Багратион-Мухранская, Кетеван Константиновна
Поделись знанием:
– Vive l'Empereur! Vive le Roi de Rome! Vive l'Empereur! [Да здравствует император! Да здравствует римский король!] – слышались восторженные голоса.
После завтрака Наполеон, в присутствии Боссе, продиктовал свой приказ по армии.
– Courte et energique! [Короткий и энергический!] – проговорил Наполеон, когда он прочел сам сразу без поправок написанную прокламацию. В приказе было:
«Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспомнит о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!»
– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.
Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.
Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия.
Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Диспозиция эта, про которую с восторгом говорят французские историки и с глубоким уважением другие историки, была следующая:
«С рассветом две новые батареи, устроенные в ночи, на равнине, занимаемой принцем Экмюльским, откроют огонь по двум противостоящим батареям неприятельским.
| Кетеван Константиновна Багратион-Мухранская груз. ქეთევან ბაგრატიონი–მუხრანბატონი | |||
| |||
|---|---|---|---|
| с 2004 года | |||
| Президент: | Михаил Саакашвили | ||
| Предшественник: | Александр Давидович Чикваидзе | ||
| Преемник: | Тамара Грдзелидзе | ||
| Рождение: | 20 июля 1954 (69 лет) Таланс, Франция | ||
| Род: | Багратионы, Орсини | ||
| Отец: | Константин Георгиевич Багратион-Мухранский[1]. | ||
| Мать: | Моник Полиак[1] | ||
| Супруг: | князь Раймондо Орсини д’Арагона. | ||
| Образование: | Университет Бордо III | ||
| Профессия: | филолог | ||
| Деятельность: | дипломат | ||
| Награды: |
| ||
Кетеван Константиновна Багратион-Мухранская (груз. ქეთევან ბაგრატიონი–მუხრანბატონი; род. 20 июля 1954 года, Таланс, Франция) — дипломат и общественный деятель Грузии.
Содержание
Биография
В 1974 году — закончила факультет гуманитарных наук университета Бордо по специальности «Славянские языки». Бакалавр философии и филологии.
В 1975—1976 годах стажировалась в Московском государственном университете имени М. В. Ломоносова (8 месяцев) и Тбилисском государственном университете (2 месяца).
В 1991 году основала в Риме и возглавила итальяно-грузинскую ассоциацию «Щит Святого Георгия».
С 1998 года — руководитель ООО «Морнинг».
При её содействии в парламенте Италии была создана «Группа друзей Грузии».
В 2001 году выставила свою кандидатуру на выборах президента Федерации Красного Креста Грузии. Избрана не была.
В 2004 году Президент Грузии Михаил Саакашвили присвоил ей гражданство Грузии.
С 2004 по 2014 годы — чрезвычайный и полномочный посол Грузии при Святом Престоле.
9 марта 2005 года вручила верительные грамоты папе Иоанну Павлу II[2].
Владеет французским, английским, итальянским, русским и грузинскими языками.
Семья
Муж — князь Раймондо Умберто Мария Орсини д’Арагона (итал. Principe Don Raimondo Umberto Maria Orsini d'Aragona, род. 18.11.1931) (с 6 июня 1978 года).
Имеют 4 детей:
- Джорджиана (итал. Donna Georgiana Orsini d'Aragona, 15.8.1979 г., Рим — 26.8.2005 г., Рим)
- Лелио Никколо (итал. Don Lelio Niccolò Orsini d’Aragona, род. 27.5.1981 г., Рим)
- Луиза Элеонора (итал. Donna Luisa Eleonora Orsini d’Aragona, род. 2.2.1986 г., Рим)
- Доротея (итал. Donna Dorotea Orsini d’Aragona, род. 25.10.1990 г., Рим)
Награды
- Почётный гражданин Грузии (1995 год).
- Грамота Грузинской церкви (2000 год) — за заслуги перед родиной и Церковью.
- Большой крест ордена Пия IX (Святой Престол, 2007 год)[3].
- Большой крест родового ордена Альбрехта Медведя (Ангальтский герцогский дом, 2009 год)
- Медаль имени академика Иванаю Джавахишвили Тбилисского государственного университета (1992 год)
Напишите отзыв о статье "Багратион-Мухранская, Кетеван Константиновна"
Примечания
- ↑ 1 2 [www.geneall.net/W/per_page.php?id=162676 Kethevane Konstantinovna, princess Bagration-Mukhransky на сайте geneall.net] (англ.)
