Цуладзе, Баадур Сократович
Поделись знанием:
Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
Он хотя ничего не видел и не слышал вокруг себя, но инстинктом соображал дорогу и не ошибался переулками, выводившими его на Поварскую.
По мере того как Пьер приближался к Поварской, дым становился сильнее и сильнее, становилось даже тепло от огня пожара. Изредка взвивались огненные языка из за крыш домов. Больше народу встречалось на улицах, и народ этот был тревожнее. Но Пьер, хотя и чувствовал, что что то такое необыкновенное творилось вокруг него, не отдавал себе отчета о том, что он подходил к пожару. Проходя по тропинке, шедшей по большому незастроенному месту, примыкавшему одной стороной к Поварской, другой к садам дома князя Грузинского, Пьер вдруг услыхал подле самого себя отчаянный плач женщины. Он остановился, как бы пробудившись от сна, и поднял голову.
В стороне от тропинки, на засохшей пыльной траве, были свалены кучей домашние пожитки: перины, самовар, образа и сундуки. На земле подле сундуков сидела немолодая худая женщина, с длинными высунувшимися верхними зубами, одетая в черный салоп и чепчик. Женщина эта, качаясь и приговаривая что то, надрываясь плакала. Две девочки, от десяти до двенадцати лет, одетые в грязные коротенькие платьица и салопчики, с выражением недоумения на бледных, испуганных лицах, смотрели на мать. Меньшой мальчик, лет семи, в чуйке и в чужом огромном картузе, плакал на руках старухи няньки. Босоногая грязная девка сидела на сундуке и, распустив белесую косу, обдергивала опаленные волосы, принюхиваясь к ним. Муж, невысокий сутуловатый человек в вицмундире, с колесообразными бакенбардочками и гладкими височками, видневшимися из под прямо надетого картуза, с неподвижным лицом раздвигал сундуки, поставленные один на другом, и вытаскивал из под них какие то одеяния.
Женщина почти бросилась к ногам Пьера, когда она увидала его.
– Батюшки родимые, христиане православные, спасите, помогите, голубчик!.. кто нибудь помогите, – выговаривала она сквозь рыдания. – Девочку!.. Дочь!.. Дочь мою меньшую оставили!.. Сгорела! О о оо! для того я тебя леле… О о оо!
– Полно, Марья Николаевна, – тихим голосом обратился муж к жене, очевидно, для того только, чтобы оправдаться пред посторонним человеком. – Должно, сестрица унесла, а то больше где же быть? – прибавил он.
– Истукан! Злодей! – злобно закричала женщина, вдруг прекратив плач. – Сердца в тебе нет, свое детище не жалеешь. Другой бы из огня достал. А это истукан, а не человек, не отец. Вы благородный человек, – скороговоркой, всхлипывая, обратилась женщина к Пьеру. – Загорелось рядом, – бросило к нам. Девка закричала: горит! Бросились собирать. В чем были, в том и выскочили… Вот что захватили… Божье благословенье да приданую постель, а то все пропало. Хвать детей, Катечки нет. О, господи! О о о! – и опять она зарыдала. – Дитятко мое милое, сгорело! сгорело!
– Да где, где же она осталась? – сказал Пьер. По выражению оживившегося лица его женщина поняла, что этот человек мог помочь ей.
(перенаправлено с «Баадур Сократович Цуладзе»)
Баадур Цуладзе | |
წულაძე, ბაადურ სოკრატეს ძე | |
Имя при рождении: |
Баадур Сократович Цуладзе |
---|---|
Дата рождения: | |
Место рождения: | |
Гражданство: | |
Профессия: | |
Карьера: |
1954-наст. время |
Бааду́р Сокра́тович Цула́дзе (5 марта 1935) — советский и грузинский актёр, кинорежиссёр, сценарист и телеведущий. Заслуженный артист Грузинской ССР (1979).
Содержание
Биография
В 1961 году окончил режиссёрский факультет ВГИК (мастерская Александра Довженко и Михаила Чиаурели). Актёр и режиссёр киностудии «Грузия-фильм». Работал режиссёром дубляжа. Президент Гильдии киноактёров Грузии, Член правления Союза кинематографистов Грузии. Преподаёт актёрское мастерство в институте театра и кино имени Шота Руставели. Баадур Цуладзе — бывший ведущий кулинарной передачи на Грузинском ТВ[1].
