Бабич, Шайхзада Мухаметзакирович
Поделись знанием:
Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.
Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
Офицер похвалил ножик.
– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.
Он стал вспоминать, не сделал ли он еще каких нибудь глупостей. И, перебирая воспоминания нынешнего дня, воспоминание о французе барабанщике представилось ему. «Нам то отлично, а ему каково? Куда его дели? Покормили ли его? Не обидели ли?» – подумал он. Но заметив, что он заврался о кремнях, он теперь боялся.
«Спросить бы можно, – думал он, – да скажут: сам мальчик и мальчика пожалел. Я им покажу завтра, какой я мальчик! Стыдно будет, если я спрошу? – думал Петя. – Ну, да все равно!» – и тотчас же, покраснев и испуганно глядя на офицеров, не будет ли в их лицах насмешки, он сказал:
– А можно позвать этого мальчика, что взяли в плен? дать ему чего нибудь поесть… может…
– Да, жалкий мальчишка, – сказал Денисов, видимо, не найдя ничего стыдного в этом напоминании. – Позвать его сюда. Vincent Bosse его зовут. Позвать.
– Я позову, – сказал Петя.
– Позови, позови. Жалкий мальчишка, – повторил Денисов.
Петя стоял у двери, когда Денисов сказал это. Петя пролез между офицерами и близко подошел к Денисову.
| Шайхзада Мухамметзакирович Бабич | |
| башк. Шәйехзада Мөхәммәтзәкир улы Бабич | |
 | |
| Род деятельности: |
политический деятель, поэт |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: |
деревня Асяново, |
| Подданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: |
село Зилаир, |
Шайхзада́ Мухаметзаки́рович Баби́ч (башк. Шәйехзада Мөхәммәтзәкир улы Бабич, тат. Шәехзадә Мөхәммәтзәкир улы Бабич; 14 января 1895, дер. Асяново Бирского уезда Уфимской губернии (ныне Дюртюлинский район Башкортостана) — 28 марта 1919) — башкирский и татарский[1][2] поэт. Классик башкирской национальной литературы. Участник башкирского национально-освободительного движения, один из членов Башкирского Правительства (1917—1919). Председатель Всебашкирского союза молодёжи «Тулкын» (1917—1918).
Содержание
Биография
Родился в селе Асяново Бирского уезда Уфимской губернии. Происходил из башкир-вотчинников Куюковой тюбы Канлинской волости (ныне Дюртюлинского района Башкортостана)[3]. Начальное образование получил в родной деревне, в медресе у своего отца Мухаметзакира — указного муллы Асянского махлаля. В 1910 году он уехал в казахские степи, обучал детей казахов.
В 1911—1916 гг. учился в медресе «Галия» в Уфе. В годы учёбы Ш. Бабич глубоко увлекся литературой, участвовал в литературных и музыкальных кружках, печатался в рукописном журнале медресе «Парлак». После окончания учёбы он уехал в Троицк, работал учителем, одновременно сотрудничал в журнале «Акмулла».
Летние месяцы 1917 года находится в Уфе, затем переехал в Оренбург, где на первых порах работал в сатирическом журнале «Кармак» («Удочка»).
С осени 1917 года Ш. Бабич участник башкирского национального движения, секретарь Башкирского областного (центрального) шуро (совета) Автономного Башкортостана, редактор газеты «Башкорт», руководитель молодежной организации башкир «Тулкын» («Волна»).
В 1918—1919 годах работает военным корреспондентом в башкирских войсках.
Единственный прижизненный сборник стихов Ш. Бабича «Синие песни. Молодой Башкортостан» вышел в 1918 году в Оренбурге.
25 февраля 1919 года назначается сотрудником отдела башкирской советской печати Башревкома.
28 марта 1919 года при переходе Башкирской Армии на сторону РККА Шайхзада Бабич и его друг, поэт Габдулхай Иркабаев были убиты красноармейцами 1-го Смоленского стрелкового полка в селе Зилаир Башкирской АССР[4].
Произведения
Стихотворения:
- «Мы»
- «Памяти Амира Карамышева»
- «Молитва воина»
- «Стихотворное обращение к башкирскому народу по поводу соглашения с большевиками» (1919).
- «Хыялбай»
- «Примирились»
- «Ради народа» (1914)
- «В борьбе проведи короткую жизнь» (1915, изд. 1922)
- «Раскрой глаза, джигит!»
- «Курай»
- «Корректорам и наборщикам»
- «Да здравствуют рабочие!» (1917)
- «Социалистам-предателям»,
- «О, книга»
- «Несчастен я»
- «Наш сад»
- «Дождик, лей!»
- «Жалоба»
- «Да здравствует рабочий!»
- «Подарок свободы»
- «Сходство частичное»
- «Весенняя песнь»
- «Красавицы»
- «Мой ангел»
- «Цветник имен»
- «Скрипка»
- «Мандолина»
- «Нежданно»
- «Спешу»
- «Два шакирда»
- «Назидание (Самому себе)»
- «Эфенди Габдулла Тукаев»
- «Коза и свинья»
- «Стой, заткнувшись…»
- «Душа»
- «Печаль»
- «Песни „Галии“»
- «Говорят»
- «Совесть и амбиция»
- «Жалеет»
- «На смерть Тукая»
- «В ожидании песни»
- «Разве сравнится?»
