Бакштаг (стоячий такелаж)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Бакштаги (нидерл. bakstag) — снасти стоячего такелажа, поддерживающие с боков и кормы (кроме диаметральной плоскости)[1] рангоутные деревья, боканцы, шлюпбалки, дымовые трубы и т.п[2].

Соответственно с назначением бакштаги получают дополнительные названия: Бакштаги дымовой трубы, Бакштаги у боканцев.

Утлегарь-бакштаги держат с боков утлегарь, а бом-утлегарь-бакштаги — бом-утлегарь, будучи пропущенные через блинда-гафель.

Бакштаги стенег носят следующие дополнительные наименования:

  • Фор-брам-бакштаги, фор-бом-брам-бакштаги, фор-трюм-бакштаги укрепляют рангоутное дерево фок-мачты.
  • Грот-стень-бакштаги, грот-брам-бакштаги, грот-бом-брам-бакштаги, грот-трюм-бакштаги укрепляют рангоутное дерево грот-мачты.
  • Крюйс-стень-бакштаги, крюйс-брам-бакштаги, крюйс-бом-брам-бакштаги укрепляют рангоутное дерево бизань-мачты.

На тендерах и ботиках в помощь вантам основываются топ-бакштаги.

Эринс-бакштаги (фор-трисель, грот-трисель и бизань) удерживают гафель в диаметральной плоскости[3].

На яхтах с косым парусным вооружением для обеспечения возможности перехода гика с борта на борт при перемене галса нижние концы бакштагов выполняются скользящими по рельсу на палубе, натягиваемыми с помощью рычагов или талей, либо пропускаются через блоки.

Напишите отзыв о статье "Бакштаг (стоячий такелаж)"



Примечания

  1. Справочник боцмана с.21
  2. Бакштаг // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>
  3. Эринс-бакштаги // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  4. </ol>

Литература

  • Бакштаг // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  • Морской Словарь, М, Военное издательство МО СССР, 1959
  • Морской Энциклопедический Словарь, Л-д, «Судостроение», 1991, ISBN 5-7355-0280-8
  • Б. П. Муравьев, А. Е. Бурзун, Д. П. Костюков, А. И. Сафонов, Н. П. Щекотихин. Справочник боцмана / кап. 1 р. Б. В. Иванов. — № 9/4217. — Воениздат, 1984. — 316 с. — 30 000 экз.


Отрывок, характеризующий Бакштаг (стоячий такелаж)

Очевидно, Сперанский после трудов любил отдохнуть и повеселиться в приятельском кружке, и все его гости, понимая его желание, старались веселить его и сами веселиться. Но веселье это казалось князю Андрею тяжелым и невеселым. Тонкий звук голоса Сперанского неприятно поражал его, и неумолкавший смех своей фальшивой нотой почему то оскорблял чувство князя Андрея. Князь Андрей не смеялся и боялся, что он будет тяжел для этого общества. Но никто не замечал его несоответственности общему настроению. Всем было, казалось, очень весело.
Он несколько раз желал вступить в разговор, но всякий раз его слово выбрасывалось вон, как пробка из воды; и он не мог шутить с ними вместе.
Ничего не было дурного или неуместного в том, что они говорили, всё было остроумно и могло бы быть смешно; но чего то, того самого, что составляет соль веселья, не только не было, но они и не знали, что оно бывает.
После обеда дочь Сперанского с своей гувернанткой встали. Сперанский приласкал дочь своей белой рукой, и поцеловал ее. И этот жест показался неестественным князю Андрею.
Мужчины, по английски, остались за столом и за портвейном. В середине начавшегося разговора об испанских делах Наполеона, одобряя которые, все были одного и того же мнения, князь Андрей стал противоречить им. Сперанский улыбнулся и, очевидно желая отклонить разговор от принятого направления, рассказал анекдот, не имеющий отношения к разговору. На несколько мгновений все замолкли.
Посидев за столом, Сперанский закупорил бутылку с вином и сказав: «нынче хорошее винцо в сапожках ходит», отдал слуге и встал. Все встали и также шумно разговаривая пошли в гостиную. Сперанскому подали два конверта, привезенные курьером. Он взял их и прошел в кабинет. Как только он вышел, общее веселье замолкло и гости рассудительно и тихо стали переговариваться друг с другом.
– Ну, теперь декламация! – сказал Сперанский, выходя из кабинета. – Удивительный талант! – обратился он к князю Андрею. Магницкий тотчас же стал в позу и начал говорить французские шутливые стихи, сочиненные им на некоторых известных лиц Петербурга, и несколько раз был прерываем аплодисментами. Князь Андрей, по окончании стихов, подошел к Сперанскому, прощаясь с ним.