприз, уставив что то на стульях, и накрыл что то покрывалом.
Де Боссе низко поклонился тем придворным французским поклоном, которым умели кланяться только старые слуги Бурбонов, и подошел, подавая конверт.
Наполеон весело обратился к нему и подрал его за ухо.
– Вы поспешили, очень рад. Ну, что говорит Париж? – сказал он, вдруг изменяя свое прежде строгое выражение на самое ласковое.
– Sire, tout Paris regrette votre absence, [Государь, весь Париж сожалеет о вашем отсутствии.] – как и должно, ответил де Боссе. Но хотя Наполеон знал, что Боссе должен сказать это или тому подобное, хотя он в свои ясные минуты знал, что это было неправда, ему приятно было это слышать от де Боссе. Он опять удостоил его прикосновения за ухо.
– Je suis fache, de vous avoir fait faire tant de chemin, [Очень сожалею, что заставил вас проехаться так далеко.] – сказал он.
– Sire! Je ne m'attendais pas a moins qu'a vous trouver aux portes de Moscou, [Я ожидал не менее того, как найти вас, государь, у ворот Москвы.] – сказал Боссе.
Наполеон улыбнулся и, рассеянно подняв голову, оглянулся направо. Адъютант плывущим шагом подошел с золотой табакеркой и подставил ее. Наполеон взял ее.
– Да, хорошо случилось для вас, – сказал он, приставляя раскрытую табакерку к носу, – вы любите путешествовать, через три дня вы увидите Москву. Вы, верно, не ждали увидать азиатскую столицу. Вы сделаете приятное путешествие.
Боссе поклонился с благодарностью за эту внимательность к его (неизвестной ему до сей поры) склонности путешествовать.
– А! это что? – сказал Наполеон, заметив, что все придворные смотрели на что то, покрытое покрывалом. Боссе с придворной ловкостью, не показывая спины, сделал вполуоборот два шага назад и в одно и то же время сдернул покрывало и проговорил:
– Подарок вашему величеству от императрицы.
Это был яркими красками написанный Жераром портрет мальчика, рожденного от Наполеона и дочери австрийского императора, которого почему то все называли королем Рима.
Весьма красивый курчавый мальчик, со взглядом, похожим на взгляд Христа в Сикстинской мадонне, изображен был играющим в бильбоке. Шар представлял земной шар, а палочка в другой руке изображала скипетр.
Хотя и не совсем ясно было, что именно хотел выразить живописец, представив так называемого короля Рима протыкающим земной шар палочкой, но аллегория эта, так же как и всем видевшим картину в Париже, так и Наполеону, очевидно, показалась ясною и весьма понравилась.
– Roi de Rome, [Римский король.] – сказал он, грациозным жестом руки указывая на портрет. – Admirable! [Чудесно!] – С свойственной итальянцам способностью изменять произвольно выражение лица, он подошел к портрету и сделал вид задумчивой нежности. Он чувствовал, что то, что он скажет и сделает теперь, – есть история. И ему казалось, что лучшее, что он может сделать теперь, – это то, чтобы он с своим величием, вследствие которого сын его в бильбоке играл земным шаром, чтобы он выказал, в противоположность этого величия, самую простую отеческую нежность. Глаза его отуманились, он подвинулся, оглянулся на стул (стул подскочил под него) и сел на него против портрета. Один жест его – и все на цыпочках вышли, предоставляя самому себе и его чувству великого человека.
Посидев несколько времени и дотронувшись, сам не зная для чего, рукой до шероховатости блика портрета, он встал и опять позвал Боссе и дежурного. Он приказал вынести портрет перед палатку, с тем, чтобы не лишить старую гвардию, стоявшую около его палатки, счастья видеть римского короля, сына и наследника их обожаемого государя.
Как он и ожидал, в то время как он завтракал с господином Боссе, удостоившимся этой чести, перед палаткой слышались восторженные клики сбежавшихся к портрету офицеров и солдат старой гвардии.
– Vive l'Empereur! Vive le Roi de Rome! Vive l'Empereur! [Да здравствует император! Да здравствует римский король!] – слышались восторженные голоса.
После завтрака Наполеон, в присутствии Боссе, продиктовал свой приказ по армии.
– Courte et energique! [Короткий и энергический!] – проговорил Наполеон, когда он прочел сам сразу без поправок написанную прокламацию. В приказе было:
«Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспомнит о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!»
– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.
Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.
Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия.
Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Диспозиция эта, про которую с восторгом говорят французские историки и с глубоким уважением другие историки, была следующая:
«С рассветом две новые батареи, устроенные в ночи, на равнине, занимаемой принцем Экмюльским, откроют огонь по двум противостоящим батареям неприятельским.
В это же время начальник артиллерии 1 го корпуса, генерал Пернетти, с 30 ю орудиями дивизии Компана и всеми гаубицами дивизии Дессе и Фриана, двинется вперед, откроет огонь и засыплет гранатами неприятельскую батарею, против которой будут действовать!
24 орудия гвардейской артиллерии,
30 орудий дивизии Компана
и 8 орудий дивизии Фриана и Дессе,
Всего – 62 орудия.
Начальник артиллерии 3 го корпуса, генерал Фуше, поставит все гаубицы 3 го и 8 го корпусов, всего 16, по флангам батареи, которая назначена обстреливать левое укрепление, что составит против него вообще 40 орудий.
Генерал Сорбье должен быть готов по первому приказанию вынестись со всеми гаубицами гвардейской артиллерии против одного либо другого укрепления.
В продолжение канонады князь Понятовский направится на деревню, в лес и обойдет неприятельскую позицию.
Генерал Компан двинется чрез лес, чтобы овладеть первым укреплением.
По вступлении таким образом в бой будут даны приказания соответственно действиям неприятеля.
Канонада на левом фланге начнется, как только будет услышана канонада правого крыла. Стрелки дивизии Морана и дивизии вице короля откроют сильный огонь, увидя начало атаки правого крыла.
Вице король овладеет деревней [Бородиным] и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Морана и Жерара, которые, под его предводительством, направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками армии.
Все это должно быть исполнено в порядке (le tout se fera avec ordre et methode), сохраняя по возможности войска в резерве.
В императорском лагере, близ Можайска, 6 го сентября, 1812 года».
Диспозиция эта, весьма неясно и спутанно написанная, – ежели позволить себе без религиозного ужаса к гениальности Наполеона относиться к распоряжениям его, – заключала в себе четыре пункта – четыре распоряжения. Ни одно из этих распоряжений не могло быть и не было исполнено.
В диспозиции сказано, первое: чтобы устроенные на выбранном Наполеоном месте батареи с имеющими выравняться с ними орудиями Пернетти и Фуше, всего сто два орудия, открыли огонь и засыпали русские флеши и редут снарядами. Это не могло быть сделано, так как с назначенных Наполеоном мест снаряды не долетали до русских работ, и эти сто два орудия стреляли по пустому до тех пор, пока ближайший начальник, противно приказанию Наполеона, не выдвинул их вперед.
Второе распоряжение состояло в том, чтобы Понятовский, направясь на деревню в лес, обошел левое крыло русских. Это не могло быть и не было сделано потому, что Понятовский, направясь на деревню в лес, встретил там загораживающего ему дорогу Тучкова и не мог обойти и не обошел русской позиции.
Третье распоряжение: Генерал Компан двинется в лес, чтоб овладеть первым укреплением. Дивизия Компана не овладела первым укреплением, а была отбита, потому что, выходя из леса, она должна была строиться под картечным огнем, чего не знал Наполеон.
Четвертое: Вице король овладеет деревнею (Бородиным) и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Марана и Фриана (о которых не сказано: куда и когда они будут двигаться), которые под его предводительством направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками.
Сколько можно понять – если не из бестолкового периода этого, то из тех попыток, которые деланы были вице королем исполнить данные ему приказания, – он должен был двинуться через Бородино слева на редут, дивизии же Морана и Фриана должны были двинуться одновременно с фронта.
Все это, так же как и другие пункты диспозиции, не было и не могло быть исполнено. Пройдя Бородино, вице король был отбит на Колоче и не мог пройти дальше; дивизии же Морана и Фриана не взяли редута, а были отбиты, и редут уже в конце сражения был захвачен кавалерией (вероятно, непредвиденное дело для Наполеона и неслыханное). Итак, ни одно из распоряжений диспозиции не было и не могло быть исполнено. Но в диспозиции сказано, что по вступлении таким образом в бой будут даны приказания, соответственные действиям неприятеля, и потому могло бы казаться, что во время сражения будут сделаны Наполеоном все нужные распоряжения; но этого не было и не могло быть потому, что во все время сражения Наполеон находился так далеко от него, что (как это и оказалось впоследствии) ход сражения ему не мог быть известен и ни одно распоряжение его во время сражения не могло быть исполнено.
Многие историки говорят, что Бородинское сражение не выиграно французами потому, что у Наполеона был насморк, что ежели бы у него не было насморка, то распоряжения его до и во время сражения были бы еще гениальнее, и Россия бы погибла, et la face du monde eut ete changee. [и облик мира изменился бы.] Для историков, признающих то, что Россия образовалась по воле одного человека – Петра Великого, и Франция из республики сложилась в империю, и французские войска пошли в Россию по воле одного человека – Наполеона, такое рассуждение, что Россия осталась могущественна потому, что у Наполеона был большой насморк 26 го числа, такое рассуждение для таких историков неизбежно последовательно.
Ежели от воли Наполеона зависело дать или не дать Бородинское сражение и от его воли зависело сделать такое или другое распоряжение, то очевидно, что насморк, имевший влияние на проявление его воли, мог быть причиной спасения России и что поэтому тот камердинер, который забыл подать Наполеону 24 го числа непромокаемые сапоги, был спасителем России. На этом пути мысли вывод этот несомненен, – так же несомненен, как тот вывод, который, шутя (сам не зная над чем), делал Вольтер, говоря, что Варфоломеевская ночь произошла от расстройства желудка Карла IX. Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека – Петра I, и чтобы Французская империя сложилась и война с Россией началась по воле одного человека – Наполеона, рассуждение это не только представляется неверным, неразумным, но и противным всему существу человеческому. На вопрос о том, что составляет причину исторических событий, представляется другой ответ, заключающийся в том, что ход мировых событий предопределен свыше, зависит от совпадения всех произволов людей, участвующих в этих событиях, и что влияние Наполеонов на ход этих событий есть только внешнее и фиктивное.
(перенаправлено с «А. А. Собчак»)
Анатолий Александрович Собчак<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">На церемонии награждения международной Леонардо-премии, 1996 год</td></tr> | |||||
| |||||
|---|---|---|---|---|---|
| 12 июня 1991 года — 16 июня 1996 года | |||||
| Предшественник: | должность учреждена; Александр Александрович Щелканов как председатель исполкома Ленсовета | ||||
| Преемник: | должность упразднена; Владимир Анатольевич Яковлев как губернатор Санкт-Петербурга | ||||
| |||||
| 23 мая 1990 года — 1991 год | |||||
| Преемник: | Александр Николаевич Беляев | ||||
| Рождение: | 10 августа 1937 Чита, Восточно-Сибирская область, РСФСР, СССР | ||||
| Смерть: | 19 февраля 2000 (62 года) Светлогорск, Калининградская область, Россия | ||||
| Место погребения: | Никольское кладбище Александро-Невской лавры | ||||
| Отец: | Александр Антонович Собчак | ||||
| Мать: | Надежда Андреевна Литвинова | ||||
| Супруга: | 1) Нонна Степановна Собчак | ||||
| Дети: | 1) Мария 2) Ксения | ||||
| Партия: | КПСС (1988—1990 год), Движение демократических реформ (1991—1994) Наш дом — Россия (с 1996 года). | ||||
| Образование: | Ленинградский государственный университет им. А. А. Жданова | ||||
| Учёная степень: | доктор юридических наук | ||||
| Сайт: | [sobchak.org .org] | ||||
| Награды: |
| ||||
Анато́лий Алекса́ндрович Собча́к (10 августа 1937, Чита — 19 февраля 2000, Светлогорск, Калининградская область) — советский и российский политический деятель, первый мэр Санкт-Петербурга.
