Базилика Мадонна-деи-Сетте-Долори
Католический храм | |
Базилика Мадонна-деи-Сетте-Долори
Basilica della Madonna dei Sette Dolori | |
Церковь Мадонна-деи-Сетте-Долори, Пескара | |
Страна | Италия |
Город | Пескара |
Конфессия | Католицизм |
Епархия | Песакара-Пенне |
Тип здания | базилика |
Дата основания | XVIII век |
Реликвии и святыни | образ Богоматери Семи Скорбей (Мадонна-деи-Сетте-Долори) |
Статус | санктуарий |
Базилика Мадонна-деи-Сетте-Долори[1] (итал. Basilica della Madonna dei Sette Dolori) — санктуарий в архиепархии Пескара-Пенне Римско-католической церкви в городе Пескара, в провинции Пескара, в регионе Абруццо, в Италии. Имеет статус малой базилики.
Содержание
История
Базилика Мадонна-деи-Сетте-Долори (Богоматери Семи Скорбей) находится в районе Ларго Мадонна, в Пескара Колли. Она освящена в честь Богоматери, которая, согласно христианскому преданию, перенесла Семь Скорбей.
Церковь является религиозным, историческим, художественным и культурным центром, как для города Пескара, так и для всего региона в целом. Во время праздника, который проходит ежегодно в первое воскресенье июня, сюда прибывает множество паломников со всего Абруццо и из других регионов Италии.
Явление Богоматери
Предание о явлении Богоматери Семи Скорбей датируется концом XVI — началом XVII века. На месте ныне называемом Ларго Мадонна, где теперь находится санктуарий, некогда была дубовая роща, в которой местные крестьяне пасли своих овец. Однажды, в зарослях кустарника пастухами был обретен образ Богоматери, высеченный на камне. Образ представлял собой сцену Снятия с Креста. У Богоматери, изображенной с семью мечами в сердце, на коленях лежало безжизненное тело Иисуса Христа. Крестьяне с почтением перенесли образ в небольшую часовню, расположенную в Колле Рушителли (ныне Де Якобис) и приняли решение обо всем рассказать служителям церкви. Но на следующее утро оказалось, что образ исчез из часовни и находится на месте своего явления. Решив, что это была чья-то шутка, вечером того же дня образ вернули в часовню. На следующий день, однако, всё повторилось.
И снова образ вернули в часовню, но в этот раз осмотрели каждый уголок, плотно закрыли двери и окна и поставили сторожа. И когда утром образ снова оказался на месте своего явление, все признали в этом особое благоволение Божье к этому месту.
«Чудо дождя»
Одним из чудес, случившимся по молитве перед образом Мадонна дей Сетте Долори, было избавление от сильной засухи в регионе. По преданию в течение нескольких дней крестьяне совершали крестные ходы с образом по полям. Когда 12 мая процессия направилась в сторону моря, чтобы еще раз попросить Богоматерь о дожде, полил сильный ливень и урожай был спасен. С тех пор в память об этом событии ежегодно 12 мая отмечается праздник, во время которого местные жители благодарят Богоматерь за помощь.
Базилика
В скором времени на месте явления была возведена часовня с алтарем, на который поставили образ Богоматери. Над часовней возвели купол, где поставили колокол, который позднее, в 1888 году, перенесли на колокольню. 26 ноября 1665 года епископ Раффаэле Эзуберанцио основал здесь приход Санта Мария деи Сетте Долори. Затем был спроектирован и построен новый храм, возможно, вобравший в себя небольшую часовню. Существующая ныне базилика была освящена 30 мая 1757 года монсеньором Дженнаро Феццелли, епископом Пенне и Атри.
Передача санктуария в ведение капуцинов
20 июня 1948 года архипресвитер Яконе ушел на покой, и монсеньор Винченцо Греминьи, епископ Терамо и апостольский администратор Пенне и Атри, назначил в санкутарий викарием-экономом Альберто Милено из Васто. 8 декабря 1948 года Святой Престол передал санктуарий в ведение монахов из Ордена Братьев Меньших Капуцинов (OFMCap), и 6 марта 1949 года Альберто Милено был назначен приходским священником в приход Мадонна дей Сетте Долори. Тогда же монсеньор Бенедетто Фалькуччи стал первым епископом новой епархии Пескара-Пене.
Присвоение статуса базилики
3 декабря 1952 года Папа Пий XII провозгласил образ Мадонны деи Сетте Долори небесным покровителем епархии Пескара-Пене. По прошению епископа Бенедетто Фалькуччи и архиепископа Антонио Яннуччи 16 января 1959 года Папа Иоанн XXIII присвоил санктуарию статус малой базилики.
См. также
Напишите отзыв о статье "Базилика Мадонна-деи-Сетте-Долори"
Примечания
- ↑ [bigenc.ru/text/2776621 Пескара] / Р. М. Асейнов (история), Т. А. Галкина // Перу — Полуприцеп. — М. : Большая Российская энциклопедия, 2014. — С. 38. — (Большая российская энциклопедия : [в 35 т.] / гл. ред. Ю. С. Осипов ; 2004—, т. 26). — ISBN 978-5-85270-363-7.</span>
</ol>
Ссылки
- [www.settedolori.pe.it Церковь Мадонна-деи-Сетте-Долори в Пескаре]
Отрывок, характеризующий Базилика Мадонна-деи-Сетте-Долори
– Наделали дела! – проговорил он. – Вот я вам говорил же, Михайло Митрич, что на походе, так в шинелях, – обратился он с упреком к батальонному командиру. – Ах, мой Бог! – прибавил он и решительно выступил вперед. – Господа ротные командиры! – крикнул он голосом, привычным к команде. – Фельдфебелей!… Скоро ли пожалуют? – обратился он к приехавшему адъютанту с выражением почтительной учтивости, видимо относившейся к лицу, про которое он говорил.– Через час, я думаю.
