Балк, Пётр Фёдорович

Пётр Фёдорович Балк
Дата рождения	1712(1712)
Место рождения	Эльбинг, ныне Польша
Дата смерти	1762(1762)
Принадлежность	Российская империя
Род войск	инфантерия
Годы службы	1724—1762
Звание	генерал-поручик
Награды и премии
В отставке	камергер

Пётр Фёдорович Балк (1712, Эльбинг — 1762) — генерал-поручик, камергер, кавалер орденов Александра Невского и св. Анны.

Представляет третье поколение дворянского рода Балков, сын генерал-поручика Фёдора Николаевича Балка). Старший брат — Павел Фёдорович Балк-Полев (1690–1743) — присоединил к своей фамилии, по специальному указу Петра I, фамилию угасшего дворянского рода Полевых, на представительнице которого (М.Ф.Полевой) он женился.

Биография

Пётр Фёдорович Балк родился в семье русского дворянина Фёдора Николаевича Балка и урождённой Модесты Монс, что проживала в Немецкой слободе. Ставшая в России Матрёной Ивановной, она оказалась в центре интриг, корни которых уходят в конец XVII века, когда в той же Немецкой слободе её брат, Виллим, и особенно сестра Анна сблизились с будущим первым русским императором. Развязка была удручающей не только для Виллима и Матрёны — буквально на пороге могилы, в конце 1724 года Пётр I обрушил свои репрессии и на детей Матрёны, — включая своего 12-летнего тёзку, рождения которого он некогда ожидал.

В 1710 году русская армия заняла город Эльбинг — наиболее западную за всё время Северной войны точку продвижения России. Комендантом этого города Пётр направил Фёдора Балка. За мужем выехала и Балхша (как звали её, начиная с царя, все окружающие). В 1711 году царь направил к ним в Эльбинг и Екатерину Алексеевну.

«В. Р-в» (псевдоним автора статьи о Матрёне Балк в Русском Биографическом словаре) утверждает, что в Эльбинге «Балк быстро сумела расположить в свою пользу Екатерину, а чрез неё снискала внимание и милость Петра»). Это не вполне точно: впервые в «монаршей милости» Балхша оказалась ещё за 10—15 лет до Эльбинга, когда она не только «была известна Петру I и, если не стала его возлюбленной, то была пособницей в известных отношениях его к младшей сестре Анне». Другое дело, что в 1703 году Матрёна попала не просто в немилость, а на три года в тюрьму «за помощь сестре в её отношениях с Кенигсеном». Но так или иначе, в 1712 году Пётр в буквальном смысле слова ждёт пополнения в семействе Балков; он

даже спешил к её родам: «Отпиши нам, писал он Екатерине Алексеевне в 1712 г., к которому времени родит Матрена, чтоб мог поспеть».

— Русский биографический словарь

Пётр Балк начал службу в 1724 году пажом при императрице Екатерине Алексеевне; во время несчастия, последовавшего с его братом (в 1724 году), он тоже, — и причём невинно, пострадал: из пажей он был отправлен сержантом в дивизию генерал-поручика Матюшкина, находившуюся в то время в только что завоёванных от Персии провинциях.

После смерти Петра Великого Балк был возвращён и быстро двинулся по службе. Правительница Анна Леопольдовна произвела его в генерал-поручики (26 ноября 1740 года); во время её регентства — он занимал должность генерал-полицмейстера и носил звание генерал-адъютанта (в 1741 году). В царствование императрицы Елизаветы Петровны, Балк был камергером Её Императорского Величества, и пожалован орденом Св. Александра Невского (5 сентября 1751 года). Кроме того, он имел голштинский орден Св. Анны.

Жена - Марфа Васильевна Шереметева умерла позже мужа. В 1763 году Марья Павловна Нарышкина ур.Балк-Полева продала ей часть двора своей бабки и деда Балков Федора Николаевича и Матрёны Ивановны в Новой Басманной Слободе в приходе ц. Петра и Павла. (Московские актовые книги).

Литература

• Фрейман О. Р. [www.knigafund.ru/books/38771 Пажи за 185 лет: Биографии и портреты бывших пажей с 1711 по 1896 г.]. — Фридрихсгамн, 1897. — С. 1. — 979 с.

• Лобанов-Ростовский А. Б. [www.knigafund.ru/books/22644 Русская родословная книга. В 2 томах]. — 2-е издание. — С.-Петербург: Издание А. С. Суворина, 1895. — Т. 1. — С. 29–30, 425. — 467 с.
• Д. С–в. [dic.academic.ru/dic.nsf/enc_biography/7692/Балк Балк] (рус.). Русский биографический словарь. Проверено 12 августа 2010. [www.webcitation.org/67SEgBDkM Архивировано из первоисточника 6 мая 2012].

• [www.bogorodsk-noginsk.ru/lyudi/b-a.html Балк Пётр Николаевич] (рус.). Богородский Биографический словарь. Проверено 12 августа 2010. [www.webcitation.org/67S1bOlUX Архивировано из первоисточника 6 мая 2012].