Содержание
Биография
Дед по отцу — Антон Семёнович Собчак — поляк, бабушка — Анна Ивановна — чешка; по матери — дед русский, бабушка украинка[1]. Отец, Александр Антонович Собчак-участник Великой Отечественной войны(1909 г.р.;в РККА с ноября 1944 года, член ВКП(б), на фронте — с февраля 1945 года,Приказом по 8 пмбр №: 29 от: 18.05.1945 года младший лейтенант Собчак награждён орденом Красной Звезды за подготовку личного состава к форсированию залива Фриш Гаф)[2].После войны — работал железнодорожным инженером, мать Надежда Андреевна Литвинова по профессии бухгалтер.
Детство провёл в Узбекистане (Коканд, Ташкент). В 1956 году поступил на юридический факультет Ленинградского государственного университета.
С 1959 года, после окончания университета, по распределению работал адвокатом в Ставропольской краевой коллегии адвокатов, затем заведующим юридической консультацией в Ставропольском крае.
В 1962 году вернулся в Ленинград. Окончил аспирантуру Ленинградского государственного университета. В 1964 защитил кандидатскую диссертацию на тему «Гражданско-правовая ответственность за причинение вреда действием источника повышенной опасности». С 1965 года по 1968 год преподавал в Ленинградской специальной школе милиции МВД СССР. В 1968—1973 годах — доцент Ленинградского технологического института целлюлозно-бумажной промышленности. В 1973 году не защитил докторскую диссертацию на тему «Правовые проблемы хозяйственного расчёта в промышленности СССР». С 1973 года по 1981 год — доцент юридического факультета ЛГУ, с 1982 года — доктор юридических наук и профессор того же факультета, где с 1985 года занимал должность заведующего кафедрой хозяйственного права[3][3]. Проф. А. И. Лукьянов, бывший в своё время членом ВАК, вспоминал, что ему было поручено дать рецензию на докторскую диссертацию Собчака: «там было столько ссылок на Ленина и на прочих начальников, что мы в ВАКе решили вернуть диссертацию автору, чтобы он её переписал»[4].
Политическая деятельность
Член КПСС с 1988 года[5], вышел из КПСС в 1990 году.
В 1989 году, согласно книге Н. К. Сванидзе[6], молодой аспирант, будущий президент России, Д. А. Медведев и несколько его товарищей были его доверенными лицами, расклеивали афиши и агитировали за Собчака перед выборами народных депутатов СССР. Анатолий Собчак также был научным руководителем кандидатской диссертации Д. А. Медведева. В интервью Д. А. Медведева телеканалу Россия-1 он подтверждает, что лично расклеивал фотографии кандидата в народные депутаты СССР Собчака на улицах Ленинграда. Позднее Собчак пригласил его на работу в Ленсовет. В 1990 году в команду Собчака вошёл в то время малоизвестный помощник ректора Ленинградского государственного университета подполковник 1-го управления КГБ В. В. Путин.[7]
В 1989 году избран народным депутатом СССР. На первом съезде вошёл в состав Верховного Совета СССР. Был председателем подкомитета ВС СССР по хозяйственному законодательству Комитета по законодательству, законности и правопорядку. В июне 1989 вошёл в состав Межрегиональной депутатской группы.
Входил в комиссию по расследованию тбилисских событий в апреле 1989 года. Утверждал, что при разгоне митинга силами Советской армии использовались сапёрные лопатки. Позже стал почётным гражданином города Тбилиси и Грузии.
В апреле 1990 года избран депутатом Ленсовета. 23 мая 1990 года избран председателем Ленсовета.
В 2003 году петербургский историк и общественный деятель И. Б. Иванов в журнале «Вестник РОВС», издаваемом Русским Обще-Воинским Союзом, утверждал, что, вопреки прочно укоренившемуся мнению, на протяжении длительного времени А. А. Собчак выступал против возвращения Ленинграду его исторического имени — Санкт-Петербург и активно выступал за сохранение названия «Ленинград»[8]. Это же подтверждает бывший депутат Ленсовета Марина Салье.[9] Как утверждает тот же И. Б. Иванов, лишь перед выборами мэра 12 июня Собчак начал менять свою позицию и всё-таки поддержал движение за Санкт-Петербург, видя, какую огромную популярность оно успело завоевать в городе и рассчитывая получить голоса участников этого народного движения.[8]
Должность председателя Ленсовета предполагала зависимость председателя от мнения совета. Собчака как председателя Ленсовета в любую секунду могли снять те же депутаты. Поэтому депутатов убедили ввести в Ленинграде должность мэра, как в Москве. Решение о введении должности было принято с перевесом в один голос[10].
12 июня 1991 года А. А. Собчак избран мэром Ленинграда на выборах, проходивших одновременно с выборами президента России. Одновременно на референдуме принято решение о возвращении Ленинграду названия Санкт-Петербург.
В июле 1991 года выступил одним из создателей Движения демократических реформ.
Активно выступал против действий ГКЧП в августе 1991 года и фактически возглавил сопротивление путчистам в Ленинграде (по утверждению Марины Салье, он поддержал ГКЧП[11]). Уже утром 19 августа на даче Б. Н. Ельцина в Архангельском А. А. Собчак участвовал в составлении воззвания «К гражданам России» и указа «О незаконности действий ГКЧП», подписанных Б. Н. Ельциным, затем в тот же день он прибыл в Ленинград, провёл переговоры с генералом В. Н. Самсоновым, удержавшие последнего от активных действий в поддержку ГКЧП, выступил на чрезвычайной сессии Ленсовета, а затем по ленинградскому телевидению с заявлением о незаконности действий ГКЧП и призывом к горожанам прийти на митинг 20 августа на Дворцовой площади, собравшим сотни тысяч манифестантов. Благодаря этим мерам указы ГКЧП на территории Ленинграда не действовали. Депутат Ленсовета Галина Спица выразила сомнение, что именно Собчак остановил танки, шедшие на город во время путча ГКЧП:
Я не верю в такие совпадения: якобы он договорился, чтобы танки развернули, именно в тот момент, когда мы, депутаты Ленсовета, встретились с руководителями колонны военной техники и поговорили с ними[12].
Постсоветский период
Положение Собчака в качестве «первого лица» города отнюдь не было бесспорным. Искренняя приверженность к демократии сочеталась в нём с тягой к авторитарным методам руководства, что приводило к бесконечным конфликтам с местной законодательной властью. Постоянные заграничные вояжи Собчака и банкеты с его участием (из-за которых над мэром столь часто издевалась пресса) имели цель привлечь инвесторов и новые потоки гуманитарной помощи. Однако «ставка на Запад» привела к тому, что в «загоне» оказалась собственно петербургская промышленность. Многочисленные международные мероприятия на берегах Невы не вызывали восторга у горожан и навлекали на мэра обвинения в растранжиривании городских средств.
В 1992 году Марина Салье исполняла обязанности постоянного представителя Санкт-Петербургского горсовета при Верховном Совете России и была руководителем депутатской группы по вопросу реализации комитетом внешних связей при мэре Санкт-Петербурга квот на сырьё и материалы под бартерные поставки продовольствия в город в январе-феврале 1992 года, проводимые под руководством председателя комитета по внешним связям мэрии Санкт-Петербурга Владимира Путина. Согласно результатам расследования, тогда городскому бюджету был причинён ущерб более чем на 100 миллионов долларов. Депутатская группа Городского Совета Санкт-Петербурга потребовала увольнения Путина с занимаемой должности с возбуждением уголовного дела. Итоговый отчёт группы во главе с Мариной Салье был одобрен и поддержан решением Малого Совета Петросовета во главе с Александром Беляевым. Марина Салье обратилась также за содействием к начальнику контрольного управления администрации президента РФ Юрию Болдыреву, который заинтересовался материалами, но вскоре был уволен. Мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак выполнить рекомендации комиссии Петросовета отказался. Все дела были остановлены, и длительное время о них не вспоминали[13][14].
А. А. Собчак активно участвовал в процессе создания новой Конституции России. По решению политсовета Российского движения демократических реформ он руководил написанием одного из её альтернативных вариантов, который он представил совместно с С. С. Алексеевым в 1992 году.[15] Его дочь К. А. Собчак и некоторые политики (В. Л. Шейнис, В. И. Матвиенко) называли его одним из основных авторов проекта действующей Конституции РФ.[16][17]
В октябре 1993 года возглавил общефедеральный список кандидатов в Государственную Думу от Российского движения демократических реформ. На выборах 12 декабря 1993 года блок не набрал необходимого для прохождения в Госдуму количества голосов. Антон Антонов-Овсеенко в рецензии на книгу «Битлы перестройки» отмечал[18]:
Анатолий Александрович жаловался на своего пресс-секретаря Муравьёву, которая находилась в подчинении и получала зарплату у него как у губернатора, но на всех углах его же и ругала.
По свидетельству политолога и общественного деятеля Б. Л. Вишневского, именно Собчак добился того, что был разогнан Ленсовет 21-го созыва. Он был избран 1990 году и распущен 21 декабря 1993 года указом № 2252 Б. Н. Ельцина после того как выступил против печально знаменитого указа Президента РФ № 1400 (о прекращении деятельности Съезда народных депутатов и Верховного Совета РФ).
С 1994 года Анатолий Собчак был председателем правительства Санкт-Петербурга.
Сергей Станкевич убеждал Собчака выдвинуться на пост президента России на выборах 1996 года, однако «ближе к декабрю 1995 года он (Собчак) окончательно отказался от этой идеи, о чём сообщил вполне категорично… у них была на эту тему личная беседа с Ельциным, в ходе которой Собчак понял: Ельцин пойдёт на второй срок, несмотря ни на что»[19]. Именно из-за этого, утверждает Станкевич, «в начале 1996 года против Собчака была развязана беспрецедентная по масштабам и затратам травля со стороны тех сил».
Как вспоминала дочь Собчака Ксения:
В декабре 1995 года началась кампания по дискредитации Собчака, которая продолжалась почти до самой смерти папы. Формальным поводом для преследований послужило распределение квартир в отремонтированном доме в центре Санкт-Петербурга. Эта история подробно описана в его книге «Дюжина ножей в спину». Самое активное участие в травле отца приняли бывший генпрокурор Юрий Скуратов, а также Коржаков, Сосковец, Барсуков, Куликов. Это была борьба московской ельцинской команды с Питером и конкретно с моим отцом, в лице которого видели одного из претендентов на президентский пост… говорили, что после ухода Ельцина Собчак является одним из явных фаворитов на пост главы государства[20].
В феврале 1996 года вступил в Петербургское отделение движения «Наш дом — Россия». 16 июня 1996 года проиграл выборы губернатора Санкт-Петербурга своему заместителю Владимиру Яковлеву. Официально главой предвыборного штаба Собчака был В. В. Путин, хотя фактически избирательной кампанией руководили разные люди.[21][22]
3 октября 1997 года был привлечён Генеральной прокуратурой в качестве свидетеля по делу о коррупции в органах власти Санкт-Петербурга.[23] В 1997 году был обвинён в злоупотреблениях на посту мэра Санкт-Петербурга. 7 ноября 1997 года вылетел во Францию для лечения в американском госпитале в Париже. 13 сентября 1998 года Генеральная прокуратура России возбудила уголовное дело против Анатолия Собчака по статьям «Взятка» и «Злоупотребление должностными полномочиями». Проживал в Париже до 12 июля 1999 года. Читал лекции в Сорбонне и других французских университетах. 10 ноября 1999 года уголовное дело против Собчака было прекращено за отсутствием состава преступления.
