Бабак, Олег Яковлевич (Герой Советского Союза)
| Олег Яковлевич Бабак | ||
| Дата рождения | ||
|---|---|---|
| Место рождения |
село Виктория, | |
| Дата смерти | ||
| Место смерти | ||
| Принадлежность | ||
| Род войск |
Внутренние войска МВД СССР | |
| Часть |
3641 | |
| Награды и премии |
Олег Яковлевич Бабак (25 февраля 1967 - 7 апреля 1991) — заместитель командира 11(в настоящее время - Комендантской) роты по политической части 21-й бригады оперативного назначения внутренних войск МВД СССР, лейтенант внутренних войск, Герой Советского Союза. СодержаниеБиографияРодился 25 февраля 1967 года в селе Виктория ныне Пирятинского района Полтавской области Украины в семье рабочего. Украинец. С 1974 по 1982 год Олег учился в Викторийской сельской школе, а затем — в соседней, Тепловской. В 1985 году поступил в Высшее политическое училище МВД СССР. Член КПСС с 1988 года. Ещё будучи курсантом Олег Бабак побывал в разных «горячих точках» — Сумгаите, Ереване, Баку. Из аттестации на присвоение первого офицерского звания:За период обучения в Высшем политическом училище имени 60-летия ВЛКСМ МВД СССР зарекомендовал себя дисциплинированным, исполнительным курсантом. Учебную программу усваивает на «хорошо» и «отлично». Имеет широкий кругозор... Являлся секретарем бюро ВЛКСМ роты. Член партийного комитета. ...Пользуется авторитетом. Принципиален... По характеру спокоен, выдержан, уравновешен. Общителен. Трудностей воинской службы не боится. Войсковую стажировку в должности заместителя командира роты по политической части закончил на «отлично». Проявил высокие нравственные, морально-боевые качества... Имеет высокие командирские качества. Во время выполнения правительственного задания в Закавказье проявил себя с положительной стороны. Хорошо ориентируется в сложной обстановке, принимает правильные решения, действует четко. Общевоинские уставы знает и выполняет. Физически развит хорошо. В строевом отношении подтянут. Вверенное оружие знает, владеет им уверенно...По окончании училища в 1989 году служил в 21-й бригаде особого назначения внутренних войск МВД СССР (посёлок Софрино Московской области) в должности заместителя командира роты по политической части. С марта 1991 года заместитель командира роты по политической части 21-й бригады особого назначения лейтенант Олег Бабак в составе подразделений внутренних войск выполнял задачу по охране общественного порядка в Кубатлинском районе Азербайджана. 7 апреля 1991 года, получив сообщение об убийстве жителя азербайджанского посёлка Юхары Джибикли, расположенного вблизи автотрассы Горис — Кафан, лейтенант Бабак с группой военнослужащих прибыл на место происшествия, где подвергся нападению вооружённого отряда из армян численностью до семидесяти человек. Будучи окружён армянскими боевиками, отважный офицер отстреливался до последнего патрона и погиб. В результате его самоотверженных действий была сохранена жизнь подчинённых и предотвращена расправа над мирными жителями… Похоронен в родном селе. Награды
Память
В Подмосковье улице одного из поселков торжественно присвоили имя последнего Героя Советского Союза. Населенный пункт Ашукино располагается недалеко от 21-й Софринской бригады внутренних войск, где лейтенант Олег Бабак служил в начале 90-х. В качестве заместителя командира его отправили в Нагорный Карабах в самый пик конфликта. Ценой своей жизни офицер спас от нападения вооруженного отряда сотню мирных жителей. Памятная церемония прошла с воинскими почестями. Напишите отзыв о статье "Бабак, Олег Яковлевич (Герой Советского Союза)"Ссылки
| |
Отрывок, характеризующий Бабак, Олег Яковлевич (Герой Советского Союза)
Яков Алпатыч невнимательно слушал. Он потребовал самовар и сена лошадям и, напившись чаю, лег спать.Всю ночь мимо постоялого двора двигались на улице войска. На другой день Алпатыч надел камзол, который он надевал только в городе, и пошел по делам. Утро было солнечное, и с восьми часов было уже жарко. Дорогой день для уборки хлеба, как думал Алпатыч. За городом с раннего утра слышались выстрелы.
С восьми часов к ружейным выстрелам присоединилась пушечная пальба. На улицах было много народу, куда то спешащего, много солдат, но так же, как и всегда, ездили извозчики, купцы стояли у лавок и в церквах шла служба. Алпатыч прошел в лавки, в присутственные места, на почту и к губернатору. В присутственных местах, в лавках, на почте все говорили о войске, о неприятеле, который уже напал на город; все спрашивали друг друга, что делать, и все старались успокоивать друг друга.
