Бакиров, Самат Смагулович

К:Википедия:Изолированные статьи (тип: не указан)

Бакиров Самат Смагулович
Бакиров Самат Смагулович
Дата рождения	15 сентября 1925(1925-09-15)
Место рождения	посёлок Ерик, Павлодарская область, Казахская АССР
Дата смерти	3 февраля 2005(2005-02-03) (79 лет)
Место смерти	Павлодар, Республика Казахстан
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Звание	Генерал-майор милиции
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Бакиров Самат Смагулович (15 сентября 1925, Ерик, Павлодарский район, Павлодарская область, Казахская ССР, СССР — 2 февраля 2005, Павлодар, Казахстан) — заслуженный юрист Казахстана, почетный гражданин города Костаная, генерал-майор МВД СССР.

Биография

Бакиров Самат Смагулович родился 15 сентября 1925 года в селе Ерик Павлодарской области Казахской ССР в простой семье сапожника.

После окончания средней школы поступает в Павлодарское педагогическое училище им. Воровского и после его окончания в 1941 году работал учителем.

Участие в Великой Отечественной Войне

В 1942 году Самат Бакиров был зачислен курсантом Тамбовского пехотного училища в Семипалатинске. В июле 1943 года уходит на фронт и принимает участие в битве на Курской дуге, в составе Первого Украинского фронта. С. Бакиров участвовал в боях за освобождение городов: Белая Церковь, Шепетовка, Каменец-Подольск, Тернополь, Львов. Также участвовал в освобождении Чехословакии, Польши, городов Жешув, Сандомир, Ужгород В 1943-м, Бакиров получил боевое ранение. За форсирование Днепра был награждён орденом Красной Звезды.

В конце 1944-го, при освобождении Карпат, Бакирова как способного солдата отправляют в офицерское училище. А по его окончании молодой офицер был откомандирован в Иран. Там же, преподавал детям советских военнослужащих.

Из воспоминаний генерала Самата Бакирова:

Скажу только, что после 20-суточного марша по четыре часа отводилось на сон и отдых. Расписали нас под Кременчугом по разным частям, и 29 сентября 1943 года наш полк начал форсировать Днепр. Много воды утекло с тех пор, но вот никак не могу оправдать командование нашей части, солдаты не были подготовлены для переправы через широкий Днепр. Не хватало лодок, плотов, был лишь один паром, и тот покалечен. Тогда большинство солдат решили вплавь перейти реку. Над нами летали немецкие самолеты, били из пулеметов, с крутого берега вели огонь минометы. До сих пор из памяти не уходят образы убитых солдат. Из 11 ребят моей лодки добрались до берега только трое. Не было прикрытия с воздуха, молчала артиллерия, но оставшиеся в живых достигли берега, занятого фашистами, и вступили в рукопашную. Хорошо, что первая группа захватила небольшой склад немецких ручных гранат. Наконец ураганный огонь открыла наша артиллерия. Личного оружия почти не осталось — утонуло. Пришлось добывать его у врага, выбили из передовых траншей фрицев, захватили их оружие и ножи.

Послевоенные годы. Работа в органах внутренних дел

26 августа 1946 вернулся с фронта, желанием Самата было продолжать преподавательскую работу, однако руководитель кадров городского партийного комитета Дюсекеев сказал

Мы вас в учителя не пустим, пойдете служить в милицию

так Бакиров был направлен в милицию на должность участкового инспектора в г. Павлодар.

1950 был назначен начальником отделения милиции Майского района

1951 был переведен обратно в Павлодар в областной уголовный розыск.

Случай со службы. В поселке Киров было совершено разбойное нападение. Неизвестные связали сторожа и вывезли сейф на самосвале, позже выпотрошили сейф на улице, там находилось 194 тысячи рублей. В данном районе такой машины не было, в селе Каганович, имелся целый автопарк из 5 машин, где среди них числился самосвал. Допросив водителя он пояснил, что в ту ночь двое неизвестных мужчин его попросили довести до села Киров и за это дали 500 рублей, затем уже в пункте назначения они связали его и совершили налет на кассу. После запугав его расправой над его близкими, потребовали не придавать огласки о происшедшем. Позже благодаря агентурным данным было установлены, что некие братья Евлоевы имеют огромную сумму на руках и ведут разгульный образ жизни, по описанием похожи на лиц, которых описывал водитель. Было принято задержать их, однако без стрельбы задержать братьев не получилось, но в операция совершилась успешно и преступников удалось задержать.

