Баландин, Андрей Николаевич

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Андрей Баландин
Личная информация
Полное имя:

Андрей Николаевич Баландин

Дата рождения:

10 сентября 1977(1977-09-10) (46 лет)

Место рождения:

г. Красноярск (РСФСР, СССР)

Гражданство:

Россия Россия

Хоккейная школа:

Енисей (Красноярск)

Позиция:

вратарь

Рост:

176

Вес:

76

Клуб(ы):

Енисей (Кемерово) 1995-2002
Кузбасс (Кемерово) 2002-2007
Саяны (Абакан) 2007-2008

      игр/статистика:

260

Сборная:

Россия 2000-2005

      игр/статистика:

5 (3)

Звания:

Андрей Николаевич Баландин (род. 10 сентября 1977 года) - мастер спорта России международного класса (хоккей с мячом), чемпион мира 2001 года.



Карьера

А.Н. Баландин начал играть в хоккей с мячом в Красноярске в школе «Енисея».

В сезоне 1995/96 года дебютировал в составе клуба «Енисей» в высшей лиге. К декабрю 2002 года стал чемпионом России, привлекался в сборную, в составе которой стал чемпионом мира, включался в список 22 лучших игрокиов сезона. Имел и другие достижения и постоянное место в основном составе. Но перешёл в кемеровский «Кузбасс».

Проведя несколько сезонов в «Кузбассе», он переходит в «Саяны».

Привлекался в сборную России. На чемпионате мира 2001 года - стал чемпионом мира. Причём заявленный как вратарь он провёл один из матчей в нападении и забил три мяча.

Достижения

  • Чемпион России - 2001
  • Серебряный призёр чемпионата России - 1999, 2000, 2004, 2005, 2006
  • Бронзовый призёр чемпионата России - 2007
  • Обладатель Кубка России - 1997, 1998, 1999, 2003
  • Финалист Кубка России - 2005 (в)
  • Обладатель кубка европейских чемпионов - 2001
  • Финалист кубка мира - 2000
  • Чемпион мира - 2001
  • Бронзовый призёр чемпионата мира среди юниоров - 1996

Напишите отзыв о статье "Баландин, Андрей Николаевич"

Ссылки

  • Соснин В.И., Щеглов М.И., Юрин В.Л. Хоккей с мячом: Энциклопедия. — М: Новые технологии, 2009. — 808 с. — ISBN 978-5-86541-025-6.

Отрывок, характеризующий Баландин, Андрей Николаевич

– Вот так шапка, ребята! – кричал преображенец, надевая мохнатую шапку француза.
– Чудо как хорошо, прелесть!
– Ты слышал отзыв? – сказал гвардейский офицер другому. Третьего дня было Napoleon, France, bravoure; [Наполеон, Франция, храбрость;] вчера Alexandre, Russie, grandeur; [Александр, Россия, величие;] один день наш государь дает отзыв, а другой день Наполеон. Завтра государь пошлет Георгия самому храброму из французских гвардейцев. Нельзя же! Должен ответить тем же.
Борис с своим товарищем Жилинским тоже пришел посмотреть на банкет преображенцев. Возвращаясь назад, Борис заметил Ростова, который стоял у угла дома.
– Ростов! здравствуй; мы и не видались, – сказал он ему, и не мог удержаться, чтобы не спросить у него, что с ним сделалось: так странно мрачно и расстроено было лицо Ростова.
– Ничего, ничего, – отвечал Ростов.
– Ты зайдешь?
– Да, зайду.
Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.