Балкашин, Анатолий Иванович

Анатолий Иванович Балкашин
Дата рождения:	13 июля 1885(1885-07-13)
Место рождения:	Городище, Пензенская губерния
Дата смерти:	24 июля 1954(1954-07-24) (69 лет)
Место смерти:	Ленинград
Страна:	Российская империя Российская империя СССР СССР
Научная сфера:	судостроение
Место работы:	ВМФ
Альма-матер:	Морское инженерное училище
Известные ученики:	В. Г. Власов, В. Л. Поздюнин
Известен как:	инженер-контр-адмирал
Награды и премии:

Анато́лий Ива́нович Балка́шин (1885—1954) — кораблестроитель, учёный в области проектирования кораблей, строитель линейных крейсеров «Бородино» и «Наварин»; главный инженер судопроектного института «Проектверфь»; преподаватель, начальник кафедры и начальник факультета Военно-морской академии и других военно-морских учебных заведений, заместитель начальника Научно-исследовательского института военного кораблестроения ВМФ, доктор технических наук, профессор, инженер-контр-адмирал.

Биография

Анатолий Иванович Балкашин родился 13 июля 1885 года в городе Городище Пензенской губернии. Происходил из дворянской семьи. В 1903 году окончил реальное училище в городе Баку.

Служба в Российском императорском флоте

В сентябре 1903 года поступил в Морское инженерное училище Императора Николая I в Кронштадте. В 1906 году произведён в корабельные гардемарины-судостроители. В мае 1907 года, после окончания училища произведён в подпоручики. До октября 1907 года проходил стажировку на заводе «Новое адмиралтейство» в Санкт-Петербурге, с октября 1907 по апрель 1908 года был стажёром в заграничном плавании на броненосце «Слава».

С апреля 1908 по сентябрь 1910 года работал помощником судостроителя Кронштадтского военного порта. В 1913 году окончил кораблестроительное отделение Николаевской морской академии. 6 апреля 1914 года произведён в чин капитана Корпуса корабельных инженеров. До конца 1917 года, вместе с кораблестроителем П. Ф. Папковичем, работал старшим помощником судостроителя на Адмиралтейском заводе, участвовал в строительстве линейных крейсеров «Бородино», «Наварин», совмещая работу с преподавательской деятельностью в Морском инженерном училище.

Служба в советский период

После Октябрьской революции перешёл на сторону Советской власти. С 23 февраля 1918 года на службе в РККФ. С февраля по март 1918 года оставался строителем линкора «Наварин» на Адмиралтейском судостроительном заводе, с марта по апрель 1918 года работал преподавателем в Морском инженерном училище, затем служил в Комитете по демобилизации промышленности до января 1919 года.

В 1919—1920 годах работал инженером-конструктором отдела учёта имущества Главного управления корабельного строительства. С мая 1920 года находился на преподавательской работе в Военно-морской академии имени К. Е. Ворошилова: адъюнктом кафедры проектирования судов в 1920—1922 годы; заведующим обучением, руководителем занятий кораблестроительного отдела с 1922 по 1923 год; помощником начальника, старшим руководителем—начальником кораблестроительного факультета в 1923—1927 годах; старшим преподавателем машиностроительного факультета с 1925 по 1926 год. С 1922 по 1925 год совмещал предательскую деятельность в академии с работой судостроительным мастером на Адмиралтейском заводе.

С декабря 1925 по апрель 1926 года был членом комиссии Советского торгового флота по закупке кораблей за границей в Германии, Англии, Франции и Голландии. По возвращении из командировки работал помощником начальника технического бюро Балтийского завода по военному кораблестроению до 1927 года, затем старшим руководителем по военному судостроению завода до 1929 года.

С 1929 года Балкашин — преподаватель Научно-исследовательского института военного кораблестроения ВМФ, в котором проработал до 1940 года, исполнял должности: старший руководитель (1934—1937), начальник кораблестроительного отдела, заместитель начальника института, старший научный сотрудник (1937—1940). В 1930 году был назначен главным инженером судопроектного института «Проектверфи», где разработал прогрессивную технологию постройки судов путём секционной сборки.

31 мая 1936 года Балкашину было присвоено звание — инженер-флагман 2-го ранга. С 1940 работал начальником кафедры корабельной архитектуры Высшего военно-морского инженерного училища имени Ф. Э. Дзержинского. 21 мая 1941 года Балкашину А. И. было присвоено звание инженер-контр-адмирал. В 1942 году он стал профессором. В 1943 году Балкашин руководил прохождением практики курсантов училища на судостроительных заводах, во время которой были ускоренно сданы заказы флота. 16 курсантов были награждены почётными грамотами Народного комиссара ВМФ, а Балкашин был представлен к ордену Трудового Красного Знамени.

