Базилика Святых Игнатия и Станислава (Кременец)
| Базилика | |
Бази́лика Святы́х Игна́тия Лойо́лы и Станисла́ва Ко́стки
(костёл оо. Иезуитов) Бази́ліка Святи́х Ігна́тія Лойо́ли і Стані́слава Ко́стки (Костел оо. Єзуїтів) | |
 Базилика Святых Игнатия Лойолы и Станислава Костки в Кременце от главного фасада | |
| Страна | Украина |
| Город | Кременец, ул. Лицейная 1 |
| Конфессия | Католицизм, Православие |
| Орденская принадлежность | Иезуиты |
| Тип здания | Базилика |
| Архитектурный стиль | Виленское барокко |
| Автор проекта | Паоло Фонтана |
| Архитектор | Павел Гижицкий |
| Основатель | Михаил Серваций Вишневецкий |
| Первое упоминание | 1729 |
| Строительство | 1731—1743 годы |
| Состояние | Действующий |
Бази́лика Святы́х Игна́тия Лойо́лы и Станисла́ва Ко́стки или Костёл оо. Иезуитов — доминантный комплекс монастыря иезуитов в Кременце на Волыни. Сегодня — Церковь Преображения Господнего УПЦ (КП). Самое высокое здание города[1].
Содержание
История
Церковь построена архитектором Павлом Гижицким по проекту архитектора Паоло Фонтана в первой половине XVIII века в стиле виленское барокко[2].
По просьбе Михаила Сервация Вишневецкого в 1729 году князь Павел Карл Сангушко предложил ему на выбор три разных плана храмов, автором которых принято считать Паоло Фонтана. Выбор Вишневецкого остановился на проекте святыни с монастырем и школой, после чего для его реализации был привлечен кременецкий архитектор Павел Гижицкий.
Строительство длилось в течение 1731—1743 годов. Во времена СССР церковь использовалась как спортзал учебного заведения.
Описание
Крылья трансепта и алтарная часть немного закруглены, что значительно повысило красоту и выразительность здания.
Боковые крылья комплекса спереди имеют наугольные башни и образуют парадный дворик вроде дворцового курдонера. Уклон земельного участка вызвал желание у архитектора создать искусственную террасу, хорошо украшенную парадной лестницей, балюстрадами и каменными фонариками в стиле рококо.
Напишите отзыв о статье "Базилика Святых Игнатия и Станислава (Кременец)"
Примечания
- ↑ Г. Чернихівський. Крем'янеччина: історичне та літературне краєзнавство. Крем'янець 1992. с. 20.
- ↑ Andrzej Betlej. Paweł Giżycki SJ architekt polski XVIII wieku. Kraków 2003. s. 101—109. ISBN 83-88385-16-X
Литература
- Andrzej Betlej, Paweł Giżycki SJ architekt polski XVIII wieku, Towarzystwo Naukowe «Societas Vistulana», Kraków 2003, ISBN 83-88385-16-X
- Jόzef Skrabski. Paolo Fontana. Nadworny architekt Sanguszkόw. Tarnόw 2007. ISBN 978-83-85988-77-9
Отрывок, характеризующий Базилика Святых Игнатия и Станислава (Кременец)
Сначала она слышала один голос Метивье, потом голос отца, потом оба голоса заговорили вместе, дверь распахнулась и на пороге показалась испуганная, красивая фигура Метивье с его черным хохлом, и фигура князя в колпаке и халате с изуродованным бешенством лицом и опущенными зрачками глаз.– Не понимаешь? – кричал князь, – а я понимаю! Французский шпион, Бонапартов раб, шпион, вон из моего дома – вон, я говорю, – и он захлопнул дверь.
Метивье пожимая плечами подошел к mademoiselle Bourienne, прибежавшей на крик из соседней комнаты.
– Князь не совсем здоров, – la bile et le transport au cerveau. Tranquillisez vous, je repasserai demain, [желчь и прилив к мозгу. Успокойтесь, я завтра зайду,] – сказал Метивье и, приложив палец к губам, поспешно вышел.
За дверью слышались шаги в туфлях и крики: «Шпионы, изменники, везде изменники! В своем доме нет минуты покоя!»
После отъезда Метивье старый князь позвал к себе дочь и вся сила его гнева обрушилась на нее. Она была виновата в том, что к нему пустили шпиона. .Ведь он сказал, ей сказал, чтобы она составила список, и тех, кого не было в списке, чтобы не пускали. Зачем же пустили этого мерзавца! Она была причиной всего. С ней он не мог иметь ни минуты покоя, не мог умереть спокойно, говорил он.
– Нет, матушка, разойтись, разойтись, это вы знайте, знайте! Я теперь больше не могу, – сказал он и вышел из комнаты. И как будто боясь, чтобы она не сумела как нибудь утешиться, он вернулся к ней и, стараясь принять спокойный вид, прибавил: – И не думайте, чтобы я это сказал вам в минуту сердца, а я спокоен, и я обдумал это; и это будет – разойтись, поищите себе места!… – Но он не выдержал и с тем озлоблением, которое может быть только у человека, который любит, он, видимо сам страдая, затряс кулаками и прокричал ей:
– И хоть бы какой нибудь дурак взял ее замуж! – Он хлопнул дверью, позвал к себе m lle Bourienne и затих в кабинете.
В два часа съехались избранные шесть персон к обеду. Гости – известный граф Ростопчин, князь Лопухин с своим племянником, генерал Чатров, старый, боевой товарищ князя, и из молодых Пьер и Борис Друбецкой – ждали его в гостиной.
На днях приехавший в Москву в отпуск Борис пожелал быть представленным князю Николаю Андреевичу и сумел до такой степени снискать его расположение, что князь для него сделал исключение из всех холостых молодых людей, которых он не принимал к себе.
Дом князя был не то, что называется «свет», но это был такой маленький кружок, о котором хотя и не слышно было в городе, но в котором лестнее всего было быть принятым. Это понял Борис неделю тому назад, когда при нем Ростопчин сказал главнокомандующему, звавшему графа обедать в Николин день, что он не может быть:
– В этот день уж я всегда езжу прикладываться к мощам князя Николая Андреича.
– Ах да, да, – отвечал главнокомандующий. – Что он?..
Небольшое общество, собравшееся в старомодной, высокой, с старой мебелью, гостиной перед обедом, было похоже на собравшийся, торжественный совет судилища. Все молчали и ежели говорили, то говорили тихо. Князь Николай Андреич вышел серьезен и молчалив. Княжна Марья еще более казалась тихою и робкою, чем обыкновенно. Гости неохотно обращались к ней, потому что видели, что ей было не до их разговоров. Граф Ростопчин один держал нить разговора, рассказывая о последних то городских, то политических новостях.