21 декабря 1999 года проиграл выборы в депутаты Госдумы кандидату от «Яблока» Петру Шелищу и объявил, что принял решение участвовать в выборах губернатора Санкт-Петербурга.
14 февраля 2000 года был назначен доверенным лицом кандидата в Президенты Российской Федерации В. В. Путина и возглавил Политический консультативный совет демократических партий и движений Петербурга. Умер во время поездки в Калининградскую область, предпринятой в рамках предвыборной кампании.
Состоял членом первого состава попечительского совета ЕУСПб[24].
Смерть
Скончался в ночь с 19 на 20 февраля 2000 года в гостинице «Русь» в Светлогорске (Калининградская область), в результате, как сообщалось в официальном заключении, острой сердечной недостаточности. Немедленно появились слухи об убийстве ввиду того, что Собчак «слишком много знал», и версии об отравлении алкоголем и воздействии виагры. В результате 6 мая прокуратурой Калининградской области было возбуждено уголовное дело по факту убийства (отравления). Однако вскрытие в Санкт-Петербурге констатировало отсутствие как алкоголя, так и отравления. 4 августа Калининградская прокуратура прекратила дело[25][26].
Семья
- Отец — Александр Антонович Собчак, работал железнодорожным инженером.
- Мать — Надежда Андреевна Литвинова, работала бухгалтером.
- Первая жена (до 1980 года) — Нонна Гандзюк.
- Дочь — Мария Собчак (род. 1965) — юрист.
- Внук — Глеб Собчак (род. 1983) — окончил юридический факультет Петербургского государственного университета, юрист[27][28].
- Вторая жена (с 1980 года) — Людмила Нарусова.
- Дочь — Ксения Собчак (род. 1981) — телеведущая.
Награды и звания
- Юбилейная медаль «300 лет Российскому флоту» (1996)
- Орден РПЦ святого благоверного князя Даниила Московского I степени
- Императорский Орден Святого Благоверного Князя Александра Невского (2002, посмертно; семейная награда «Романовых»)
- Медаль «Благодарность» Нагорно-Карабахской Республики (2002, присуждена посмертно)
- Орден Белого креста Всемирной конфедерации рыцарей
- Серебряный Олимпийский орден Международного олимпийского комитета (1995)
- Почётный гражданин Санкт-Петербурга (2010, посмертно)[29]
- Почётный доктор права Портлендского университета (Орегон, США, 1990)
- Почётный доктор права Санкт-Петербургского (Флорида, США) университета (1991)
- Почётный доктор права университета Мачерата (Италия, 1992)
- Почётный доктор политических наук Генуэзского университета (Италия, 1992)
- Почётный доктор в области гуманитарных наук университета Оклахома-Сити (1993)
- Почётный доктор области гуманитарных наук Таусонского университета (Балтимор, США, 1993)
- Почётный доктор права Санкт-Петербургского юридического института МВД России.
- Почётный профессор университета Бордо-1 (Франция)
- Почётный профессор Восточно-Европейского института психоанализа (Санкт-Петербург, Россия).
- Лауреат премии Фонда Миттерана «Memoria» (Франция, 1991)
- Лауреат премии Национального демократического института имени А.Гарримана (США, Вашингтон, 1992)
- Лауреат премии имени Д. Фулбрайта Национального юридического центра при университете имени Дж. Вашингтона (Вашингтон, США, 1992)
- Международная Леонардо-премия 1996 г.[30]
- Лауреат Премии имени Галины Старовойтовой (2000, присуждена посмертно)
- Лауреат Царскосельской художественной премии (2001, присуждена посметрно)[31]
- Лауреат Международной премии за развитие и укрепление гуманитарных связей в странах Балтийского региона «Балтийская звезда» (2005, присуждена посметрно)[32]
- Золотая медаль города Дубровник (Хорватия, 1991)
- Золотая медаль города Флоренции (Италия, 1991)
- Почётный гражданин города Тбилиси (Грузия, 1991)
- Почётный гражданин города Индианаполис (США, 1992)
- Почётный гражданин штата Мэриленд (США, 1993)
- Почётный гражданин штата Оклахома (США, 1994)
- Почётный гражданин Грузии (1995)
- Действительный член Санкт-Петербургской инженерной академии (по отделению экономических и правовых наук) (1992)
- Действительный член Международной Академии информатизации (Москва, 1995)
- Почётный член Санкт-Петербургского союза инженерных обществ (1992)
- Медаль Юрия Гагарина (1996)
- Медаль имени адмирала М. П. Лазарева (1996)
Память
- На могиле А. А. Собчака, на Никольском кладбище Александро-Невской Лавры, установлен памятник, созданный скульптором Михаилом Шемякиным.
- 23 февраля 2002 — Президент России Владимир Путин подписал Указ[33], в котором правительству поручено, начиная с 2002 года, учредить 10 персональных стипендий имени Собчака для студентов юридических факультетов государственных университетов и других образовательных учреждений высшего профессионального образования, имеющих государственную аккредитацию, а также определить порядок присуждения указанных стипендий на конкурсной основе[34]. Правительство Российской Федерации утвердило «Правила назначения персональных стипендий имени А. А. Собчака»[35].
- 18 февраля 2002 года и. о. губернатора Санкт-Петербурга Ю. В. Антонов подписал постановление «Об увековечении памяти А. А. Собчака»[36]. Согласно этому постановлению были установлены две мемориальные доски — по месту работы профессора до его избрания мэром (В. О., 22-я линия, д. 7, здание юридического факультета СПбГУ), а также по последнему месту его жительства (наб. р. Мойки, д. 31). Комитет по градостроительству и архитектуре совместно с Комитетом по государственному контролю, использованию и охране памятников истории и культуры при участии Фонда имени А. А. Собчака определили место установки в Санкт-Петербурге бюста (помимо надгробного, в 2006 году открыт памятник на Большом проспекте Васильевского острова[37]), а топонимическая комиссия определила один из безымянных скверов города для присвоения ему имени бывшего мэра[38] (им стала площадь перед ДК им. С. М. Кирова[39]). Этим же постановлением было удовлетворено ходатайство Балтийской коллегии адвокатов о присвоении ей имени Собчака, как первого её президента.
- 2002 — выходят в свет почтовая марка и конверт, посвященные 65-летию со дня рождения первого мэра Санкт-Петербурга Анатолия Собчака[40].
- июнь 2002 — Президент России Владимир Путин открыл мемориальную доску первому мэру Петербурга Анатолию Собчаку. Доска установлена на доме номер 31 по набережной реки Мойки. На ней написано: «В этом доме с 1990 по 2000 год проживал Анатолий Собчак — первый мэр Санкт-Петербурга». Профиль Собчака, выполненный из бронзы, размещен на фоне силуэта Петропавловской крепости.[41]
- 30 августа 2002 — на юридическом факультете Санкт-Петербургского Государственного университета была открыта мемориальная доска профессору Анатолию Собчаку. В церемонии открытия приняли участие Председатель Совета Федерации Федерального Собрания Российской Федерации Сергей Миронов, председатель Законодательного собрания Санкт-Петербурга Сергей Тарасов, генеральный секретарь МПА СНГ Михаил Кротов, ректор СПбГУ Людмила Вербицкая, первый заместитель Руководителя Администрации Президента Российской Федерации Дмитрий Медведев, деканы юридического и философского факультетов Николай Кропачев и Юрий Солонин. Барельеф Анатолия Собчака на мемориальной доске выполнен скульптором Светланой Серебряковой, которая также является автором мемориальной доски Собчаку, установленной по адресу набережная реки Мойки, 31.[42]
- 28 марта 2004 — Президент Грузии Михаил Саакашвили издал распоряжение № 260 «О мероприятиях по увековечению памяти Анатолия Собчака», в котором предписывалось установить памятник А. Собчаку и назвать его именем улицу в г. Тбилиси.[43]
- 9 апреля 2004 — Михаил Саакашвили открывает памятник А. А. Собчаку в парке им. 9 апреля в Тбилиси[44]
- 2005 — в Санкт-Петербурге площадь перед ДК им. С. М. Кирова получила имя «Площадь Собчака»[39]
- 2006 — Президент Российской Федерации В. В. Путин открыл памятник А. А. Собчаку (скульптор — Иван Корнеев) на Большом проспекте Васильевского острова в Санкт-Петербурге[37][45].
- 10 августа 2007 — Прошли памятные мероприятия, связанные с 70-летием со дня рождения политика. К памятнику были возложены венки от Президента Российской Федерации, Председателя Совета Федерации, губернатора северной столицы, председателя ЗакСа и других[46].
- 20 февраля 2010 — 10 лет со дня смерти первого мэра Санкт-Петербурга. В городе прошли памятные мероприятия в честь Анатолия Собчака. На могилу политика возложил букет бордовых роз глава государства Дмитрий Медведев[47].
Современники о Собчаке
- «Он помог Питеру вернуть то, что его отличало раньше — свободолюбивый дух. Он преподавал право не как систему знаний, а как систему человеческих ценностей…Он преподавал свободу».
В. В. Путин, Президент Российской Федерации, Почётный гражданин Санкт-Петербурга. - «Собчак пережил ту же драму, которую пережили многие демократы. Он относился к демократической волне, сыгравшей положительную роль, но потом они оказались обманутыми, выброшенными. Он стремился достойно возглавить Ленинград, защищал проекты, но не всегда у него получалось. Но это связано с системой, функционирующей у нас. Мне кажется, она его и вытолкнула. Время его депутатства, по-моему, звездный час Собчака. Особенно запомнились его гражданское мужество, колоссальное чувство ответственности при разрешении ситуации, последствий и всего происшедшего в Тбилиси. Он тогда возглавлял комиссию Верховного Совета СССР».
М. С. Горбачёв, Президент СССР. - «Мы гордились, когда после долгих лет безвременья наш город возглавил интеллигентный, многосторонне образованный человек. Мы гордились тем, что он — такой. Мы надеялись, что вместе с ним Петербург станет наконец настоящим европейским городом, а не придатком к военно-промышленному комплексу, Череповцом с дворцами. Мы мечтали об этом. Таких людей, как Собчак, мало. Теперь его нет. Неужели наша мечта так и не осуществится?»
О. В. Басилашвили, народный артист СССР. - «Оказывается, он был нужен, оказывается, мы его любили. Его жизнь была несправедливо трудной последнее время».
Д. А. Гранин, Герой Социалистического Труда, Почётный гражданин Санкт-Петербурга. - «Это была яркая личность, безусловно, может быть, в чём-то неоднозначная, у него, может быть, было больше противников, оппонентов, чем друзей. …Во многом благодаря усилиям Анатолия Собчака Петербург остался, наверное, одним из немногих городов, которые наименее болезненно перенесли ситуацию, связанную с реформированием экономики. …Команда, которую собрал тогда Собчак, — Владимир Путин, Анатолий Чубайс, Алексей Кудрин, Герман Греф, Дмитрий Козак — это те, кого мы сегодня называем российской элитой. …Ещё одно качество Анатолия Александровича я хотел бы отметить: он мог проигрывать, но он никогда не предавал тех, с кем работал вместе, и на костях своих друзей к власти не рвался».