Фильмография
Актёрские работы
- 1954 — Стрекоза — профессор
- 1964 — Свадьба — человек с газетой
- 1966 — Листопад — Арчил
- 1966 — Он убивать не хотел — Хвича
- 1967 — Утренние колокола — Гамлет, посетитель закусочной
- 1967 — Мой друг Нодар — Баноджа
- 1967 — Зонтик
- 1968 — Серенада
- 1969 — Не горюй! — рыбак Вано
- 1970 — Рубежи — Мамука
- 1970 — Феола
- 1970 — Буба (новелла в киноальманахе «Как стать мужчиной»)
- 1971 — Я, следователь — Васо Кобидзе
- 1972 — Гладиатор — униформист
- 1972 — Общая стена — музыкант
- 1973 — Мелодии Верийского квартала — полицейский
- 1973 — Сибирский дед — Никифор Долидзе
- 1974 — Великий укротитель — Заур Зурабович, директор цирка
- 1974 — Контрабанда — Сатариус
- 1974 — Пари — Гиглар
- 1975 — Вальс на Мтацминде (новелла в киноальманахе «Любовь, велика сила твоя»)
- 1975 — Любовь с первого взгляда — садовник
- 1975 — Переполох
- 1975 — Первая ласточка — Квантре, содержатель ресторана
- 1975 — Центровой из поднебесья — тренер баскетболистов
- 1975 — Приключения Буратино — хозяин харчевни «Трёх Пескарей»
- 1975 — Прошу слова — брат жениха
- 1975 — Субботний вечер — Баадур
- 1976 — Термометр — Баадур
- 1976 — Три рубля — Баадур
- 1976 — Эквилибрист — Сандро
- 1977 — Бабочка — Баадур
- 1977 — Ночь над Чили
- 1977 — Лимонный торт — Баадур
- 1977 — Покорители гор — Баадур
- 1978 — Комедия ошибок — Бальтасар
- 1978 — Проделки Скапена
- 1978 — Перерыв
- 1978 — Кваркваре
- 1978 — Расписание на послезавтра — Баадур Парменович
- 1978 — Три жениха — Баадур
- 1979 — Расколотое небо — таможенник
- 1979 — Сватовство гусара — гусар
- 1979 — Цыган — продавец кепок
- 1980 — Твой сын, Земля («Повесть о секретаре райкома»)
- 1980 — Тегеран-43 (телевариант «Покушение») — Дерюш
- 1980 — Удача — Баадур
- 1981 — Будьте моим мужем — милиционер
- 1981 — Куда он денется! — Кавсадзе
- 1981 — Пловец — Антон Думбадзе
- 1982 — Для любителей решать кроссворды
- 1982 — Путешествие будет приятным — водитель рефрижератора
- 1982 — Женатый холостяк — Гурам Отарович
- 1983 — Скорость — Гурам
- 1983 — Уникум — Автандил Шалвович Цуладзе
- 1984 — Блондинка за углом — Рашид Рашидович
- 1984 — Герой её романа
- 1984 — Очень важная персона — Георгий
- 1984 — Пеппи Длинныйчулок — господин полицейский(озвучил Олег Табаков)
- 1985 — Жил отважный капитан — скульптор
- 1985 — Созвездие любви — Сафарбек
- 1985 — Мужчины и все остальные
- 1986 — Наш черёд, ребята! — отец
- 1987 — Пляжный разбойник — фотограф
- 1987 — Поражение — продавец вина
- 1988 — Житие Дон Кихота и Санчо — дон Диего Демирандо
- 1988 — Тайна золотого брегета — первый абрек
- 1990 — Аферисты — Сидоренко, директор ресторана
- 1990 — Царская охота — Ломбарди
- 1991 — Гениальная идея
- 1991 — Говорящая обезьяна — Булат
- 1991 — Полёт стрелы
- 1993 — Аляска Кид — Карлуччи
- 1997 — Ночь желтого быка
- 2000 — Лето, или 27 потерянных поцелуев
- 2000 — Молитва Лейлы — Исаак Гольдблад
- 2005 — Тбилиси — Тбилиси — профессор Отар Эристави
- 2014 — Залётчики — дед Вано
Режиссёрские работы
- 1962 — Три песни
- 1965 — Награда
- 1970 — Феола (новелла в киноальманахе «Мяч, перчатка и капитан»)
- 1972 — Гладиатор (новелла в киноальманахе «Белые камни»)
- 1975 — Вальс на Мтацминде (новелла в киноальманахе «Любовь, велика сила твоя»)
- 1978 — Перерыв
- 1980 — Удача
- 1982 — Для любителей решать кроссворды
- 1986 — Наш черёд, ребята!
Сценарии
Документальный фильм о Баадуре Цуладзе
- «Баадур Цуладзе. Я вспоминаю». Режиссёр и автор сценария — Ольга Жгенти (Россия), 2012 год.