1958 г. Бакиров был назначен начальником городского отдела милиции города Экибастуза

1960 г. был переведен начальником уголовного розыска Управления внутренних дел Кустанайской области

18 июня 1974 года был назначен на должность начальника Управления внутренних дел Кустанайской области

1976 году находясь в отпуске в городе Кисловодск неожиданно раздался звонок в том санатории где отдыхал Бакиров, ему сообщили: «Вас ищут с Москвы пожалуйста подождите, сказали что перезвонят». Вновь раздался звонок и тут были произнесена поздравительная речь «Поздравляю Самат Смагулович вы теперь генерал-майор, 5 ноября Косыгин Алексей Николаевич - Председатель Совета министров СССР подписал постановление». Позже Бакирова телеграммой поздравил министр внутренних дел СССР Щёлоков, Николай Анисимович

«В наших стенах родился генерал-майор Бакиров  »

14 сентября 1990 года ушел в отставку

За время службы окончил Алматинскую высшую школу МВД и Московскую академию МВД СССР.

• Руководство УВД Кустанайской области май 1985 года.jpg

  Руководство УВД Кустанайской области у знамени 147 стрелкового полка, в котором воевал наш земляк Султан Баймагамбетов, май 1985 года

Семья

Самат Смагулович и его супруга Дамеш воспитали пятерых сыновей и дочь. Четыре сына и дочь пошли по стопам своего деда и связали жизнь с работой в правоохранительных органах, один из сыновей работает в строительной сфере. У Самата Бакирова 5 внуков и 4 внучки. Сегодня члены большой семьи Бакировых живут по всему Казахстану.

• В кругу семьи.png

  Генерал Бакиров С. в кругу семьи

• Бакиров С. с супругой Дамеш.png

  Бакиров Самат с супругой Дамеш

Память о генерале

Самат Бакиров является автором четырёх книг: две повести о жизни сотрудников милиции на казахском языке: «Ночное ЧП» и «Мираж». Остросюжетный детектив «Незаработанный рубль». А также книги-автобиографии, где Бакиров рассказывает о милицейских буднях.

14 ноября 2009 года на центральной площади посёлка Баянаул, районного центра Баянаульского района Павлодарской области, установили бюст генерала Самата Смагуловича Бакирова..

Сегодня в Костанае и в Павлодаре на домах, где жил генерал-майор Бакиров можно увидеть мемориальные доски. Именем генерал-майора милиции назван детский лагерь отдыха в Сосновом бору. Там ещё с советских времен отдыхают детдомовцы, воспитанники интернатов, дети сотрудников полиции.

В января 2015 года с инициативой назвать одну из улиц именем генерала Бакирова обратились в городской акимат руководство и Совет ветеранов ДВД Костанайской области..

В память о Самате Бакирове (Адлет Елеусов)

Закрой глаза и слушай шепот ветра
Он не забыл далекий 43-й год
И тех ребят форсировавших реку
Он помнит первый и последний вздох

Года прошли, и нет в воде солдатской крови
Но проходя по берегу Днепра
Я вслух себе миллионы раз напомню
Не забывайте тех, кто воевал!

Отрывок, характеризующий Бакиров, Самат Смагулович

– Куда же его привязать? – говорили люди, прилаживая сундук к узкой запятке кареты, – надо хоть одну подводу оставить.
– Да с чем он? – спрашивала Наташа.
– С книгами графскими.
– Оставьте. Васильич уберет. Это не нужно.
В бричке все было полно людей; сомневались о том, куда сядет Петр Ильич.
– Он на козлы. Ведь ты на козлы, Петя? – кричала Наташа.
Соня не переставая хлопотала тоже; но цель хлопот ее была противоположна цели Наташи. Она убирала те вещи, которые должны были остаться; записывала их, по желанию графини, и старалась захватить с собой как можно больше.


