Бабкины

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Бабкины


Часть родословной книги:

VI

Место происхождения:

Новгородская земля


Подданство:
Царство Русское
Российская империя

Бабкины — дворянские роды.

Первый древнего новгородского происхождения. Один из них, Константин, упоминается в числе новгородских бояр в 1475 году. Фёдор Гаврилович Бабкин убит при взятии Казани 2 октября 1552 года, и имя его вместе с другими вписано в синодик московского Успенского собора на вечное поминовение. Никодим Бабкин упоминается в свадьбе ливонского короля Магнуса с княжной Марией Владимировной Старицкой, в 1573 году. В 1699 году четверо Бабкиных владели населенными имениями.

Тимофей Леонтьевич в конце XVII века был стольником императора Петра I. Род Бабкиных записан в VI часть родословных книг губерний Владимирской и Симбирской.

Второй род дворян СПб. губернии от гоф-штаб-квартирмейстера Данилы Григорьевича Бабкина, из конюшенных служителей достигли известного влияния в дворцовом управлении при императоре Николае I. Его сыновья генералы: Григорий Данилович (1803—1888) — комендант Бобруйска, командовал лейб-гвардии Преображенским полком, генерал от инфантерии; Николай Данилович (1819—1887) — командир гарнизонного батальона, генерал-лейтенант.

Фёдор Бабкин Полковник русской армии. Получил дворянство за работу земским врачом в городе Новочеркасск. Умер от тифа в 1918 г. при отступлении Белой армии.

Напишите отзыв о статье "Бабкины"



Литература

  • Долгоруков П. В. Российская родословная книга. — СПб.: Тип. 3 Отд. Собств. Е. И. В. Канцелярии, 1857. — Т. 4. — С. 257.
  • [www.tgl.ru/html/upload/babkins_30032012.pdf Предводители Ставропольского дворянства Бабкины]. Проверено 21 сентября 2012. [www.webcitation.org/6Bptl3yBI Архивировано из первоисточника 1 ноября 2012].

Отрывок, характеризующий Бабкины

«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l'absence! J'ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m'entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j'aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».
[Милый и бесценный друг, какая страшная и ужасная вещь разлука! Сколько ни твержу себе, что половина моего существования и моего счастия в вас, что, несмотря на расстояние, которое нас разлучает, сердца наши соединены неразрывными узами, мое сердце возмущается против судьбы, и, несмотря на удовольствия и рассеяния, которые меня окружают, я не могу подавить некоторую скрытую грусть, которую испытываю в глубине сердца со времени нашей разлуки. Отчего мы не вместе, как в прошлое лето, в вашем большом кабинете, на голубом диване, на диване «признаний»? Отчего я не могу, как три месяца тому назад, почерпать новые нравственные силы в вашем взгляде, кротком, спокойном и проницательном, который я так любила и который я вижу перед собой в ту минуту, как пишу вам?]
Прочтя до этого места, княжна Марья вздохнула и оглянулась в трюмо, которое стояло направо от нее. Зеркало отразило некрасивое слабое тело и худое лицо. Глаза, всегда грустные, теперь особенно безнадежно смотрели на себя в зеркало. «Она мне льстит», подумала княжна, отвернулась и продолжала читать. Жюли, однако, не льстила своему другу: действительно, и глаза княжны, большие, глубокие и лучистые (как будто лучи теплого света иногда снопами выходили из них), были так хороши, что очень часто, несмотря на некрасивость всего лица, глаза эти делались привлекательнее красоты. Но княжна никогда не видала хорошего выражения своих глаз, того выражения, которое они принимали в те минуты, когда она не думала о себе. Как и у всех людей, лицо ее принимало натянуто неестественное, дурное выражение, как скоро она смотрелась в зеркало. Она продолжала читать: 211