Балтийский завод

Балтийский завод
Тип	Открытое акционерное общество
Основание	1856 год
Расположение	Россия Россия: Санкт-Петербург
Ключевые фигуры	Кадилов Алексей Васильевич (генеральный директор ООО «Балтийский завод — Судостроение»)
Отрасль	Судостроение, Машиностроение, Металлургия
Оборот	2.11 млрд.руб.(2012)
Чистая прибыль	49.57 млн. руб.(2012)
Число сотрудников	4000
Сайт	[www.bz.ru www.bz.ru]

К:Компании, основанные в 1856 году

«Балтийский завод», открытое акционерное общество — судостроительное предприятие в Санкт-Петербурге.

Является частью Объединённой судостроительной корпорации. Единственный в России производитель крупных гребных винтов весом до 70 тонн, диаметром до 8 м из бронзы и латуни, является одной из ведущих судостроительных верфей России. Генеральный директор Кадилов Алексей Васильевич.

История

Завод был основан в 1856 году петербургским купцом М. Карром и инженером-механиком императорской яхты «Невка» М. Л. Макферсоном, подданным Великобритании, в качестве совместного корабельного, литейного, механического и судостроительного завода на юго-западном побережье Васильевского острова.

Постепенно расширяясь, завод в 1874 году перешел во владение английского акционерного общества, которое в 1877 году было преобразовано в Русское Балтийское железно-дорожное и механическое общество. Под управлением талантливого администратора, капитан-лейтенанта Михаила Ильича Кази, завод достиг по производительности размеров больших заграничных заводов и в 1894 году поступил в собственность морского министерства.

В начале XX века на Балтийском заводе была построена первая боевая подводная лодка с двигателем внутреннего сгорания — «Дельфин».

К этому моменту завод имел 4 стапеля для постройки судов и был оборудован всеми мастерскими для постройки котлов, машин и внутреннего устройства судов. Один из стапелей — самый большой в России (длиной 167,5, шириной 33 метра). Для погрузки на суда орудий, башенных установок, брони, машин и котлов на заводе имелся большой береговой кран-тренога в 100 тонн подъемной силы и выстроенный самим заводом плавучий кран самой большой в России подъемной силы, в 260 тонн. Во время интенсивных построек судов на заводе работало свыше 7000 человек, не считая поденных чернорабочих, нанимаемых ежедневно для такелажных работ. Для окончания строительством изготовленных заводом больших военных кораблей имелось подразделение в Кронштадте, куда корабли переходили для производства приемных испытаний механизмов и передачи в казну. Как большие линейные корабли, так и подводные лодки изготовлялись заводом почти полностью; исключение составляли артиллерийские и минные установки, динамомашины, броня и башни. Актив завода на 1 января 1907 года составлял 53 млн рублей.

Во время русско-японской войны завод отряжал в Порт-Артур отряд рабочих, который на своих плечах вынес весь главный ремонт поврежденных японцами судов.

В 1906 году на заводе был создан «Отдел подводного плавания», или сокращённо «Отдел Подплава», во главе с И. Г. Бубновым. В состав отдела Подплава входили: техническое бюро, мастера строители и мастерские по сборке подводных лодок. Отдел Подплава занимался строительством и ремонтом подводных лодок и просуществовал до 1924 года.

В 1926 году распоряжением директора завода № 19962/А от 01.11.1926 было создано новое Техническое бюро № 4, которое занималось проектированием и строительством советских дизельных подводных лодок. В связи с неудачами, связанными с проектированием первой советской подводной лодки «Декабрист», в 1930 году ОГПУ при ЛВО организовало на территории завода Особое техническое бюро (ОТБ) при полномочном представительстве ОГПУ в ЛВО. В 1931 году на территории завода было организован III отдел хозрасчётного Центрального конструкторского бюро по специальному судостроению (ЦКБС), который занимался подводными лодками и в него полностью входило Техническое бюро № 4. ЦКБС состояло из трёх отделов, подчинявшийся правлению «Союзверфи». I отдел — кораблестроительный и II — отдел механический располагались в здании Коломенской пожарной части у Калинкина моста. В апреле 1931 года III отдел ЦКБС и ОТБ ПП ОГПУ в ЛВО были объединены в Особое конструкторское техническое бюро № 2 (ОКТБ № 2).

В 1932 году ОКТБ № 2 было реорганизовано в Центральное конструкторское бюро специального (подводного) судостроения № 2 (ЦКБС № 2) — самостоятельную хозяйственную организацию с подчинением правлению «Союзверфи». Через три года в октябре 1935 года ЦКБС-2 вернулось в подчинение Балтийского завода, а в январе 1937 года по приказу Народного Коммисариата Оборонной промышленности (НКОП) СССР № 06 от 30.12.1936 поменяло название на Центральное конструкторское бюро № 18 (ЦКБ-18) под управлением Балтийского завода.

1 апреля 1938 года ЦКБ-18 (ЦКБ МТ «Рубин») получило полную хозяйственную самостоятельность со своим уставом производственного предприятия с подчинением II-му Главному Управлению НКОП. Первым начальником ЦКБ-18 стал Г. В. Орлов. Именно с 1 апреля 1938 года юридически было оформлено рождение новой самостоятельной организации ЦКБ-18 (ЦКБ МТ «Рубин»), которая занималась полным циклом проектирования дизель-электрических подводных лодок. До 1938 года в Императорской России и Советском Союзе не было юридически самостоятельных проектных организаций по подводным лодкам.

После революции отечественное судостроение испытывало серьёзный кризис. Ситуация достигла своего предела в начале 1920-х, когда в юрисдикцию Балтийского завода были переведены Адмиралтейские верфи.

Такая ситуация продолжалась до конца 1925 года, когда это отделение стало отдельным предприятием под названием «Судостроительный завод имени Андре Марти».

