Бакен, Джон, 1-й барон Твидсмур

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Джон Бакен, 1-й барон Твидсмур
John Buchan, 1st Baron of Tweedsmuir<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
генерал-губернатор Канады
2 ноября 1935 — 11 февраля 1940
Монарх: Георг V, Эдуард VIII, Георг VI
Предшественник: Вир Понсонби, 9-й граф Бессборо
Преемник: Александр Кембридж, граф Атлон
 
Рождение: 26 августа 1875(1875-08-26)
Смерть: 11 февраля 1940(1940-02-11) (64 года)
 
Награды:

Джон Ба́кен[1][2], 1-й барон Твидсмур (англ. John Buchan, 1st Baron of Tweedsmuir, английское произношение /ʤɒn ˈbʌkən/[3], шотландское /ʤɒn ˈbʌxən/[4]; также встречается передача Бо́хан[5], Бью́кен[6], Бушан, Бучан; 26 августа 1875 в Перте (Соединённое королевство) — 11 февраля 1940 в Монреале (Квебек)) — британский государственный деятель, издатель и писатель, пятнадцатый генерал-губернатор Канады с 1935 по 1940 годы, автор романов, в частности, «39 ступеней[en]».





Биография

Сын кальвинистского пастора. В 1892 году поступил в Университет Глазго. Там начались его литературные опыты. Он публиковал многочисленные статьи и рассказы в периодических изданиях, в их числе Blackwood’s Magazine, Macmillan's Magazine и The Gentleman’s Magazine (в котором в августе 1893 года была напечатана его первая статья «Рыбалка в тихом омуте»). Тогда же он написал первый роман «Sir Quixote of the Moors» (1895), который посветил профессору Гилберту Мюррею.

Свою профессиональную карьеру начал как адвокат в Лондоне. Став секретарём лорда Мильнера, он в течение двух с половиной лет сопровождал его в Южной Африке в разгар Бурской войны между британцами и колонистами голландского происхождения. Этот яркий опыт скажется впоследствии на его писательской работе.

Вернувшись в Лондон, он стал работать в издательстве у Нельсона. В 1915 году он начал заниматься журналистикой, что более соответствует его темпераменту и желанию показать жизнь и страдания людей. Всю Первую мировую войну он прошёл в качестве корреспондента «Таймс».

В 1916 годуК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 4781 день] он вступил в ряды британской разведывательной службы.

Одновременно занимаясь профессиональной и политической деятельностью, он написал много книг. Он публиковал биографии («Вальтер Скотт», «Оливер Кромвель» и «Юлий Цезарь»), очерки (о шотландской церкви и британских колониях в Африке), автобиографические тексты и шпионские романы: «39 ступеней» (1915, где впервые появляется персонаж Ричард Хэнней; в 1935 году роман был экранизирован Альфредом Хичкоком), «Электростанция» (1916), «Три заложника» (1928), «Отец Жан».

В 1927 году Джон Бакен стал членом Палаты общин. В 1935 году он был назначен генерал-губернатором Канады. 11 февраля 1940 года Бакен скончался от последствий инсульта и черепно-мозговой травмы при падении. На этом посту его заменил главный судья Верховного суда Канады Лаймен Пур Дафф, действовавший в качестве администратора правительства.

Библиография

Автобиография: Memory hold-the-door[en] (1940)

Исторические биографии:

Романы и повести:

  • Отец Жан (Prester John)
  • Электростанция (The Power House, 1916)
  • 39 ступеней[en] (The Thirty Nine Steps, 1915)
  • Greenmantle
  • Mr Standfast
  • The Courts of the Morning
  • The Path of the King
  • Huntingtower
  • The Gap in the Curtain
  • Midwinter
  • Три заложника (The Three Hostages, 1928)
  • John Macnab
  • The House of the Four Winds
  • Lake of Gold
  • A Prince of the Captivity
  • The Dancing Floor
  • Witch Wood
  • The Runagates Club
  • Castle Gay
  • The Blanket of the Dark
  • The Free Fishers
  • The Island of Sheep
  • The Half-Hearted
  • The Moon Endureth
  • Sick Heart River

Исторические очерки, памфлеты:

  • Canadian Occasions
  • The King’s Grace
  • Homilles and Recreation
  • The Interpreter’s House

Сказка для детей: The magic Walking Stick

Напишите отзыв о статье "Бакен, Джон, 1-й барон Твидсмур"

Примечания

  1. Война в Зазеркалье.— М.: Политиздат, 1991, 240 с., пер. с англ. М. Гребнева, В. Стабникова. ISBN 5-250-01783-5.
  2. Тревельян Д. М. История Англии от Чосера до королевы Виктории.— Русич, 2001, 624 с, пер. с англ. А. А. Крушинской. ISBN 5-8138-0286-X.
  3. [www.loc.gov/nls/other/sayhow/abcd.html#b Say How?] — NLS/BPH, [inogolo.com/query.php?qstr=Buchan&key=1 How to pronounce Buchan] — inogolo, [www.forvo.com/word/john_buchan/#en How to pronounce John Buchan in English] — Forvo.
  4. [dictionary.reference.com/browse/buchan Dictionary.com Unabridged] (англ.). Random House, Inc.. Проверено 29 декабря 2010. [www.webcitation.org/675mWcAEC Архивировано из первоисточника 21 апреля 2012].
  5. Залесский К. И. Кто был кто во Второй мировой войне: Союзники СССР.— М.: ООО «Издательство АСТ», 2004, с. 85.
  6. Бьюкен Д. Тридцать девять ступеней / Под ред. Ю. Чорногора.— М.: Восточная книга, 2011, 448 с. ISBN 978-5-7873-0478-7

