Байер, Иоганн Якоб

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Иоганн Якоб Байер

Иоганн Якоб Байер (нем. Johann Jacob Baeyer; 5 ноября 1794, Мюггельхайм — 10 сентября 1885, Берлин) — прусский генерал-лейтенант и геодезист, иностранный член-корреспондент Петербургской академии наук (1858)[1].





Биография

Родился в Миггельсгейме при Кепениге. В 1813 г. бросил учение в гимназии и поступил волонтером в армию, участвовал в кампаниях 1813, 1814 и 1815 гг.

Впоследствии посещал Военное училище в Кобленце, ознакомился с производством топографических работ и был прикомандирован в 1821 г. к генеральному штабу.

Когда в 1829 г., по предложению русского правительства, было предпринято градусное измерение у Мемеля для соединения прусской и русской триангуляционных сетей, Байер был прикомандирован к астроному Ф. Бесселю, руководившему этой операцией. Работы продолжались до 1836 г., и Бессель, отдавая справедливость знаниям Байера, поместил в заглавии сочинения о градусных измерениях в Восточной Пруссии рядом со своим именем и имя Байера.

С 1826 г. читал лекции в военной школе. После выхода в свет его сочинений: «Nivellement zwischen Swinemünde und Berlin» (Берлин, 1840), «Die Kustenvermessung und Are Verbindung mit der berliner Grundlinie» (Берл., 1849 г.) и «Die Verbindungen der preuss. und russ. Dreiecksketten» (Берлин, 1857 г.) Король Фридрих Вильгельм IV, чтобы дать ему возможность посвятить себя вполне любимым занятиям, перевел его в число офицеров генерального штаба, причем было предоставлено ему, как и прежде, руководство тригонометрическим отделением.

Зачисленный в 1858 г. генерал-лейтенантом в резерв, он получил поручение принять участие в качестве представителя Пруссии в предпринятом европейском градусном измерении долготы 52 параллели.

В 1861 году Байер сформулировал свои «Предложения по центральноевропейским градусным измерениям». В документе предлагалось установить международное сотрудничество центральноевропейских стран в области геодезии. К концу 1862 года 16 стран выразили своё согласие участвовать в проекте, а октябре 1864 года в Берлине состоялась первая «Генеральная конференция представителей для центральноевропейских градусных измерений». Конференция учредила организационную структуру (Постоянная комиссия, Центральное бюро и Генеральные конференции) и назначила Байера президентом Центрального бюро[2].

Так как до 1867 года к этому предприятию присоединились все европейские державы за исключением Англии, то «центральноевропейское градусное измерение» было расширено в «европейское». Для организации дела в 1869 году в Берлине был основан постоянный Геодезический институт, и Байер в 1870 году назначен его президентом.

Организация, созданная по инициативе Байера, продолжает свою деятельность и в настоящее время под наименованием Международная ассоциация геодезии[3]. В 2012 году она отметила 150-летие со времени своего основания[2].

Из трудов Б. следует ещё указать на: «Über die Grösse und Figur der Erde» (Берлин, 1861 г.); «Das Messen auf der sphäroidischen Erdoberfläche» (Берлин, 1862 г.); «Entwurf zur Anfertigung einer guten Karte von den östl. Prowinzen des preuss. Staats». Кроме того он написал:

«Wissenschaftliche Begründung der Rechnungsmethode des Centralbureaus der europ. Gradinessung» (3 выпуска, Берлин, 1869—71 гг.); «Vergleichung einiger Hauptdreiecksketten der Königl. Landestriangulation mit der Besselschen Methode» (Берлин, 1879 г.); «Über die Nivellementsarbeiteu im preuss. Staate und die Darstelong ihrer Resultate in richtigen Meereshöhen» (Берлин, 1881 г.).

Геодезический институт с 1863 г. выпускал под редакцией Байера ежегодно в свет «Generalbericht über die europ. Gradmessung», равно протоколы конференций комиссаров различных государств, собирающихся через каждые 3 года и «Publikationen des Geodoesischen Instituts» в отдельных выпусках.

Семья

Был женат на Евгении Гитциг, дочери издателя Юлиуса Эдуарда Гитцига. Сын — химик, лауреат Нобелевской премии Адольф Байер.

Напишите отзыв о статье "Байер, Иоганн Якоб"

Примечания

  1. [www.ras.ru/win/db/show_per.asp?P=.id-49501.ln-ru Профиль Иоганна Якоба Бейера] на официальном сайте РАН
  2. 1 2 [www.iag-aig.org/index.php?tpl=text&id_c=44&id_t=541#_Toc320870843 150 Years International Association of Geodesy]  (англ.) // Newsletter. — March 2012.
  3. [www.iag-aig.org/ Официальный сайт ассоциации]  (англ.)