На заводе впервые была использована технология радиационного контроля: в 1933 году автор метода Л. В. Мысовский использовал свой γ-дефектоскоп для выявления дефектов литья в толстых металлических плитах к печам «Мигге-Перроя».

Полтора столетия завод строит технически сложные и уникальные для своего времени суда и корабли.

Сегодня одним из важнейших направлений деятельности верфи является гражданское судостроение. За последние годы предприятие построило суда для крупных заказчиков из России, Германии, Нидерландов, Португалии, Норвегии, Швеции и других стран мира.

В начале XXI века Балтийский завод играет ведущую роль в возрождении отечественного ледокольного флота: в 2004 году завод выиграл международный тендер ФГУП «Росморпорт» на строительство серии современных дизель-электрических ледоколов для эксплуатации в акватории Финского залива. Были построены два дизель-электрических ледокола «Москва» и «Санкт-Петербург», последний был сдан заказчику в июне 2009 года Таким образом, впервые после 30-летнего перерыва на отечественной верфи была построена серия линейных дизель-электрических ледоколов. В 2007 году предприятием был сдан атомный ледокол «50 лет Победы».

Современность

В настоящее время Балтийский завод является лидером на рынке отечественного судостроения. Предприятие обладает мощнейшим конструкторским, производственным и экономическим потенциалом, который позволяет ему строить современные корабли и изготавливать продукцию судового машиностроения, отвечающие международным стандартам.

В апреле 2004 года завод завершил выполнение крупнейшего международного заказа в области надводного кораблестроения — строительство серии фрегатов для Индии. В условиях сегодняшней рыночной конъюнктуры приоритетным направлением деятельности Балтийского завода является гражданское судостроение.

В последние годы предприятие успешно реализовало ряд крупных международных гражданских заказов, в числе которых серия химических танкеров для немецкого заказчика и серия речных танкеров по контракту с голландской компанией. Сейчас Балтийский завод ведёт строительство серии современных океанских судов для перевозки автомобилей-трейлеров по заказу норвежской компании и серии дизель-электрических ледоколов для Финского залива по заказу ФГУП «Росморпорт».

Завод выпускает широкий спектр изделий судовой энергетики и машиностроения, является поставщиком цветного и чёрного литья, как для оснащения кораблей и судов собственной постройки, так и для поставок другим верфям. С выходом на мировой судостроительный рынок Балтийский завод первым в стране начал комплексную модернизацию производства. В 2001—2004 годах предприятие запустило в промышленную эксплуатацию современный корпусообрабатывающий цех.

Общий объём инвестиций в создание нового производства составил около $30 млн. Цех, оснащённый автоматизированным оборудованием для обработки металла, стал одним из самых современных корпусообрабатывающих производств в Европе. Сегодня Балтийский завод — современное, динамично развивающееся предприятие с хорошо развитой инфраструктурой и прогрессивными технологиями. Благодаря многолетнему опыту в области судостроения, современным производственным мощностям и профессиональному коллективу, завод занимает одно из лидирующих мест среди отечественных верфей.

Самым значимым проектом современности является первая в мире плавучая атомная электростанция «Академик Ломоносов», строящаяся на данный момент на предприятии.

Производственные мощности

Судостроительное производство

Завод имеет три построечных места — два стапеля и эллинг, а также глубоководную достроечную набережную. Стапель «А» является самым большим в России (длина 350 метров) и позволяет осуществлять спуск на воду судов дедвейтом до 100 000 т. Для достройки судов на плаву используется плавучий кран «Демаг» грузоподъемностью 350 т, являющийся одним из самых крупных на Северо-Западе России. Длина достроечной набережной составляет 245 м, глубина у берега — 10 м, ширина — 15 м.

Корпусообрабатывающее производство

Обработка металлопроката и изготовление деталей производится в корпусообрабатывающем цехе, принятом в промышленную эксплуатацию в 2001—2003 гг. и являющемся одним из самых современных в Европе. Цех способен обрабатывать до 60 тыс. тонн металла в год. Производство оснащено большим крытым складом стали и современным оборудованием:

• системой транспортировки металла;
• линией очистки и грунтовки металлопроката фирмы Gutmann (Германия);
• кранами производства фирмы Famak (Польша) и IMG (Германия);
• линией резки металлического профиля производства фирмы IMG.

Сборочно-сварочное производство

Изготовление секций корпусов судов производится в сборочно-сварочном цехе. Крановое оборудование четырёхпролетного цеха позволяет изготавливать секции весом до 120 т., которые вывозятся из цеха а/трейлерами г/п 110 и 150 т., а также на железнодорожной платформе. Сварочное оборудование цеха включает в себя автоматы для сварки под флюсом и в среде CO₂ (для угловой сварки), полуавтоматы для сварки сплошной и порошковой проволоками в среде защитных газов (Аг+CO₂, CO₂), установки для аргонно-дуговой сварки фирм KEMPPI, ESAB, POLYSOUDE и других.

Достроечно-малярное производство

Покраска секций судов и изделий машиностроения производится в современной малярной камере площадью более 1000 м².

Малярная камера оснащена оборудованием импортного производства: линейными установками покраски и безвоздушного распыления фирмы Graco (США); дробеструйной и приточно-вытяжными установками и компрессорами компании Kaeser (Германия) и др.

Судомонтажное производство

Оборудование и производственные мощности судомонтажного цеха Балтийского завода обеспечивают полный цикл изготовления и монтажа судовых трубопроводов из стальных, нержавеющих и медных сплавов. Восемь специализированных участков производства оснащены специальными стендами для испытания, промывки и наладки блоков, узлов, агрегатов и систем гидравлики. В цехе имеется участок агрегатирования с двумя мостовыми кранами г/п 100/20т.