- «Экспромт»
- «Ты прислала, тетка…»
- «В подавленном состоянии»
- «В блаженном состоянии»
- «По реке сплывает…»
- «Для народа»
- «Одна минута»
- «Благополучие и знания»
- «Жадность — дьявол»
- «Богач и бедняк»
- «Коль нет в груди…»
- «На луну взошёл»
- «Согласны мы…»
- «Летучая мышь»
- «Разброд мыслей»
- «Вперед, моя нация!»
- «Сетование поэта»
- «Дай свободу…»
- «Плач пьянчуги»
- «Экспромт»
- «Я!»
- «Прожитые годы»
- «Мука»
- «В минуту безнадежности»
- «Советы»
- «Весенние праздники»
- «Памяти досточтимого хазрета Сунчалея»
- «Тимеру мое благословение»
- «Мой ангел»
- «Миру»
- «Ожидание»
- «Кто?»
- "Гусыня (Воспоминания детства)
- «Дни прошлые»
- «Аллегорические стихи (К десятилетию медресе „Галия“)»
- «Голос»
- «Улетели»
- «Зимняя дорога»
- «Пробуждение (Воспоминания отрочества)»
- «Благостный день (Воспоминания о лете)»
- «Я — гений»
- «Песнь радости»
- «Шесть лет»
- «Во мгле жизни»
- «Счастье»
- «Алла или Иблис»
- «Знаю, Махмут…»
- «После гаита»
- «Беззубая девушка»
- «Для кого»
- «Цветы»
- «Тихая ночь (В ауле)»
- «Возле соловья, что в клетке»
- «Девушка»
- «Всё ушло»
- «Надпись на надгробии юного поэта»
- «Хочу»
- «Шёл я без следа…»
- «Сцена нашей жизни»
- «Баям»
- «Сквозь мерзлое окно…»
- «Пойди, Сабия!»
- «Аклиме»
- «Бобровые шапки дают…»
- «Шамсикамар»
- «Душа моя!»
- «Метаморфоза мусульманина»
- «Торжество тварей»
- «Дар свободы»
- «Кровавая тень»
- «Мулла»
- «Война»
- «Ожидание»
- «Эй, большевик!»
- «В разгуле дум»
- «Фальшивый социалист»
- «Жив-здоров я…»
- «Кривошея моя…»
- «Список номер один»
- «Красные призывы»
- «Почва»
- «В ответ на письмо друга-солдата»
- «Я силён!»
- «Жвачка горьких слов»
- «Песни дёмских берегов»
- «В час отъезда»
- «Песни»
- «Раздуваешь море…»
- «Я на станцию…»
- «Кто что делает?»
- «Праздник»
- «Подноси»
- «Правая нога и левая нога»
- «Неси»
- «Тучи виснут…»
- «Воинский марш (на мотив песни „Эскадрон“)»
- «Враги»
- «Любовь»
- «Два лебедя»
- «День 2-е января»
- «Весенняя песнь»
«Я жду»
Пройду ли по травам башкирского края,
Душа устремится в полет.
Услышу ли издали песню курая,
Мое существо запоет.
Взберусь ли к дубравам башкирских нагорий,
Мне чудный откроется мир.
Но княжество смерти, но темное горе
Я вижу в селеньях башкир.
Живые покойники тлеют в могилах,
Их боли не слышится крик,
Но скорбную повесть о селах унылых
Несут нам Сакмар и Яик.
И сам я не знаю, кого проклинаю,
Когда на Урал я смотрю.
Настанет ли время башкирскому краю
Узнать и увидеть зарю?
И кажется, будто великий и строгий,
Мне чутко внимает Урал,
И кажется, будто исчезли тревоги,
И день засверкал, заиграл.
Мне кажется: песня летит издалека,
Летит, чтоб развеять беду,
И верю: дождусь я желанного срока,
И верю, и плачу, и жду!
Ш.Бабич, 1916
Другие произведения
- Баллада «Клоп» (1916)
- Поэма «Газазил» (1916)
- Цикл эпиграмм «Китабеннас»
Сочинения
- Шигырьләр. X. Госман кереш сүзе.— Казан: Таткитап нәшр., 1958.— 155 б.
- Һайланма әҫәрҙәр. — Өфө, 1958.
- в русском переводе: Избранная лирика. — Уфа, 1966.
Память
- В 1993 году режиссёр Малик Якшимбетов снял документальный фильм "На камне кровь моя густая" о поэте Шайхзаде Бабиче.
- В 1995 году Правительство Республики Башкортостан учредило государственную молодёжную премию имени Шайхзады Бабича.
- На родине поэта в 1995 году был открыт музей Ш. Бабича[5].
