Байжанбаев, Ануарбек Ныгметжанович
Ануарбек Ныгметжанович Байжанбаев | |
Род деятельности: |
диктор |
---|---|
Место рождения: | |
Награды и премии: |
Ануарбек Ныгметжанович Байжанбаев (26 марта 1923, Семипалатинск — 21 октября 1989, Алма-Ата) — диктор Государственного комитета Казахской ССР по телевидению и радиовещанию, народный артист Казахской ССР (1973; заслуженный артист Казахской ССР — с 1967 года), почётный радист СССР (1958).
Биография
В 1939-1941 годах учился в Алма-Ате в институте Коммунистической журналистики[1]. Участвовал в Великой Отечественной войне[1]. В 1949 году окончил факультет журналистики Казахского государственного универистета имени С. М. Кирова[1].
С 1944 года работал на Казахском радио, в 1958-1961 годах — диктором, старшим диктором Казахского телевидения[1]. Мастерство чтеца художественного слова высоко ценили М. О. Ауэзов, С. М. Муканов, Т. Жароков, Ж. Саин, С. Мауленов[1]. Ануарбек Байжанбаев дублировал тексты множества документальных лент на киностудии «Казахфильм»; читал произведения М. О. Ауэзова «Путь Абая», Г. Мустафина «Караганда», В. В. Маяковский «Владимир Ильич Ленин», снимался в кино[1].
Награждён орденом Отечественной войны 1-й степени[1].
Семья
Жена — Орынтаева Гайни Бейсембаевна (1919-2006)
дети — Байжанбаева Гаухар Ануарбековна (1950-1993), Байжанбаев Русланбек Ануарбекович (1951-2003), Байжанбаев Арыстанбек Ануарбекович (20.02.1953), Байжанбаев Айдар Ануарбекович (17.01.1956).
Напишите отзыв о статье "Байжанбаев, Ануарбек Ныгметжанович"
Примечания
Отрывок, характеризующий Байжанбаев, Ануарбек Ныгметжанович
С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.
«Но что же делать! она не может иначе», – подумала княжна Марья; и с грустным и несколько строгим лицом передала она Наташе все, что сказал ей Пьер. Услыхав, что он собирается в Петербург, Наташа изумилась.