Гребные винты

Завод изготавливает гребные винты фиксированного шага, лопасти и детали винтов регулируемого шага диаметром: до 8000 мм и массой до 50000 кг — из бронзы и латуни; диаметром до 2500 мм и массой до 2500 кг — из углеродистых и нержавеющих сталей для крупнотоннажных танкеров, контейнеровозов и пассажирских судов, всех типов кораблей ВМФ, атомных ледоколов, быстроходных катеров, включая патрульные суда.

Дейдвудные устройства

Предприятие производит дейдвудные устройства из углеродистых, нержавеющих и маломагнитных сталей диаметром до 1 100 мм, длиной до 11 000 мм и массой до 31 000 кг. Изделия соответствуют требованиям по охране окружающей среды, вибро- и ударостойкости.

Металлургическое производство

Плавильное оборудование Балтийского завода позволяет получать отливки: фасонные из бронз, латуней, серого чугуна массой до 70 тонн; из сталей массой до 2,5 тонн; ЛВМ — до 5 кг; центробежным способом из бронз и латуней — диаметром до 900 мм, длиной до 6000 мм. Литейное производство изготавливает изделия судового и общего машиностроения для собственных нужд, по заказам верфей и судостроительных заводов России, СНГ, ближнего и дальнего зарубежья:

• гребные винты фиксированного шага, лопасти и детали винтов регулируемого шага;
• дейдвудные устройства;
• рулевые устройства;
• судовую арматуру;
• средства внутритрюмной и палубной механизации;
• отливки общего машиностроения для нефтеперерабатывающей и химической промышленности, станкостроения, целлюлозно-бумажных комбинатов, металлургических комплексов, коммунального и городского хозяйства;
• церковные и судовые колокола из колокольной бронзы и латуни массой до 72 тонн.

Котельное оборудование

Балтийский завод производит котлы блочной конструкции малых габаритов и с высоким КПД для военных кораблей и судов гражданского флота. Также изготавливает котлы для стационарной энергетики, которые используются для выработки перегретого и насыщенного пара, горячей воды для энергетических установок и технологических нужд предприятий, для повышения экономичности энергетических установок (газотурбинных, дизельных), утилизации тепла от различных производств.

Теплообменное и ёмкостное оборудование

Балтийский завод изготавливает теплообменное и ёмкостное оборудование из нержавеющих сталей и титановых сплавов для атомной и стационарной энергетики, химической, нефтегазовой и других отраслей промышленности. Завод включен в реестр аккредитованных поставщиков концерна «Росэнергоатом» и имеет лицензию Ростехнадзора России на право изготовления оборудования для атомных станций. Изготавливаемое оборудование соответствует правилам Ростехнадзора, Российского морского регистра судоходства, DNV, Lloyd Register, Germanischer Lloyd, BV, ABC, RINA и других. Номенклатура выпускаемых изделий:

• парогенераторы судовых атомных установок;
• теплообменные аппараты аварийного расхолаживания и аварийного вывода теплоносителя;
• теплообменные аппараты регенеративной продувки первого контура, доохладители продувки первого контура;
• баки большого объёма (до 650 м³);
• теплообменное оборудование, обеспечивающее эксплуатацию и безопасность АЭС;
• парогенераторы и теплообменное оборудование для плавучих электростанций с установкой КЛТ-40С;
• установки для очистки и сжижения природного газа;
• водяные баки и газовые ловушки;
• гидравлические затворы и посты газового управления;
• скрубберы и ректификационные колонны;
• маслоохладители, маслоотделители и маслоуловители;
• ионитовые, механические и магнитные фильтры;
• подогреватели сетевой воды и парогенераторы низкого давления;
• монжюсы (ёмкости для хранения радиоактивно загрязненных вод);
• ТУКи — транспортно-упаковочные контейнеры для отработанного ядерного топлива;

Продукция

За 150-летнюю историю предприятия было построено более 500 военных кораблей, подводных лодок и гражданских судов. Со дня своего основания завод первым осваивал новые проекты судов и кораблей, которые в дальнейшем строили и другие российские верфи.

