Балл, Георгий Александрович

Георгий Александрович Балл

Гео́ргий Алекса́ндрович Балл (9 июня 1927, Москва — 1 января 2011, Москва) — российский писатель. Член Международного Пен-центра.

Биография

Окончил Московский государственный институт международных отношений. Работал в международном отделе Московского радио (1948-53), собкором Всесоюзного радио в Свердловской области (1953-54), редактором в журнале «Советские профсоюзы» (1954-58). Он пешком обошел множество областей России, был в иркутской тайге, на Горном Алтае, ходил по лесам Севера.

С 1960 г. и до последних лет публиковал сказки, рассказы и пьесы для детей (в том числе в соавторстве с женой, Галиной Демыкиной). Детская литература Г. А. Балла трогательной теплотой и образной насыщенностью стремится пробудить в каждом маленьком читателе сокровенное творческое саморазвитие и веру в силу добра. Произведения для взрослых печатались с начала 1980-х гг.: роман «Болевые точки» (1983), «Смеюсь и плачу вместе с тобой. Повести и рассказы» (1988), сборник рассказов «Вверх за тишиной» (1999) и др. Публиковался во многих периодических изданиях. Никогда и никоим образом в творчестве не зависел от какой бы то ни было общественно-политической детерминанты.

Его проза двух последних десятилетий была проникнута мотивом преодоления смерти и боли, пониманием любой беды, мистерией надежды и доброты, любовью к каждому, даже потерянному человеку, высокой терпимостью к различным человеческим проявлениям. Это содержание было во многом связано с безвременным уходом из жизни сына — художника Андрея Демыкина и жены — поэтессы Галины Демыкиной. Один из разделов сборника «Вверх за тишиной» так и назван «Смерть — Рождение». Драматические судьбы его любимых персонажей, обычных людей, неотделимы от дыхания вечности. Название одного из рассказов — «Трагедии нет» — прямо говорит о том, что смерть — всего лишь веха неиссякаемой жизни. Его произведениям свойственно естественное сочетание печали, гротеска, почерпнутого из самой жизни, и просветленности.

Прозу Г. А. Балла отличает пристальное внимание писателя к своему художественному слову, скрупулезная работа над каждой деталью, неповторимая узнаваемость, колоритное сочетание классического содержания с новаторством формы. Гуманная проникновенность, сюжетная острота и упругость, стилевая отточенность присущи рассказам «Дорога в Егорьевск», «Сара», «Я с тобой, Джо», «Катерина замесила тесто ветра» и др. Писатель, самосознавая себя представителем и носителем преемственности русской культуры, причудливо, но очень органично и самобытно развивал разнообразные литературные традиции — от Андрея Платонова до Франца Кафки.

Лауреат Всесоюзного конкурса на лучшую детскую книгу (1989), премии радиостанции «Немецкая волна» (Кельн, 1992), Фестиваля малой прозы им. И. С. Тургенева (1998) и Сетевого литературного конкурса «Улов» (осень 2000).

Библиография

• Дорога в лето. М.: Детская литература, 1962.
• Жук-кривая горка. М.: Детская литература, 1968.
• Малышка. М.: Детская Литература, 1971.
• Торопун-Карапун и тайны моего детства. М.: Детская литература, 1974.
• Зобенька и серебряный колокольчик. М.: Детская литература, 1977.
• Болевые точки. М.: Советский писатель, 1983.
• Солнечные прятки. Повесть-сказка. М.: Детская литература, 1985.
• Смеюсь и плачу вместе с тобой. Повести и рассказы. М.: Советский писатель, 1988.
• Городок Жур-Жур. М.: Детская литература, 1988.
• Разноцветный мост. М.: Детская литература, 1990.
• Каляка-маляка ищет домик. М.: Золотой ключик, 1992.
• Вверх за тишиной. М.: Новое литературное обозрение, 1999.
• Приключения Старого Башмака, рассказанные им самим. М.: Новое литературное обозрение, 2003.
• Круги и треугольники. Книга рассказов. М.: «Русский Гулливер» («Центр современной литературы»), 2010.