Ссылки

  • [www.gg.ca/gg/fgg/bios/01/tweedsmuir_f.asp Биография] на сайте генерал-губернатора

См. также

Отрывок, характеризующий Бакен, Джон, 1-й барон Твидсмур

Я сообщил ему об этом. Внушите, пожалуйста, Леппиху, чтобы он обратил хорошенько внимание на то место, где он спустится в первый раз, чтобы не ошибиться и не попасть в руки врага. Необходимо, чтоб он соображал свои движения с движениями главнокомандующего.]
Возвращаясь домой из Воронцова и проезжая по Болотной площади, Пьер увидал толпу у Лобного места, остановился и слез с дрожек. Это была экзекуция французского повара, обвиненного в шпионстве. Экзекуция только что кончилась, и палач отвязывал от кобылы жалостно стонавшего толстого человека с рыжими бакенбардами, в синих чулках и зеленом камзоле. Другой преступник, худенький и бледный, стоял тут же. Оба, судя по лицам, были французы. С испуганно болезненным видом, подобным тому, который имел худой француз, Пьер протолкался сквозь толпу.
– Что это? Кто? За что? – спрашивал он. Но вниманье толпы – чиновников, мещан, купцов, мужиков, женщин в салопах и шубках – так было жадно сосредоточено на то, что происходило на Лобном месте, что никто не отвечал ему. Толстый человек поднялся, нахмурившись, пожал плечами и, очевидно, желая выразить твердость, стал, не глядя вокруг себя, надевать камзол; но вдруг губы его задрожали, и он заплакал, сам сердясь на себя, как плачут взрослые сангвинические люди. Толпа громко заговорила, как показалось Пьеру, – для того, чтобы заглушить в самой себе чувство жалости.
– Повар чей то княжеский…
– Что, мусью, видно, русский соус кисел французу пришелся… оскомину набил, – сказал сморщенный приказный, стоявший подле Пьера, в то время как француз заплакал. Приказный оглянулся вокруг себя, видимо, ожидая оценки своей шутки. Некоторые засмеялись, некоторые испуганно продолжали смотреть на палача, который раздевал другого.
Пьер засопел носом, сморщился и, быстро повернувшись, пошел назад к дрожкам, не переставая что то бормотать про себя в то время, как он шел и садился. В продолжение дороги он несколько раз вздрагивал и вскрикивал так громко, что кучер спрашивал его:
– Что прикажете?
– Куда ж ты едешь? – крикнул Пьер на кучера, выезжавшего на Лубянку.
– К главнокомандующему приказали, – отвечал кучер.
– Дурак! скотина! – закричал Пьер, что редко с ним случалось, ругая своего кучера. – Домой я велел; и скорее ступай, болван. Еще нынче надо выехать, – про себя проговорил Пьер.
Пьер при виде наказанного француза и толпы, окружавшей Лобное место, так окончательно решил, что не может долее оставаться в Москве и едет нынче же в армию, что ему казалось, что он или сказал об этом кучеру, или что кучер сам должен был знать это.
Приехав домой, Пьер отдал приказание своему все знающему, все умеющему, известному всей Москве кучеру Евстафьевичу о том, что он в ночь едет в Можайск к войску и чтобы туда были высланы его верховые лошади. Все это не могло быть сделано в тот же день, и потому, по представлению Евстафьевича, Пьер должен был отложить свой отъезд до другого дня, с тем чтобы дать время подставам выехать на дорогу.
24 го числа прояснело после дурной погоды, и в этот день после обеда Пьер выехал из Москвы. Ночью, переменя лошадей в Перхушкове, Пьер узнал, что в этот вечер было большое сражение. Рассказывали, что здесь, в Перхушкове, земля дрожала от выстрелов. На вопросы Пьера о том, кто победил, никто не мог дать ему ответа. (Это было сражение 24 го числа при Шевардине.) На рассвете Пьер подъезжал к Можайску.
Все дома Можайска были заняты постоем войск, и на постоялом дворе, на котором Пьера встретили его берейтор и кучер, в горницах не было места: все было полно офицерами.
В Можайске и за Можайском везде стояли и шли войска. Казаки, пешие, конные солдаты, фуры, ящики, пушки виднелись со всех сторон. Пьер торопился скорее ехать вперед, и чем дальше он отъезжал от Москвы и чем глубже погружался в это море войск, тем больше им овладевала тревога беспокойства и не испытанное еще им новое радостное чувство. Это было чувство, подобное тому, которое он испытывал и в Слободском дворце во время приезда государя, – чувство необходимости предпринять что то и пожертвовать чем то. Он испытывал теперь приятное чувство сознания того, что все то, что составляет счастье людей, удобства жизни, богатство, даже самая жизнь, есть вздор, который приятно откинуть в сравнении с чем то… С чем, Пьер не мог себе дать отчета, да и ее старался уяснить себе, для кого и для чего он находит особенную прелесть пожертвовать всем. Его не занимало то, для чего он хочет жертвовать, но самое жертвование составляло для него новое радостное чувство.


24 го было сражение при Шевардинском редуте, 25 го не было пущено ни одного выстрела ни с той, ни с другой стороны, 26 го произошло Бородинское сражение.
Для чего и как были даны и приняты сражения при Шевардине и при Бородине? Для чего было дано Бородинское сражение? Ни для французов, ни для русских оно не имело ни малейшего смысла. Результатом ближайшим было и должно было быть – для русских то, что мы приблизились к погибели Москвы (чего мы боялись больше всего в мире), а для французов то, что они приблизились к погибели всей армии (чего они тоже боялись больше всего в мире). Результат этот был тогда же совершении очевиден, а между тем Наполеон дал, а Кутузов принял это сражение.