• 1862 год: На заводе построена канонерская лодка «Опыт» — первый отечественный металлический корабль;
• 1866 год: Первая отечественная субмарина конструктора И. Ф. Александровского;
• 1871 год: Первый российский броненосец — «Адмирал Лазарев»;
• В 1920-е годы впервые в Советском Союзе освоил строительство ледоколов: с 1921 по 1941 год было построено восемь ледоколов, в том числе «И. Сталин», «В. Молотов»;
• В 1956—1958 годы завод построил 10 речных дизельных ледоколов;
• С 1971 года заводом ведётся строительство серии атомных ледоколов типа «Арктика», из той серии были построены ещё «Сибирь», «Россия» и «Советский Союз» — последнему немного не повезло: как раз умер Брежнев, и было принято решение переименовать его в «Брежнев» — сколько букв срубать! и, говорят, уже начали срубать, но потом решили переименовать «Арктику»):
  • 1974 год: Завершены ходовые испытания второго атомного ледокола — «Арктика»;
• 1980-е годы: строительство тяжёлых атомных ракетных крейсеров проекта 1144 Киров (шифр «Орлан»):
  • Последний корабль этого проекта — крейсер «Петр Великий», не имеющий аналогов в мире по составу вооружения — предприятие передало российскому ВМФ в 1998 году.
• 1993 год: атомный ледокол «50 лет Победы» проекта 10521, на 2007 год крупнейший в мире. Сдан в апреле 2007 года;
• Начало 2000-х годов: Завод успешно реализовал ряд крупных международных гражданских контрактов:
  • Два химических танкера для компании Transocean Shipmanagement (Германия);
  • Шесть речных танкеров по заказу Rensen Shipbuilding B.V. (Нидерланды);
• 2004 год:
  • Выполнение крупнейшего на тот момент международного заказа в области надводного кораблестроения — строительство серии фрегатов для Военно-морских сил Индии. Предприятие передало три современных боевых корабля: фрегаты «Trishul», «Talwar» и «Tabar» (Эти названия переводятся с хинди как «Трезубец», «Меч» и «Секира») предназначены как для ведения боевых действий против надводных кораблей и подлодок, так и для отражения атак с воздуха. Корабли обладают беспрецедентной огневой мощью: на них установлены ударные противокорабельные ракетные комплексы, зенитно-ракетные комплексы, артиллерийские установки, а также торпедные аппараты и реактивные бомбометы. Кроме того, фрегаты оснащены новейшей информационно-управляющей системой.
  • Строительство серии современных океанских судов для перевозки автомобилей-трейлеров (типа Ro Pax) по заказу норвежской верфи Fosen Mekaniske Verksteder A/S. Новые суда будет эксплуатировать известная на рынке морских перевозок компания Stena Ro Ro, входящая в крупный шведский холдинг Stena AB:
    • Первый ролкер заложен в декабре 2004 года и передан заказчику в декабре 2005 года.
    • В июне 2005 года специалисты завода заложили второе судно серии.
  • Строительство серии дизель-электрических ледоколов для Финского залива:
    • Май 2005 года: Закладка головного судна «Москва»;
    • Январь 2006 года: закладка второго судна «Санкт-Петербург»
    • Летом 2005 года заказчик объявил о своём намерении продлить опцион и разместить на предприятии заказ на третий ледокол.
• 2007 год:
  • 26 марта 2007 года заказчику передан атомный ледокол «50 лет Победы».
  • Для немецкой компании Schottel GmbH изготовлено четыре винта, 11 ступиц и комплект судового оборудования. Изделия предназначены для океанских грузопассажирских судов, строящихся на европейских верфях. Стоимость контракта составила 1,5 млн евро, ведутся переговоры о новом контракте.
• 2008 год:
  • Сдан очередной теплообменный аппарат для оснащения Тяньваньской АЭС.
  • К весне 2008 года начаты испытания ледокола «Москва».
  • 28 мая 2008 года был спущен на воду ледокол «Санкт-Петербург», на тот момент по оценке специалистов, ледокол был готов на 70 %.
  • 11 декабря 2008 года передан заказчику дизель-электрический ледокол «Москва».
• 2009 год:
  • 21 апреля 2009 года завод приступил к строительству первой в мире плавучей атомной электростанции «Академик Ломоносов».
  • 13 июля 2009 года — передан заказчику дизель-электрический ледокол «Санкт-Петербург». На церемонии передачи присутствовал премьер-министр России В. В. Путин.
• 2010 год:
  • 1 июля 2010 года завод спустил на воду плавучий энергоблок «Академик Ломоносов».
  • 12 ноября 2010 года подписан контракт с ООО «Контур» на строительство серии несамоходных нефтеналивных барж.
• 2012 год:
  • 10 октября 2012 года — заложен ледокол по новому проекту 22600, а также кормовая часть десантно-вертолетного корабля-дока типа «Мистраль»

Социальная политика

ОАО «Балтийский завод» является одним из крупнейших работодателей и налогоплательщиков в Санкт-Петербурге, поэтому предприятие уделяет пристальное внимание всему комплексу социальных вопросов. Балтийский завод — единственное судостроительное предприятие Санкт-Петербурга, которое входит в двадцатку крупнейших налогоплательщиков региона.

Социальная политика ОАО «Балтийский завод» внутри предприятия направлена на создании благоприятных условий труда и жизни работников.

На предприятии действуют: Коллективный договор между администрацией и профсоюзной организацией, Положение о комиссии по социальному страхованию, Положение о первичной профсоюзной организации и Устав работников судостроительной промышленности.

Общество содержит медсанчасть — клинику «МСЧ № 3», заводские столовые.

ОАО «Балтийский завод» проводит планомерную кадровую политику. Её главные цели привлечь на предприятие высококвалифицированных специалистов, способных решить стоящие перед предприятием задачи.

Для привлечения на предприятие молодых специалистов, Балтийский завод заключил договоры о сотрудничестве с тремя ведущими техническими вузами Санкт-Петербурга: Морским Техническим Университетом, Санкт-Петербургским Государственным Техническим Университетом, Санкт-Петербургским Государственным Университетом Водных коммуникаций.

Интересные факты

На территории Балтийского завода раньше находилась разветвленная сеть трамвайных подъездных путей с собственным депо (выполнялись перевозки на грузовых трамваях). Сейчас действует изолированная железная дорога, пересекающая Косую линию Васильевского острова вместе с трамвайными путями, но не имеющая на неё стрелок (раньше была непосредственная связь с трамвайной линией на территории завода). На железную дорогу весь подвижной состав доставляется паромом-ледоколом через ж/д станцию Новый Порт. На дороге используются тепловозы ТГМ23, которые переправляются вместе с вагонами на пароме.

Литература

• Балтийский судостроительный и механический завод морского ведомства // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>

Ссылки

• [www.bz.ru/ Официальный сайт завода]
• [www.medbalt.ru/ Официальный сайт клиники завода]
• [www.birzha.dux.ru/2001/arts/birzha-469-art-6.html Балтийский завод гарантирует уверенность в будущем]
• [www.ridus.ru/news/55603/ «Адмиралтейские верфи» и «Балтийский завод» в Санкт-Петербурге. Фоторепортаж]

