Бакбергенов, Саурбек

Саурбек Бакбергенов
каз. Сәуірбек Бақбергенов
Дата рождения:	15 апреля 1920(1920-04-15)
Место рождения:	Созакский район Шымкентской области
Дата смерти:	17 января 1997(1997-01-17) (76 лет)
Место смерти:	Алма-Ата
Гражданство:	СССР СССР → Казахстан Казахстан
Род деятельности:	прозаик, публицист, переводчик, член Союза писателей СССР, Казахстана
Жанр:	проза
Язык произведений:	казахский

Саурбек Бакбергенов (каз. Сәуірбек Бақбергенов) (15 апреля 1920, Созакский район Шымкентской области — 17 января 1997) — советский казахский писатель, публицист, переводчик, Народный писатель Казахстана (1996).

Биография

Воспитывался в Туркестанском детском доме, учился поначалу в железнодорожном, а затем в педагогическом училище. В 1939 году был призван в ряды РККА, по окончании Подольского военного пехотного училища участвовал в боях под Москвой в составе 8-й Гвардейской Панфиловской дивизии. Был командиром стрелкового взвода, офицером связи штаба полка.

После демобилизации работал корреспондентом в республиканской газете «Социалистік Қазақстан», в Казахском Государственном литературном издательстве.

В 1950 году опубликовал повесть о дважды Герое Советского Союза прославленном лётчике Талгате Бигелдинове.

Автор трёх повестей, посвящённых Чокану Валиханову: «Қоянкөлге құлаған жүлдыз» («Звезда упала на Коянколь»), «Мен сізді сүйемін» («Я вас люблю»), «Тараз көгершіндері» («Голубки Тараза»). Известны его повести и рассказы, посвящённые событиям Великой Отечественной войны: «Карға тамған қан» (Кровь на снегу), «Алтын күрек» (Золотая лопата), «Адам және көлеңке» (Человек и тень), «Көлеңке» романдары, «Талғат» (Талган), «Белгісіз солдат», «Жанғожин» и др.

Библиография

На казахском языке

• Әнші бала (Мальчик-певец). — Алматы: Қазақтың мемлекеттік көркем әдебиет баспасы, 1956. — 100 с.
• Бозторғай (Жаворонок). — Алматы: Қазақтың мемлекеттік көркем әдебиет баспасы, 1960.
• Қарға тамған қан: Роман. — Алматы: Жазушы, 1970.
• Кентау: Роман. — Алматы: Жазушы, 1973.
• Максим Горький. Балапан. — Алматы: Жалын, 1979.
• Он үшінші ойыншы (Игрок № 13): Повесть. — Алматы: Жалын, 1979. — 216 с.
• Произведения в 2-х т. На каз. яз. — Алматы: Жазушы, 1980.
• Қан тозаң Ржавчина: Роман. — Алматы: Жазушы, 1982. — 288 с.
• Как родился кюй: Рассказ. Для мл. шк. возраста. — Алматы: Жалын, 1982. — 23 с.
• Красные тюльпаны: (Кн. о Чимкент. обл. Рассказы. Для сред. и ст. шк. возраста). — Алматы: Жалын, 1984. — 120 с.
• Женщина на белом коне: Роман. — Алматы: Жалын, 1986. — 278 с.
• Бөрте — Шыңғысханның жұбайы. Повестер мен әңгімелер. — Алматы: Жазушы, 1993.
• Қайран шешем. Роман. — Алматы: Ерен, 2000.
• Қарға тамған қан. Алтын күрек. Романдар. — Астана: Елорда, 2000.

На русском языке

• Добрая моя мама: Роман / Пер. В. Новикова. — Алма-Ата: Жазушы, 1966.
• [www.ozon.ru/context/detail/id/4891479/ Дина]: Повесть / Пер. с каз. Г. Каримовой. — М.: Детская литература, 1974. — 144 с. — Тираж 75000 экз.
• Отец и сын: Повести / Пер. с каз. — М.: Сов.писатель, 1985. — 271 с.
• Сказание о золотом человеке: Повесть-легенда. [Для мл. шк. возраста] / Пер. с каз. М. Жанузаковой. — Алма-Ата: Жалын, 1989. — 54 с.
• Запасной игрок: Роман, повести, рассказы / Пер. с каз., послесл. В. Поволяева. — Алма-Ата: Жазушы, 1990. — 558 с.
• Смерть Тамерлана: Повесть / Пер. Л. Степановой. — Алма-Ата: Қазақстан, 1992.

Ссылки

• [writers.kz/odak_musheleri/?CURENT=%D0%91&ID=416 Сәуірбек Бақбергенов] (казах.)

Отрывок, характеризующий Бакбергенов, Саурбек

– А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
– Что ж, садись! – сказал Долохов.
– Постою, Федор Иванович.
– Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
– Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
– Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
– Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
– Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
– Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.


Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
– Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
– Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
– Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
Балага было пошел из комнаты.
– Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
– Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.