У дома губернатора Алпатыч нашел большое количество народа, казаков и дорожный экипаж, принадлежавший губернатору. На крыльце Яков Алпатыч встретил двух господ дворян, из которых одного он знал. Знакомый ему дворянин, бывший исправник, говорил с жаром.
– Ведь это не шутки шутить, – говорил он. – Хорошо, кто один. Одна голова и бедна – так одна, а то ведь тринадцать человек семьи, да все имущество… Довели, что пропадать всем, что ж это за начальство после этого?.. Эх, перевешал бы разбойников…
– Да ну, будет, – говорил другой.
– А мне что за дело, пускай слышит! Что ж, мы не собаки, – сказал бывший исправник и, оглянувшись, увидал Алпатыча.
– А, Яков Алпатыч, ты зачем?
– По приказанию его сиятельства, к господину губернатору, – отвечал Алпатыч, гордо поднимая голову и закладывая руку за пазуху, что он делал всегда, когда упоминал о князе… – Изволили приказать осведомиться о положении дел, – сказал он.
– Да вот и узнавай, – прокричал помещик, – довели, что ни подвод, ничего!.. Вот она, слышишь? – сказал он, указывая на ту сторону, откуда слышались выстрелы.
– Довели, что погибать всем… разбойники! – опять проговорил он и сошел с крыльца.
Алпатыч покачал головой и пошел на лестницу. В приемной были купцы, женщины, чиновники, молча переглядывавшиеся между собой. Дверь кабинета отворилась, все встали с мест и подвинулись вперед. Из двери выбежал чиновник, поговорил что то с купцом, кликнул за собой толстого чиновника с крестом на шее и скрылся опять в дверь, видимо, избегая всех обращенных к нему взглядов и вопросов. Алпатыч продвинулся вперед и при следующем выходе чиновника, заложив руку зазастегнутый сюртук, обратился к чиновнику, подавая ему два письма.
– Господину барону Ашу от генерала аншефа князя Болконского, – провозгласил он так торжественно и значительно, что чиновник обратился к нему и взял его письмо. Через несколько минут губернатор принял Алпатыча и поспешно сказал ему:
– Доложи князю и княжне, что мне ничего не известно было: я поступал по высшим приказаниям – вот…
Он дал бумагу Алпатычу.
– А впрочем, так как князь нездоров, мой совет им ехать в Москву. Я сам сейчас еду. Доложи… – Но губернатор не договорил: в дверь вбежал запыленный и запотелый офицер и начал что то говорить по французски. На лице губернатора изобразился ужас.
– Иди, – сказал он, кивнув головой Алпатычу, и стал что то спрашивать у офицера. Жадные, испуганные, беспомощные взгляды обратились на Алпатыча, когда он вышел из кабинета губернатора. Невольно прислушиваясь теперь к близким и все усиливавшимся выстрелам, Алпатыч поспешил на постоялый двор. Бумага, которую дал губернатор Алпатычу, была следующая:
«Уверяю вас, что городу Смоленску не предстоит еще ни малейшей опасности, и невероятно, чтобы оный ею угрожаем был. Я с одной, а князь Багратион с другой стороны идем на соединение перед Смоленском, которое совершится 22 го числа, и обе армии совокупными силами станут оборонять соотечественников своих вверенной вам губернии, пока усилия их удалят от них врагов отечества или пока не истребится в храбрых их рядах до последнего воина. Вы видите из сего, что вы имеете совершенное право успокоить жителей Смоленска, ибо кто защищаем двумя столь храбрыми войсками, тот может быть уверен в победе их». (Предписание Барклая де Толли смоленскому гражданскому губернатору, барону Ашу, 1812 года.)
Народ беспокойно сновал по улицам.
Наложенные верхом возы с домашней посудой, стульями, шкафчиками то и дело выезжали из ворот домов и ехали по улицам. В соседнем доме Ферапонтова стояли повозки и, прощаясь, выли и приговаривали бабы. Дворняжка собака, лая, вертелась перед заложенными лошадьми.
Алпатыч более поспешным шагом, чем он ходил обыкновенно, вошел во двор и прямо пошел под сарай к своим лошадям и повозке. Кучер спал; он разбудил его, велел закладывать и вошел в сени. В хозяйской горнице слышался детский плач, надрывающиеся рыдания женщины и гневный, хриплый крик Ферапонтова. Кухарка, как испуганная курица, встрепыхалась в сенях, как только вошел Алпатыч.