Отрывок, характеризующий Балтийский завод

Каратаев смотрел на Пьера своими добрыми, круглыми глазами, подернутыми теперь слезою, и, видимо, подзывал его к себе, хотел сказать что то. Но Пьеру слишком страшно было за себя. Он сделал так, как будто не видал его взгляда, и поспешно отошел.
Когда пленные опять тронулись, Пьер оглянулся назад. Каратаев сидел на краю дороги, у березы; и два француза что то говорили над ним. Пьер не оглядывался больше. Он шел, прихрамывая, в гору.
Сзади, с того места, где сидел Каратаев, послышался выстрел. Пьер слышал явственно этот выстрел, но в то же мгновение, как он услыхал его, Пьер вспомнил, что он не кончил еще начатое перед проездом маршала вычисление о том, сколько переходов оставалось до Смоленска. И он стал считать. Два французские солдата, из которых один держал в руке снятое, дымящееся ружье, пробежали мимо Пьера. Они оба были бледны, и в выражении их лиц – один из них робко взглянул на Пьера – было что то похожее на то, что он видел в молодом солдате на казни. Пьер посмотрел на солдата и вспомнил о том, как этот солдат третьего дня сжег, высушивая на костре, свою рубаху и как смеялись над ним.
Собака завыла сзади, с того места, где сидел Каратаев. «Экая дура, о чем она воет?» – подумал Пьер.
Солдаты товарищи, шедшие рядом с Пьером, не оглядывались, так же как и он, на то место, с которого послышался выстрел и потом вой собаки; но строгое выражение лежало на всех лицах.


Депо, и пленные, и обоз маршала остановились в деревне Шамшеве. Все сбилось в кучу у костров. Пьер подошел к костру, поел жареного лошадиного мяса, лег спиной к огню и тотчас же заснул. Он спал опять тем же сном, каким он спал в Можайске после Бородина.
Опять события действительности соединялись с сновидениями, и опять кто то, сам ли он или кто другой, говорил ему мысли, и даже те же мысли, которые ему говорились в Можайске.
«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
– Ca lui est bien egal, – проворчал он, быстро обращаясь к солдату, стоявшему за ним. – …brigand. Va! [Ему все равно… разбойник, право!]
И солдат, вертя шомпол, мрачно взглянул на Пьера. Пьер отвернулся, вглядываясь в тени. Один русский солдат пленный, тот, которого оттолкнул француз, сидел у костра и трепал по чем то рукой. Вглядевшись ближе, Пьер узнал лиловую собачонку, которая, виляя хвостом, сидела подле солдата.
– А, пришла? – сказал Пьер. – А, Пла… – начал он и не договорил. В его воображении вдруг, одновременно, связываясь между собой, возникло воспоминание о взгляде, которым смотрел на него Платон, сидя под деревом, о выстреле, слышанном на том месте, о вое собаки, о преступных лицах двух французов, пробежавших мимо его, о снятом дымящемся ружье, об отсутствии Каратаева на этом привале, и он готов уже был понять, что Каратаев убит, но в то же самое мгновенье в его душе, взявшись бог знает откуда, возникло воспоминание о вечере, проведенном им с красавицей полькой, летом, на балконе своего киевского дома. И все таки не связав воспоминаний нынешнего дня и не сделав о них вывода, Пьер закрыл глаза, и картина летней природы смешалась с воспоминанием о купанье, о жидком колеблющемся шаре, и он опустился куда то в воду, так что вода сошлась над его головой.
Перед восходом солнца его разбудили громкие частые выстрелы и крики. Мимо Пьера пробежали французы.
– Les cosaques! [Казаки!] – прокричал один из них, и через минуту толпа русских лиц окружила Пьера.
Долго не мог понять Пьер того, что с ним было. Со всех сторон он слышал вопли радости товарищей.
– Братцы! Родимые мои, голубчики! – плача, кричали старые солдаты, обнимая казаков и гусар. Гусары и казаки окружали пленных и торопливо предлагали кто платья, кто сапоги, кто хлеба. Пьер рыдал, сидя посреди их, и не мог выговорить ни слова; он обнял первого подошедшего к нему солдата и, плача, целовал его.
Долохов стоял у ворот разваленного дома, пропуская мимо себя толпу обезоруженных французов. Французы, взволнованные всем происшедшим, громко говорили между собой; но когда они проходили мимо Долохова, который слегка хлестал себя по сапогам нагайкой и глядел на них своим холодным, стеклянным, ничего доброго не обещающим взглядом, говор их замолкал. С другой стороны стоял казак Долохова и считал пленных, отмечая сотни чертой мела на воротах.
– Сколько? – спросил Долохов у казака, считавшего пленных.
– На вторую сотню, – отвечал казак.
– Filez, filez, [Проходи, проходи.] – приговаривал Долохов, выучившись этому выражению у французов, и, встречаясь глазами с проходившими пленными, взгляд его вспыхивал жестоким блеском.
Денисов, с мрачным лицом, сняв папаху, шел позади казаков, несших к вырытой в саду яме тело Пети Ростова.


