Балашов, Анатолий Николаевич

Анатолий Николаевич Балашов
Дата рождения	31 января 1921(1921-01-31)
Место рождения	д. Гуляевская, Ярославская губерния
Дата смерти	30 мая 1993(1993-05-30) (72 года)
Место смерти	Санкт-Петербург, Россия
Принадлежность	СССР СССР → Россия Россия
Род войск	танковые войска
Годы службы	1939—1946
Звание	капитан
Сражения/войны	Советско-финская война, Великая Отечественная война
Награды и премии
В отставке	слесарь по ремонту промышленного оборудования

Анато́лий Никола́евич Балашо́в (31 января 1921 — 30 мая 1993) — советский офицер, участник советско-финской и Великой Отечественной войн. В годы Великой Отечественной войны — командир роты 34-го отдельного танкового полка 53-й армии Степного фронта, старший лейтенант.

Герой Советского Союза (22.02.1944), капитан запаса с 1946 года.

Биография

Родился 13 января 1921 года в деревне Гуляевская ныне Мышкинского района Ярославской области в семье крестьянина. Русский. Окончив семилетку, работал учеником сортировщика льноволокна на Бобейковском льнозаводе. Затем уехал в город Ленинград (ныне Санкт-Петербург), где в 1937 году окончил полиграфический техникум и до 1939 года работал печатником в типографии.

В 1939 году добровольцем ушёл в Красную армию. Участник советско-финской войны 1939—1940 годов. В 1940 году окончил Орловское бронетанковое училище.

В боях Великой Отечественной войны с июня 1941 года. Воевал на Западном, Южном, Центральном, Северо-Западном фронтах. Командовал танковым взводом, ротой. В сентябре 1942 года, после очередного ранения, вновь добился направления на фронт. В составе 5-й гвардейской танковой армии воевал под Прохоровкой, Белгородом, освобождал Украину. Член ВКП(б) с 1943 года.

15 сентября 1943 года рота старшего лейтенанта Балашова атаковала мощный противотанковый узел сопротивления в районе села Боровково (Валкинский район Харьковской области). Танкисты провели 4 атаки с разных направлений, постепенно уничтожая огневые точки противника и расчищая путь пехоте. Во время очередной атаки советские танкисты вступили в бой с немецкими танками и самоходками, прорвали оборону и перерезали шоссе Валки — Коломак. Своими действиями они отрезали им пути к отступлению. В этом бою танковая рота уничтожила 6 танков Т-VI «Тигр», 4 самоходных орудия «Фердинанд», 4 артиллерийские и 3 миномётные батареи, 3 дзота, склад боеприпасов и до батальона солдат неприятеля. Командир роты лично поджёг танк и самоходное орудие, а ещё один танк таранил (это был уже третий танковый таран Балашова).

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 февраля 1944 года «за образцовое выполнение заданий командования и проявленные мужество и геройство в боях с немецкими захватчиками» гвардии старшему лейтенанту Балашову Анатолию Николаевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 3241).

А. Н. Балашов продолжал в составе 3-го Украинского фронта освобождать Украину. После боёв за Одессу был направлен на учёбу. На фронте Балашов участвовал в общей сложности в трёх рейдах по тылам противника, совершил 57 танковых атак. На его боевом счету: подбито и уничтожено — 18 танков, 5 самоходных орудий, 6 складов боеприпасов и много другой военной техники и живой силы.

Окончил Ленинградскую высшую офицерскую бронетанковую школу. Службу проходил начальником штаба танкового полка. С 1946 гвардии капитан А. Н. Балашов — в запасе.

Жил в городе Ленинграде (Санкт-Петербурге), работал слесарем по ремонту промышленного оборудования. Умер 30 мая 1993 года.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза (№ 3241)
• Орден Ленина
• Орден Отечественной войны I степени
• Медали, в том числе:
  • Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
  • Юбилейная медаль «Двадцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
  • Юбилейная медаль «Тридцать лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»
  • Юбилейная медаль «Сорок лет Победы в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.»

Память

Внешние изображения
	[www.warheroes.ru/hero/hero.asp?id=13509 Надгробный памятник]

• Похоронен в городе Пушкин (в черте Санкт-Петербурга) на Казанском кладбище.
• Зачислен в списки трудового коллектива типографии имени В. Володарского.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=6078 Балашов, Анатолий Николаевич]. Сайт «Герои Страны».  (Проверено 29 октября 2011)

