Багалей, Дмитрий Иванович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Дмитрий Иванович Багалей
Дата рождения:

26 октября (7 ноября) 1857(1857-11-07)

Место рождения:

Киев, Российская империя

Дата смерти:

9 февраля 1932(1932-02-09) (74 года)

Место смерти:

Харьков

Страна:

Российская империя, СССР

Научная сфера:

история

Альма-матер:

Киевский университет

Известные ученики:

Горбань, Николай Васильевич

Дми́трий Ива́нович Багале́й (26 октября (7 ноября1857, Киев, Российская империя — 9 февраля 1932, Харьков, СССР) — украинский советский историк, общественный и политический деятель, действительный статский советник, член Государственного совета от Академии Наук и 9 российских университетов (1906), ректор Харьковского университета (1906—1910), Харьковский городской голова (1914—1917). После революции 1917 года, в год правления П. П. Скоропадского в Киеве, стал одним из первых почётных академиков УАН1918).





Биография

Дмитрий Багалей родился в семье ремесленника (шорника).

После учения в приходском училище и прогимназии, принят во 2-ю Киевскую гимназию и в 1876 г. окончил курс в ней с золотой медалью. Затем учился в университетах Киевском и Харьковском и за сочинение, на заданную историко-филологическим факультетом тему, награждён золотой медалью и оставлен при Университете (1880 г.) стипендиатом для приготовления к профессорскому званию.

По окончании историко-филологического факультета Киевского университета в 1880 году занимался преподаванием, научной и общественной деятельностью.

На степень магистра написал: «Историю Северской земли», переработав сочинение, удостоенное золотой медали. 11 марта 1883 года избран приват-доцентом Харьковского университета по кафедре русской истории, а в 1887 г. удостоен степени доктора истории в Московском университете за диссертацию «Очерки из истории колонизации и быта степной окраины Московского государства». Это сочинение удостоено половинной суммой Уваровской премии. С 1902 года — действительный статский советник.

Д. И. Багалей принимал живое участие в занятиях исторического общества летописца Нестора в Киеве и историко-филологического общества в Харькове. Был на съездах археологических в Одессе и Ярославле депутатом от Харьковского университета. По приглашению главного командира Черноморского и Азовского флотов читал морским офицерам лекции в Николаеве. С целью исследования исторических материалов посещал Чернигов и Полтаву, руководил описанием Харьковского исторического архива.

С 1918 года — председатель историко-филологического отдела, член Президиума УАН. В 20-х годах преподавал историю Украины в высшей школе, одновременно исследуя историю Слободской, Левобережной, Южной Украины XV—XVIII веков. Был действительным членом Археографической комиссии центрального архивного управления УССР, научным редактором журнала Архівна справа.

Дмитрий Иванович Багалей умер от воспаления лёгких.

Труды

Дмитрий Багалей — автор свыше 200 научных трудов, из которых самые известные:

  • «История Северской земли до половины XIV века» (1882);
  • «[new.runivers.ru/lib/book4323/52917/ Очерки из истории колонизации степной окраины Московского государствa» (1887)] на сайте «Руниверс»;
  • [runivers.ru/lib/book4322/ «Колонизация Новороссийского Края» (1889)] на сайте «Руниверс»;
  • «Новый историк Малороссии» (1891);
  • [runivers.ru/lib/book4590/ Краткий исторический очерк торговли. В Харьковском крае в XVII и XVIII вв. (1888)] на сайте «Руниверс»;
  • [runivers.ru/lib/book4591/ Материалы для истории колонизации и быта Харьковской и отчасти Курской и Воронежской губерний (1890)] на сайте «Руниверс»;
  • Стихийные бедствия и борьба с ними в России в старину // Исторический вестник, 1892. – Т. 47. - № 1. – С. 177-195.
  • «К истории учений о быте древних славян» (1892);
  • «Опыт истории Харьковского университета (по неизданным материалам)» в 2 томах (1893—1904);
  • «К истории заселения и хозяйственного быта Курской и Воронежской губерний» (1896);
  • «Украинская старина» (1896);
  • «Краткая история Харьковского университета» (совместно с проф. В. П. Бузескулом и Н. Ф. Сумцовым, 1906)
  • «Археологическая карта Харьковской губернии» (1905);
  • «История г. Харькова за 250 лет его существования» проф. Д. И. Багалея и Д. П. Миллера. — [tvereparhia.ru/biblioteka-2/b/1071-bagalej-d-i/13620-bagalej-d-i-istoriya-goroda-kharkova-za-250-let-ego-sushchestvovaniya-s-1655-go-po-1905-j-god-istoricheskaya-monografiya-tom-pervyj-xvii-xviii-vv-1905 Т. I-й (1905)]; [www.tvereparhia.ru/biblioteka-2/b/1071-bagalej-d-i/13621-bagalej-d-i-istoriya-goroda-kharkova-za-250-let-ego-sushchestvovaniya-s-1655-go-po-1905-j-god-istoricheskaya-monografiya-tom-vtoroj-xix-j-i-nachalo-xx-go-veka-1912-2004 Т. II-й (1912)]
  • «Русская история» (ч. 1-я, 1909; ч. 2-я, 1911);
  • «Очерки из русской истории. Т. 1-й. Статьи по истории просвещения» (1911);
  • «К вопросу об утверждении литовского Статута 1588 года».// Сборник статей в честь М. К. Любавского. Петроград, 1917.- С.130-171.
  • [dalizovut.narod.ru/bagaley/bagal_so.htm «Історія Слобідської України» (1918);]
  • «Нарис української історіографії». Т.1. Вип. 1—2 (1923—1925);
  • «Нарис історії України на соціально-економічному ґрунті» (1928).

См. также

Напишите отзыв о статье "Багалей, Дмитрий Иванович"

Литература

Примечания

Ссылки

  • [klio.org.ua/ru/Volodimir-Kravchenko.-Ukrayina-Imperiya-Rosiya/Istorik-dlya-Ukrayini.html Кравченко В. В. Україна, Імперія, Росія (вибрані статті з модерної історії та історіографії). - К., 2011. - 544 с. Історик для України]

Отрывок, характеризующий Багалей, Дмитрий Иванович

– Помощь дается токмо от Бога, – сказал он, – но ту меру помощи, которую во власти подать наш орден, он подаст вам, государь мой. Вы едете в Петербург, передайте это графу Вилларскому (он достал бумажник и на сложенном вчетверо большом листе бумаги написал несколько слов). Один совет позвольте подать вам. Приехав в столицу, посвятите первое время уединению, обсуждению самого себя, и не вступайте на прежние пути жизни. Затем желаю вам счастливого пути, государь мой, – сказал он, заметив, что слуга его вошел в комнату, – и успеха…
Проезжающий был Осип Алексеевич Баздеев, как узнал Пьер по книге смотрителя. Баздеев был одним из известнейших масонов и мартинистов еще Новиковского времени. Долго после его отъезда Пьер, не ложась спать и не спрашивая лошадей, ходил по станционной комнате, обдумывая свое порочное прошедшее и с восторгом обновления представляя себе свое блаженное, безупречное и добродетельное будущее, которое казалось ему так легко. Он был, как ему казалось, порочным только потому, что он как то случайно запамятовал, как хорошо быть добродетельным. В душе его не оставалось ни следа прежних сомнений. Он твердо верил в возможность братства людей, соединенных с целью поддерживать друг друга на пути добродетели, и таким представлялось ему масонство.