- Школе д. Асяново и башкирской гимназии с. Зилаир присвоено имя Ш. Бабича.
- Установлены бюсты поэта в Асяново, Сибае, Зилаире и в родовом селении Бабичевых - деревне Кигазытамаково Мишкинского района Башкортостана.
- Установлены мемориальные доски в здании медресе «Галия» и в здании с. Зилаир, где погиб поэт.
- Улицы многих населённых пунктов Башкортостана носят имя Ш. Бабича.
- В Челябинске располагается Библиотека башкирской и татарской литературы имени Ш. Бабича.
Напишите отзыв о статье "Бабич, Шайхзада Мухаметзакирович"
Примечания
- ↑ [feb-web.ru/feb/litenc/encyclop/le1/le1-2941.htm Бабич Ш. // Литературная энциклопедия: В 11 т. — М., 1929—1939. Т. 1. — М.: Изд-во Ком. Акад., 1930.]
- ↑ [tatarile.org/maglumat/%D1%88%D3%99%D1%85%D0%B5%D1%81/%D0%B1%D0%B0%D0%B1%D0%B8%D1%87-%D0%B1%D0%B0%D0%B1%D0%B8%D1%87%D0%B5%D0%B2-%D1%88%D3%99%D0%B5%D1%85%D0%B7%D0%B0%D0%B4%D3%99-%D0%BC%D3%A9%D1%85%D3%99%D0%BC%D0%BC%D3%99%D1%82%D0%B7%D0%B0%D0%BA%D0%B8%D1%80-%D1%83%D0%BB%D1%8B Татар энциклопедиясе. Казан, 2008.] (татар.)
- ↑ [ufagen.ru/places/dyurtyulinskiy/asyanovo.html Асфандияров А. 3. История сел и деревень Башкортостана и сопредельных территорий. Уфа: Китап, 2009. — 744 с. ISBN 978-5-295-04683-4]
- ↑ ЦГИА РБ, Ф. 1107. Оп, 1. Д. 128. Л. 50 об.
- ↑ [башкирская-энциклопедия.рф/index.php/read/8-statya/1360-babich-sh-muzejy Статья «Музей Ш. Бабича» в Башкирской энциклопедии] (башк.)
Литература
- Заки Валиди Тоган. Воспоминания. — Москва, 1996.
Ссылки
- [encycl.bash-portal.ru/babich_sh.htm Статья в Башкортостан: краткая энциклопедия]
- [башкирская-энциклопедия.рф/index.php/read/8-statya/1359-babich-sh-jekhzada-m-kh-m-tzakir-uly Статья в Башкирской энциклопедии] (башк.)
- [www.hrono.info/text/2005/bikbaev01_05.html Равиль Бикбай. «Крылатый Бабич»]
- [www.hrono.info/text/2005/babich01_05.html Стихотворения Ш. Бабича (в переводе на русский язык)]
- [www.bash-portal.ru/news/newsliteratura/1806-bashkortostan.html Ш. Бабич. Стихотворение «Башкортостан» (в переводе на русский язык)]
- [ufagen.ru/bashkir/shejere_bash/sh_babich Родословная Шайхзады Бабича]
- [ufagen.ru/places/dyurtyulinskiy/asyanovo.html Деревня Асяново — родина поэта]
- [www.gsrb.ru/ru/about_parliament/parliamentary_museum/second_kurultai_august_25_30_1917/farman_number_1/ Указ/ Фарман №1/ Башкирского центрального совета/ Шуро/ Всему башкирскому народу, Башкирским районным и уездным советам, Оренбург, Караван-Сарай ноябрь 1917]
- [youtube.com/watch?v=mGI7MsRZSIg Личность в башкирской истории: Шайхзада Бабич] на YouTube
Отрывок, характеризующий Бабич, Шайхзада Мухаметзакирович
Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.
Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
Офицер похвалил ножик.
– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.
Он стал вспоминать, не сделал ли он еще каких нибудь глупостей. И, перебирая воспоминания нынешнего дня, воспоминание о французе барабанщике представилось ему. «Нам то отлично, а ему каково? Куда его дели? Покормили ли его? Не обидели ли?» – подумал он. Но заметив, что он заврался о кремнях, он теперь боялся.
«Спросить бы можно, – думал он, – да скажут: сам мальчик и мальчика пожалел. Я им покажу завтра, какой я мальчик! Стыдно будет, если я спрошу? – думал Петя. – Ну, да все равно!» – и тотчас же, покраснев и испуганно глядя на офицеров, не будет ли в их лицах насмешки, он сказал:
– А можно позвать этого мальчика, что взяли в плен? дать ему чего нибудь поесть… может…
– Да, жалкий мальчишка, – сказал Денисов, видимо, не найдя ничего стыдного в этом напоминании. – Позвать его сюда. Vincent Bosse его зовут. Позвать.
– Я позову, – сказал Петя.
– Позови, позови. Жалкий мальчишка, – повторил Денисов.
Петя стоял у двери, когда Денисов сказал это. Петя пролез между офицерами и близко подошел к Денисову.
