Бадалбейли, Ахмед-бек Башир оглы

Ахмед Агдамский
азерб. Əhməd Ağdamski
Имя при рождении:	Ахмедбек Башир оглы Бадалбейли
Дата рождения:	5 января 1884(1884-01-05)
Место рождения:	Шуша, Российская империя
Дата смерти:	1 апреля 1954(1954-04-01) (70 лет)
Место смерти:	Баку, Азербайджанская ССР
Профессия:	актёр,оперный певец
Награды:	«Заслуженный деятель искусств Азербайджана»

Ахмедбек Башир оглы Бадалбейли (азерб. Əhmədbəy Bəşir oğlu Bədəlbəyli) (псевдоним: Ахмед Агдамский (азерб. Əhməd Ağdamski) — азербайджанский оперный певец (лирический тенор), актёр театра и кино. Брат Бадалбека Бадалбейли, дядя композитора Афрасияба Бадалбейли и режиссёра Шамси Бадалбейли.

Биография

Ахмедбек Бадалбейли родился 5 января 1884 года в городе Шуша. С малых лет посещал кружки театральных любителей и участвовал в народных постановаках.

Сценическую деятельность актёра началась в 1910 году с выступлений в театральной труппе благотворительного общества «Ниджат». Поначалу играл женские роли. Позже стал играть и мужские роли. Помимо этого занимался и педагогической деятельностью. За игру женских ролей актёр постоянно преследовался. Ахмедбек сменил фамилию и место жительство. Несколько лет знался под именем Мири. В начале 1920-х он вернулся в Карабах, где в 1923 году, в городе Агдам создал театральную труппу. В 1934 году переехал в Агдаш.

В 1943 году Ахмед Агдамский был удостоен звания «Заслуженный деятель искусств Азербайджана».

Скончался 1 апреля 1954 года.

Творчество

На рубеже XIX—XX веков актрис-азербайджанок не было, и поэтому их роли исполняли мужчины, в том числе и Ахмед Агдамский, чей приятный голос, изящное телосложение и невысокий рост помогали ему при создании женских образов.

В произведениях Узеира Гаджибекова, своего двоюродного брата, он сыграл роли Лейли («Лейли и Меджнун»), на которую его уговорил брат Бадалбек, в связи с отказом Фараджева (из-за гонений противников театра), Асли («Асли и Керем»), Гюльназ («Не та, так эта»), Гюльчохры («Аршин мал алан»), Миннат ханум («Муж и жена»), Тахмины («Рустам и Зохраб»), Хуршидбану «Шах Аббас и Хуршидбану»

В 1916 году Ахмед Агдамский снялся в первой азербайджанской кинокомедии «Аршин мал алан», снятого по мотивам одноимённой оперетты Узеира Гаджибекова.

Генеалогия

Башир бек Бадалбейли

Азят ханум

Ширинбеим ханым (1853—1939)

Абдулгусейн Молла Магомед оглы (1842—1901)

Бадал бек Бадалбейли (1875—1935)

Рагима ханум

Ахмед бек Бадалбейли (1884—1954)

Зульфугар бек Гаджибеков (1884—1950)

Узеир бек Гаджибеков (1885—1948)

Джейхун Гаджибейли (1891—1962)

Афрасияб Бадалбейли (1907—1976)

Давуд Бадалбейли

Тургут Бадалбейли

Мастура Бадалбейли

Шамси Бадалбейли (1911—1986)

Ниязи Гаджибеков (1912—1984)

Фархад Бадалбейли (род. 1947)

Литература

• Рафаэль Гусейнов. 1002 ночь. Баку, «Ишыг», 1988. ISBN 5-89650-085-8  (азерб.)

См. также

• Шуша
• Кинематограф Азербайджана

Ссылки

• [uzeyirbook.musigi-dunya.az/ru/data.pl?id=25&lang=RU Агдамский Ахмед Башир оглы]
• Бадалбейли, Ахмед-бек Башир оглы (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий Бадалбейли, Ахмед-бек Башир оглы

– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.
Он стал вспоминать, не сделал ли он еще каких нибудь глупостей. И, перебирая воспоминания нынешнего дня, воспоминание о французе барабанщике представилось ему. «Нам то отлично, а ему каково? Куда его дели? Покормили ли его? Не обидели ли?» – подумал он. Но заметив, что он заврался о кремнях, он теперь боялся.
«Спросить бы можно, – думал он, – да скажут: сам мальчик и мальчика пожалел. Я им покажу завтра, какой я мальчик! Стыдно будет, если я спрошу? – думал Петя. – Ну, да все равно!» – и тотчас же, покраснев и испуганно глядя на офицеров, не будет ли в их лицах насмешки, он сказал:
– А можно позвать этого мальчика, что взяли в плен? дать ему чего нибудь поесть… может…
– Да, жалкий мальчишка, – сказал Денисов, видимо, не найдя ничего стыдного в этом напоминании. – Позвать его сюда. Vincent Bosse его зовут. Позвать.
– Я позову, – сказал Петя.
– Позови, позови. Жалкий мальчишка, – повторил Денисов.
Петя стоял у двери, когда Денисов сказал это. Петя пролез между офицерами и близко подошел к Денисову.
– Позвольте вас поцеловать, голубчик, – сказал он. – Ах, как отлично! как хорошо! – И, поцеловав Денисова, он побежал на двор.
– Bosse! Vincent! – прокричал Петя, остановясь у двери.
– Вам кого, сударь, надо? – сказал голос из темноты. Петя отвечал, что того мальчика француза, которого взяли нынче.
– А! Весеннего? – сказал казак.
Имя его Vincent уже переделали: казаки – в Весеннего, а мужики и солдаты – в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с представлением о молоденьком мальчике.
– Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! – послышались в темноте передающиеся голоса и смех.
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.