В 1947 году был руководителем группы по разработке проекта переоборудования крейсера «Аврора» для вечного хранения. В июле 1950 года уволен в запас.

Балкашин был женат, у него был сын Юрий (1923—1960), ставший композитором.

Анатолий Иванович Балкашин умер 24 июля 1954 года. Похоронен в г. Ленинграде на Серафимовском кладбище.

Награды

Российской империи:

• орден Святого Станислава 3 степени (8 ноября 1913);
• орден Святой Анны 3 степени (1915);
• светло-бронзовая медаль «В память 200-летия морского сражения при Гангуте» (1915);
• светло-бронзовая медаль «В память 300-летия царствования дома Романовых» (1913).

Советские:

• орден Ленина (1945);
• орден Красного Знамени (1944, 1947);
• орден Трудового Красного Знамени (1944);
• медали

Библиография

Анатолий Иванович Балкашин являлся автором 10 книг и учебников, 20 научных статей.

• Балкашин А. И. Проектирование Кораблей. Методы применяемые при составлении проекта кораблей. — М.-Л.: ВоенМорИздат. НКВМФ СССР, 1940. — 376 стр.
• Балкашин А. И. Курс проектирования кораблей. Управление Военно-морского издательства НКВМФ Союза ССР, 1940.
• Балкашин А. И. 10 лет советского судостроения.
• Балкашин А. И. Воспоминания о П. Ф. Папковиче. Л., 1984.
• Балкашин А. И. Примеры русского приоритета в кораблестроении// Русское военно-морское искусство. Сборник статей. Военно-Морское издательство Военно-Морского Министерства Союза ССР. 1951

Литература

• Лурье В. М. Адмиралы и генералы Военно-Морского Флота СССР в период Великой Отечественной и Советско-японской войн (1941-1945). — СПб.: Русско-Балтийский информационный центр «БЛИЦ», 2001. — С. 21. — 280 с. — 1000 экз. — ISBN 5-86789-102-X.
• Усик Н. П., Полях Я. И. Высшее военно-морское инженерное ордена Ленина училище имени Ф. Э. Дзержинского. Исторический очерк. — Л.: Типография ВВМИОЛУ имени Ф. Э. Дзержинского, 1990. — С. 5, 85, 91, 106, 107, 117, 123, 228, 247, 249, 257. — 407 с.
• Российская морская энциклопедия. В шести томах. — СПб.: Судостроение, 2006. — Т. 1. — С. 210. — 520 с. — ISBN 5-7355-0280-8.

Ссылки

• [flot.com/publications/books/shelf/vma/23.htm Кафедра военного кораблестроения. Балкашин А. И.]. Центральный Военно-Морской Портал. Проверено 28 апреля 2015.