Во втором часу заложенные и уложенные четыре экипажа Ростовых стояли у подъезда. Подводы с ранеными одна за другой съезжали со двора.
Коляска, в которой везли князя Андрея, проезжая мимо крыльца, обратила на себя внимание Сони, устраивавшей вместе с девушкой сиденья для графини в ее огромной высокой карете, стоявшей у подъезда.
– Это чья же коляска? – спросила Соня, высунувшись в окно кареты.
– А вы разве не знали, барышня? – отвечала горничная. – Князь раненый: он у нас ночевал и тоже с нами едут.
– Да кто это? Как фамилия?
– Самый наш жених бывший, князь Болконский! – вздыхая, отвечала горничная. – Говорят, при смерти.
Соня выскочила из кареты и побежала к графине. Графиня, уже одетая по дорожному, в шали и шляпе, усталая, ходила по гостиной, ожидая домашних, с тем чтобы посидеть с закрытыми дверями и помолиться перед отъездом. Наташи не было в комнате.
– Maman, – сказала Соня, – князь Андрей здесь, раненый, при смерти. Он едет с нами.
Графиня испуганно открыла глаза и, схватив за руку Соню, оглянулась.
– Наташа? – проговорила она.
И для Сони и для графини известие это имело в первую минуту только одно значение. Они знали свою Наташу, и ужас о том, что будет с нею при этом известии, заглушал для них всякое сочувствие к человеку, которого они обе любили.
– Наташа не знает еще; но он едет с нами, – сказала Соня.
– Ты говоришь, при смерти?
Соня кивнула головой.
Графиня обняла Соню и заплакала.
«Пути господни неисповедимы!» – думала она, чувствуя, что во всем, что делалось теперь, начинала выступать скрывавшаяся прежде от взгляда людей всемогущая рука.
– Ну, мама, все готово. О чем вы?.. – спросила с оживленным лицом Наташа, вбегая в комнату.
– Ни о чем, – сказала графиня. – Готово, так поедем. – И графиня нагнулась к своему ридикюлю, чтобы скрыть расстроенное лицо. Соня обняла Наташу и поцеловала ее.
Наташа вопросительно взглянула на нее.
– Что ты? Что такое случилось?
– Ничего… Нет…
– Очень дурное для меня?.. Что такое? – спрашивала чуткая Наташа.
Соня вздохнула и ничего не ответила. Граф, Петя, m me Schoss, Мавра Кузминишна, Васильич вошли в гостиную, и, затворив двери, все сели и молча, не глядя друг на друга, посидели несколько секунд.
Граф первый встал и, громко вздохнув, стал креститься на образ. Все сделали то же. Потом граф стал обнимать Мавру Кузминишну и Васильича, которые оставались в Москве, и, в то время как они ловили его руку и целовали его в плечо, слегка трепал их по спине, приговаривая что то неясное, ласково успокоительное. Графиня ушла в образную, и Соня нашла ее там на коленях перед разрозненно по стене остававшимися образами. (Самые дорогие по семейным преданиям образа везлись с собою.)
На крыльце и на дворе уезжавшие люди с кинжалами и саблями, которыми их вооружил Петя, с заправленными панталонами в сапоги и туго перепоясанные ремнями и кушаками, прощались с теми, которые оставались.
Как и всегда при отъездах, многое было забыто и не так уложено, и довольно долго два гайдука стояли с обеих сторон отворенной дверцы и ступенек кареты, готовясь подсадить графиню, в то время как бегали девушки с подушками, узелками из дому в кареты, и коляску, и бричку, и обратно.
– Век свой все перезабудут! – говорила графиня. – Ведь ты знаешь, что я не могу так сидеть. – И Дуняша, стиснув зубы и не отвечая, с выражением упрека на лице, бросилась в карету переделывать сиденье.
– Ах, народ этот! – говорил граф, покачивая головой.
Старый кучер Ефим, с которым одним только решалась ездить графиня, сидя высоко на своих козлах, даже не оглядывался на то, что делалось позади его. Он тридцатилетним опытом знал, что не скоро еще ему скажут «с богом!» и что когда скажут, то еще два раза остановят его и пошлют за забытыми вещами, и уже после этого еще раз остановят, и графиня сама высунется к нему в окно и попросит его Христом богом ехать осторожнее на спусках. Он знал это и потому терпеливее своих лошадей (в особенности левого рыжего – Сокола, который бил ногой и, пережевывая, перебирал удила) ожидал того, что будет. Наконец все уселись; ступеньки собрались и закинулись в карету, дверка захлопнулась, послали за шкатулкой, графиня высунулась и сказала, что должно. Тогда Ефим медленно снял шляпу с своей головы и стал креститься. Форейтор и все люди сделали то же.