С. В. Степашин, Председатель Счётной Палаты Российской Федерации. - «Я наблюдал за Анатолием Александровичем с самого начала его политической карьеры, когда шли выборы народных депутатов СССР и всех, кто участвовал в выборах, мы в клубе „Перестройка“ и в движении „Демократический выбор“ пригласили выступить. Собчак вышел на сцену, произнес замечательную речь, сказал, что хочет доказать: простой, никем не поддерживаемый профессор университета может на выборах на равных соперничать со слесарем-судосборщиком, — и вызвал этой речью шквал аплодисментов. Прекрасно помню его по Ленсовету… К глубокому сожалению, при всех заслугах Анатолия Александровича (он, конечно, был яркой, выдающейся личностью), мнение его о демократизме сильно преувеличено. Он был политиком вполне авторитарного склада, для которого демократические ценности были инструментом вхождения во власть, но дальше они стали ему только мешать. Именно Собчак добился того, что был разогнан Ленсовет 21-го созыва — лучший из Советов в России, избранных в 1990 году».
Б. Л. Вишневский, политолог, публицист, общественный деятель, депутат Законодательного Собрания Санкт-Петербурга. - «Анатолий Александрович Собчак был очень противоречивой фигурой. Он навсегда останется в истории нашего города, и останется совершенно заслуженно, потому что он действительно пытался сделать из Петербурга северную столицу и европейскую столицу России. Одновременно с этим — конечно, сейчас, может быть, не имеет смысла об этом говорить, — мы сталкивались с массовыми нарушениями закона в области, например, использования городской собственности, с пренебрежением к различного рода интересам жителей и, вообще говоря, к городскому хозяйству, что и привело к его переизбранию. Мы не выступали на стороне Анатолия Собчака в 1996 году, когда он был переизбран с поста мэра. Мы, я имею в виду наша партия, имели тогда в городском парламенте примерно треть голосов в Малом совете Ленсовета. По сути, с городской администрацией у нас не было серьёзных противоречий. За исключением одного: постоянное нарушение закона со стороны Анатолия Александровича. Поэтому вот такая история. И за, и против. Из песни слова не выкинешь».
И. Ю. Артемьев, глава ФАС России. - «Анатолий Александрович был в самом расцвете сил, полным энергии и замыслов. Его кончина стала неожиданным и тяжёлым известием. Мы очень сочувствуем его вдове Людмиле Борисовне Нарусовой, дочерям, всем его близким. Тяжёлая утрата… Я и мои питерские коллеги по „Яблоку“ с Собчаком далеко не всегда соглашались, но мы всегда его уважали за яркую индивидуальность, точное слово, острый ум. И мы понимали, что такие люди, как он, являлись двигателями демократических реформ. В этом отношении мы испытывали большое уважение к Собчаку. В его судьбе, в его личности сконцентрировались и надежды, и разочарования миллионов людей, для которых он был символом демократии».
А. В. Шишлов, Уполномоченный по правам человека в Санкт-Петербурге. - «Анатолий Александрович, безусловно, был неординарным и чрезвычайно талантливым человеком. Далеко не во всем наши позиции совпадали. Более того, я даже выступал против его распоряжений как мэра Санкт-Петербурга на судебных процессах. Тем не менее, о всяком человеке следует судить, в первую очередь по тому, что он сделал, а уже потом — по тому, что он мог, но не сделал… Характерный пример. Собчак явился той фигурой, которая смогла преодолеть трехмесячный кризис с избранием Председателя Ленсовета в 1990 г. Он возглавил Совет и дальше процесс пошел. И сегодня Петербургское Законодательное собрание не может избрать председателя. А такой фигуры, которая могла бы, как Собчак весной 1990 года, консолидировать наш законодательный орган и направить его деятельность в нормальное русло, нет…»
С. А. Попов, депутат Государственной думы второго, третьего и четвёртого созывов. - «Я был начальником комиссии по распределению жилплощади при Ленсовете и столкнулся с Собчаком по роду своей деятельности. Во-первых, став председателем Ленсовета, он дал указание Горжилобмену подобрать себе квартиру в центре города — и получил жильё намного больше, чем ему положено по закону. А во-вторых, после избрания мэром создал коррупционную схему: по его распоряжению Жилкомитет должен был отдавать фонду „Горжилобмен“ новое жильё в объёме „не менее“ определенного значения. По сути, можно было отдать хоть всё. А в Положении о Горжилобмене значилось, что поступившее жильё используется для решения ряда достойных задач (расселение коммуналок, улучшение условий ветеранов и т. д.), а также „для решения других социальных проблем“. То есть, по сути, как будет угодно распорядителям фонда. С тех пор очередь на жильё в Петербурге не сдвинулась ни на одного человека. Это только то, с чем я столкнулся — знаю, что коррупционные схемы существовали у Собчака и во многих других сферах. Так что Анатолия Александровича можно считать родоначальником современной российской коррупции — ведь именно отсюда вышли многие руководители страны, работавшие ранее под его началом».
В. С. Калугин, депутат Ленсовета в 1990—1991 году, начальник Горжилуправления в 1991 году. - «Собчак вошел в историю России, заканчивая политическую карьеру в городе проигрышем выборов 1996 года, которые в конечном итоге привели к президентскому креслу Владимира Путина. Если бы команда Собчака не проиграла в 1996-м, то Владимир Путин, скорее всего, в 2000-м не стал бы президентом России. Так или иначе, начало федеральной карьеры Путина и конец петербургской карьеры Собчака оказались сцеплены воедино. Собчак был первым руководителем нашего города при новом режиме и он внёс в жизнь Петербурга вклад, который невозможно будет проигнорировать и забыть. Он выполнил ту работу, которую должен был выполнить первый градоначальник Петербурга в новой политическо-экономической системе. Собчак старался сделать эту работу как умел, у него явно многое не получилось, но я считаю, что его заслуги не могут быть забыты».
С. Г. Шелин, политолог, журналист, член Санкт-Петербургского союза журналистов.
Сочинения
- Собчак А. А., Иванов А. П. Внутрипроизводственный хозрасчет на целлюлозно-бумажных предприятиях. — М., 1971.
- Собчак А. А. Внутрипроизводственный хозрасчёт в промышленности. — М., Юридическая литература, 1972.
- Собчак А. А., Иванов А. П. Материальное поощрение работников целлюлозно-бумажной промышленности в новых условиях хозяйствования. — М., 1973.
- Собчак А. А., Иванов А. П. Организация оплаты труда, материального и морального стимулирования. М., 1974.
- Собчак А. А. Режим экономии и хозяйственный расчёт. М., 1974.
- Собчак А. А. Правовые проблемы хозрасчёта. Л., 1980.
- Собчак А. А. Правовое регулирование хозяйственной деятельности. Л., 1981.
- Собчак А. А., Смирнов В. Т. Общее учение о деликтных обязательствах в советском гражданском праве. Л., 1983.
- Собчак А. А. Формула хозрасчёта — семь «само». Л., Лениздат, 1988.
- Собчак А. А. Хождение во власть. — Рассказ о рождении парламента. — М.: Изд-во «Новости», 1991. — 272 с — 300 000 экз. ISBN 5-7020-0411-6.
- Собчак А. А. Хождение во власть. — Л.: Час пик., 1991. — 270 с. — 200 000 экз.
- Собчак А. А. Хождение во власть. 2-е изд., доп. — М.: Новости, 1991. — 286 с. — 50 000 экз.
- Собчак А. А. Тбилисский излом, или Кровавое воскресенье 1989 года. — М., Сретение, 1993. — ISBN 5-88214-007-2.
- Собчак А. А. Жила-была коммунистическая партия. — СПб.:Лениздат, 1995. — ISBN 5-289-01850-6.
- Собчак А. А. Дюжина ножей в спину. — Поучительная история о российских политических нравах. — М.: Вагриус, Петро-Ньюс, 1999. — ISBN 5-264-00162-6.
- Собчак А. А. Из Ленинграда в Петербург: путешествие во времени и пространстве. — СПб.: Контрфорс, 1999. — ISBN 5-900001-02-4.
- Собчак А. А. Сталин. Личное дело. — М.: Эксмо, 2014. — ISBN 978-5-699-65982-1.
Напишите отзыв о статье "Собчак, Анатолий Александрович"
Примечания
- ↑ [sobchak.org/rus/main.php3?fp=f02010000_fl000097 Биография - Детство]. Анатолий Собчак. Проверено 23 октября 2012. [www.webcitation.org/6BvblggP0 Архивировано из первоисточника 4 ноября 2012].
- ↑ [pamyatnaroda.mil.ru/heroes/podvig-chelovek_nagrazhdenie25971825/ Память народа :: Документ о награде :: Собчак Александр Антонович, Орден Красной Звезды]. pamyatnaroda.mil.ru. Проверено 20 февраля 2016.
- ↑ 1 2 [www.jurfak.spb.ru/ru/Structure/Departments/Commprava/About.aspx О кафедре коммерческого права]
- ↑ Олег Кашин. [rulife.ru/mode/article/939/ Анатолий Иванович . Что рассказал поэт Осенев]. Русская жизнь (24 сентября 2008). Проверено 19 февраля 2015.
- ↑ [sobchak.org/site/111.html Официальный сайт Анатолия Собчака]
- ↑ [sobchak.org/site/medvedev.html Медведев/Николай Сванидзе, Марина Сванидзе. — СПб.: Амфора. ТИД Амфора, 2008. — 329 с. — (Серия «Действующие лица»)]
- ↑ [www.polit.nnov.ru/2004/03/01/putin/ Сергей Кочеров. Владимир Путин (часть первая)] // Независимое аналитическое обозрение, 01.03.2004
- ↑ 1 2 [izput.narod.ru/dzspb.html Иванов И. Б. Движение за Санкт-Петербург: история зарождения, борьбы и победы //«Вестник РОВС», № 6-7, 2003.]
- ↑ А. Кириленко, Ю. Тимофеев. [www.svobodanews.ru/content/article/1972366.html Почему Марина Салье молчала о Путине 10 лет?]. Радио «Свобода» (2 марта 2010 года). Проверено 4 апреля 2010. [www.webcitation.org/61DA2UepN Архивировано из первоисточника 26 августа 2011].
- ↑ Н.Геворкян, Н.Тимакова, А.Колесников. [archive.kremlin.ru/articles/bookchapter6.shtml От первого лица. Разговоры с Владимиром Путиным]. — М.: Вагриус, 2000. — С. 104-105. — 192 с. — ISBN 5-264-00257-6.
- ↑ [www.dp.ru/a/2012/03/21/Marina_Sale_pered_smert Дмитрий Грозный, газета «Деловой Петербург», 21 марта 2012]. «Марина Салье перед смертью рассказала „ДП“ о путче 1991 года»
- ↑ Анджей Беловранин. [novayagazeta.spb.ru/articles/5840/ Ленсовет снова против Собчака], Новая Газета (17 мая 2010). Проверено 19 февраля 2015.
- ↑ [www.newsru.com/russia/21mar2012/salie.html Скончалась Марина Салье, чья комиссия некогда нашла в работе Путина махинации на 100 млн долларов]
- ↑ [gubernia.pskovregion.org/number_584/03.php Памяти Марины Евгеньевны Салье].
- ↑ Алексеев С.С., Собчак А.А. [constitution.garant.ru/history/active/101203/ Конституция Российской Федерации: (проект): альтернативный вариант]. — М.: Новости, 1992. — 45 с.
- ↑ [www.echo.msk.ru/programs/proverka/53923/ Семидесятилетие Анатолия Собчака] // Эхо Москвы, программа «Проверка слуха», эфир от 11.08.2007 г.
