Бажутин, Борис Николаевич

Борис Николаевич Бажутин
Род деятельности:	слесарь-инструментальщик
Дата рождения:	7 июня 1924(1924-06-07)
Место рождения:	Ижевск
Гражданство:	СССР СССР → Россия Россия
Дата смерти:	14 февраля 1996(1996-02-14) (71 год)
Место смерти:	Ижевск
Награды и премии:

Борис Николаевич Бажутин (7 июня 1924, Ижевск — 14 февраля 1996, там же) — передовик промышленного производства, Герой Социалистического Труда (1971), участник Второй мировой войны.

Борис Николаевич после Великой Отечественной войны в 1946—1985 годах работал на Ижевском мотозаводе слесарь-инструментальщик высшей квалификации. Работая с личным клеймом, регулярно выполнял задания изменения на 140—150 %. Мастер — наладчик научил своей профессии 20 молодых рабочих.

Избирался депутатом Верховного Совета Удмуртской АССР в 1980 году, был членом РК, ГК и ОК КПСС. Награждён орденом Ленина, многими медалями. Имя Бориса Николаевича занесено в Почетную книгу трудовой славы и героизма Удмуртской АССР.

Литература

• Удмуртская республика: Энциклопедия / Гл. ред. В. В. Туганаев. — Ижевск : Удмуртия, 2000. — 800 с. — 20 000 экз. — ISBN 5-7659-0732-6

Отрывок, характеризующий Бажутин, Борис Николаевич

– Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
Анатоль пошел в заднюю комнату.
– Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
– Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
– Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
– Иди, Балага приехал.
Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.