С 28 го октября, когда начались морозы, бегство французов получило только более трагический характер замерзающих и изжаривающихся насмерть у костров людей и продолжающих в шубах и колясках ехать с награбленным добром императора, королей и герцогов; но в сущности своей процесс бегства и разложения французской армии со времени выступления из Москвы нисколько не изменился.
От Москвы до Вязьмы из семидесятитрехтысячной французской армии, не считая гвардии (которая во всю войну ничего не делала, кроме грабежа), из семидесяти трех тысяч осталось тридцать шесть тысяч (из этого числа не более пяти тысяч выбыло в сражениях). Вот первый член прогрессии, которым математически верно определяются последующие.
Французская армия в той же пропорции таяла и уничтожалась от Москвы до Вязьмы, от Вязьмы до Смоленска, от Смоленска до Березины, от Березины до Вильны, независимо от большей или меньшей степени холода, преследования, заграждения пути и всех других условий, взятых отдельно. После Вязьмы войска французские вместо трех колонн сбились в одну кучу и так шли до конца. Бертье писал своему государю (известно, как отдаленно от истины позволяют себе начальники описывать положение армии). Он писал:
«Je crois devoir faire connaitre a Votre Majeste l'etat de ses troupes dans les differents corps d'annee que j'ai ete a meme d'observer depuis deux ou trois jours dans differents passages. Elles sont presque debandees. Le nombre des soldats qui suivent les drapeaux est en proportion du quart au plus dans presque tous les regiments, les autres marchent isolement dans differentes directions et pour leur compte, dans l'esperance de trouver des subsistances et pour se debarrasser de la discipline. En general ils regardent Smolensk comme le point ou ils doivent se refaire. Ces derniers jours on a remarque que beaucoup de soldats jettent leurs cartouches et leurs armes. Dans cet etat de choses, l'interet du service de Votre Majeste exige, quelles que soient ses vues ulterieures qu'on rallie l'armee a Smolensk en commencant a la debarrasser des non combattans, tels que hommes demontes et des bagages inutiles et du materiel de l'artillerie qui n'est plus en proportion avec les forces actuelles. En outre les jours de repos, des subsistances sont necessaires aux soldats qui sont extenues par la faim et la fatigue; beaucoup sont morts ces derniers jours sur la route et dans les bivacs. Cet etat de choses va toujours en augmentant et donne lieu de craindre que si l'on n'y prete un prompt remede, on ne soit plus maitre des troupes dans un combat. Le 9 November, a 30 verstes de Smolensk».
[Долгом поставляю донести вашему величеству о состоянии корпусов, осмотренных мною на марше в последние три дня. Они почти в совершенном разброде. Только четвертая часть солдат остается при знаменах, прочие идут сами по себе разными направлениями, стараясь сыскать пропитание и избавиться от службы. Все думают только о Смоленске, где надеются отдохнуть. В последние дни много солдат побросали патроны и ружья. Какие бы ни были ваши дальнейшие намерения, но польза службы вашего величества требует собрать корпуса в Смоленске и отделить от них спешенных кавалеристов, безоружных, лишние обозы и часть артиллерии, ибо она теперь не в соразмерности с числом войск. Необходимо продовольствие и несколько дней покоя; солдаты изнурены голодом и усталостью; в последние дни многие умерли на дороге и на биваках. Такое бедственное положение беспрестанно усиливается и заставляет опасаться, что, если не будут приняты быстрые меры для предотвращения зла, мы скоро не будем иметь войска в своей власти в случае сражения. 9 ноября, в 30 верстах от Смоленка.]
Ввалившись в Смоленск, представлявшийся им обетованной землей, французы убивали друг друга за провиант, ограбили свои же магазины и, когда все было разграблено, побежали дальше.
Все шли, сами не зная, куда и зачем они идут. Еще менее других знал это гений Наполеона, так как никто ему не приказывал. Но все таки он и его окружающие соблюдали свои давнишние привычки: писались приказы, письма, рапорты, ordre du jour [распорядок дня]; называли друг друга:
«Sire, Mon Cousin, Prince d'Ekmuhl, roi de Naples» [Ваше величество, брат мой, принц Экмюльский, король Неаполитанский.] и т.д. Но приказы и рапорты были только на бумаге, ничто по ним не исполнялось, потому что не могло исполняться, и, несмотря на именование друг друга величествами, высочествами и двоюродными братьями, все они чувствовали, что они жалкие и гадкие люди, наделавшие много зла, за которое теперь приходилось расплачиваться. И, несмотря на то, что они притворялись, будто заботятся об армии, они думали только каждый о себе и о том, как бы поскорее уйти и спастись.


Действия русского и французского войск во время обратной кампании от Москвы и до Немана подобны игре в жмурки, когда двум играющим завязывают глаза и один изредка звонит колокольчиком, чтобы уведомить о себе ловящего. Сначала тот, кого ловят, звонит, не боясь неприятеля, но когда ему приходится плохо, он, стараясь неслышно идти, убегает от своего врага и часто, думая убежать, идет прямо к нему в руки.
Сначала наполеоновские войска еще давали о себе знать – это было в первый период движения по Калужской дороге, но потом, выбравшись на Смоленскую дорогу, они побежали, прижимая рукой язычок колокольчика, и часто, думая, что они уходят, набегали прямо на русских.
При быстроте бега французов и за ними русских и вследствие того изнурения лошадей, главное средство приблизительного узнавания положения, в котором находится неприятель, – разъезды кавалерии, – не существовало. Кроме того, вследствие частых и быстрых перемен положений обеих армий, сведения, какие и были, не могли поспевать вовремя. Если второго числа приходило известие о том, что армия неприятеля была там то первого числа, то третьего числа, когда можно было предпринять что нибудь, уже армия эта сделала два перехода и находилась совсем в другом положении.
Одна армия бежала, другая догоняла. От Смоленска французам предстояло много различных дорог; и, казалось бы, тут, простояв четыре дня, французы могли бы узнать, где неприятель, сообразить что нибудь выгодное и предпринять что нибудь новое. Но после четырехдневной остановки толпы их опять побежали не вправо, не влево, но, без всяких маневров и соображений, по старой, худшей дороге, на Красное и Оршу – по пробитому следу.
Ожидая врага сзади, а не спереди, французы бежали, растянувшись и разделившись друг от друга на двадцать четыре часа расстояния. Впереди всех бежал император, потом короли, потом герцоги. Русская армия, думая, что Наполеон возьмет вправо за Днепр, что было одно разумно, подалась тоже вправо и вышла на большую дорогу к Красному. И тут, как в игре в жмурки, французы наткнулись на наш авангард. Неожиданно увидав врага, французы смешались, приостановились от неожиданности испуга, но потом опять побежали, бросая своих сзади следовавших товарищей. Тут, как сквозь строй русских войск, проходили три дня, одна за одной, отдельные части французов, сначала вице короля, потом Даву, потом Нея. Все они побросали друг друга, побросали все свои тяжести, артиллерию, половину народа и убегали, только по ночам справа полукругами обходя русских.
Ней, шедший последним (потому что, несмотря на несчастное их положение или именно вследствие его, им хотелось побить тот пол, который ушиб их, он занялся нзрыванием никому не мешавших стен Смоленска), – шедший последним, Ней, с своим десятитысячным корпусом, прибежал в Оршу к Наполеону только с тысячью человеками, побросав и всех людей, и все пушки и ночью, украдучись, пробравшись лесом через Днепр.
От Орши побежали дальше по дороге к Вильно, точно так же играя в жмурки с преследующей армией. На Березине опять замешались, многие потонули, многие сдались, но те, которые перебрались через реку, побежали дальше. Главный начальник их надел шубу и, сев в сани, поскакал один, оставив своих товарищей. Кто мог – уехал тоже, кто не мог – сдался или умер.