Источник

Ссылки


Отрывок, характеризующий Байер, Иоганн Якоб

– Вы как тут? – проговорил он и поскакал дальше.
Пьер, чувствуя себя не на своем месте и без дела, боясь опять помешать кому нибудь, поскакал за адъютантом.
– Это здесь, что же? Можно мне с вами? – спрашивал он.
– Сейчас, сейчас, – отвечал адъютант и, подскакав к толстому полковнику, стоявшему на лугу, что то передал ему и тогда уже обратился к Пьеру.
– Вы зачем сюда попали, граф? – сказал он ему с улыбкой. – Все любопытствуете?
– Да, да, – сказал Пьер. Но адъютант, повернув лошадь, ехал дальше.
– Здесь то слава богу, – сказал адъютант, – но на левом фланге у Багратиона ужасная жарня идет.
– Неужели? – спросил Пьер. – Это где же?
– Да вот поедемте со мной на курган, от нас видно. А у нас на батарее еще сносно, – сказал адъютант. – Что ж, едете?
– Да, я с вами, – сказал Пьер, глядя вокруг себя и отыскивая глазами своего берейтора. Тут только в первый раз Пьер увидал раненых, бредущих пешком и несомых на носилках. На том самом лужке с пахучими рядами сена, по которому он проезжал вчера, поперек рядов, неловко подвернув голову, неподвижно лежал один солдат с свалившимся кивером. – А этого отчего не подняли? – начал было Пьер; но, увидав строгое лицо адъютанта, оглянувшегося в ту же сторону, он замолчал.
Пьер не нашел своего берейтора и вместе с адъютантом низом поехал по лощине к кургану Раевского. Лошадь Пьера отставала от адъютанта и равномерно встряхивала его.
– Вы, видно, не привыкли верхом ездить, граф? – спросил адъютант.
– Нет, ничего, но что то она прыгает очень, – с недоуменьем сказал Пьер.
– Ээ!.. да она ранена, – сказал адъютант, – правая передняя, выше колена. Пуля, должно быть. Поздравляю, граф, – сказал он, – le bapteme de feu [крещение огнем].
Проехав в дыму по шестому корпусу, позади артиллерии, которая, выдвинутая вперед, стреляла, оглушая своими выстрелами, они приехали к небольшому лесу. В лесу было прохладно, тихо и пахло осенью. Пьер и адъютант слезли с лошадей и пешком вошли на гору.
– Здесь генерал? – спросил адъютант, подходя к кургану.
– Сейчас были, поехали сюда, – указывая вправо, отвечали ему.
Адъютант оглянулся на Пьера, как бы не зная, что ему теперь с ним делать.
– Не беспокойтесь, – сказал Пьер. – Я пойду на курган, можно?
– Да пойдите, оттуда все видно и не так опасно. А я заеду за вами.
Пьер пошел на батарею, и адъютант поехал дальше. Больше они не видались, и уже гораздо после Пьер узнал, что этому адъютанту в этот день оторвало руку.
Курган, на который вошел Пьер, был то знаменитое (потом известное у русских под именем курганной батареи, или батареи Раевского, а у французов под именем la grande redoute, la fatale redoute, la redoute du centre [большого редута, рокового редута, центрального редута] место, вокруг которого положены десятки тысяч людей и которое французы считали важнейшим пунктом позиции.
Редут этот состоял из кургана, на котором с трех сторон были выкопаны канавы. В окопанном канавами место стояли десять стрелявших пушек, высунутых в отверстие валов.
В линию с курганом стояли с обеих сторон пушки, тоже беспрестанно стрелявшие. Немного позади пушек стояли пехотные войска. Входя на этот курган, Пьер никак не думал, что это окопанное небольшими канавами место, на котором стояло и стреляло несколько пушек, было самое важное место в сражении.
Пьеру, напротив, казалось, что это место (именно потому, что он находился на нем) было одно из самых незначительных мест сражения.
Войдя на курган, Пьер сел в конце канавы, окружающей батарею, и с бессознательно радостной улыбкой смотрел на то, что делалось вокруг него. Изредка Пьер все с той же улыбкой вставал и, стараясь не помешать солдатам, заряжавшим и накатывавшим орудия, беспрестанно пробегавшим мимо него с сумками и зарядами, прохаживался по батарее. Пушки с этой батареи беспрестанно одна за другой стреляли, оглушая своими звуками и застилая всю окрестность пороховым дымом.
В противность той жуткости, которая чувствовалась между пехотными солдатами прикрытия, здесь, на батарее, где небольшое количество людей, занятых делом, бело ограничено, отделено от других канавой, – здесь чувствовалось одинаковое и общее всем, как бы семейное оживление.