Балашов, Андрей Владимирович

Андрей Николаевич Балашов
Место смерти:	Брюссель
Род деятельности:	поэт
Язык произведений:	русский

Андрей Владимирович Балашов (1899—19 октября 1969, Брюссель) — гусар, эмигрант, поэт, монархист, автор нескольких поэтических сборников. Не следует путать с Андреем Николаевичем Балашовым, начинающим поэтом, выпускником Тенишевского училища, единственным соавтором В. В. Набокова, опубликовавшим с ним книгу.

Биография

Окончил Московский Императорский лицей. Корнет, воевал в 11-м гусарском Изюмском полку, из вольноопределяющихся, потерял руку в одном из боёв. Эвакуирован на о. Проти на корабле «Кизил Ермак». На 18 декабря 1920 в составе 2-го кавалерийского полка в Галлиполи. Участник событий в Галлиполи и «Сараевского сидения». Эмигрировал в Сербию, какое-то время жил во Франции, по-видимому, (судя по публикациям) начиная с конца 1920-х перебрался в Бельгию. Член Общества бывших воспитанников Императорского лицея в память цесаревича Николая. В 1952 редактор «Изюмского изборника», к 1967 сотрудник журнала «Военная Быль».

Сочинения

• «Песни гусара» // Борисоглебск, Тип. Д. Анисимова и А. Зуевой 1917. 15 с.
• Тебе, Родина! // 4-е и 5-е издания. Новочеркасск, 1919, 20 с.
• Стихотворения. На чужбине. Песни гусарские. // Новый сад, Югославия, Тип. М. Г. Ковалёва и К^о 1923. 40 с.
• Перед портретом Царя мученика // Новый сад, 1923.
• Перед портретом Царя мученика // [Берлин]: Чужбина, 1929. (У Л. М. Турчинского: [Брюссель]: Чужбина, 1929).
• Для немногих // Брюссель: Чужбина 1959. 48 с.

Источники

• Белодубровский Е. Вступительная статья // Андрей Балашов и В. В. Набоков. Альманахъ, Два пути. Стихи. Санкт-Петербург: ООО «Реноме». 2013. ISBN 978-5-91918-303-7
• [www.tez-rus.net/ViewGood22963.html Российское зарубежье во Франции 1919-2000. Л. Мнухин, М. Авриль, В. Лосская. Москва. Наука; Дом-музей Марины Цветаевой. 2008.]

Рекомендованные источники

• Некролог // Русская мысль (Париж), 6 ноября 1969, № 2763
• Некролог // Часовой (Париж-Брюссель), 1969, № 522
• В. П. Старк. Владимир Набоков и Андрей Балашов: «Два пути». // Зарубежная Россия, 1917—1939 / ред. В. Ю. Черняев. — СПб. : Лики России, 2003. — Кн. 2. — С. 322—329. ISBN 5-87417-159-2

Отрывок, характеризующий Балашов, Андрей Владимирович

Пьер встал и, велев закладывать и догонять себя, пошел пешком через город.
Войска выходили и оставляли около десяти тысяч раненых. Раненые эти виднелись в дворах и в окнах домов и толпились на улицах. На улицах около телег, которые должны были увозить раненых, слышны были крики, ругательства и удары. Пьер отдал догнавшую его коляску знакомому раненому генералу и с ним вместе поехал до Москвы. Доро гой Пьер узнал про смерть своего шурина и про смерть князя Андрея.

Х
30 го числа Пьер вернулся в Москву. Почти у заставы ему встретился адъютант графа Растопчина.
– А мы вас везде ищем, – сказал адъютант. – Графу вас непременно нужно видеть. Он просит вас сейчас же приехать к нему по очень важному делу.
Пьер, не заезжая домой, взял извозчика и поехал к главнокомандующему.
Граф Растопчин только в это утро приехал в город с своей загородной дачи в Сокольниках. Прихожая и приемная в доме графа были полны чиновников, явившихся по требованию его или за приказаниями. Васильчиков и Платов уже виделись с графом и объяснили ему, что защищать Москву невозможно и что она будет сдана. Известия эти хотя и скрывались от жителей, но чиновники, начальники различных управлений знали, что Москва будет в руках неприятеля, так же, как и знал это граф Растопчин; и все они, чтобы сложить с себя ответственность, пришли к главнокомандующему с вопросами, как им поступать с вверенными им частями.
В то время как Пьер входил в приемную, курьер, приезжавший из армии, выходил от графа.
Курьер безнадежно махнул рукой на вопросы, с которыми обратились к нему, и прошел через залу.
Дожидаясь в приемной, Пьер усталыми глазами оглядывал различных, старых и молодых, военных и статских, важных и неважных чиновников, бывших в комнате. Все казались недовольными и беспокойными. Пьер подошел к одной группе чиновников, в которой один был его знакомый. Поздоровавшись с Пьером, они продолжали свой разговор.
– Как выслать да опять вернуть, беды не будет; а в таком положении ни за что нельзя отвечать.
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.
– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…