Казалось бы, в этой то кампании бегства французов, когда они делали все то, что только можно было, чтобы погубить себя; когда ни в одном движении этой толпы, начиная от поворота на Калужскую дорогу и до бегства начальника от армии, не было ни малейшего смысла, – казалось бы, в этот период кампании невозможно уже историкам, приписывающим действия масс воле одного человека, описывать это отступление в их смысле. Но нет. Горы книг написаны историками об этой кампании, и везде описаны распоряжения Наполеона и глубокомысленные его планы – маневры, руководившие войском, и гениальные распоряжения его маршалов.
Отступление от Малоярославца тогда, когда ему дают дорогу в обильный край и когда ему открыта та параллельная дорога, по которой потом преследовал его Кутузов, ненужное отступление по разоренной дороге объясняется нам по разным глубокомысленным соображениям. По таким же глубокомысленным соображениям описывается его отступление от Смоленска на Оршу. Потом описывается его геройство при Красном, где он будто бы готовится принять сражение и сам командовать, и ходит с березовой палкой и говорит:
– J'ai assez fait l'Empereur, il est temps de faire le general, [Довольно уже я представлял императора, теперь время быть генералом.] – и, несмотря на то, тотчас же после этого бежит дальше, оставляя на произвол судьбы разрозненные части армии, находящиеся сзади.
Потом описывают нам величие души маршалов, в особенности Нея, величие души, состоящее в том, что он ночью пробрался лесом в обход через Днепр и без знамен и артиллерии и без девяти десятых войска прибежал в Оршу.
И, наконец, последний отъезд великого императора от геройской армии представляется нам историками как что то великое и гениальное. Даже этот последний поступок бегства, на языке человеческом называемый последней степенью подлости, которой учится стыдиться каждый ребенок, и этот поступок на языке историков получает оправдание.
Тогда, когда уже невозможно дальше растянуть столь эластичные нити исторических рассуждений, когда действие уже явно противно тому, что все человечество называет добром и даже справедливостью, является у историков спасительное понятие о величии. Величие как будто исключает возможность меры хорошего и дурного. Для великого – нет дурного. Нет ужаса, который бы мог быть поставлен в вину тому, кто велик.
– «C'est grand!» [Это величественно!] – говорят историки, и тогда уже нет ни хорошего, ни дурного, а есть «grand» и «не grand». Grand – хорошо, не grand – дурно. Grand есть свойство, по их понятиям, каких то особенных животных, называемых ими героями. И Наполеон, убираясь в теплой шубе домой от гибнущих не только товарищей, но (по его мнению) людей, им приведенных сюда, чувствует que c'est grand, и душа его покойна.
«Du sublime (он что то sublime видит в себе) au ridicule il n'y a qu'un pas», – говорит он. И весь мир пятьдесят лет повторяет: «Sublime! Grand! Napoleon le grand! Du sublime au ridicule il n'y a qu'un pas». [величественное… От величественного до смешного только один шаг… Величественное! Великое! Наполеон великий! От величественного до смешного только шаг.]
И никому в голову не придет, что признание величия, неизмеримого мерой хорошего и дурного, есть только признание своей ничтожности и неизмеримой малости.
Для нас, с данной нам Христом мерой хорошего и дурного, нет неизмеримого. И нет величия там, где нет простоты, добра и правды.