Отрывок, характеризующий Балкашин, Анатолий Иванович

– Ah, ah, ah!.. – Француз весело, сангвинически расхохотался, трепля по плечу Пьера. – Ah! elle est forte celle la, – проговорил он. – Paris? Mais Paris Paris… [Ха, ха, ха!.. А вот сказал штуку. Париж?.. Но Париж… Париж…]
– Paris la capitale du monde… [Париж – столица мира…] – сказал Пьер, доканчивая его речь.
Капитан посмотрел на Пьера. Он имел привычку в середине разговора остановиться и поглядеть пристально смеющимися, ласковыми глазами.
– Eh bien, si vous ne m'aviez pas dit que vous etes Russe, j'aurai parie que vous etes Parisien. Vous avez ce je ne sais, quoi, ce… [Ну, если б вы мне не сказали, что вы русский, я бы побился об заклад, что вы парижанин. В вас что то есть, эта…] – и, сказав этот комплимент, он опять молча посмотрел.
– J'ai ete a Paris, j'y ai passe des annees, [Я был в Париже, я провел там целые годы,] – сказал Пьер.
– Oh ca se voit bien. Paris!.. Un homme qui ne connait pas Paris, est un sauvage. Un Parisien, ca se sent a deux lieux. Paris, s'est Talma, la Duschenois, Potier, la Sorbonne, les boulevards, – и заметив, что заключение слабее предыдущего, он поспешно прибавил: – Il n'y a qu'un Paris au monde. Vous avez ete a Paris et vous etes reste Busse. Eh bien, je ne vous en estime pas moins. [О, это видно. Париж!.. Человек, который не знает Парижа, – дикарь. Парижанина узнаешь за две мили. Париж – это Тальма, Дюшенуа, Потье, Сорбонна, бульвары… Во всем мире один Париж. Вы были в Париже и остались русским. Ну что же, я вас за то не менее уважаю.]
Под влиянием выпитого вина и после дней, проведенных в уединении с своими мрачными мыслями, Пьер испытывал невольное удовольствие в разговоре с этим веселым и добродушным человеком.
– Pour en revenir a vos dames, on les dit bien belles. Quelle fichue idee d'aller s'enterrer dans les steppes, quand l'armee francaise est a Moscou. Quelle chance elles ont manque celles la. Vos moujiks c'est autre chose, mais voua autres gens civilises vous devriez nous connaitre mieux que ca. Nous avons pris Vienne, Berlin, Madrid, Naples, Rome, Varsovie, toutes les capitales du monde… On nous craint, mais on nous aime. Nous sommes bons a connaitre. Et puis l'Empereur! [Но воротимся к вашим дамам: говорят, что они очень красивы. Что за дурацкая мысль поехать зарыться в степи, когда французская армия в Москве! Они пропустили чудесный случай. Ваши мужики, я понимаю, но вы – люди образованные – должны бы были знать нас лучше этого. Мы брали Вену, Берлин, Мадрид, Неаполь, Рим, Варшаву, все столицы мира. Нас боятся, но нас любят. Не вредно знать нас поближе. И потом император…] – начал он, но Пьер перебил его.
– L'Empereur, – повторил Пьер, и лицо его вдруг привяло грустное и сконфуженное выражение. – Est ce que l'Empereur?.. [Император… Что император?..]
– L'Empereur? C'est la generosite, la clemence, la justice, l'ordre, le genie, voila l'Empereur! C'est moi, Ram ball, qui vous le dit. Tel que vous me voyez, j'etais son ennemi il y a encore huit ans. Mon pere a ete comte emigre… Mais il m'a vaincu, cet homme. Il m'a empoigne. Je n'ai pas pu resister au spectacle de grandeur et de gloire dont il couvrait la France. Quand j'ai compris ce qu'il voulait, quand j'ai vu qu'il nous faisait une litiere de lauriers, voyez vous, je me suis dit: voila un souverain, et je me suis donne a lui. Eh voila! Oh, oui, mon cher, c'est le plus grand homme des siecles passes et a venir. [Император? Это великодушие, милосердие, справедливость, порядок, гений – вот что такое император! Это я, Рамбаль, говорю вам. Таким, каким вы меня видите, я был его врагом тому назад восемь лет. Мой отец был граф и эмигрант. Но он победил меня, этот человек. Он завладел мною. Я не мог устоять перед зрелищем величия и славы, которым он покрывал Францию. Когда я понял, чего он хотел, когда я увидал, что он готовит для нас ложе лавров, я сказал себе: вот государь, и я отдался ему. И вот! О да, мой милый, это самый великий человек прошедших и будущих веков.]
– Est il a Moscou? [Что, он в Москве?] – замявшись и с преступным лицом сказал Пьер.
Француз посмотрел на преступное лицо Пьера и усмехнулся.
– Non, il fera son entree demain, [Нет, он сделает свой въезд завтра,] – сказал он и продолжал свои рассказы.
Разговор их был прерван криком нескольких голосов у ворот и приходом Мореля, который пришел объявить капитану, что приехали виртембергские гусары и хотят ставить лошадей на тот же двор, на котором стояли лошади капитана. Затруднение происходило преимущественно оттого, что гусары не понимали того, что им говорили.
