Базилика (пушка)

Базили́ка, или Османская Пушка — огромная бомбарда, отлитая из бронзы за три месяца венгерским инженером Урбаном в середине XV века.

Урбан построил «Базилику» для османского султана Мехмеда II, когда в апреле 1453 года турки осадили Константинополь, бывший тогда столицей Византийской империи. Эта бомбарда имела много недостатков, но обладала большой пробивной силой, которая позволила турецким артиллеристам разрушить прочные стены Константинополя. 29 мая 1453 года удачный выстрел из «Базилики» проделал огромную брешь в стене города, что помогло туркам одержать победу.

Уже на второй день эксплуатации на «Базилике» появились трещины, а через шесть недель она и вовсе разрушилась от собственной отдачи.

Точных данных, как и изображений, о «Базилике» не сохранилось, поэтому ниже приведены её приблизительные характеристики по описаниям различных источников:

• Длина: ~8-12 м;
• Вес: ~32 т;
• Диаметр ствола: ~75-93 см;
• Ядро: вес ~540-590 кг, диаметр ~73-91 см;
• Дальность выстрела: ~2 км;
• Расчёт: 30 пар быков; также сюда входили 50 плотников и 200 рабочих для создания деревянных мостков; всего для обслуживания и стрельбы из бомбарды требовалось около 700 человек;
• Время перезарядки: ~1 час.

Ссылки

• [expert.ru/expert/2009/29/vspyska_plamya_uzhasnuy_zvuk/ Геворг Мирзаян «Вспышка, пламя и ужасный звук». Журнал «Эксперт», 27 июля 2009 / «Эксперт» № 29 (667)]

См. также

• Список самых больших артиллерийских орудий

Отрывок, характеризующий Базилика (пушка)

Оставшись наедине с фельдмаршалом, государь высказал ему свое неудовольствие за медленность преследования, за ошибки в Красном и на Березине и сообщил свои соображения о будущем походе за границу. Кутузов не делал ни возражений, ни замечаний. То самое покорное и бессмысленное выражение, с которым он, семь лет тому назад, выслушивал приказания государя на Аустерлицком поле, установилось теперь на его лице.
Когда Кутузов вышел из кабинета и своей тяжелой, ныряющей походкой, опустив голову, пошел по зале, чей то голос остановил его.
– Ваша светлость, – сказал кто то.
Кутузов поднял голову и долго смотрел в глаза графу Толстому, который, с какой то маленькою вещицей на серебряном блюде, стоял перед ним. Кутузов, казалось, не понимал, чего от него хотели.
Вдруг он как будто вспомнил: чуть заметная улыбка мелькнула на его пухлом лице, и он, низко, почтительно наклонившись, взял предмет, лежавший на блюде. Это был Георгий 1 й степени.


На другой день были у фельдмаршала обед и бал, которые государь удостоил своим присутствием. Кутузову пожалован Георгий 1 й степени; государь оказывал ему высочайшие почести; но неудовольствие государя против фельдмаршала было известно каждому. Соблюдалось приличие, и государь показывал первый пример этого; но все знали, что старик виноват и никуда не годится. Когда на бале Кутузов, по старой екатерининской привычке, при входе государя в бальную залу велел к ногам его повергнуть взятые знамена, государь неприятно поморщился и проговорил слова, в которых некоторые слышали: «старый комедиант».
Неудовольствие государя против Кутузова усилилось в Вильне в особенности потому, что Кутузов, очевидно, не хотел или не мог понимать значение предстоящей кампании.
Когда на другой день утром государь сказал собравшимся у него офицерам: «Вы спасли не одну Россию; вы спасли Европу», – все уже тогда поняли, что война не кончена.
Один Кутузов не хотел понимать этого и открыто говорил свое мнение о том, что новая война не может улучшить положение и увеличить славу России, а только может ухудшить ее положение и уменьшить ту высшую степень славы, на которой, по его мнению, теперь стояла Россия. Он старался доказать государю невозможность набрания новых войск; говорил о тяжелом положении населений, о возможности неудач и т. п.