Кто из русских людей, читая описания последнего периода кампании 1812 года, не испытывал тяжелого чувства досады, неудовлетворенности и неясности. Кто не задавал себе вопросов: как не забрали, не уничтожили всех французов, когда все три армии окружали их в превосходящем числе, когда расстроенные французы, голодая и замерзая, сдавались толпами и когда (как нам рассказывает история) цель русских состояла именно в том, чтобы остановить, отрезать и забрать в плен всех французов.
Каким образом то русское войско, которое, слабее числом французов, дало Бородинское сражение, каким образом это войско, с трех сторон окружавшее французов и имевшее целью их забрать, не достигло своей цели? Неужели такое громадное преимущество перед нами имеют французы, что мы, с превосходными силами окружив, не могли побить их? Каким образом это могло случиться?
История (та, которая называется этим словом), отвечая на эти вопросы, говорит, что это случилось оттого, что Кутузов, и Тормасов, и Чичагов, и тот то, и тот то не сделали таких то и таких то маневров.
Но отчего они не сделали всех этих маневров? Отчего, ежели они были виноваты в том, что не достигнута была предназначавшаяся цель, – отчего их не судили и не казнили? Но, даже ежели и допустить, что виною неудачи русских были Кутузов и Чичагов и т. п., нельзя понять все таки, почему и в тех условиях, в которых находились русские войска под Красным и под Березиной (в обоих случаях русские были в превосходных силах), почему не взято в плен французское войско с маршалами, королями и императорами, когда в этом состояла цель русских?
Объяснение этого странного явления тем (как то делают русские военные историки), что Кутузов помешал нападению, неосновательно потому, что мы знаем, что воля Кутузова не могла удержать войска от нападения под Вязьмой и под Тарутиным.
Почему то русское войско, которое с слабейшими силами одержало победу под Бородиным над неприятелем во всей его силе, под Красным и под Березиной в превосходных силах было побеждено расстроенными толпами французов?
Если цель русских состояла в том, чтобы отрезать и взять в плен Наполеона и маршалов, и цель эта не только не была достигнута, и все попытки к достижению этой цели всякий раз были разрушены самым постыдным образом, то последний период кампании совершенно справедливо представляется французами рядом побед и совершенно несправедливо представляется русскими историками победоносным.
Русские военные историки, настолько, насколько для них обязательна логика, невольно приходят к этому заключению и, несмотря на лирические воззвания о мужестве и преданности и т. д., должны невольно признаться, что отступление французов из Москвы есть ряд побед Наполеона и поражений Кутузова.
Но, оставив совершенно в стороне народное самолюбие, чувствуется, что заключение это само в себе заключает противуречие, так как ряд побед французов привел их к совершенному уничтожению, а ряд поражений русских привел их к полному уничтожению врага и очищению своего отечества.
Источник этого противуречия лежит в том, что историками, изучающими события по письмам государей и генералов, по реляциям, рапортам, планам и т. п., предположена ложная, никогда не существовавшая цель последнего периода войны 1812 года, – цель, будто бы состоявшая в том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с маршалами и армией.
Цели этой никогда не было и не могло быть, потому что она не имела смысла, и достижение ее было совершенно невозможно.
Цель эта не имела никакого смысла, во первых, потому, что расстроенная армия Наполеона со всей возможной быстротой бежала из России, то есть исполняла то самое, что мог желать всякий русский. Для чего же было делать различные операции над французами, которые бежали так быстро, как только они могли?
Во вторых, бессмысленно было становиться на дороге людей, всю свою энергию направивших на бегство.
В третьих, бессмысленно было терять свои войска для уничтожения французских армий, уничтожавшихся без внешних причин в такой прогрессии, что без всякого загораживания пути они не могли перевести через границу больше того, что они перевели в декабре месяце, то есть одну сотую всего войска.
В четвертых, бессмысленно было желание взять в плен императора, королей, герцогов – людей, плен которых в высшей степени затруднил бы действия русских, как то признавали самые искусные дипломаты того времени (J. Maistre и другие). Еще бессмысленнее было желание взять корпуса французов, когда свои войска растаяли наполовину до Красного, а к корпусам пленных надо было отделять дивизии конвоя, и когда свои солдаты не всегда получали полный провиант и забранные уже пленные мерли с голода.
Весь глубокомысленный план о том, чтобы отрезать и поймать Наполеона с армией, был подобен тому плану огородника, который, выгоняя из огорода потоптавшую его гряды скотину, забежал бы к воротам и стал бы по голове бить эту скотину. Одно, что можно бы было сказать в оправдание огородника, было бы то, что он очень рассердился. Но это нельзя было даже сказать про составителей проекта, потому что не они пострадали от потоптанных гряд.
Но, кроме того, что отрезывание Наполеона с армией было бессмысленно, оно было невозможно.
Невозможно это было, во первых, потому что, так как из опыта видно, что движение колонн на пяти верстах в одном сражении никогда не совпадает с планами, то вероятность того, чтобы Чичагов, Кутузов и Витгенштейн сошлись вовремя в назначенное место, была столь ничтожна, что она равнялась невозможности, как то и думал Кутузов, еще при получении плана сказавший, что диверсии на большие расстояния не приносят желаемых результатов.
Во вторых, невозможно было потому, что, для того чтобы парализировать ту силу инерции, с которой двигалось назад войско Наполеона, надо было без сравнения большие войска, чем те, которые имели русские.
В третьих, невозможно это было потому, что военное слово отрезать не имеет никакого смысла. Отрезать можно кусок хлеба, но не армию. Отрезать армию – перегородить ей дорогу – никак нельзя, ибо места кругом всегда много, где можно обойти, и есть ночь, во время которой ничего не видно, в чем могли бы убедиться военные ученые хоть из примеров Красного и Березины. Взять же в плен никак нельзя без того, чтобы тот, кого берут в плен, на это не согласился, как нельзя поймать ласточку, хотя и можно взять ее, когда она сядет на руку. Взять в плен можно того, кто сдается, как немцы, по правилам стратегии и тактики. Но французские войска совершенно справедливо не находили этого удобным, так как одинаковая голодная и холодная смерть ожидала их на бегстве и в плену.
В четвертых же, и главное, это было невозможно потому, что никогда, с тех пор как существует мир, не было войны при тех страшных условиях, при которых она происходила в 1812 году, и русские войска в преследовании французов напрягли все свои силы и не могли сделать большего, не уничтожившись сами.
В движении русской армии от Тарутина до Красного выбыло пятьдесят тысяч больными и отсталыми, то есть число, равное населению большого губернского города. Половина людей выбыла из армии без сражений.
И об этом то периоде кампании, когда войска без сапог и шуб, с неполным провиантом, без водки, по месяцам ночуют в снегу и при пятнадцати градусах мороза; когда дня только семь и восемь часов, а остальное ночь, во время которой не может быть влияния дисциплины; когда, не так как в сраженье, на несколько часов только люди вводятся в область смерти, где уже нет дисциплины, а когда люди по месяцам живут, всякую минуту борясь с смертью от голода и холода; когда в месяц погибает половина армии, – об этом то периоде кампании нам рассказывают историки, как Милорадович должен был сделать фланговый марш туда то, а Тормасов туда то и как Чичагов должен был передвинуться туда то (передвинуться выше колена в снегу), и как тот опрокинул и отрезал, и т. д., и т. д.