Отрывок, характеризующий Балашов, Анатолий Николаевич

Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.
Он говорил такою скороговоркой, что не доканчивал половины слов, но сын привык понимать его. Он подвел сына к бюро, откинул крышку, выдвинул ящик и вынул исписанную его крупным, длинным и сжатым почерком тетрадь.
– Должно быть, мне прежде тебя умереть. Знай, тут мои записки, их государю передать после моей смерти. Теперь здесь – вот ломбардный билет и письмо: это премия тому, кто напишет историю суворовских войн. Переслать в академию. Здесь мои ремарки, после меня читай для себя, найдешь пользу.
Андрей не сказал отцу, что, верно, он проживет еще долго. Он понимал, что этого говорить не нужно.
– Всё исполню, батюшка, – сказал он.
– Ну, теперь прощай! – Он дал поцеловать сыну свою руку и обнял его. – Помни одно, князь Андрей: коли тебя убьют, мне старику больно будет… – Он неожиданно замолчал и вдруг крикливым голосом продолжал: – а коли узнаю, что ты повел себя не как сын Николая Болконского, мне будет… стыдно! – взвизгнул он.
– Этого вы могли бы не говорить мне, батюшка, – улыбаясь, сказал сын.
Старик замолчал.
– Еще я хотел просить вас, – продолжал князь Андрей, – ежели меня убьют и ежели у меня будет сын, не отпускайте его от себя, как я вам вчера говорил, чтоб он вырос у вас… пожалуйста.
– Жене не отдавать? – сказал старик и засмеялся.
Они молча стояли друг против друга. Быстрые глаза старика прямо были устремлены в глаза сына. Что то дрогнуло в нижней части лица старого князя.
– Простились… ступай! – вдруг сказал он. – Ступай! – закричал он сердитым и громким голосом, отворяя дверь кабинета.
– Что такое, что? – спрашивали княгиня и княжна, увидев князя Андрея и на минуту высунувшуюся фигуру кричавшего сердитым голосом старика в белом халате, без парика и в стариковских очках.
Князь Андрей вздохнул и ничего не ответил.
– Ну, – сказал он, обратившись к жене.
И это «ну» звучало холодною насмешкой, как будто он говорил: «теперь проделывайте вы ваши штуки».
– Andre, deja! [Андрей, уже!] – сказала маленькая княгиня, бледнея и со страхом глядя на мужа.
Он обнял ее. Она вскрикнула и без чувств упала на его плечо.
Он осторожно отвел плечо, на котором она лежала, заглянул в ее лицо и бережно посадил ее на кресло.
– Adieu, Marieie, [Прощай, Маша,] – сказал он тихо сестре, поцеловался с нею рука в руку и скорыми шагами вышел из комнаты.
Княгиня лежала в кресле, m lle Бурьен терла ей виски. Княжна Марья, поддерживая невестку, с заплаканными прекрасными глазами, всё еще смотрела в дверь, в которую вышел князь Андрей, и крестила его. Из кабинета слышны были, как выстрелы, часто повторяемые сердитые звуки стариковского сморкания. Только что князь Андрей вышел, дверь кабинета быстро отворилась и выглянула строгая фигура старика в белом халате.
– Уехал? Ну и хорошо! – сказал он, сердито посмотрев на бесчувственную маленькую княгиню, укоризненно покачал головою и захлопнул дверь.



В октябре 1805 года русские войска занимали села и города эрцгерцогства Австрийского, и еще новые полки приходили из России и, отягощая постоем жителей, располагались у крепости Браунау. В Браунау была главная квартира главнокомандующего Кутузова.
11 го октября 1805 года один из только что пришедших к Браунау пехотных полков, ожидая смотра главнокомандующего, стоял в полумиле от города. Несмотря на нерусскую местность и обстановку (фруктовые сады, каменные ограды, черепичные крыши, горы, видневшиеся вдали), на нерусский народ, c любопытством смотревший на солдат, полк имел точно такой же вид, какой имел всякий русский полк, готовившийся к смотру где нибудь в середине России.
С вечера, на последнем переходе, был получен приказ, что главнокомандующий будет смотреть полк на походе. Хотя слова приказа и показались неясны полковому командиру, и возник вопрос, как разуметь слова приказа: в походной форме или нет? в совете батальонных командиров было решено представить полк в парадной форме на том основании, что всегда лучше перекланяться, чем не докланяться. И солдаты, после тридцативерстного перехода, не смыкали глаз, всю ночь чинились, чистились; адъютанты и ротные рассчитывали, отчисляли; и к утру полк, вместо растянутой беспорядочной толпы, какою он был накануне на последнем переходе, представлял стройную массу 2 000 людей, из которых каждый знал свое место, свое дело и из которых на каждом каждая пуговка и ремешок были на своем месте и блестели чистотой. Не только наружное было исправно, но ежели бы угодно было главнокомандующему заглянуть под мундиры, то на каждом он увидел бы одинаково чистую рубаху и в каждом ранце нашел бы узаконенное число вещей, «шильце и мыльце», как говорят солдаты. Было только одно обстоятельство, насчет которого никто не мог быть спокоен. Это была обувь. Больше чем у половины людей сапоги были разбиты. Но недостаток этот происходил не от вины полкового командира, так как, несмотря на неоднократные требования, ему не был отпущен товар от австрийского ведомства, а полк прошел тысячу верст.
Полковой командир был пожилой, сангвинический, с седеющими бровями и бакенбардами генерал, плотный и широкий больше от груди к спине, чем от одного плеча к другому. На нем был новый, с иголочки, со слежавшимися складками мундир и густые золотые эполеты, которые как будто не книзу, а кверху поднимали его тучные плечи. Полковой командир имел вид человека, счастливо совершающего одно из самых торжественных дел жизни. Он похаживал перед фронтом и, похаживая, подрагивал на каждом шагу, слегка изгибаясь спиною. Видно, было, что полковой командир любуется своим полком, счастлив им, что все его силы душевные заняты только полком; но, несмотря на то, его подрагивающая походка как будто говорила, что, кроме военных интересов, в душе его немалое место занимают и интересы общественного быта и женский пол.