Баганов, Виталий Викторович
Виталий Баганов | |
Имя при рождении: |
Виталий Викторович Баганов |
---|---|
Дата рождения: |
6 сентября 1952 (71 год) |
Место рождения: | |
Гражданство: | |
Профессия: |
Виталий Викторович Баганов (род. 6 сентября 1952, Ленинград) — советский, затем американский киноактёр.
Биография
Родился в Ленинграде 1952 году в семье Виктора Васильевича и Зинаиды Ивановны Багановых.
В течение 4-х лет изучал астрономию в Ленинградском государственном университете. Затем поступил в ЛГИТМиК. После окончания института работал в Ленинградском театре им. Ленинского комсомола и в Академическом драматическом театре им. В. Ф. Комиссаржевской, в 1980-е годы снимался в кино.
В 1991 году переехал на постоянное место жительства в США.
После перерыва в карьере сыграл роль Валерия в «Клане Сопрано» (2001), играл в фильмах «Праздник Эйприл» (2003), «Рокуэй» (2007), театральных постановках («Одна абсолютно счастливая деревня» Алексея Бураго, 2002), в телесериалах «Закон и порядок» (2000), «C.S.I.: Нью-Йорк» (2004). В 2008-м и 2009-м годах озвучивал роль международного преступника Рэя Булгарина в компьютерной игре GTA IV.
Фильмография
- 1979 — Инженер Графтио — Малахов
- 1979 — Шерлок Холмс и доктор Ватсон - констебль Рэнс
- 1982 — Пиковая дама
- 1986 — На острие меча - чекист
- 1988 — Щенок
- 1988 — Физики
- 1998 — Тройка / Troika — Виталий
- 2000 — Закон и порядок / Law & Order: Special Victims Unit — бармен
- 2001 — Клан Сопрано / The Sopranos — Валерий
- 2003 — Праздник Эйприл / Pieces of April — Half Asleep Man
- 2004 — C.S.I.: Нью Йорк / CSI: NY — доктор Богдан Иванов
- 2007 — Рокуэй / Rockaway — Сергей
- 2008 — GTA IV - Рэй Булгарин
- 2009 — Grand Theft Auto IV: The Ballad of Gay Tony - Рэй Булгарин
- 2010 — Солт - новый президент России
Напишите отзыв о статье "Баганов, Виталий Викторович"
Ссылки
Отрывок, характеризующий Баганов, Виталий Викторович
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.Смущение Пьера не отразилось на Наташе смущением, но только удовольствием, чуть заметно осветившим все ее лицо.
– Она приехала гостить ко мне, – сказала княжна Марья. – Граф и графиня будут на днях. Графиня в ужасном положении. Но Наташе самой нужно было видеть доктора. Ее насильно отослали со мной.
– Да, есть ли семья без своего горя? – сказал Пьер, обращаясь к Наташе. – Вы знаете, что это было в тот самый день, как нас освободили. Я видел его. Какой был прелестный мальчик.
Наташа смотрела на него, и в ответ на его слова только больше открылись и засветились ее глаза.
– Что можно сказать или подумать в утешенье? – сказал Пьер. – Ничего. Зачем было умирать такому славному, полному жизни мальчику?
– Да, в наше время трудно жить бы было без веры… – сказала княжна Марья.
– Да, да. Вот это истинная правда, – поспешно перебил Пьер.
– Отчего? – спросила Наташа, внимательно глядя в глаза Пьеру.
– Как отчего? – сказала княжна Марья. – Одна мысль о том, что ждет там…
Наташа, не дослушав княжны Марьи, опять вопросительно поглядела на Пьера.
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.