Капитан велел позвать к себе старшего унтер офицера в строгим голосом спросил у него, к какому полку он принадлежит, кто их начальник и на каком основании он позволяет себе занимать квартиру, которая уже занята. На первые два вопроса немец, плохо понимавший по французски, назвал свой полк и своего начальника; но на последний вопрос он, не поняв его, вставляя ломаные французские слова в немецкую речь, отвечал, что он квартиргер полка и что ему ведено от начальника занимать все дома подряд, Пьер, знавший по немецки, перевел капитану то, что говорил немец, и ответ капитана передал по немецки виртембергскому гусару. Поняв то, что ему говорили, немец сдался и увел своих людей. Капитан вышел на крыльцо, громким голосом отдавая какие то приказания.
Когда он вернулся назад в комнату, Пьер сидел на том же месте, где он сидел прежде, опустив руки на голову. Лицо его выражало страдание. Он действительно страдал в эту минуту. Когда капитан вышел и Пьер остался один, он вдруг опомнился и сознал то положение, в котором находился. Не то, что Москва была взята, и не то, что эти счастливые победители хозяйничали в ней и покровительствовали ему, – как ни тяжело чувствовал это Пьер, не это мучило его в настоящую минуту. Его мучило сознание своей слабости. Несколько стаканов выпитого вина, разговор с этим добродушным человеком уничтожили сосредоточенно мрачное расположение духа, в котором жил Пьер эти последние дни и которое было необходимо для исполнения его намерения. Пистолет, и кинжал, и армяк были готовы, Наполеон въезжал завтра. Пьер точно так же считал полезным и достойным убить злодея; но он чувствовал, что теперь он не сделает этого. Почему? – он не знал, но предчувствовал как будто, что он не исполнит своего намерения. Он боролся против сознания своей слабости, но смутно чувствовал, что ему не одолеть ее, что прежний мрачный строй мыслей о мщенье, убийстве и самопожертвовании разлетелся, как прах, при прикосновении первого человека.
Капитан, слегка прихрамывая и насвистывая что то, вошел в комнату.
Забавлявшая прежде Пьера болтовня француза теперь показалась ему противна. И насвистываемая песенка, и походка, и жест покручиванья усов – все казалось теперь оскорбительным Пьеру.
«Я сейчас уйду, я ни слова больше не скажу с ним», – думал Пьер. Он думал это, а между тем сидел все на том же месте. Какое то странное чувство слабости приковало его к своему месту: он хотел и не мог встать и уйти.
Капитан, напротив, казался очень весел. Он прошелся два раза по комнате. Глаза его блестели, и усы слегка подергивались, как будто он улыбался сам с собой какой то забавной выдумке.
– Charmant, – сказал он вдруг, – le colonel de ces Wurtembourgeois! C'est un Allemand; mais brave garcon, s'il en fut. Mais Allemand. [Прелестно, полковник этих вюртембергцев! Он немец; но славный малый, несмотря на это. Но немец.]
Он сел против Пьера.
– A propos, vous savez donc l'allemand, vous? [Кстати, вы, стало быть, знаете по немецки?]
Пьер смотрел на него молча.
– Comment dites vous asile en allemand? [Как по немецки убежище?]
– Asile? – повторил Пьер. – Asile en allemand – Unterkunft. [Убежище? Убежище – по немецки – Unterkunft.]
– Comment dites vous? [Как вы говорите?] – недоверчиво и быстро переспросил капитан.
– Unterkunft, – повторил Пьер.
– Onterkoff, – сказал капитан и несколько секунд смеющимися глазами смотрел на Пьера. – Les Allemands sont de fieres betes. N'est ce pas, monsieur Pierre? [Экие дурни эти немцы. Не правда ли, мосье Пьер?] – заключил он.
– Eh bien, encore une bouteille de ce Bordeau Moscovite, n'est ce pas? Morel, va nous chauffer encore une pelilo bouteille. Morel! [Ну, еще бутылочку этого московского Бордо, не правда ли? Морель согреет нам еще бутылочку. Морель!] – весело крикнул капитан.
Морель подал свечи и бутылку вина. Капитан посмотрел на Пьера при освещении, и его, видимо, поразило расстроенное лицо его собеседника. Рамбаль с искренним огорчением и участием в лице подошел к Пьеру и нагнулся над ним.
– Eh bien, nous sommes tristes, [Что же это, мы грустны?] – сказал он, трогая Пьера за руку. – Vous aurai je fait de la peine? Non, vrai, avez vous quelque chose contre moi, – переспрашивал он. – Peut etre rapport a la situation? [Может, я огорчил вас? Нет, в самом деле, не имеете ли вы что нибудь против меня? Может быть, касательно положения?]
Пьер ничего не отвечал, но ласково смотрел в глаза французу. Это выражение участия было приятно ему.
– Parole d'honneur, sans parler de ce que je vous dois, j'ai de l'amitie pour vous. Puis je faire quelque chose pour vous? Disposez de moi. C'est a la vie et a la mort. C'est la main sur le c?ur que je vous le dis, [Честное слово, не говоря уже про то, чем я вам обязан, я чувствую к вам дружбу. Не могу ли я сделать для вас что нибудь? Располагайте мною. Это на жизнь и на смерть. Я говорю вам это, кладя руку на сердце,] – сказал он, ударяя себя в грудь.
– Merci, – сказал Пьер. Капитан посмотрел пристально на Пьера так же, как он смотрел, когда узнал, как убежище называлось по немецки, и лицо его вдруг просияло.
– Ah! dans ce cas je bois a notre amitie! [А, в таком случае пью за вашу дружбу!] – весело крикнул он, наливая два стакана вина. Пьер взял налитой стакан и выпил его. Рамбаль выпил свой, пожал еще раз руку Пьера и в задумчиво меланхолической позе облокотился на стол.