Байдуков, Александр Васильевич

Александр Васильевич Байдуков
Место рождения:	с. Троицкое (Таврическая губерния; ныне — Запорожская область, Украинская ССР, СССР)
Место смерти:	Луцк
Звания:

Александр Васильевич Байдуков (10 июля 1923 — 28 ноября 2005) — живописец, народный художник Украины.

Биография

Родился 10 июля 1923 года в селе Троицкое Запорожской области. В 1939 году поступил в Днепропетровское художественное училище. Обучение в 1941 году прервала Вторая мировая война, фронтовыми дорогами которой он прошёл до Берлина. За мужество и отвагу награждён боевыми орденами и медалями.

С 1947 года художник работает в Волынской области: в Маневичах, Киверцевском лесопромкомбинате, Волынских художественно-производственных мастерских художественного фонда Украины. С 1971 года — член Национального союза художников Украины. С 1993 — глава Волынской областной организации НСХУ. С 1989 года — заслуженный художник УССР. В 1998 году — лауреат премии им. Иова Кондзелевича. С 2003 — народный художник Украины. Умер 28 ноября 2005 года в Луцке.

Основные выставки

30 республиканских (УССР), региональных и международных художественных выставок, среди них:

• 1972 — 2 Всеукраинская художественная выставка акварели,Киев (Украина)
• 1987 — республиканская художественная выставка «Мальовнича Україна», Киев (Украина)
• 1995 — «Украина '95», Мюнхен (Германия)

22 персональных выставки, среди них:

• 1987 — Брест (Белоруссия)
• 1988 — Варшава (Польша)
• 1993 — Киев (Украина)

Главные произведения: «Щедрая осень» (1976), «Зверобой цветёт»(1990), «Натюрморт со зверобоем»(1998), «Из глубины веков»(1999).

Ссылки

• [baidukov.org/index.php?option=com_content&view=frontpage&Itemid=1]

Отрывок, характеризующий Байдуков, Александр Васильевич

Ростов в кампании позволял себе вольность ездить не на фронтовой лошади, а на казацкой. И знаток и охотник, он недавно достал себе лихую донскую, крупную и добрую игреневую лошадь, на которой никто не обскакивал его. Ехать на этой лошади было для Ростова наслаждение. Он думал о лошади, об утре, о докторше и ни разу не подумал о предстоящей опасности.
Прежде Ростов, идя в дело, боялся; теперь он не испытывал ни малейшего чувства страха. Не оттого он не боялся, что он привык к огню (к опасности нельзя привыкнуть), но оттого, что он выучился управлять своей душой перед опасностью. Он привык, идя в дело, думать обо всем, исключая того, что, казалось, было бы интереснее всего другого, – о предстоящей опасности. Сколько он ни старался, ни упрекал себя в трусости первое время своей службы, он не мог этого достигнуть; но с годами теперь это сделалось само собою. Он ехал теперь рядом с Ильиным между березами, изредка отрывая листья с веток, которые попадались под руку, иногда дотрогиваясь ногой до паха лошади, иногда отдавая, не поворачиваясь, докуренную трубку ехавшему сзади гусару, с таким спокойным и беззаботным видом, как будто он ехал кататься. Ему жалко было смотреть на взволнованное лицо Ильина, много и беспокойно говорившего; он по опыту знал то мучительное состояние ожидания страха и смерти, в котором находился корнет, и знал, что ничто, кроме времени, не поможет ему.
Только что солнце показалось на чистой полосе из под тучи, как ветер стих, как будто он не смел портить этого прелестного после грозы летнего утра; капли еще падали, но уже отвесно, – и все затихло. Солнце вышло совсем, показалось на горизонте и исчезло в узкой и длинной туче, стоявшей над ним. Через несколько минут солнце еще светлее показалось на верхнем крае тучи, разрывая ее края. Все засветилось и заблестело. И вместе с этим светом, как будто отвечая ему, раздались впереди выстрелы орудий.
Не успел еще Ростов обдумать и определить, как далеки эти выстрелы, как от Витебска прискакал адъютант графа Остермана Толстого с приказанием идти на рысях по дороге.
Эскадрон объехал пехоту и батарею, также торопившуюся идти скорее, спустился под гору и, пройдя через какую то пустую, без жителей, деревню, опять поднялся на гору. Лошади стали взмыливаться, люди раскраснелись.