- ↑ [sobchak.org/site/105.html Мы вновь ощущаем горечь потери] // Невское время, 20 февраля 2010
- ↑ [www.chaskor.ru/article/the_vzglyad_bitly_perestrojki_28758 «The Взгляд. Битлы перестройки», «Частный Корреспондент».]
- ↑ [vz.ru/politics/2011/2/1/465170.html ВЗГЛЯД / «Ельцин был великий интуитивист»]
- ↑ [www.aif.ru/society/article/32747 Собчак о Собчаке: Папа воспитал Путина и Медведева!, "Аргументы и Факты"]. Проверено 20 февраля 2013. [www.webcitation.org/6EiHlLeeT Архивировано из первоисточника 26 февраля 2013].
- ↑ Даниил Коцюбинский. Людмила Нарусова: [www.idelo.ru/360/1.html Власть разъедает душу] // Дело, 21.05.2005
- ↑ Вишневский Б. Л. [www.yabloko.ru/Publ/Book/Freedom/freedom_061.html Владимир Яковлев: последний бросок на юг] // К демократии и обратно. — Интеграл-Информ, 2004. — 352 с. — 3000 экз. — ISBN 5-89069-093-0
- ↑ Вишневский Б.Л. Собчак: триумф и трагедия // [www.yabloko.ru/Publ/Book/Freedom/freedom_054.html К демократии и обратно]. — М.: Интеграл-Информ, 2004. — С. 256-258. — 352 с. — ISBN 5-89069-093-0.
- ↑ [old.eu.spb.ru/univ/advcounc/old.htm Первый состав]
- ↑ [www.vestnik.com/issues/2000/0815/win/lebedev.htm Валерий Лебедев. Собчак и Исаев: две смерти — причина одна?]
- ↑ [web.archive.org/web/20071023043007/www.smi.ru/text/00/07/31/228481.html Анатолий Собчак был убит] // СМИ.ru
- ↑ [granitim.ru/iz-anatoliya-sobchaka-delayut-ikonu/ Из Анатолия Собчака делают икону | Granitim — Взгляд изнутри]
- ↑ [sobchak.org/site/bio.html Анатолий Собчак (официальный сайт). Биография]
- ↑ [www.assembly.spb.ru/manage/page/?tid=633200002&nd=458285910 Внеочередное заседание ЗС СПб 26 мая 2010 г.]
- ↑ [www.newstube.ru/#/video/F10286EE-768B-4D88-B4AF-211D92198AE5 Александр Яковлев вручает мэру Санкт-Петербурга Анатолию Собчаку Международную Леонардо-премию ] www.newstube.ru (видео)
- ↑ [www.ng.ru/regions/2001-10-24/4_korotko.html Анатолия Собчака наградили посмертно]
- ↑ [www.hermitage.ru/html_Ru/11/2005/hm11_2_216.html Церемония вручения Международной премии за развитие и укрепление гуманитарных связей в странах Балтийского региона «Балтийская звезда». Государственный Эрмитаж]
- ↑ [bazazakonov.ru/doc/?ID=2218647 Указ Президента Российской Федерации № 241 «Об инициативе органа исполнительной власти г. Санкт-Петербурга по увековечению памяти А. А. Собчака» (Собрание законодательства Российской Федерации, 2002, № В, ст. 814)]
- ↑ [sobchak.org/rus/main.php3?fp=f09000000_fl000466 Путин учредил 10 стипендий имени Собчака] НТВ.Ру. — 23 февраля 2002
- ↑ [sobchak.org/rus/main.php3?fp=f09000000_fl000555 Постановление Правительства Российской Федерации от 22 мая 2002 г.№ 329]
- ↑ [www.news-petersburg.com/docp/legal-je/law-winoev.htm Об увековечении памяти А. А. Собчака]. Постановление губернатора Санкт-Петербурга от 18 февраля 2002 года № 3.
- ↑ 1 2 [sobchak.org/rus/main.php3?fp=f09000000_fl000736 «Память о Собчаке дождалась памятника»] Фонтанка.ру — 12.06.2006: «Президент Путин в понедельник вечером открыл памятник Анатолию Собчаку на Большом проспекте Васильевского острова. Возложить цветы пришло все петербургское правительство, а также родственники Собчака.»
- ↑ [sobchak.org/rus/main.php3?fp=f09000000_fl000468 Улица первого мэра. Имя Анатолия Собчака все-таки увековечат. КоммерсантЪ. — Санкт-Петербург. — 21 февраля 2002 года]
- ↑ 1 2 [sobchak.org/rus/main.php3?fp=f09000000_fl000688 Площадь Собчака появилась в Санкт-Петербурге] АБН. 20.01.2005, Санкт-Петербург
- ↑ [sobchak.org/rus/main.php3?fp=f09000000_fl000435 Собчака увековечили] Жизнь (Москва) — 10.08.2002
- ↑ [www.lenta.ru/russia/2002/06/08/sobchak/ Путин открыл в Петербурге мемориальную доску памяти Анатолия Собчака. Лента. Ру. 08.06.2002, 12:23:30]
- ↑ [www.fontanka.ru/2002/09/02/41575/ Мемориальная доска памяти Анатолия Собчака установлена в альма-матер Президента России] Фонтанка.ру 02.09.2002
- ↑ [sobchak.org/rus/main.php3?fp=f09000000_fl000655 Распоряжение Президента Грузии от 28 марта 2004 г № 260 гор. Тбилиси «О мероприятиях по увековечению памяти Анатолия Собчака»]
- ↑ [sobchak.org/rus/main.php3?fp=f09000000_fl000640 Саакашвили открыл памятник Анатолию Собчаку] РИА «Новости» — Тбилиси — 9 апреля 2004
- ↑ «Российская газета» — Центральный выпуск № 4090 от 13 июня 2006 г., [www.rg.ru/2006/06/13/putin-sobchak.html «Романтику — от гражданина. Путин открыл памятник Собчаку»] «Памятник первому мэру расположился в маленьком сквере на 25-й линии Васильевского острова, острова, на котором прошла вся жизнь Собчака.»
- ↑ [www.dp.ru/spb/news/citynews/2007/08/10/232447/ «Более тысячи горожан пришли сегодня к памятнику Анатолию Собчаку»] «[www.dp.ru/ Деловой Петербург]» ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=1606-1829&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 1606-1829] (Online) со ссылкой на «Интерфакс» 10 августа 2007 года
- ↑ [www.radiomayak.ru/doc.html?id=174176&cid=44 Радио «Маяк» / В Петербурге прошли памятные мероприятия в честь Анатолия Собчака]
Ссылки
|
Анатолий Александрович Собчак в Викицитатнике? |
|---|
- [sobchak.org/rus/map.html Сайт Анатолия Собчака]
- [www.svobodanews.ru/content/article/1972366.html Почему Марина Салье молчала о Путине 10 лет?] Интервью депутата Ленинградского городского Совета (председатель комиссии по продовольствию) (1990—1993) Марины Салье Радио «Свобода», 2 марта 2010: критическая оценка деятельности мэра Собчака.
| ||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Собчак, Анатолий Александрович
Бенигсен от Горок спустился по большой дороге к мосту, на который Пьеру указывал офицер с кургана как на центр позиции и у которого на берегу лежали ряды скошенной, пахнувшей сеном травы. Через мост они проехали в село Бородино, оттуда повернули влево и мимо огромного количества войск и пушек выехали к высокому кургану, на котором копали землю ополченцы. Это был редут, еще не имевший названия, потом получивший название редута Раевского, или курганной батареи.
Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую, как градом, рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши [род укрепления. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ], тоже тогда еще копаемые.
Бенигсен остановился на флешах и стал смотреть вперед на (бывший еще вчера нашим) Шевардинский редут, на котором виднелось несколько всадников. Офицеры говорили, что там был Наполеон или Мюрат. И все жадно смотрели на эту кучку всадников. Пьер тоже смотрел туда, стараясь угадать, который из этих чуть видневшихся людей был Наполеон. Наконец всадники съехали с кургана и скрылись.
Бенигсен обратился к подошедшему к нему генералу и стал пояснять все положение наших войск. Пьер слушал слова Бенигсена, напрягая все свои умственные силы к тому, чтоб понять сущность предстоящего сражения, но с огорчением чувствовал, что умственные способности его для этого были недостаточны. Он ничего не понимал. Бенигсен перестал говорить, и заметив фигуру прислушивавшегося Пьера, сказал вдруг, обращаясь к нему:
– Вам, я думаю, неинтересно?
– Ах, напротив, очень интересно, – повторил Пьер не совсем правдиво.
С флеш они поехали еще левее дорогою, вьющеюся по частому, невысокому березовому лесу. В середине этого
леса выскочил перед ними на дорогу коричневый с белыми ногами заяц и, испуганный топотом большого количества лошадей, так растерялся, что долго прыгал по дороге впереди их, возбуждая общее внимание и смех, и, только когда в несколько голосов крикнули на него, бросился в сторону и скрылся в чаще. Проехав версты две по лесу, они выехали на поляну, на которой стояли войска корпуса Тучкова, долженствовавшего защищать левый фланг.
Здесь, на крайнем левом фланге, Бенигсен много и горячо говорил и сделал, как казалось Пьеру, важное в военном отношении распоряжение. Впереди расположения войск Тучкова находилось возвышение. Это возвышение не было занято войсками. Бенигсен громко критиковал эту ошибку, говоря, что было безумно оставить незанятою командующую местностью высоту и поставить войска под нею. Некоторые генералы выражали то же мнение. Один в особенности с воинской горячностью говорил о том, что их поставили тут на убой. Бенигсен приказал своим именем передвинуть войска на высоту.
Распоряжение это на левом фланге еще более заставило Пьера усумниться в его способности понять военное дело. Слушая Бенигсена и генералов, осуждавших положение войск под горою, Пьер вполне понимал их и разделял их мнение; но именно вследствие этого он не мог понять, каким образом мог тот, кто поставил их тут под горою, сделать такую очевидную и грубую ошибку.
Пьер не знал того, что войска эти были поставлены не для защиты позиции, как думал Бенигсен, а были поставлены в скрытое место для засады, то есть для того, чтобы быть незамеченными и вдруг ударить на подвигавшегося неприятеля. Бенигсен не знал этого и передвинул войска вперед по особенным соображениям, не сказав об этом главнокомандующему.
Князь Андрей в этот ясный августовский вечер 25 го числа лежал, облокотившись на руку, в разломанном сарае деревни Князькова, на краю расположения своего полка. В отверстие сломанной стены он смотрел на шедшую вдоль по забору полосу тридцатилетних берез с обрубленными нижними сучьями, на пашню с разбитыми на ней копнами овса и на кустарник, по которому виднелись дымы костров – солдатских кухонь.
Как ни тесна и никому не нужна и ни тяжка теперь казалась князю Андрею его жизнь, он так же, как и семь лет тому назад в Аустерлице накануне сражения, чувствовал себя взволнованным и раздраженным.
