БАА в сезоне 1947/1948

БАА в сезоне 1947/1948
Драфт
Первый номер:	Клифтон Макнили
Выбран командой:	Питтсбург Айронмен
Регулярный сезон
Лучшая команда:	Сент-Луис Бомберс
Лучший по очкам:	Джо Фулкс (Филадельфия)
Плей-офф
Чемпион Запада:	Балтимор Буллитс
Финалист Запада:	Сент-Луис Бомберс
Чемпион Востока:	Филадельфия Уорриорз
Финалист Востока:	Нью-Йорк Никс
Финал
Чемпион:	Балтимор Буллитс
Финалист:	Филадельфия Уорриорз
Сезоны НБА
← 1946/1947	1948/1949 →

Сезон БАА 1947/48 — стал 2-м сезоном Баскетбольной Ассоциации Америки (БАА), которая была предшественницей Национальной Баскетбольной Ассоциации (НБА). Чемпионом ассоциации стала команда «Балтимор Буллитс». В финале «Буллитс» победили в шести играх команду «Филадельфия Уорриорз».

На драфте БАА 1947 года под первым номером клубом Питтсбург Айронмен был выбран лёгкий форвард Клифтон Макнили из Уэслианского университета Техаса. Под 4-м номером на том драфте был выбран Уолт Дропо, а под 43-м — Энди Филлип.

БАА выносит проклятье второкурсника

Второй год БАА был трудным с любой точки зрения. Четыре из первоначальных команд — «Детройт Фэлконс», «Кливленд Ребелс», «Торонто Хаскис» и «Питтсбург Айронмен» — прекратили своё существование. Осталось семь коллективов, количество которых не было достаточным для сбалансированного календаря игр. Таким образом, «Балтимор Буллитс», команда одной из старших профессиональных лиг, была переведена в БАА.

То, что «Балтимор Буллитс» стали чемпионами этого сезона, победив «Филадельфия Уорриорз» в финале 4-2, говорило о том, что БАА была основана на командах, в собственности которых хоть и находились арены, но играли они в баскетбол стиля колледжа, что, скорее всего, было плохо, нежели хорошо. Те, кто боялся, что БАА повторит судьбу предыдущих мертворожденных профлиг, имели основания так думать.

Другие аспекты второго сезона были такими же неприятными. В попытке сэкономить на путевых расходах, лига сократила календарь до 48 игр. Их было недостаточно для того, чтобы в полной мере разобраться в силе команд, а первые баскетбольные звёзды появлялись на аренах разных городов не так часто, как нужно было для того, чтобы заработать на этом хорошие деньги.

Ещё одно осложнение представлял географический аспект. «Чикаго Стэгс» и «Сент-Луис Бомберс» были единственными оставшимися командами не Атлантического побережья, поэтому «Балтимор Буллитс» и «Вашингтон Кэпитолс» пришлось поместить в Западный дивизион, что выглядело явно не логично исходя из реального положения этих городов на карте США.

Регулярный сезон

В = Выигрышей, П = Поражений, П% = Процент выигранных матчей

Восточный дивизион # Команда В П П% 1 Филадельфия Уорриорз 27 21 56,3 2 Нью-Йорк Никс 26 22 54,2 3 Бостон Селтикс 20 28 41,7 4 Провиденс Стимроллерс 6 42 12,5

Западный дивизион # Команда В П П% 1 Сент-Луис Бомберс 29 19 60,4 2 Балтимор Буллитс 28 20 58,3 3 Чикаго Стэгс 28 20 58,3 4 Вашингтон Кэпитолс 28 20 58,3

Плей-офф

Победители дивизионов пропускали первый раунд плей-офф, а в полуфинале играли между собой серию до четырёх побед, в то время как в другом полуфинале серия шла только до двух побед.

Четвертьфиналы

Полуфиналы

Финал НБА

З2

Балтимор Буллитс

2

В2

Нью-Йорк Никс

1

З2

Балтимор Буллитс

2

З3

Чикаго Стэгс

0

В3

Бостон Селтикс

1

З3

Чикаго Стэгс

2

З2

Балтимор Буллитс

4

В1

Филадельфия Уорриорз

2

З1

Сент-Луис Бомберс

З1

Сент-Луис Бомберс

3

В1

Филадельфия Уорриорз

4

В1

Филадельфия Уорриорз

Результаты матчей плей-офф

Четвертьфиналы

• Балтимор Буллитс — Нью-Йорк Никс 2-1 (85:81, 69:79, 84:77).

• Чикаго Стэгс — Бостон Селтикс 2-1 (79:72, 77:81, 81:74).

Полуфиналы

• Филадельфия Уорриорз — Сент-Луис Бомберс 4-3 (58:60, 65:64, 84:56, 51:56, 62:69, 84:61, 85:46).