– Успеем переодеть?
– Не знаю, генерал…
Полковой командир, сам подойдя к рядам, распорядился переодеванием опять в шинели. Ротные командиры разбежались по ротам, фельдфебели засуетились (шинели были не совсем исправны) и в то же мгновение заколыхались, растянулись и говором загудели прежде правильные, молчаливые четвероугольники. Со всех сторон отбегали и подбегали солдаты, подкидывали сзади плечом, через голову перетаскивали ранцы, снимали шинели и, высоко поднимая руки, натягивали их в рукава.
Через полчаса всё опять пришло в прежний порядок, только четвероугольники сделались серыми из черных. Полковой командир, опять подрагивающею походкой, вышел вперед полка и издалека оглядел его.
– Это что еще? Это что! – прокричал он, останавливаясь. – Командира 3 й роты!..
– Командир 3 й роты к генералу! командира к генералу, 3 й роты к командиру!… – послышались голоса по рядам, и адъютант побежал отыскивать замешкавшегося офицера.
Когда звуки усердных голосов, перевирая, крича уже «генерала в 3 ю роту», дошли по назначению, требуемый офицер показался из за роты и, хотя человек уже пожилой и не имевший привычки бегать, неловко цепляясь носками, рысью направился к генералу. Лицо капитана выражало беспокойство школьника, которому велят сказать невыученный им урок. На красном (очевидно от невоздержания) носу выступали пятна, и рот не находил положения. Полковой командир с ног до головы осматривал капитана, в то время как он запыхавшись подходил, по мере приближения сдерживая шаг.
– Вы скоро людей в сарафаны нарядите! Это что? – крикнул полковой командир, выдвигая нижнюю челюсть и указывая в рядах 3 й роты на солдата в шинели цвета фабричного сукна, отличавшегося от других шинелей. – Сами где находились? Ожидается главнокомандующий, а вы отходите от своего места? А?… Я вас научу, как на смотр людей в казакины одевать!… А?…
Ротный командир, не спуская глаз с начальника, всё больше и больше прижимал свои два пальца к козырьку, как будто в одном этом прижимании он видел теперь свое спасенье.
– Ну, что ж вы молчите? Кто у вас там в венгерца наряжен? – строго шутил полковой командир.
– Ваше превосходительство…
– Ну что «ваше превосходительство»? Ваше превосходительство! Ваше превосходительство! А что ваше превосходительство – никому неизвестно.
– Ваше превосходительство, это Долохов, разжалованный… – сказал тихо капитан.
– Что он в фельдмаршалы, что ли, разжалован или в солдаты? А солдат, так должен быть одет, как все, по форме.
– Ваше превосходительство, вы сами разрешили ему походом.
– Разрешил? Разрешил? Вот вы всегда так, молодые люди, – сказал полковой командир, остывая несколько. – Разрешил? Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Полковой командир помолчал. – Вам что нибудь скажешь, а вы и… – Что? – сказал он, снова раздражаясь. – Извольте одеть людей прилично…
И полковой командир, оглядываясь на адъютанта, своею вздрагивающею походкой направился к полку. Видно было, что его раздражение ему самому понравилось, и что он, пройдясь по полку, хотел найти еще предлог своему гневу. Оборвав одного офицера за невычищенный знак, другого за неправильность ряда, он подошел к 3 й роте.
– Кааак стоишь? Где нога? Нога где? – закричал полковой командир с выражением страдания в голосе, еще человек за пять не доходя до Долохова, одетого в синеватую шинель.
Долохов медленно выпрямил согнутую ногу и прямо, своим светлым и наглым взглядом, посмотрел в лицо генерала.
– Зачем синяя шинель? Долой… Фельдфебель! Переодеть его… дря… – Он не успел договорить.
– Генерал, я обязан исполнять приказания, но не обязан переносить… – поспешно сказал Долохов.
– Во фронте не разговаривать!… Не разговаривать, не разговаривать!…
– Не обязан переносить оскорбления, – громко, звучно договорил Долохов.
Глаза генерала и солдата встретились. Генерал замолчал, сердито оттягивая книзу тугой шарф.
– Извольте переодеться, прошу вас, – сказал он, отходя.
– Едет! – закричал в это время махальный.
Полковой командир, покраснел, подбежал к лошади, дрожащими руками взялся за стремя, перекинул тело, оправился, вынул шпагу и с счастливым, решительным лицом, набок раскрыв рот, приготовился крикнуть. Полк встрепенулся, как оправляющаяся птица, и замер.
– Смир р р р на! – закричал полковой командир потрясающим душу голосом, радостным для себя, строгим в отношении к полку и приветливым в отношении к подъезжающему начальнику.
По широкой, обсаженной деревьями, большой, бесшоссейной дороге, слегка погромыхивая рессорами, шибкою рысью ехала высокая голубая венская коляска цугом. За коляской скакали свита и конвой кроатов. Подле Кутузова сидел австрийский генерал в странном, среди черных русских, белом мундире. Коляска остановилась у полка. Кутузов и австрийский генерал о чем то тихо говорили, и Кутузов слегка улыбнулся, в то время как, тяжело ступая, он опускал ногу с подножки, точно как будто и не было этих 2 000 людей, которые не дыша смотрели на него и на полкового командира.