Бажанов, Николай Николаевич (комдив)

Николай (до 1921 года - Ксенофонт) Николаевич Бажанов
Бажанов Николай Николаевич
Дата рождения	26 августа 1899(1899-08-26)
Место рождения	Санкт-Петербург
Дата смерти	15 сентября 1938(1938-09-15) (39 лет)
Место смерти	Расстрельный полигон Коммунарка
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	ВВС РККА
Годы службы	1919—1938
Звание	комдив
Командовал	НИИ ВВС
Награды и премии	орден Ленина (N 2846)

Николай(Ксенофонт)Николаевич Бажанов ([дата рождения[26|08|1899]] — 15 сентября 1938) — советский лётчик-испытатель, комдив.

Биография

Родился 26 августа 1899 г. в Санкт-Петербурге в дворянской семье. Детство провел в Гродно и Петербурге, где до 1915 г. учился в мужских гимназиях. Среднее образование получил в Петрограде в 1916 г. и в том же году поступил в университет на юридический факультет. К этому времени он уже в совершенстве владел французским и немецким языками.

В апреле 1917 г. Бажанов впервые увидел и услышал Ленина, выступавшего с балкона дворца Кшесинской. Еще до октября 1917 г. он вступил в ряды РКП (б). Осенью 1918 г. его назначили комиссаром продовольствия Охтинского района Петрограда, в 1919 г. отправили в Воронежскую губернию на хлебозаготовки для голодающего Петрограда. Вступил добровольцем в конную дивизию, которой командовал Буденный. Он начал войну рядовым бойцом, но вскоре выдвинулся на командные посты и стал комиссаром 4-й и 11-й кавдивизий 1-й Конной Армии. Принял участие во всех решающих боях — под Касторной, Воронежем, Егорлыкской. Был четыре раза ранен и два раза контужен.

С апреля 1925 г. комбриг Бажанов в авиации — помощник начальника 2-й военной школы летчиков (г.Борисоглебск) по политической части. В 1928—1929 гг. учился в 3-й (Оренбургской)военной школе летчиков, по окончании которой стажировался в качестве летчика в Витебской авиабригаде. В феврале 1930 г. назначен начальником штаба 4-й авиабригады. С мая 1930 г. — начальник и военком Севастопольской военной школы Красных Лётчиков, в 1931 г. передислоцировавшейся в Ейск Военной школы морских летчиков и летчиков-наблюдателей. Бажанов Н.Н. руководил строительством этой школы.

С 1935 г. – начальник и военком НИИ ВВС РККА. Освоил более полусотни типов самолетов.

Арестован в служебном кабинете 22 ноября 1937 г. Приговорен ВКВС СССР 15 сентября 1938 года по обвинению в участии в контр-революционной террористической организации. Расстрелян 15 сентября 1938 года. Реабилитирован 30 мая 1956 г. Награждён орденом Ленина (26.05.1936).

Литература

• Испытатели ВВС. В.К.Муравьев, М.- Воениздат, 1990

Примечания

Николай (Ксенофонт) Николаевич Бажанов является правнуком протопресвитера Василия Борисовича Бажанова, духовника императоров Николая Первого, Александров Второго и Третьего, и всей российской гвардии.

Ссылки

• [bessmertnybarak.ru/Bazhanov_Nikolay_Nikolaevich/| Бажанов Николай Николаевич] История на сайте Бессмертный барак
• [www.testpilot.ru/base/2010/04/bazhanov-n-n/| Бажанов Николай (Ксенофонт) Николаевич]

Отрывок, характеризующий Бажанов, Николай Николаевич (комдив)

– Я знаю этого человека, – мерным, холодным голосом, очевидно рассчитанным для того, чтобы испугать Пьера, сказал он. Холод, пробежавший прежде по спине Пьера, охватил его голову, как тисками.
– Mon general, vous ne pouvez pas me connaitre, je ne vous ai jamais vu… [Вы не могли меня знать, генерал, я никогда не видал вас.]
– C'est un espion russe, [Это русский шпион,] – перебил его Даву, обращаясь к другому генералу, бывшему в комнате и которого не заметил Пьер. И Даву отвернулся. С неожиданным раскатом в голосе Пьер вдруг быстро заговорил.
– Non, Monseigneur, – сказал он, неожиданно вспомнив, что Даву был герцог. – Non, Monseigneur, vous n'avez pas pu me connaitre. Je suis un officier militionnaire et je n'ai pas quitte Moscou. [Нет, ваше высочество… Нет, ваше высочество, вы не могли меня знать. Я офицер милиции, и я не выезжал из Москвы.]
– Votre nom? [Ваше имя?] – повторил Даву.
– Besouhof. [Безухов.]
– Qu'est ce qui me prouvera que vous ne mentez pas? [Кто мне докажет, что вы не лжете?]
– Monseigneur! [Ваше высочество!] – вскрикнул Пьер не обиженным, но умоляющим голосом.
Даву поднял глаза и пристально посмотрел на Пьера. Несколько секунд они смотрели друг на друга, и этот взгляд спас Пьера. В этом взгляде, помимо всех условий войны и суда, между этими двумя людьми установились человеческие отношения. Оба они в эту одну минуту смутно перечувствовали бесчисленное количество вещей и поняли, что они оба дети человечества, что они братья.
В первом взгляде для Даву, приподнявшего только голову от своего списка, где людские дела и жизнь назывались нумерами, Пьер был только обстоятельство; и, не взяв на совесть дурного поступка, Даву застрелил бы его; но теперь уже он видел в нем человека. Он задумался на мгновение.
– Comment me prouverez vous la verite de ce que vous me dites? [Чем вы докажете мне справедливость ваших слов?] – сказал Даву холодно.
Пьер вспомнил Рамбаля и назвал его полк, и фамилию, и улицу, на которой был дом.
– Vous n'etes pas ce que vous dites, [Вы не то, что вы говорите.] – опять сказал Даву.
Пьер дрожащим, прерывающимся голосом стал приводить доказательства справедливости своего показания.
Но в это время вошел адъютант и что то доложил Даву.
Даву вдруг просиял при известии, сообщенном адъютантом, и стал застегиваться. Он, видимо, совсем забыл о Пьере.
Когда адъютант напомнил ему о пленном, он, нахмурившись, кивнул в сторону Пьера и сказал, чтобы его вели. Но куда должны были его вести – Пьер не знал: назад в балаган или на приготовленное место казни, которое, проходя по Девичьему полю, ему показывали товарищи.
Он обернул голову и видел, что адъютант переспрашивал что то.
– Oui, sans doute! [Да, разумеется!] – сказал Даву, но что «да», Пьер не знал.
Пьер не помнил, как, долго ли он шел и куда. Он, в состоянии совершенного бессмыслия и отупления, ничего не видя вокруг себя, передвигал ногами вместе с другими до тех пор, пока все остановились, и он остановился. Одна мысль за все это время была в голове Пьера. Это была мысль о том: кто, кто же, наконец, приговорил его к казни. Это были не те люди, которые допрашивали его в комиссии: из них ни один не хотел и, очевидно, не мог этого сделать. Это был не Даву, который так человечески посмотрел на него. Еще бы одна минута, и Даву понял бы, что они делают дурно, но этой минуте помешал адъютант, который вошел. И адъютант этот, очевидно, не хотел ничего худого, но он мог бы не войти. Кто же это, наконец, казнил, убивал, лишал жизни его – Пьера со всеми его воспоминаниями, стремлениями, надеждами, мыслями? Кто делал это? И Пьер чувствовал, что это был никто.