Отрывок, характеризующий Балк, Пётр Фёдорович

Перед вечером караульный унтер офицер с двумя солдатами вошел в церковь и объявил Пьеру, что он прощен и поступает теперь в бараки военнопленных. Не понимая того, что ему говорили, Пьер встал и пошел с солдатами. Его привели к построенным вверху поля из обгорелых досок, бревен и тесу балаганам и ввели в один из них. В темноте человек двадцать различных людей окружили Пьера. Пьер смотрел на них, не понимая, кто такие эти люди, зачем они и чего хотят от него. Он слышал слова, которые ему говорили, но не делал из них никакого вывода и приложения: не понимал их значения. Он сам отвечал на то, что у него спрашивали, но не соображал того, кто слушает его и как поймут его ответы. Он смотрел на лица и фигуры, и все они казались ему одинаково бессмысленны.
С той минуты, как Пьер увидал это страшное убийство, совершенное людьми, не хотевшими этого делать, в душе его как будто вдруг выдернута была та пружина, на которой все держалось и представлялось живым, и все завалилось в кучу бессмысленного сора. В нем, хотя он и не отдавал себе отчета, уничтожилась вера и в благоустройство мира, и в человеческую, и в свою душу, и в бога. Это состояние было испытываемо Пьером прежде, но никогда с такою силой, как теперь. Прежде, когда на Пьера находили такого рода сомнения, – сомнения эти имели источником собственную вину. И в самой глубине души Пьер тогда чувствовал, что от того отчаяния и тех сомнений было спасение в самом себе. Но теперь он чувствовал, что не его вина была причиной того, что мир завалился в его глазах и остались одни бессмысленные развалины. Он чувствовал, что возвратиться к вере в жизнь – не в его власти.
Вокруг него в темноте стояли люди: верно, что то их очень занимало в нем. Ему рассказывали что то, расспрашивали о чем то, потом повели куда то, и он, наконец, очутился в углу балагана рядом с какими то людьми, переговаривавшимися с разных сторон, смеявшимися.
– И вот, братцы мои… тот самый принц, который (с особенным ударением на слове который)… – говорил чей то голос в противуположном углу балагана.
Молча и неподвижно сидя у стены на соломе, Пьер то открывал, то закрывал глаза. Но только что он закрывал глаза, он видел пред собой то же страшное, в особенности страшное своей простотой, лицо фабричного и еще более страшные своим беспокойством лица невольных убийц. И он опять открывал глаза и бессмысленно смотрел в темноте вокруг себя.
Рядом с ним сидел, согнувшись, какой то маленький человек, присутствие которого Пьер заметил сначала по крепкому запаху пота, который отделялся от него при всяком его движении. Человек этот что то делал в темноте с своими ногами, и, несмотря на то, что Пьер не видал его лица, он чувствовал, что человек этот беспрестанно взглядывал на него. Присмотревшись в темноте, Пьер понял, что человек этот разувался. И то, каким образом он это делал, заинтересовало Пьера.
Размотав бечевки, которыми была завязана одна нога, он аккуратно свернул бечевки и тотчас принялся за другую ногу, взглядывая на Пьера. Пока одна рука вешала бечевку, другая уже принималась разматывать другую ногу. Таким образом аккуратно, круглыми, спорыми, без замедления следовавшими одно за другим движеньями, разувшись, человек развесил свою обувь на колышки, вбитые у него над головами, достал ножик, обрезал что то, сложил ножик, положил под изголовье и, получше усевшись, обнял свои поднятые колени обеими руками и прямо уставился на Пьера. Пьеру чувствовалось что то приятное, успокоительное и круглое в этих спорых движениях, в этом благоустроенном в углу его хозяйстве, в запахе даже этого человека, и он, не спуская глаз, смотрел на него.
– А много вы нужды увидали, барин? А? – сказал вдруг маленький человек. И такое выражение ласки и простоты было в певучем голосе человека, что Пьер хотел отвечать, но у него задрожала челюсть, и он почувствовал слезы. Маленький человек в ту же секунду, не давая Пьеру времени выказать свое смущение, заговорил тем же приятным голосом.
– Э, соколик, не тужи, – сказал он с той нежно певучей лаской, с которой говорят старые русские бабы. – Не тужи, дружок: час терпеть, а век жить! Вот так то, милый мой. А живем тут, слава богу, обиды нет. Тоже люди и худые и добрые есть, – сказал он и, еще говоря, гибким движением перегнулся на колени, встал и, прокашливаясь, пошел куда то.
– Ишь, шельма, пришла! – услыхал Пьер в конце балагана тот же ласковый голос. – Пришла шельма, помнит! Ну, ну, буде. – И солдат, отталкивая от себя собачонку, прыгавшую к нему, вернулся к своему месту и сел. В руках у него было что то завернуто в тряпке.
– Вот, покушайте, барин, – сказал он, опять возвращаясь к прежнему почтительному тону и развертывая и подавая Пьеру несколько печеных картошек. – В обеде похлебка была. А картошки важнеющие!
Пьер не ел целый день, и запах картофеля показался ему необыкновенно приятным. Он поблагодарил солдата и стал есть.
– Что ж, так то? – улыбаясь, сказал солдат и взял одну из картошек. – А ты вот как. – Он достал опять складной ножик, разрезал на своей ладони картошку на равные две половины, посыпал соли из тряпки и поднес Пьеру.
– Картошки важнеющие, – повторил он. – Ты покушай вот так то.
Пьеру казалось, что он никогда не ел кушанья вкуснее этого.
– Нет, мне все ничего, – сказал Пьер, – но за что они расстреляли этих несчастных!.. Последний лет двадцати.
– Тц, тц… – сказал маленький человек. – Греха то, греха то… – быстро прибавил он, и, как будто слова его всегда были готовы во рту его и нечаянно вылетали из него, он продолжал: – Что ж это, барин, вы так в Москве то остались?
– Я не думал, что они так скоро придут. Я нечаянно остался, – сказал Пьер.
– Да как же они взяли тебя, соколик, из дома твоего?
– Нет, я пошел на пожар, и тут они схватили меня, судили за поджигателя.
– Где суд, там и неправда, – вставил маленький человек.
– А ты давно здесь? – спросил Пьер, дожевывая последнюю картошку.