• Балтимор Буллитс — Чикаго Стэгс 2-0 (73:67, 89:72).

Финал

• Балтимор Буллитс — Филадельфия Уорриорз 4-2 (60:71, 66:43, 72:70, 78:75, 82:91, 88:73).

Лидеры сезона по средним показателям за игру

Категория	Игрок	Команда	Статистика
Очки в среднем за игру	Джо Фулкс	Филадельфия Уорриорз	22,0
Передачи в среднем за игру	Хоуи Даллмар	Филадельфия Уорриорз	2,5
Процент точных бросков с игры	Боб Фирик	Вашингтон Кэпитолс	34,0
Процент точных штрафных бросков	Боб Фирик	Вашингтон Кэпитолс	78,8

Награды по итогом сезона

Первая сборная всех звёзд: Джо Фулкс (Филадельфия Уорриорз) Макс Заслофски (Чикаго Стэгс) Эд Садовски (Бостон Селтикс) Хоуи Даллмар (Филадельфия Уорриорз) Боб Фирик (Вашингтон Кэпитолс)

Вторая сборная всех звёзд: Джонни Логан (Сент-Луис Бомберс) Карл Браун (Нью-Йорк Никс) Стэн Миасек (Чикаго Стэгс) Фред Сколари (Вашингтон Кэпитолс) Бадди Дженнетт (Балтимор Буллитс)

Ссылки

• [www.slamdunk.ru/history/nba/194748/ Резюме сезона 1947-48 годов]
• [www.basketball-reference.com/leagues/BAA_1948.html 1947-48 BAA Season Summary]

Отрывок, характеризующий БАА в сезоне 1947/1948

– И вы!
Анна Михайловна не послушалась его.
– Пустите, я вам говорю. Я беру всё на себя. Я пойду и спрошу его. Я… довольно вам этого.
– Mais, mon prince, [Но, князь,] – говорила Анна Михайловна, – после такого великого таинства дайте ему минуту покоя. Вот, Пьер, скажите ваше мнение, – обратилась она к молодому человеку, который, вплоть подойдя к ним, удивленно смотрел на озлобленное, потерявшее всё приличие лицо княжны и на перепрыгивающие щеки князя Василья.
– Помните, что вы будете отвечать за все последствия, – строго сказал князь Василий, – вы не знаете, что вы делаете.
– Мерзкая женщина! – вскрикнула княжна, неожиданно бросаясь на Анну Михайловну и вырывая портфель.
Князь Василий опустил голову и развел руками.
В эту минуту дверь, та страшная дверь, на которую так долго смотрел Пьер и которая так тихо отворялась, быстро, с шумом откинулась, стукнув об стену, и средняя княжна выбежала оттуда и всплеснула руками.
– Что вы делаете! – отчаянно проговорила она. – II s'en va et vous me laissez seule. [Он умирает, а вы меня оставляете одну.]
Старшая княжна выронила портфель. Анна Михайловна быстро нагнулась и, подхватив спорную вещь, побежала в спальню. Старшая княжна и князь Василий, опомнившись, пошли за ней. Через несколько минут первая вышла оттуда старшая княжна с бледным и сухим лицом и прикушенною нижнею губой. При виде Пьера лицо ее выразило неудержимую злобу.
– Да, радуйтесь теперь, – сказала она, – вы этого ждали.
И, зарыдав, она закрыла лицо платком и выбежала из комнаты.
За княжной вышел князь Василий. Он, шатаясь, дошел до дивана, на котором сидел Пьер, и упал на него, закрыв глаза рукой. Пьер заметил, что он был бледен и что нижняя челюсть его прыгала и тряслась, как в лихорадочной дрожи.
– Ах, мой друг! – сказал он, взяв Пьера за локоть; и в голосе его была искренность и слабость, которых Пьер никогда прежде не замечал в нем. – Сколько мы грешим, сколько мы обманываем, и всё для чего? Мне шестой десяток, мой друг… Ведь мне… Всё кончится смертью, всё. Смерть ужасна. – Он заплакал.
Анна Михайловна вышла последняя. Она подошла к Пьеру тихими, медленными шагами.
– Пьер!… – сказала она.
Пьер вопросительно смотрел на нее. Она поцеловала в лоб молодого человека, увлажая его слезами. Она помолчала.
– II n'est plus… [Его не стало…]
Пьер смотрел на нее через очки.
– Allons, je vous reconduirai. Tachez de pleurer. Rien ne soulage, comme les larmes. [Пойдемте, я вас провожу. Старайтесь плакать: ничто так не облегчает, как слезы.]
Она провела его в темную гостиную и Пьер рад был, что никто там не видел его лица. Анна Михайловна ушла от него, и когда она вернулась, он, подложив под голову руку, спал крепким сном.
На другое утро Анна Михайловна говорила Пьеру:
– Oui, mon cher, c'est une grande perte pour nous tous. Je ne parle pas de vous. Mais Dieu vous soutndra, vous etes jeune et vous voila a la tete d'une immense fortune, je l'espere. Le testament n'a pas ete encore ouvert. Je vous connais assez pour savoir que cela ne vous tourienera pas la tete, mais cela vous impose des devoirs, et il faut etre homme. [Да, мой друг, это великая потеря для всех нас, не говоря о вас. Но Бог вас поддержит, вы молоды, и вот вы теперь, надеюсь, обладатель огромного богатства. Завещание еще не вскрыто. Я довольно вас знаю и уверена, что это не вскружит вам голову; но это налагает на вас обязанности; и надо быть мужчиной.]
Пьер молчал.
– Peut etre plus tard je vous dirai, mon cher, que si je n'avais pas ete la, Dieu sait ce qui serait arrive. Vous savez, mon oncle avant hier encore me promettait de ne pas oublier Boris. Mais il n'a pas eu le temps. J'espere, mon cher ami, que vous remplirez le desir de votre pere. [После я, может быть, расскажу вам, что если б я не была там, то Бог знает, что бы случилось. Вы знаете, что дядюшка третьего дня обещал мне не забыть Бориса, но не успел. Надеюсь, мой друг, вы исполните желание отца.]
Пьер, ничего не понимая и молча, застенчиво краснея, смотрел на княгиню Анну Михайловну. Переговорив с Пьером, Анна Михайловна уехала к Ростовым и легла спать. Проснувшись утром, она рассказывала Ростовым и всем знакомым подробности смерти графа Безухого. Она говорила, что граф умер так, как и она желала бы умереть, что конец его был не только трогателен, но и назидателен; последнее же свидание отца с сыном было до того трогательно, что она не могла вспомнить его без слез, и что она не знает, – кто лучше вел себя в эти страшные минуты: отец ли, который так всё и всех вспомнил в последние минуты и такие трогательные слова сказал сыну, или Пьер, на которого жалко было смотреть, как он был убит и как, несмотря на это, старался скрыть свою печаль, чтобы не огорчить умирающего отца. «C'est penible, mais cela fait du bien; ca eleve l'ame de voir des hommes, comme le vieux comte et son digne fils», [Это тяжело, но это спасительно; душа возвышается, когда видишь таких людей, как старый граф и его достойный сын,] говорила она. О поступках княжны и князя Василья она, не одобряя их, тоже рассказывала, но под большим секретом и шопотом.