Ссылки

• [www.kykymber.ru/authors.php?author=24 Публикации Георгия Балла на сайте журнала «Кукумбер» и статья Ольги Корф о писателе]
• [www.vavilon.ru/texts/prim/ball0.html Страница Георгия Балла на сайте «Вавилон»]
• [gallery.vavilon.ru/people/b/bahll/ Изображения Георгия Балла в галерее «Лица русской литературы»]

Отрывок, характеризующий Балл, Георгий Александрович

– Что будет через пять лет, если это пойдет так? Voila l'avantage d'etre pere. [Вот выгода быть отцом.] Она богата, ваша княжна?
– Отец очень богат и скуп. Он живет в деревне. Знаете, этот известный князь Болконский, отставленный еще при покойном императоре и прозванный прусским королем. Он очень умный человек, но со странностями и тяжелый. La pauvre petite est malheureuse, comme les pierres. [Бедняжка несчастлива, как камни.] У нее брат, вот что недавно женился на Lise Мейнен, адъютант Кутузова. Он будет нынче у меня.
– Ecoutez, chere Annette, [Послушайте, милая Аннет,] – сказал князь, взяв вдруг свою собеседницу за руку и пригибая ее почему то книзу. – Arrangez moi cette affaire et je suis votre [Устройте мне это дело, и я навсегда ваш] вернейший раб a tout jamais pan , comme mon староста m'ecrit des [как пишет мне мой староста] донесенья: покой ер п!. Она хорошей фамилии и богата. Всё, что мне нужно.
И он с теми свободными и фамильярными, грациозными движениями, которые его отличали, взял за руку фрейлину, поцеловал ее и, поцеловав, помахал фрейлинскою рукой, развалившись на креслах и глядя в сторону.
– Attendez [Подождите], – сказала Анна Павловна, соображая. – Я нынче же поговорю Lise (la femme du jeune Болконский). [с Лизой (женой молодого Болконского).] И, может быть, это уладится. Ce sera dans votre famille, que je ferai mon apprentissage de vieille fille. [Я в вашем семействе начну обучаться ремеслу старой девки.]


Гостиная Анны Павловны начала понемногу наполняться. Приехала высшая знать Петербурга, люди самые разнородные по возрастам и характерам, но одинаковые по обществу, в каком все жили; приехала дочь князя Василия, красавица Элен, заехавшая за отцом, чтобы с ним вместе ехать на праздник посланника. Она была в шифре и бальном платье. Приехала и известная, как la femme la plus seduisante de Petersbourg [самая обворожительная женщина в Петербурге,], молодая, маленькая княгиня Болконская, прошлую зиму вышедшая замуж и теперь не выезжавшая в большой свет по причине своей беременности, но ездившая еще на небольшие вечера. Приехал князь Ипполит, сын князя Василия, с Мортемаром, которого он представил; приехал и аббат Морио и многие другие.
– Вы не видали еще? или: – вы не знакомы с ma tante [с моей тетушкой]? – говорила Анна Павловна приезжавшим гостям и весьма серьезно подводила их к маленькой старушке в высоких бантах, выплывшей из другой комнаты, как скоро стали приезжать гости, называла их по имени, медленно переводя глаза с гостя на ma tante [тетушку], и потом отходила.
Все гости совершали обряд приветствования никому неизвестной, никому неинтересной и ненужной тетушки. Анна Павловна с грустным, торжественным участием следила за их приветствиями, молчаливо одобряя их. Ma tante каждому говорила в одних и тех же выражениях о его здоровье, о своем здоровье и о здоровье ее величества, которое нынче было, слава Богу, лучше. Все подходившие, из приличия не выказывая поспешности, с чувством облегчения исполненной тяжелой обязанности отходили от старушки, чтобы уж весь вечер ни разу не подойти к ней.
Молодая княгиня Болконская приехала с работой в шитом золотом бархатном мешке. Ее хорошенькая, с чуть черневшимися усиками верхняя губка была коротка по зубам, но тем милее она открывалась и тем еще милее вытягивалась иногда и опускалась на нижнюю. Как это всегда бывает у вполне привлекательных женщин, недостаток ее – короткость губы и полуоткрытый рот – казались ее особенною, собственно ее красотой. Всем было весело смотреть на эту, полную здоровья и живости, хорошенькую будущую мать, так легко переносившую свое положение. Старикам и скучающим, мрачным молодым людям, смотревшим на нее, казалось, что они сами делаются похожи на нее, побыв и поговорив несколько времени с ней. Кто говорил с ней и видел при каждом слове ее светлую улыбочку и блестящие белые зубы, которые виднелись беспрестанно, тот думал, что он особенно нынче любезен. И это думал каждый.
Маленькая княгиня, переваливаясь, маленькими быстрыми шажками обошла стол с рабочею сумочкою на руке и, весело оправляя платье, села на диван, около серебряного самовара, как будто всё, что она ни делала, было part de plaisir [развлечением] для нее и для всех ее окружавших.