Приказания на завтрашнее сражение были отданы и получены им. Делать ему было больше нечего. Но мысли самые простые, ясные и потому страшные мысли не оставляли его в покое. Он знал, что завтрашнее сражение должно было быть самое страшное изо всех тех, в которых он участвовал, и возможность смерти в первый раз в его жизни, без всякого отношения к житейскому, без соображений о том, как она подействует на других, а только по отношению к нему самому, к его душе, с живостью, почти с достоверностью, просто и ужасно, представилась ему. И с высоты этого представления все, что прежде мучило и занимало его, вдруг осветилось холодным белым светом, без теней, без перспективы, без различия очертаний. Вся жизнь представилась ему волшебным фонарем, в который он долго смотрел сквозь стекло и при искусственном освещении. Теперь он увидал вдруг, без стекла, при ярком дневном свете, эти дурно намалеванные картины. «Да, да, вот они те волновавшие и восхищавшие и мучившие меня ложные образы, – говорил он себе, перебирая в своем воображении главные картины своего волшебного фонаря жизни, глядя теперь на них при этом холодном белом свете дня – ясной мысли о смерти. – Вот они, эти грубо намалеванные фигуры, которые представлялись чем то прекрасным и таинственным. Слава, общественное благо, любовь к женщине, самое отечество – как велики казались мне эти картины, какого глубокого смысла казались они исполненными! И все это так просто, бледно и грубо при холодном белом свете того утра, которое, я чувствую, поднимается для меня». Три главные горя его жизни в особенности останавливали его внимание. Его любовь к женщине, смерть его отца и французское нашествие, захватившее половину России. «Любовь!.. Эта девочка, мне казавшаяся преисполненною таинственных сил. Как же я любил ее! я делал поэтические планы о любви, о счастии с нею. О милый мальчик! – с злостью вслух проговорил он. – Как же! я верил в какую то идеальную любовь, которая должна была мне сохранить ее верность за целый год моего отсутствия! Как нежный голубок басни, она должна была зачахнуть в разлуке со мной. А все это гораздо проще… Все это ужасно просто, гадко!
Отец тоже строил в Лысых Горах и думал, что это его место, его земля, его воздух, его мужики; а пришел Наполеон и, не зная об его существовании, как щепку с дороги, столкнул его, и развалились его Лысые Горы и вся его жизнь. А княжна Марья говорит, что это испытание, посланное свыше. Для чего же испытание, когда его уже нет и не будет? никогда больше не будет! Его нет! Так кому же это испытание? Отечество, погибель Москвы! А завтра меня убьет – и не француз даже, а свой, как вчера разрядил солдат ружье около моего уха, и придут французы, возьмут меня за ноги и за голову и швырнут в яму, чтоб я не вонял им под носом, и сложатся новые условия жизни, которые будут также привычны для других, и я не буду знать про них, и меня не будет».
Он поглядел на полосу берез с их неподвижной желтизной, зеленью и белой корой, блестящих на солнце. «Умереть, чтобы меня убили завтра, чтобы меня не было… чтобы все это было, а меня бы не было». Он живо представил себе отсутствие себя в этой жизни. И эти березы с их светом и тенью, и эти курчавые облака, и этот дым костров – все вокруг преобразилось для него и показалось чем то страшным и угрожающим. Мороз пробежал по его спине. Быстро встав, он вышел из сарая и стал ходить.
За сараем послышались голоса.
– Кто там? – окликнул князь Андрей.
Красноносый капитан Тимохин, бывший ротный командир Долохова, теперь, за убылью офицеров, батальонный командир, робко вошел в сарай. За ним вошли адъютант и казначей полка.
Князь Андрей поспешно встал, выслушал то, что по службе имели передать ему офицеры, передал им еще некоторые приказания и сбирался отпустить их, когда из за сарая послышался знакомый, пришепетывающий голос.
– Que diable! [Черт возьми!] – сказал голос человека, стукнувшегося обо что то.
Князь Андрей, выглянув из сарая, увидал подходящего к нему Пьера, который споткнулся на лежавшую жердь и чуть не упал. Князю Андрею вообще неприятно было видеть людей из своего мира, в особенности же Пьера, который напоминал ему все те тяжелые минуты, которые он пережил в последний приезд в Москву.
– А, вот как! – сказал он. – Какими судьбами? Вот не ждал.
В то время как он говорил это, в глазах его и выражении всего лица было больше чем сухость – была враждебность, которую тотчас же заметил Пьер. Он подходил к сараю в самом оживленном состоянии духа, но, увидав выражение лица князя Андрея, он почувствовал себя стесненным и неловким.
– Я приехал… так… знаете… приехал… мне интересно, – сказал Пьер, уже столько раз в этот день бессмысленно повторявший это слово «интересно». – Я хотел видеть сражение.
– Да, да, а братья масоны что говорят о войне? Как предотвратить ее? – сказал князь Андрей насмешливо. – Ну что Москва? Что мои? Приехали ли наконец в Москву? – спросил он серьезно.
– Приехали. Жюли Друбецкая говорила мне. Я поехал к ним и не застал. Они уехали в подмосковную.
Офицеры хотели откланяться, но князь Андрей, как будто не желая оставаться с глазу на глаз с своим другом, предложил им посидеть и напиться чаю. Подали скамейки и чай. Офицеры не без удивления смотрели на толстую, громадную фигуру Пьера и слушали его рассказы о Москве и о расположении наших войск, которые ему удалось объездить. Князь Андрей молчал, и лицо его так было неприятно, что Пьер обращался более к добродушному батальонному командиру Тимохину, чем к Болконскому.
– Так ты понял все расположение войск? – перебил его князь Андрей.
– Да, то есть как? – сказал Пьер. – Как невоенный человек, я не могу сказать, чтобы вполне, но все таки понял общее расположение.
– Eh bien, vous etes plus avance que qui cela soit, [Ну, так ты больше знаешь, чем кто бы то ни было.] – сказал князь Андрей.
– A! – сказал Пьер с недоуменьем, через очки глядя на князя Андрея. – Ну, как вы скажете насчет назначения Кутузова? – сказал он.
– Я очень рад был этому назначению, вот все, что я знаю, – сказал князь Андрей.
– Ну, а скажите, какое ваше мнение насчет Барклая де Толли? В Москве бог знает что говорили про него. Как вы судите о нем?
– Спроси вот у них, – сказал князь Андрей, указывая на офицеров.
Пьер с снисходительно вопросительной улыбкой, с которой невольно все обращались к Тимохину, посмотрел на него.
– Свет увидали, ваше сиятельство, как светлейший поступил, – робко и беспрестанно оглядываясь на своего полкового командира, сказал Тимохин.
– Отчего же так? – спросил Пьер.
– Да вот хоть бы насчет дров или кормов, доложу вам. Ведь мы от Свенцян отступали, не смей хворостины тронуть, или сенца там, или что. Ведь мы уходим, ему достается, не так ли, ваше сиятельство? – обратился он к своему князю, – а ты не смей. В нашем полку под суд двух офицеров отдали за этакие дела. Ну, как светлейший поступил, так насчет этого просто стало. Свет увидали…
– Так отчего же он запрещал?
Тимохин сконфуженно оглядывался, не понимая, как и что отвечать на такой вопрос. Пьер с тем же вопросом обратился к князю Андрею.
– А чтобы не разорять край, который мы оставляли неприятелю, – злобно насмешливо сказал князь Андрей. – Это очень основательно; нельзя позволять грабить край и приучаться войскам к мародерству. Ну и в Смоленске он тоже правильно рассудил, что французы могут обойти нас и что у них больше сил. Но он не мог понять того, – вдруг как бы вырвавшимся тонким голосом закричал князь Андрей, – но он не мог понять, что мы в первый раз дрались там за русскую землю, что в войсках был такой дух, какого никогда я не видал, что мы два дня сряду отбивали французов и что этот успех удесятерял наши силы. Он велел отступать, и все усилия и потери пропали даром. Он не думал об измене, он старался все сделать как можно лучше, он все обдумал; но от этого то он и не годится. Он не годится теперь именно потому, что он все обдумывает очень основательно и аккуратно, как и следует всякому немцу. Как бы тебе сказать… Ну, у отца твоего немец лакей, и он прекрасный лакей и удовлетворит всем его нуждам лучше тебя, и пускай он служит; но ежели отец при смерти болен, ты прогонишь лакея и своими непривычными, неловкими руками станешь ходить за отцом и лучше успокоишь его, чем искусный, но чужой человек. Так и сделали с Барклаем. Пока Россия была здорова, ей мог служить чужой, и был прекрасный министр, но как только она в опасности; нужен свой, родной человек. А у вас в клубе выдумали, что он изменник! Тем, что его оклеветали изменником, сделают только то, что потом, устыдившись своего ложного нарекания, из изменников сделают вдруг героем или гением, что еще будет несправедливее. Он честный и очень аккуратный немец…
– Однако, говорят, он искусный полководец, – сказал Пьер.
– Я не понимаю, что такое значит искусный полководец, – с насмешкой сказал князь Андрей.
– Искусный полководец, – сказал Пьер, – ну, тот, который предвидел все случайности… ну, угадал мысли противника.
– Да это невозможно, – сказал князь Андрей, как будто про давно решенное дело.
Пьер с удивлением посмотрел на него.
– Однако, – сказал он, – ведь говорят же, что война подобна шахматной игре.
– Да, – сказал князь Андрей, – только с тою маленькою разницей, что в шахматах над каждым шагом ты можешь думать сколько угодно, что ты там вне условий времени, и еще с той разницей, что конь всегда сильнее пешки и две пешки всегда сильнее одной, a на войне один батальон иногда сильнее дивизии, а иногда слабее роты. Относительная сила войск никому не может быть известна. Поверь мне, – сказал он, – что ежели бы что зависело от распоряжений штабов, то я бы был там и делал бы распоряжения, а вместо того я имею честь служить здесь, в полку вот с этими господами, и считаю, что от нас действительно будет зависеть завтрашний день, а не от них… Успех никогда не зависел и не будет зависеть ни от позиции, ни от вооружения, ни даже от числа; а уж меньше всего от позиции.
– А от чего же?
– От того чувства, которое есть во мне, в нем, – он указал на Тимохина, – в каждом солдате.
Князь Андрей взглянул на Тимохина, который испуганно и недоумевая смотрел на своего командира. В противность своей прежней сдержанной молчаливости князь Андрей казался теперь взволнованным. Он, видимо, не мог удержаться от высказывания тех мыслей, которые неожиданно приходили ему.
– Сражение выиграет тот, кто твердо решил его выиграть. Отчего мы под Аустерлицем проиграли сражение? У нас потеря была почти равная с французами, но мы сказали себе очень рано, что мы проиграли сражение, – и проиграли. А сказали мы это потому, что нам там незачем было драться: поскорее хотелось уйти с поля сражения. «Проиграли – ну так бежать!» – мы и побежали. Ежели бы до вечера мы не говорили этого, бог знает что бы было. А завтра мы этого не скажем. Ты говоришь: наша позиция, левый фланг слаб, правый фланг растянут, – продолжал он, – все это вздор, ничего этого нет. А что нам предстоит завтра? Сто миллионов самых разнообразных случайностей, которые будут решаться мгновенно тем, что побежали или побегут они или наши, что убьют того, убьют другого; а то, что делается теперь, – все это забава. Дело в том, что те, с кем ты ездил по позиции, не только не содействуют общему ходу дел, но мешают ему. Они заняты только своими маленькими интересами.
– В такую минуту? – укоризненно сказал Пьер.
– В такую минуту, – повторил князь Андрей, – для них это только такая минута, в которую можно подкопаться под врага и получить лишний крестик или ленточку. Для меня на завтра вот что: стотысячное русское и стотысячное французское войска сошлись драться, и факт в том, что эти двести тысяч дерутся, и кто будет злей драться и себя меньше жалеть, тот победит. И хочешь, я тебе скажу, что, что бы там ни было, что бы ни путали там вверху, мы выиграем сражение завтра. Завтра, что бы там ни было, мы выиграем сражение!
– Вот, ваше сиятельство, правда, правда истинная, – проговорил Тимохин. – Что себя жалеть теперь! Солдаты в моем батальоне, поверите ли, не стали водку, пить: не такой день, говорят. – Все помолчали.