– С богом! – сказал Ефим, надев шляпу. – Вытягивай! – Форейтор тронул. Правый дышловой влег в хомут, хрустнули высокие рессоры, и качнулся кузов. Лакей на ходу вскочил на козлы. Встряхнуло карету при выезде со двора на тряскую мостовую, так же встряхнуло другие экипажи, и поезд тронулся вверх по улице. В каретах, коляске и бричке все крестились на церковь, которая была напротив. Остававшиеся в Москве люди шли по обоим бокам экипажей, провожая их.
Наташа редко испытывала столь радостное чувство, как то, которое она испытывала теперь, сидя в карете подле графини и глядя на медленно подвигавшиеся мимо нее стены оставляемой, встревоженной Москвы. Она изредка высовывалась в окно кареты и глядела назад и вперед на длинный поезд раненых, предшествующий им. Почти впереди всех виднелся ей закрытый верх коляски князя Андрея. Она не знала, кто был в ней, и всякий раз, соображая область своего обоза, отыскивала глазами эту коляску. Она знала, что она была впереди всех.
В Кудрине, из Никитской, от Пресни, от Подновинского съехалось несколько таких же поездов, как был поезд Ростовых, и по Садовой уже в два ряда ехали экипажи и подводы.
Объезжая Сухареву башню, Наташа, любопытно и быстро осматривавшая народ, едущий и идущий, вдруг радостно и удивленно вскрикнула:
– Батюшки! Мама, Соня, посмотрите, это он!
– Кто? Кто?
– Смотрите, ей богу, Безухов! – говорила Наташа, высовываясь в окно кареты и глядя на высокого толстого человека в кучерском кафтане, очевидно, наряженного барина по походке и осанке, который рядом с желтым безбородым старичком в фризовой шинели подошел под арку Сухаревой башни.
– Ей богу, Безухов, в кафтане, с каким то старым мальчиком! Ей богу, – говорила Наташа, – смотрите, смотрите!
– Да нет, это не он. Можно ли, такие глупости.
– Мама, – кричала Наташа, – я вам голову дам на отсечение, что это он! Я вас уверяю. Постой, постой! – кричала она кучеру; но кучер не мог остановиться, потому что из Мещанской выехали еще подводы и экипажи, и на Ростовых кричали, чтоб они трогались и не задерживали других.
Действительно, хотя уже гораздо дальше, чем прежде, все Ростовы увидали Пьера или человека, необыкновенно похожего на Пьера, в кучерском кафтане, шедшего по улице с нагнутой головой и серьезным лицом, подле маленького безбородого старичка, имевшего вид лакея. Старичок этот заметил высунувшееся на него лицо из кареты и, почтительно дотронувшись до локтя Пьера, что то сказал ему, указывая на карету. Пьер долго не мог понять того, что он говорил; так он, видимо, погружен был в свои мысли. Наконец, когда он понял его, посмотрел по указанию и, узнав Наташу, в ту же секунду отдаваясь первому впечатлению, быстро направился к карете. Но, пройдя шагов десять, он, видимо, вспомнив что то, остановился.
Высунувшееся из кареты лицо Наташи сияло насмешливою ласкою.
– Петр Кирилыч, идите же! Ведь мы узнали! Это удивительно! – кричала она, протягивая ему руку. – Как это вы? Зачем вы так?
Пьер взял протянутую руку и на ходу (так как карета. продолжала двигаться) неловко поцеловал ее.
– Что с вами, граф? – спросила удивленным и соболезнующим голосом графиня.
– Что? Что? Зачем? Не спрашивайте у меня, – сказал Пьер и оглянулся на Наташу, сияющий, радостный взгляд которой (он чувствовал это, не глядя на нее) обдавал его своей прелестью.
– Что же вы, или в Москве остаетесь? – Пьер помолчал.
– В Москве? – сказал он вопросительно. – Да, в Москве. Прощайте.
– Ах, желала бы я быть мужчиной, я бы непременно осталась с вами. Ах, как это хорошо! – сказала Наташа. – Мама, позвольте, я останусь. – Пьер рассеянно посмотрел на Наташу и что то хотел сказать, но графиня перебила его:
– Вы были на сражении, мы слышали?
– Да, я был, – отвечал Пьер. – Завтра будет опять сражение… – начал было он, но Наташа перебила его:
– Да что же с вами, граф? Вы на себя не похожи…
– Ах, не спрашивайте, не спрашивайте меня, я ничего сам не знаю. Завтра… Да нет! Прощайте, прощайте, – проговорил он, – ужасное время! – И, отстав от кареты, он отошел на тротуар.
Наташа долго еще высовывалась из окна, сияя на него ласковой и немного насмешливой, радостной улыбкой.