Балахнин, Александр Николаевич

Александр Балахнин
Общая информация
Полное имя	Александр Николаевич Балахнин
Родился	1 апреля 1955(1955-04-01) (69 лет) Белая Калитва, СССР
Гражданство	СССР Россия
Рост	181 см
Вес	80 кг
Позиция	вратарь
Информация о клубе
Клуб	Ростов (мол.)
Должность	тренер вратарей
Карьера
Клубная карьера*
1975—1976	Торпедо (Таганрог)	37↑ (−?)
1977—1979	Терек	81 (−67↑)
1980—1984	Кубань	120 (−142)
1985	СКА (Р/Д)	13 (−17)
1986	Ростсельмаш	20 (−23)
1987	Кубань	26 (−?)
1988—1990	Ростсельмаш	43 (−64)
1992	АПК	22 (−?)
1994	Лада (Тольятти)	4 (−6)
Тренерская карьера
1994—1995	Лада (Тольятти)	тренер
1996	Локомотив (НН)	тренер
1997—1998	Торпедо (Арзамас)	тренер
2003—2005	Ростов-д	тренер
2005—2007	Ростов	тренер вратарей
2009	Витязь (Подольск)	тренер вратарей
2011—н. в.	Ростов (мол.)	тренер вратарей
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов.

Алекса́ндр Никола́евич Балахни́н (1 апреля 1955, Белая Калитва, Ростовская область, СССР) — советский и российский футболист и российский футбольный тренер, играл на позиции вратаря. Выпускник факультета физвоспитания Ростовского педагогического института.

Младший брат Сергей также тренер и футболист.

Карьера

Клубная

Начинал играть в Белой Калитве. Выступал за таганрогское «Торпедо», «Терек», «Кубань», ростовские СКА и «Ростсельмаш», АПК (Азов) и «Лада».

Тренерская

Тренер команд «Лада», «Локомотив» (Нижний Новгород), «Торпедо» (Арзамас), «Витязь» (Подольск) и «Ростов».

Достижения

Чемпион РСФСР в составе «Кубани» (1987).

Отрывок, характеризующий Балахнин, Александр Николаевич

– Ну ка, ну ка, научи, как? Я живо перейму. Как?.. – говорил шутник песенник, которого обнимал Морель.
Vive Henri Quatre,
Vive ce roi vaillanti –
[Да здравствует Генрих Четвертый!
Да здравствует сей храбрый король!
и т. д. (французская песня) ]
пропел Морель, подмигивая глазом.
Сe diable a quatre…
– Виварика! Виф серувару! сидябляка… – повторил солдат, взмахнув рукой и действительно уловив напев.
– Вишь, ловко! Го го го го го!.. – поднялся с разных сторон грубый, радостный хохот. Морель, сморщившись, смеялся тоже.
– Ну, валяй еще, еще!
Qui eut le triple talent,
De boire, de battre,
Et d'etre un vert galant…
[Имевший тройной талант,
пить, драться
и быть любезником…]
– A ведь тоже складно. Ну, ну, Залетаев!..
– Кю… – с усилием выговорил Залетаев. – Кью ю ю… – вытянул он, старательно оттопырив губы, – летриптала, де бу де ба и детравагала, – пропел он.
– Ай, важно! Вот так хранцуз! ой… го го го го! – Что ж, еще есть хочешь?
– Дай ему каши то; ведь не скоро наестся с голоду то.
Опять ему дали каши; и Морель, посмеиваясь, принялся за третий котелок. Радостные улыбки стояли на всех лицах молодых солдат, смотревших на Мореля. Старые солдаты, считавшие неприличным заниматься такими пустяками, лежали с другой стороны костра, но изредка, приподнимаясь на локте, с улыбкой взглядывали на Мореля.
– Тоже люди, – сказал один из них, уворачиваясь в шинель. – И полынь на своем кореню растет.
– Оо! Господи, господи! Как звездно, страсть! К морозу… – И все затихло.
Звезды, как будто зная, что теперь никто не увидит их, разыгрались в черном небе. То вспыхивая, то потухая, то вздрагивая, они хлопотливо о чем то радостном, но таинственном перешептывались между собой.

Х
Войска французские равномерно таяли в математически правильной прогрессии. И тот переход через Березину, про который так много было писано, была только одна из промежуточных ступеней уничтожения французской армии, а вовсе не решительный эпизод кампании. Ежели про Березину так много писали и пишут, то со стороны французов это произошло только потому, что на Березинском прорванном мосту бедствия, претерпеваемые французской армией прежде равномерно, здесь вдруг сгруппировались в один момент и в одно трагическое зрелище, которое у всех осталось в памяти. Со стороны же русских так много говорили и писали про Березину только потому, что вдали от театра войны, в Петербурге, был составлен план (Пфулем же) поимки в стратегическую западню Наполеона на реке Березине. Все уверились, что все будет на деле точно так, как в плане, и потому настаивали на том, что именно Березинская переправа погубила французов. В сущности же, результаты Березинской переправы были гораздо менее гибельны для французов потерей орудий и пленных, чем Красное, как то показывают цифры.
Единственное значение Березинской переправы заключается в том, что эта переправа очевидно и несомненно доказала ложность всех планов отрезыванья и справедливость единственно возможного, требуемого и Кутузовым и всеми войсками (массой) образа действий, – только следования за неприятелем. Толпа французов бежала с постоянно усиливающейся силой быстроты, со всею энергией, направленной на достижение цели. Она бежала, как раненый зверь, и нельзя ей было стать на дороге. Это доказало не столько устройство переправы, сколько движение на мостах. Когда мосты были прорваны, безоружные солдаты, московские жители, женщины с детьми, бывшие в обозе французов, – все под влиянием силы инерции не сдавалось, а бежало вперед в лодки, в мерзлую воду.