Офицеры поднялись. Князь Андрей вышел с ними за сарай, отдавая последние приказания адъютанту. Когда офицеры ушли, Пьер подошел к князю Андрею и только что хотел начать разговор, как по дороге недалеко от сарая застучали копыта трех лошадей, и, взглянув по этому направлению, князь Андрей узнал Вольцогена с Клаузевицем, сопутствуемых казаком. Они близко проехали, продолжая разговаривать, и Пьер с Андреем невольно услыхали следующие фразы:
– Der Krieg muss im Raum verlegt werden. Der Ansicht kann ich nicht genug Preis geben, [Война должна быть перенесена в пространство. Это воззрение я не могу достаточно восхвалить (нем.) ] – говорил один.
– O ja, – сказал другой голос, – da der Zweck ist nur den Feind zu schwachen, so kann man gewiss nicht den Verlust der Privatpersonen in Achtung nehmen. [О да, так как цель состоит в том, чтобы ослабить неприятеля, то нельзя принимать во внимание потери частных лиц (нем.) ]
– O ja, [О да (нем.) ] – подтвердил первый голос.
– Да, im Raum verlegen, [перенести в пространство (нем.) ] – повторил, злобно фыркая носом, князь Андрей, когда они проехали. – Im Raum то [В пространстве (нем.) ] у меня остался отец, и сын, и сестра в Лысых Горах. Ему это все равно. Вот оно то, что я тебе говорил, – эти господа немцы завтра не выиграют сражение, а только нагадят, сколько их сил будет, потому что в его немецкой голове только рассуждения, не стоящие выеденного яйца, а в сердце нет того, что одно только и нужно на завтра, – то, что есть в Тимохине. Они всю Европу отдали ему и приехали нас учить – славные учители! – опять взвизгнул его голос.
– Так вы думаете, что завтрашнее сражение будет выиграно? – сказал Пьер.
– Да, да, – рассеянно сказал князь Андрей. – Одно, что бы я сделал, ежели бы имел власть, – начал он опять, – я не брал бы пленных. Что такое пленные? Это рыцарство. Французы разорили мой дом и идут разорить Москву, и оскорбили и оскорбляют меня всякую секунду. Они враги мои, они преступники все, по моим понятиям. И так же думает Тимохин и вся армия. Надо их казнить. Ежели они враги мои, то не могут быть друзьями, как бы они там ни разговаривали в Тильзите.
– Да, да, – проговорил Пьер, блестящими глазами глядя на князя Андрея, – я совершенно, совершенно согласен с вами!
Тот вопрос, который с Можайской горы и во весь этот день тревожил Пьера, теперь представился ему совершенно ясным и вполне разрешенным. Он понял теперь весь смысл и все значение этой войны и предстоящего сражения. Все, что он видел в этот день, все значительные, строгие выражения лиц, которые он мельком видел, осветились для него новым светом. Он понял ту скрытую (latente), как говорится в физике, теплоту патриотизма, которая была во всех тех людях, которых он видел, и которая объясняла ему то, зачем все эти люди спокойно и как будто легкомысленно готовились к смерти.
– Не брать пленных, – продолжал князь Андрей. – Это одно изменило бы всю войну и сделало бы ее менее жестокой. А то мы играли в войну – вот что скверно, мы великодушничаем и тому подобное. Это великодушничанье и чувствительность – вроде великодушия и чувствительности барыни, с которой делается дурнота, когда она видит убиваемого теленка; она так добра, что не может видеть кровь, но она с аппетитом кушает этого теленка под соусом. Нам толкуют о правах войны, о рыцарстве, о парламентерстве, щадить несчастных и так далее. Все вздор. Я видел в 1805 году рыцарство, парламентерство: нас надули, мы надули. Грабят чужие дома, пускают фальшивые ассигнации, да хуже всего – убивают моих детей, моего отца и говорят о правилах войны и великодушии к врагам. Не брать пленных, а убивать и идти на смерть! Кто дошел до этого так, как я, теми же страданиями…
Князь Андрей, думавший, что ему было все равно, возьмут ли или не возьмут Москву так, как взяли Смоленск, внезапно остановился в своей речи от неожиданной судороги, схватившей его за горло. Он прошелся несколько раз молча, но тлаза его лихорадочно блестели, и губа дрожала, когда он опять стал говорить:
– Ежели бы не было великодушничанья на войне, то мы шли бы только тогда, когда стоит того идти на верную смерть, как теперь. Тогда не было бы войны за то, что Павел Иваныч обидел Михаила Иваныча. А ежели война как теперь, так война. И тогда интенсивность войск была бы не та, как теперь. Тогда бы все эти вестфальцы и гессенцы, которых ведет Наполеон, не пошли бы за ним в Россию, и мы бы не ходили драться в Австрию и в Пруссию, сами не зная зачем. Война не любезность, а самое гадкое дело в жизни, и надо понимать это и не играть в войну. Надо принимать строго и серьезно эту страшную необходимость. Всё в этом: откинуть ложь, и война так война, а не игрушка. А то война – это любимая забава праздных и легкомысленных людей… Военное сословие самое почетное. А что такое война, что нужно для успеха в военном деле, какие нравы военного общества? Цель войны – убийство, орудия войны – шпионство, измена и поощрение ее, разорение жителей, ограбление их или воровство для продовольствия армии; обман и ложь, называемые военными хитростями; нравы военного сословия – отсутствие свободы, то есть дисциплина, праздность, невежество, жестокость, разврат, пьянство. И несмотря на то – это высшее сословие, почитаемое всеми. Все цари, кроме китайского, носят военный мундир, и тому, кто больше убил народа, дают большую награду… Сойдутся, как завтра, на убийство друг друга, перебьют, перекалечат десятки тысяч людей, а потом будут служить благодарственные молебны за то, что побили много люден (которых число еще прибавляют), и провозглашают победу, полагая, что чем больше побито людей, тем больше заслуга. Как бог оттуда смотрит и слушает их! – тонким, пискливым голосом прокричал князь Андрей. – Ах, душа моя, последнее время мне стало тяжело жить. Я вижу, что стал понимать слишком много. А не годится человеку вкушать от древа познания добра и зла… Ну, да не надолго! – прибавил он. – Однако ты спишь, да и мне пера, поезжай в Горки, – вдруг сказал князь Андрей.
– О нет! – отвечал Пьер, испуганно соболезнующими глазами глядя на князя Андрея.
– Поезжай, поезжай: перед сраженьем нужно выспаться, – повторил князь Андрей. Он быстро подошел к Пьеру, обнял его и поцеловал. – Прощай, ступай, – прокричал он. – Увидимся ли, нет… – и он, поспешно повернувшись, ушел в сарай.
Было уже темно, и Пьер не мог разобрать того выражения, которое было на лице князя Андрея, было ли оно злобно или нежно.
Пьер постоял несколько времени молча, раздумывая, пойти ли за ним или ехать домой. «Нет, ему не нужно! – решил сам собой Пьер, – и я знаю, что это наше последнее свидание». Он тяжело вздохнул и поехал назад в Горки.
Князь Андрей, вернувшись в сарай, лег на ковер, но не мог спать.
Он закрыл глаза. Одни образы сменялись другими. На одном он долго, радостно остановился. Он живо вспомнил один вечер в Петербурге. Наташа с оживленным, взволнованным лицом рассказывала ему, как она в прошлое лето, ходя за грибами, заблудилась в большом лесу. Она несвязно описывала ему и глушь леса, и свои чувства, и разговоры с пчельником, которого она встретила, и, всякую минуту прерываясь в своем рассказе, говорила: «Нет, не могу, я не так рассказываю; нет, вы не понимаете», – несмотря на то, что князь Андрей успокоивал ее, говоря, что он понимает, и действительно понимал все, что она хотела сказать. Наташа была недовольна своими словами, – она чувствовала, что не выходило то страстно поэтическое ощущение, которое она испытала в этот день и которое она хотела выворотить наружу. «Это такая прелесть был этот старик, и темно так в лесу… и такие добрые у него… нет, я не умею рассказать», – говорила она, краснея и волнуясь. Князь Андрей улыбнулся теперь той же радостной улыбкой, которой он улыбался тогда, глядя ей в глаза. «Я понимал ее, – думал князь Андрей. – Не только понимал, но эту то душевную силу, эту искренность, эту открытость душевную, эту то душу ее, которую как будто связывало тело, эту то душу я и любил в ней… так сильно, так счастливо любил…» И вдруг он вспомнил о том, чем кончилась его любовь. «Ему ничего этого не нужно было. Он ничего этого не видел и не понимал. Он видел в ней хорошенькую и свеженькую девочку, с которой он не удостоил связать свою судьбу. А я? И до сих пор он жив и весел».
Князь Андрей, как будто кто нибудь обжег его, вскочил и стал опять ходить перед сараем.
25 го августа, накануне Бородинского сражения, префект дворца императора французов m r de Beausset и полковник Fabvier приехали, первый из Парижа, второй из Мадрида, к императору Наполеону в его стоянку у Валуева.
Переодевшись в придворный мундир, m r de Beausset приказал нести впереди себя привезенную им императору посылку и вошел в первое отделение палатки Наполеона, где, переговариваясь с окружавшими его адъютантами Наполеона, занялся раскупориванием ящика.
Fabvier, не входя в палатку, остановился, разговорясь с знакомыми генералами, у входа в нее.
Император Наполеон еще не выходил из своей спальни и оканчивал свой туалет. Он, пофыркивая и покряхтывая, поворачивался то толстой спиной, то обросшей жирной грудью под щетку, которою камердинер растирал его тело. Другой камердинер, придерживая пальцем склянку, брызгал одеколоном на выхоленное тело императора с таким выражением, которое говорило, что он один мог знать, сколько и куда надо брызнуть одеколону. Короткие волосы Наполеона были мокры и спутаны на лоб. Но лицо его, хоть опухшее и желтое, выражало физическое удовольствие: «Allez ferme, allez toujours…» [Ну еще, крепче…] – приговаривал он, пожимаясь и покряхтывая, растиравшему камердинеру. Адъютант, вошедший в спальню с тем, чтобы доложить императору о том, сколько было во вчерашнем деле взято пленных, передав то, что нужно было, стоял у двери, ожидая позволения уйти. Наполеон, сморщась, взглянул исподлобья на адъютанта.
– Point de prisonniers, – повторил он слова адъютанта. – Il se font demolir. Tant pis pour l'armee russe, – сказал он. – Allez toujours, allez ferme, [Нет пленных. Они заставляют истреблять себя. Тем хуже для русской армии. Ну еще, ну крепче…] – проговорил он, горбатясь и подставляя свои жирные плечи.
– C'est bien! Faites entrer monsieur de Beausset, ainsi que Fabvier, [Хорошо! Пускай войдет де Боссе, и Фабвье тоже.] – сказал он адъютанту, кивнув головой.
– Oui, Sire, [Слушаю, государь.] – и адъютант исчез в дверь палатки. Два камердинера быстро одели его величество, и он, в гвардейском синем мундире, твердыми, быстрыми шагами вышел в приемную.
Боссе в это время торопился руками, устанавливая привезенный им подарок от императрицы на двух стульях, прямо перед входом императора. Но император так неожиданно скоро оделся и вышел, что он не успел вполне приготовить сюрприза.
Наполеон тотчас заметил то, что они делали, и догадался, что они были еще не готовы. Он не захотел лишить их удовольствия сделать ему сюрприз. Он притворился, что не видит господина Боссе, и подозвал к себе Фабвье. Наполеон слушал, строго нахмурившись и молча, то, что говорил Фабвье ему о храбрости и преданности его войск, дравшихся при Саламанке на другом конце Европы и имевших только одну мысль – быть достойными своего императора, и один страх – не угодить ему. Результат сражения был печальный. Наполеон делал иронические замечания во время рассказа Fabvier, как будто он не предполагал, чтобы дело могло идти иначе в его отсутствие.
