Бакеро, Гастон

Гастон Бакеро (исп. Gastón Baquero, 4 мая 1914, Банес, провинция Орьенте, ныне провинция Ольгин – 15 мая 1997, Мадрид) – кубинский поэт, журналист, эссеист.

Биография

Учился на агронома, увлекся литературой. В конце 1930-х – 1940-х годах был близок к кругу Хосе Лесамы Лимы, печатался в руководимых им журналах Серебряная шпора (исп. Espuela de plata), Истоки (Orígenes) и др. Был главным редактором литературного приложения к влиятельной консервативной газете Дневник побережья (исп. Diario de la Marina), занимал ряд официальных постов при Ф.Батисте, активно выступал как журналист, но практически перестал писать стихи.

После победы кубинской революции покинул страну, обосновался в Мадриде. Работал в Институте испаноязычной культуры, выступал по радио, публиковался в периодике. Оказавшись в Испании в положении маргинала, при постоянных нападках кубинской прессы, жил в одиночестве, но вернулся к стихам. В 1984 вышло полное собрание его стихотворений Чудеса и изобретения, привлекшее внимание молодых испанских поэтов, критики и публики. Был выдвинут на ряд крупных литературных премий. Участвовал в поэтических чтениях в Королевском дворце вместе с Октавио Пасом. В 1994, впервые после отъезда Бакеро с Кубы, в Гаванском университете прошла конференция, посвященная его творчеству, в 2001 в Гаване вышла книга его избранных стихотворений. Однако поэт до конца жизни находился в непримиримой оппозиции к режиму Ф.Кастро.

Скончался в приюте для престарелых под Мадридом.

Публикации

• Poemas (1942)
• Saúl sobre su espada (1942)
• Ensayos' (1948)
• Poemas escritos en España (Madrid, 1960)
• Escritores hispanoamericanos de hoy' (Madrid, 1961)
• Memorial de un testigo (Madrid, 1966)
• La evolución del marxismo en Hispanoamérica (Madrid, 1966)
• Darío, Cernuda y otros temas poéticos (Madrid, 1969)
• Magias e invenciones (Madrid, 1984)
• Poemas invisibles (Madrid, 1991)
• Indios, blancos y negros en el caldero de América (Madrid, 1991)
• Acercamiento a Dulce María Loynaz (Madrid, 1993)
• La fuente inagotable (Valencia, 1995)
• Poesía (Salamanca, 1995)
• Ensayo (Salamanca, 1995)
• Geografía literaria. 1945-1996: crónicas y ensayos (Madrid, 2007)

Признание

Книга избранных стихотворений Бакеро издана на английском языке.

Литература

• Conversacion con Gaston Baquero. Madrid: Betania, 1994
• Entrevistas a Gastón Baquero. Madrid: Betania, 1998
• Dorta W., Caballero Labaut A.M. Gastón Baquero: el testigo y su lámpara. La Habana: Ediciones Unión, 2001
• Lázaro F. Gástón Baquero, la invención de lo cotidiano. Madrid: Betania, 2001

Ссылки

• [amediavoz.com/baquero.htm Стихи on line] (исп.)
• [www.library.miami.edu/chc/memories/baquero.html Каталог архива Гастона Бакеро в библиотеке университета Майами, фотографии] (англ.)
• [www.elpais.com/articulo/narrativa/Gaston/Baquero/magias/verso/cultura/elpepuculbab/20080223elpbabnar_8/Tes Луис Антонио де Вильена о Гастоне Бакеро] (исп.)

Отрывок, характеризующий Бакеро, Гастон

После обеда дочь Сперанского с своей гувернанткой встали. Сперанский приласкал дочь своей белой рукой, и поцеловал ее. И этот жест показался неестественным князю Андрею.
Мужчины, по английски, остались за столом и за портвейном. В середине начавшегося разговора об испанских делах Наполеона, одобряя которые, все были одного и того же мнения, князь Андрей стал противоречить им. Сперанский улыбнулся и, очевидно желая отклонить разговор от принятого направления, рассказал анекдот, не имеющий отношения к разговору. На несколько мгновений все замолкли.
Посидев за столом, Сперанский закупорил бутылку с вином и сказав: «нынче хорошее винцо в сапожках ходит», отдал слуге и встал. Все встали и также шумно разговаривая пошли в гостиную. Сперанскому подали два конверта, привезенные курьером. Он взял их и прошел в кабинет. Как только он вышел, общее веселье замолкло и гости рассудительно и тихо стали переговариваться друг с другом.
– Ну, теперь декламация! – сказал Сперанский, выходя из кабинета. – Удивительный талант! – обратился он к князю Андрею. Магницкий тотчас же стал в позу и начал говорить французские шутливые стихи, сочиненные им на некоторых известных лиц Петербурга, и несколько раз был прерываем аплодисментами. Князь Андрей, по окончании стихов, подошел к Сперанскому, прощаясь с ним.
– Куда вы так рано? – сказал Сперанский.
– Я обещал на вечер…
Они помолчали. Князь Андрей смотрел близко в эти зеркальные, непропускающие к себе глаза и ему стало смешно, как он мог ждать чего нибудь от Сперанского и от всей своей деятельности, связанной с ним, и как мог он приписывать важность тому, что делал Сперанский. Этот аккуратный, невеселый смех долго не переставал звучать в ушах князя Андрея после того, как он уехал от Сперанского.
Вернувшись домой, князь Андрей стал вспоминать свою петербургскую жизнь за эти четыре месяца, как будто что то новое. Он вспоминал свои хлопоты, искательства, историю своего проекта военного устава, который был принят к сведению и о котором старались умолчать единственно потому, что другая работа, очень дурная, была уже сделана и представлена государю; вспомнил о заседаниях комитета, членом которого был Берг; вспомнил, как в этих заседаниях старательно и продолжительно обсуживалось всё касающееся формы и процесса заседаний комитета, и как старательно и кратко обходилось всё что касалось сущности дела. Он вспомнил о своей законодательной работе, о том, как он озабоченно переводил на русский язык статьи римского и французского свода, и ему стало совестно за себя. Потом он живо представил себе Богучарово, свои занятия в деревне, свою поездку в Рязань, вспомнил мужиков, Дрона старосту, и приложив к ним права лиц, которые он распределял по параграфам, ему стало удивительно, как он мог так долго заниматься такой праздной работой.