Приехав в Петербург, Пьер никого не известил о своем приезде, никуда не выезжал, и стал целые дни проводить за чтением Фомы Кемпийского, книги, которая неизвестно кем была доставлена ему. Одно и всё одно понимал Пьер, читая эту книгу; он понимал неизведанное еще им наслаждение верить в возможность достижения совершенства и в возможность братской и деятельной любви между людьми, открытую ему Осипом Алексеевичем. Через неделю после его приезда молодой польский граф Вилларский, которого Пьер поверхностно знал по петербургскому свету, вошел вечером в его комнату с тем официальным и торжественным видом, с которым входил к нему секундант Долохова и, затворив за собой дверь и убедившись, что в комнате никого кроме Пьера не было, обратился к нему:
– Я приехал к вам с поручением и предложением, граф, – сказал он ему, не садясь. – Особа, очень высоко поставленная в нашем братстве, ходатайствовала о том, чтобы вы были приняты в братство ранее срока, и предложила мне быть вашим поручителем. Я за священный долг почитаю исполнение воли этого лица. Желаете ли вы вступить за моим поручительством в братство свободных каменьщиков?
Холодный и строгий тон человека, которого Пьер видел почти всегда на балах с любезною улыбкою, в обществе самых блестящих женщин, поразил Пьера.
– Да, я желаю, – сказал Пьер.
Вилларский наклонил голову. – Еще один вопрос, граф, сказал он, на который я вас не как будущего масона, но как честного человека (galant homme) прошу со всею искренностью отвечать мне: отреклись ли вы от своих прежних убеждений, верите ли вы в Бога?
Пьер задумался. – Да… да, я верю в Бога, – сказал он.
– В таком случае… – начал Вилларский, но Пьер перебил его. – Да, я верю в Бога, – сказал он еще раз.
– В таком случае мы можем ехать, – сказал Вилларский. – Карета моя к вашим услугам.
Всю дорогу Вилларский молчал. На вопросы Пьера, что ему нужно делать и как отвечать, Вилларский сказал только, что братья, более его достойные, испытают его, и что Пьеру больше ничего не нужно, как говорить правду.
Въехав в ворота большого дома, где было помещение ложи, и пройдя по темной лестнице, они вошли в освещенную, небольшую прихожую, где без помощи прислуги, сняли шубы. Из передней они прошли в другую комнату. Какой то человек в странном одеянии показался у двери. Вилларский, выйдя к нему навстречу, что то тихо сказал ему по французски и подошел к небольшому шкафу, в котором Пьер заметил невиданные им одеяния. Взяв из шкафа платок, Вилларский наложил его на глаза Пьеру и завязал узлом сзади, больно захватив в узел его волоса. Потом он пригнул его к себе, поцеловал и, взяв за руку, повел куда то. Пьеру было больно от притянутых узлом волос, он морщился от боли и улыбался от стыда чего то. Огромная фигура его с опущенными руками, с сморщенной и улыбающейся физиономией, неверными робкими шагами подвигалась за Вилларским.
Проведя его шагов десять, Вилларский остановился.
– Что бы ни случилось с вами, – сказал он, – вы должны с мужеством переносить всё, ежели вы твердо решились вступить в наше братство. (Пьер утвердительно отвечал наклонением головы.) Когда вы услышите стук в двери, вы развяжете себе глаза, – прибавил Вилларский; – желаю вам мужества и успеха. И, пожав руку Пьеру, Вилларский вышел.
Оставшись один, Пьер продолжал всё так же улыбаться. Раза два он пожимал плечами, подносил руку к платку, как бы желая снять его, и опять опускал ее. Пять минут, которые он пробыл с связанными глазами, показались ему часом. Руки его отекли, ноги подкашивались; ему казалось, что он устал. Он испытывал самые сложные и разнообразные чувства. Ему было и страшно того, что с ним случится, и еще более страшно того, как бы ему не выказать страха. Ему было любопытно узнать, что будет с ним, что откроется ему; но более всего ему было радостно, что наступила минута, когда он наконец вступит на тот путь обновления и деятельно добродетельной жизни, о котором он мечтал со времени своей встречи с Осипом Алексеевичем. В дверь послышались сильные удары. Пьер снял повязку и оглянулся вокруг себя. В комнате было черно – темно: только в одном месте горела лампада, в чем то белом. Пьер подошел ближе и увидал, что лампада стояла на черном столе, на котором лежала одна раскрытая книга. Книга была Евангелие; то белое, в чем горела лампада, был человечий череп с своими дырами и зубами. Прочтя первые слова Евангелия: «Вначале бе слово и слово бе к Богу», Пьер обошел стол и увидал большой, наполненный чем то и открытый ящик. Это был гроб с костями. Его нисколько не удивило то, что он увидал. Надеясь вступить в совершенно новую жизнь, совершенно отличную от прежней, он ожидал всего необыкновенного, еще более необыкновенного чем то, что он видел. Череп, гроб, Евангелие – ему казалось, что он ожидал всего этого, ожидал еще большего. Стараясь вызвать в себе чувство умиленья, он смотрел вокруг себя. – «Бог, смерть, любовь, братство людей», – говорил он себе, связывая с этими словами смутные, но радостные представления чего то. Дверь отворилась, и кто то вошел.