– Я должен поправить это в Москве, – сказал Наполеон. – A tantot, [До свиданья.] – прибавил он и подозвал де Боссе, который в это время уже успел приготовить сюрприз, уставив что то на стульях, и накрыл что то покрывалом.
Де Боссе низко поклонился тем придворным французским поклоном, которым умели кланяться только старые слуги Бурбонов, и подошел, подавая конверт.
Наполеон весело обратился к нему и подрал его за ухо.
– Вы поспешили, очень рад. Ну, что говорит Париж? – сказал он, вдруг изменяя свое прежде строгое выражение на самое ласковое.
– Sire, tout Paris regrette votre absence, [Государь, весь Париж сожалеет о вашем отсутствии.] – как и должно, ответил де Боссе. Но хотя Наполеон знал, что Боссе должен сказать это или тому подобное, хотя он в свои ясные минуты знал, что это было неправда, ему приятно было это слышать от де Боссе. Он опять удостоил его прикосновения за ухо.
– Je suis fache, de vous avoir fait faire tant de chemin, [Очень сожалею, что заставил вас проехаться так далеко.] – сказал он.
– Sire! Je ne m'attendais pas a moins qu'a vous trouver aux portes de Moscou, [Я ожидал не менее того, как найти вас, государь, у ворот Москвы.] – сказал Боссе.
Наполеон улыбнулся и, рассеянно подняв голову, оглянулся направо. Адъютант плывущим шагом подошел с золотой табакеркой и подставил ее. Наполеон взял ее.
– Да, хорошо случилось для вас, – сказал он, приставляя раскрытую табакерку к носу, – вы любите путешествовать, через три дня вы увидите Москву. Вы, верно, не ждали увидать азиатскую столицу. Вы сделаете приятное путешествие.
Боссе поклонился с благодарностью за эту внимательность к его (неизвестной ему до сей поры) склонности путешествовать.
– А! это что? – сказал Наполеон, заметив, что все придворные смотрели на что то, покрытое покрывалом. Боссе с придворной ловкостью, не показывая спины, сделал вполуоборот два шага назад и в одно и то же время сдернул покрывало и проговорил:
– Подарок вашему величеству от императрицы.
Это был яркими красками написанный Жераром портрет мальчика, рожденного от Наполеона и дочери австрийского императора, которого почему то все называли королем Рима.
Весьма красивый курчавый мальчик, со взглядом, похожим на взгляд Христа в Сикстинской мадонне, изображен был играющим в бильбоке. Шар представлял земной шар, а палочка в другой руке изображала скипетр.
Хотя и не совсем ясно было, что именно хотел выразить живописец, представив так называемого короля Рима протыкающим земной шар палочкой, но аллегория эта, так же как и всем видевшим картину в Париже, так и Наполеону, очевидно, показалась ясною и весьма понравилась.
– Roi de Rome, [Римский король.] – сказал он, грациозным жестом руки указывая на портрет. – Admirable! [Чудесно!] – С свойственной итальянцам способностью изменять произвольно выражение лица, он подошел к портрету и сделал вид задумчивой нежности. Он чувствовал, что то, что он скажет и сделает теперь, – есть история. И ему казалось, что лучшее, что он может сделать теперь, – это то, чтобы он с своим величием, вследствие которого сын его в бильбоке играл земным шаром, чтобы он выказал, в противоположность этого величия, самую простую отеческую нежность. Глаза его отуманились, он подвинулся, оглянулся на стул (стул подскочил под него) и сел на него против портрета. Один жест его – и все на цыпочках вышли, предоставляя самому себе и его чувству великого человека.
Посидев несколько времени и дотронувшись, сам не зная для чего, рукой до шероховатости блика портрета, он встал и опять позвал Боссе и дежурного. Он приказал вынести портрет перед палатку, с тем, чтобы не лишить старую гвардию, стоявшую около его палатки, счастья видеть римского короля, сына и наследника их обожаемого государя.
Как он и ожидал, в то время как он завтракал с господином Боссе, удостоившимся этой чести, перед палаткой слышались восторженные клики сбежавшихся к портрету офицеров и солдат старой гвардии.
– Vive l'Empereur! Vive le Roi de Rome! Vive l'Empereur! [Да здравствует император! Да здравствует римский король!] – слышались восторженные голоса.
После завтрака Наполеон, в присутствии Боссе, продиктовал свой приказ по армии.
– Courte et energique! [Короткий и энергический!] – проговорил Наполеон, когда он прочел сам сразу без поправок написанную прокламацию. В приказе было:
«Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспомнит о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!»
– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.
Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.
Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия.
Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Диспозиция эта, про которую с восторгом говорят французские историки и с глубоким уважением другие историки, была следующая:
«С рассветом две новые батареи, устроенные в ночи, на равнине, занимаемой принцем Экмюльским, откроют огонь по двум противостоящим батареям неприятельским.
В это же время начальник артиллерии 1 го корпуса, генерал Пернетти, с 30 ю орудиями дивизии Компана и всеми гаубицами дивизии Дессе и Фриана, двинется вперед, откроет огонь и засыплет гранатами неприятельскую батарею, против которой будут действовать!
24 орудия гвардейской артиллерии,
30 орудий дивизии Компана
и 8 орудий дивизии Фриана и Дессе,
Всего – 62 орудия.
Начальник артиллерии 3 го корпуса, генерал Фуше, поставит все гаубицы 3 го и 8 го корпусов, всего 16, по флангам батареи, которая назначена обстреливать левое укрепление, что составит против него вообще 40 орудий.
Генерал Сорбье должен быть готов по первому приказанию вынестись со всеми гаубицами гвардейской артиллерии против одного либо другого укрепления.
В продолжение канонады князь Понятовский направится на деревню, в лес и обойдет неприятельскую позицию.
Генерал Компан двинется чрез лес, чтобы овладеть первым укреплением.
По вступлении таким образом в бой будут даны приказания соответственно действиям неприятеля.
Канонада на левом фланге начнется, как только будет услышана канонада правого крыла. Стрелки дивизии Морана и дивизии вице короля откроют сильный огонь, увидя начало атаки правого крыла.
Вице король овладеет деревней [Бородиным] и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Морана и Жерара, которые, под его предводительством, направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками армии.
Все это должно быть исполнено в порядке (le tout se fera avec ordre et methode), сохраняя по возможности войска в резерве.
В императорском лагере, близ Можайска, 6 го сентября, 1812 года».
Диспозиция эта, весьма неясно и спутанно написанная, – ежели позволить себе без религиозного ужаса к гениальности Наполеона относиться к распоряжениям его, – заключала в себе четыре пункта – четыре распоряжения. Ни одно из этих распоряжений не могло быть и не было исполнено.
В диспозиции сказано, первое: чтобы устроенные на выбранном Наполеоном месте батареи с имеющими выравняться с ними орудиями Пернетти и Фуше, всего сто два орудия, открыли огонь и засыпали русские флеши и редут снарядами. Это не могло быть сделано, так как с назначенных Наполеоном мест снаряды не долетали до русских работ, и эти сто два орудия стреляли по пустому до тех пор, пока ближайший начальник, противно приказанию Наполеона, не выдвинул их вперед.
Второе распоряжение состояло в том, чтобы Понятовский, направясь на деревню в лес, обошел левое крыло русских. Это не могло быть и не было сделано потому, что Понятовский, направясь на деревню в лес, встретил там загораживающего ему дорогу Тучкова и не мог обойти и не обошел русской позиции.
Третье распоряжение: Генерал Компан двинется в лес, чтоб овладеть первым укреплением. Дивизия Компана не овладела первым укреплением, а была отбита, потому что, выходя из леса, она должна была строиться под картечным огнем, чего не знал Наполеон.
Четвертое: Вице король овладеет деревнею (Бородиным) и перейдет по своим трем мостам, следуя на одной высоте с дивизиями Марана и Фриана (о которых не сказано: куда и когда они будут двигаться), которые под его предводительством направятся к редуту и войдут в линию с прочими войсками.
Сколько можно понять – если не из бестолкового периода этого, то из тех попыток, которые деланы были вице королем исполнить данные ему приказания, – он должен был двинуться через Бородино слева на редут, дивизии же Морана и Фриана должны были двинуться одновременно с фронта.
Все это, так же как и другие пункты диспозиции, не было и не могло быть исполнено. Пройдя Бородино, вице король был отбит на Колоче и не мог пройти дальше; дивизии же Морана и Фриана не взяли редута, а были отбиты, и редут уже в конце сражения был захвачен кавалерией (вероятно, непредвиденное дело для Наполеона и неслыханное). Итак, ни одно из распоряжений диспозиции не было и не могло быть исполнено. Но в диспозиции сказано, что по вступлении таким образом в бой будут даны приказания, соответственные действиям неприятеля, и потому могло бы казаться, что во время сражения будут сделаны Наполеоном все нужные распоряжения; но этого не было и не могло быть потому, что во все время сражения Наполеон находился так далеко от него, что (как это и оказалось впоследствии) ход сражения ему не мог быть известен и ни одно распоряжение его во время сражения не могло быть исполнено.
Многие историки говорят, что Бородинское сражение не выиграно французами потому, что у Наполеона был насморк, что ежели бы у него не было насморка, то распоряжения его до и во время сражения были бы еще гениальнее, и Россия бы погибла, et la face du monde eut ete changee. [и облик мира изменился бы.] Для историков, признающих то, что Россия образовалась по воле одного человека – Петра Великого, и Франция из республики сложилась в империю, и французские войска пошли в Россию по воле одного человека – Наполеона, такое рассуждение, что Россия осталась могущественна потому, что у Наполеона был большой насморк 26 го числа, такое рассуждение для таких историков неизбежно последовательно.
Ежели от воли Наполеона зависело дать или не дать Бородинское сражение и от его воли зависело сделать такое или другое распоряжение, то очевидно, что насморк, имевший влияние на проявление его воли, мог быть причиной спасения России и что поэтому тот камердинер, который забыл подать Наполеону 24 го числа непромокаемые сапоги, был спасителем России. На этом пути мысли вывод этот несомненен, – так же несомненен, как тот вывод, который, шутя (сам не зная над чем), делал Вольтер, говоря, что Варфоломеевская ночь произошла от расстройства желудка Карла IX. Но для людей, не допускающих того, чтобы Россия образовалась по воле одного человека – Петра I, и чтобы Французская империя сложилась и война с Россией началась по воле одного человека – Наполеона, рассуждение это не только представляется неверным, неразумным, но и противным всему существу человеческому. На вопрос о том, что составляет причину исторических событий, представляется другой ответ, заключающийся в том, что ход мировых событий предопределен свыше, зависит от совпадения всех произволов людей, участвующих в этих событиях, и что влияние Наполеонов на ход этих событий есть только внешнее и фиктивное.
Категории:
- Родившиеся 10 августа
- Родившиеся в 1937 году
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся в Чите
- Умершие 19 февраля
- Умершие в 2000 году
- Умершие в Калининградской области
- Похороненные на Никольском кладбище Александро-Невской лавры
- Доктора юридических наук
- Кавалеры Серебряного Олимпийского ордена
- Кавалеры ордена РПЦ святого благоверного князя Даниила Московского I степени
- Почётные граждане Санкт-Петербурга
- Главы Санкт-Петербурга
- Народные депутаты СССР от округов РСФСР
- Депутаты Ленсовета — Петросовета 1990—1993
- Выпускники юридического факультета Санкт-Петербургского государственного университета
- Профессора Санкт-Петербургского университета
- Царскосельская художественная премия
- Юристы России
- Члены КПСС
- Члены НДР
- Члены Совета Федерации России (1996—2000)
- Почётные доктора