- ↑ [www.vatican.va/roman_curia/secretariat_state/2012/documents/rc_seg-st_20120518_cd.pdf Список дипломатов при Святом Престоле на официальном сайте Святого Престола]
- ↑ [www.ubrus.org/news-orthodoxy-unit/?id=24309 Посол Грузии в Ватикане Кетеван Багратион-Мухранская награждена орденом Большого креста Папы Пия IX]
Ссылки
- [www.newsgeorgia.ru/society/20041026/306909-print.html Кетеван Багратион-Мухранская назначена Чрезвычайным и Полномочным послом Грузии в Ватикане]
- [vatican.mfa.gov.ge/index.php?lang_id=GEO&sec_id=549 Биография на сайте Посольства Грузии при Святом Престоле] (груз.)
- [heirsofeurope.blogspot.com/2010/01/orsini-daragona.html Orsini d’Aragona на сайте The Heirs of Europe] (англ.)
Отрывок, характеризующий Багратион-Мухранская, Кетеван Константиновна
Как он и ожидал, в то время как он завтракал с господином Боссе, удостоившимся этой чести, перед палаткой слышались восторженные клики сбежавшихся к портрету офицеров и солдат старой гвардии.– Vive l'Empereur! Vive le Roi de Rome! Vive l'Empereur! [Да здравствует император! Да здравствует римский король!] – слышались восторженные голоса.
После завтрака Наполеон, в присутствии Боссе, продиктовал свой приказ по армии.
– Courte et energique! [Короткий и энергический!] – проговорил Наполеон, когда он прочел сам сразу без поправок написанную прокламацию. В приказе было:
«Воины! Вот сражение, которого вы столько желали. Победа зависит от вас. Она необходима для нас; она доставит нам все нужное: удобные квартиры и скорое возвращение в отечество. Действуйте так, как вы действовали при Аустерлице, Фридланде, Витебске и Смоленске. Пусть позднейшее потомство с гордостью вспомнит о ваших подвигах в сей день. Да скажут о каждом из вас: он был в великой битве под Москвою!»
– De la Moskowa! [Под Москвою!] – повторил Наполеон, и, пригласив к своей прогулке господина Боссе, любившего путешествовать, он вышел из палатки к оседланным лошадям.
– Votre Majeste a trop de bonte, [Вы слишком добры, ваше величество,] – сказал Боссе на приглашение сопутствовать императору: ему хотелось спать и он не умел и боялся ездить верхом.
Но Наполеон кивнул головой путешественнику, и Боссе должен был ехать. Когда Наполеон вышел из палатки, крики гвардейцев пред портретом его сына еще более усилились. Наполеон нахмурился.
– Снимите его, – сказал он, грациозно величественным жестом указывая на портрет. – Ему еще рано видеть поле сражения.
Боссе, закрыв глаза и склонив голову, глубоко вздохнул, этим жестом показывая, как он умел ценить и понимать слова императора.
Весь этот день 25 августа, как говорят его историки, Наполеон провел на коне, осматривая местность, обсуживая планы, представляемые ему его маршалами, и отдавая лично приказания своим генералам.
Первоначальная линия расположения русских войск по Ко лоче была переломлена, и часть этой линии, именно левый фланг русских, вследствие взятия Шевардинского редута 24 го числа, была отнесена назад. Эта часть линии была не укреплена, не защищена более рекою, и перед нею одною было более открытое и ровное место. Очевидно было для всякого военного и невоенного, что эту часть линии и должно было атаковать французам. Казалось, что для этого не нужно было много соображений, не нужно было такой заботливости и хлопотливости императора и его маршалов и вовсе не нужно той особенной высшей способности, называемой гениальностью, которую так любят приписывать Наполеону; но историки, впоследствии описывавшие это событие, и люди, тогда окружавшие Наполеона, и он сам думали иначе.
Наполеон ездил по полю, глубокомысленно вглядывался в местность, сам с собой одобрительно или недоверчиво качал головой и, не сообщая окружавшим его генералам того глубокомысленного хода, который руководил его решеньями, передавал им только окончательные выводы в форме приказаний. Выслушав предложение Даву, называемого герцогом Экмюльским, о том, чтобы обойти левый фланг русских, Наполеон сказал, что этого не нужно делать, не объясняя, почему это было не нужно. На предложение же генерала Компана (который должен был атаковать флеши), провести свою дивизию лесом, Наполеон изъявил свое согласие, несмотря на то, что так называемый герцог Эльхингенский, то есть Ней, позволил себе заметить, что движение по лесу опасно и может расстроить дивизию.
Осмотрев местность против Шевардинского редута, Наполеон подумал несколько времени молча и указал на места, на которых должны были быть устроены к завтрему две батареи для действия против русских укреплений, и места, где рядом с ними должна была выстроиться полевая артиллерия.
Отдав эти и другие приказания, он вернулся в свою ставку, и под его диктовку была написана диспозиция сражения.
Диспозиция эта, про которую с восторгом говорят французские историки и с глубоким уважением другие историки, была следующая:
«С рассветом две новые батареи, устроенные в ночи, на равнине, занимаемой принцем Экмюльским, откроют огонь по двум противостоящим батареям неприятельским.