Награды
Напишите отзыв о статье "Цуладзе, Баадур Сократович"
Примечания
- ↑ (источник — передача «Однокашники», ТВС, 2003)
Ссылки
- Баадур Цуладзе (англ.) на сайте Internet Movie Database
- [mediateka.km.ru/cinema_2001/Encyclop.asp?Topic=topic_segida_p5677 Баадур Цуладзе на mediateka.km.ru]
- [www.rudata.ru/wiki/Цуладзе Баадур Цуладзе на rudata.ru]
Отрывок, характеризующий Цуладзе, Баадур Сократович
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
Он хотя ничего не видел и не слышал вокруг себя, но инстинктом соображал дорогу и не ошибался переулками, выводившими его на Поварскую.
По мере того как Пьер приближался к Поварской, дым становился сильнее и сильнее, становилось даже тепло от огня пожара. Изредка взвивались огненные языка из за крыш домов. Больше народу встречалось на улицах, и народ этот был тревожнее. Но Пьер, хотя и чувствовал, что что то такое необыкновенное творилось вокруг него, не отдавал себе отчета о том, что он подходил к пожару. Проходя по тропинке, шедшей по большому незастроенному месту, примыкавшему одной стороной к Поварской, другой к садам дома князя Грузинского, Пьер вдруг услыхал подле самого себя отчаянный плач женщины. Он остановился, как бы пробудившись от сна, и поднял голову.
В стороне от тропинки, на засохшей пыльной траве, были свалены кучей домашние пожитки: перины, самовар, образа и сундуки. На земле подле сундуков сидела немолодая худая женщина, с длинными высунувшимися верхними зубами, одетая в черный салоп и чепчик. Женщина эта, качаясь и приговаривая что то, надрываясь плакала. Две девочки, от десяти до двенадцати лет, одетые в грязные коротенькие платьица и салопчики, с выражением недоумения на бледных, испуганных лицах, смотрели на мать. Меньшой мальчик, лет семи, в чуйке и в чужом огромном картузе, плакал на руках старухи няньки. Босоногая грязная девка сидела на сундуке и, распустив белесую косу, обдергивала опаленные волосы, принюхиваясь к ним. Муж, невысокий сутуловатый человек в вицмундире, с колесообразными бакенбардочками и гладкими височками, видневшимися из под прямо надетого картуза, с неподвижным лицом раздвигал сундуки, поставленные один на другом, и вытаскивал из под них какие то одеяния.
Женщина почти бросилась к ногам Пьера, когда она увидала его.
– Батюшки родимые, христиане православные, спасите, помогите, голубчик!.. кто нибудь помогите, – выговаривала она сквозь рыдания. – Девочку!.. Дочь!.. Дочь мою меньшую оставили!.. Сгорела! О о оо! для того я тебя леле… О о оо!
– Полно, Марья Николаевна, – тихим голосом обратился муж к жене, очевидно, для того только, чтобы оправдаться пред посторонним человеком. – Должно, сестрица унесла, а то больше где же быть? – прибавил он.
– Истукан! Злодей! – злобно закричала женщина, вдруг прекратив плач. – Сердца в тебе нет, свое детище не жалеешь. Другой бы из огня достал. А это истукан, а не человек, не отец. Вы благородный человек, – скороговоркой, всхлипывая, обратилась женщина к Пьеру. – Загорелось рядом, – бросило к нам. Девка закричала: горит! Бросились собирать. В чем были, в том и выскочили… Вот что захватили… Божье благословенье да приданую постель, а то все пропало. Хвать детей, Катечки нет. О, господи! О о о! – и опять она зарыдала. – Дитятко мое милое, сгорело! сгорело!
– Да где, где же она осталась? – сказал Пьер. По выражению оживившегося лица его женщина поняла, что этот человек мог помочь ей.
Категории:
- Персоналии по алфавиту
- Родившиеся 5 марта
- Родившиеся в 1935 году
- Родившиеся в Батуми
- Актёры по алфавиту
- Актёры СССР
- Актёры Грузии
- Актёры XX века
- Актёры XXI века
- Кинорежиссёры по алфавиту
- Кинорежиссёры СССР
- Кинорежиссёры Грузии
- Сценаристы по алфавиту
- Сценаристы СССР
- Сценаристы Грузии
- Педагоги по алфавиту
- Театральные педагоги СССР
- Театральные педагоги Грузии
- Заслуженные артисты Грузинской ССР
- Выпускники ВГИКа
- Члены Союза кинематографистов Грузии