В Лысых Горах, имении князя Николая Андреевича Болконского, ожидали с каждым днем приезда молодого князя Андрея с княгиней; но ожидание не нарушало стройного порядка, по которому шла жизнь в доме старого князя. Генерал аншеф князь Николай Андреевич, по прозванию в обществе le roi de Prusse, [король прусский,] с того времени, как при Павле был сослан в деревню, жил безвыездно в своих Лысых Горах с дочерью, княжною Марьей, и при ней компаньонкой, m lle Bourienne. [мадмуазель Бурьен.] И в новое царствование, хотя ему и был разрешен въезд в столицы, он также продолжал безвыездно жить в деревне, говоря, что ежели кому его нужно, то тот и от Москвы полтораста верст доедет до Лысых Гор, а что ему никого и ничего не нужно. Он говорил, что есть только два источника людских пороков: праздность и суеверие, и что есть только две добродетели: деятельность и ум. Он сам занимался воспитанием своей дочери и, чтобы развивать в ней обе главные добродетели, до двадцати лет давал ей уроки алгебры и геометрии и распределял всю ее жизнь в беспрерывных занятиях. Сам он постоянно был занят то писанием своих мемуаров, то выкладками из высшей математики, то точением табакерок на станке, то работой в саду и наблюдением над постройками, которые не прекращались в его имении. Так как главное условие для деятельности есть порядок, то и порядок в его образе жизни был доведен до последней степени точности. Его выходы к столу совершались при одних и тех же неизменных условиях, и не только в один и тот же час, но и минуту. С людьми, окружавшими его, от дочери до слуг, князь был резок и неизменно требователен, и потому, не быв жестоким, он возбуждал к себе страх и почтительность, каких не легко мог бы добиться самый жестокий человек. Несмотря на то, что он был в отставке и не имел теперь никакого значения в государственных делах, каждый начальник той губернии, где было имение князя, считал своим долгом являться к нему и точно так же, как архитектор, садовник или княжна Марья, дожидался назначенного часа выхода князя в высокой официантской. И каждый в этой официантской испытывал то же чувство почтительности и даже страха, в то время как отворялась громадно высокая дверь кабинета и показывалась в напудренном парике невысокая фигурка старика, с маленькими сухими ручками и серыми висячими бровями, иногда, как он насупливался, застилавшими блеск умных и точно молодых блестящих глаз.