Бальзамо, Терри

Терри Бальзамо Terry Balsamo
Основная информация
Дата рождения	8 октября 1973(1973-10-08) (50 лет)
Место рождения	Джэксонвилл, Флорида
Страна	США США
Профессии	Имеет образование электрика
Инструменты	соло/ритм-гитарист
Жанры	альтернативный метал, альтернативный рок, ню-метал
Коллективы	«Limp Bizkit», «Evanescence», «Cold», «Shaft»
Лейблы	«Wind-Up Records», «Geffen Records», «Lava Records»

Терри Бальзамо (англ. Terry Balsamo; род. 8 октября 1973) — американский музыкант, гитарист.

Являлся гитаристом группы Evanescence на протяжении 12 лет и автором некоторых песен из второго альбома группы The Open Door, а также гитаристом воссоединившейся группы Cold. В прошлом принимал участие в группе Limp Bizkit. Имеет образование электрикаК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан).

Биография

Впервые проявил интерес к гитарам в 13 лет, а овладел теорией и научился играть гаммы уже в 16. Свой путь в мире музыки начал в 1994, будучи ранним членом ныне небезызвестной группы Limp Bizkit. Тэрри покинул коллектив, не пробыв там и года, его место занял Уэс Борланд. В конце 1999 Тэрри присоединился к группе Cold из Джексонвилла. Тэрри внес свой вклад в творчество группы Cold, сочиняя и записывая песни для альбомов 13 Ways to Bleed on Stage (2000) и Year of the Spider (2003). Когда его членство в коллективе подходило к своему логическому завершению, Cold начали выступать на разогреве у Evanescence в туре Nintendo Fusion Tour. Это случилось после ухода из группы Бена Муди. Эми позвонила Тэрри по телефону и пригласила его подменить Муди на сцене, что тот и сделал, а когда будущее Cold стало под вопросом, Бальзамо присоединился к Evanescence уже официально в качестве постоянного гитариста (январь 2004). Он стал главным партнером Эми в работе над проектом Evanescence и участвовал в написании большинства песен с нового альбома группы, в том числе и первого сингла «Call Me When You’re Sober». В конце 2005 года, когда гитарные партии были уже записаны, у Тэрри случился инсульт, из-за которого он некоторое время провел в госпитале. По словам врачей, это произошло из-за травмы его шеи, образовавшейся из-за постоянного хедбэнгинга. Но даже будучи в критическом состоянии, Тэрри беспокоился за будущее Evanescence и просил принести ему гитару. Рука Тэрри была парализована, врачи уверяли его, что он никогда больше не сможет играть. Тем не менее Тэрри не желал мириться с поражением — в течение целого года он фанатично работал над собой под наблюдением физиотерапевтов. Результаты были поразительны, его сила воли позволила ему практически полностью восстановиться, и он отправился в продолжительное турне в поддержку альбома The Open Door. Его рука не работает так, как до болезни, но другие участники группы гордятся тем, что он вернулся и до сих пор с ними. Тэрри можно увидеть, а главное, услышать на живом CD/DVD под названием Anywhere But Home (2004), а также на альбоме The Open Door (2006), где Тэрри исполнял гитарные партии всех песен, за исключением трека «All That I’m Living For».

Эми Ли о Тэрри: «Тэрри — очень большой циник; он похож на дутого старика. Но эти мрачные, негативные отзывы о нём — просто потеха».

Любимые музыкальные коллективы: Rush, The Police, A Perfect Circle и Full Devil Jacket.

Прозвища в группе: Тэрри, Свит Ти, Ти Бэгс, Ти Бэггинс, Фродо Бэггинс, Банана Бэггинс.

7 августа 2015 года Эми Ли объявила через официальную страницу группы в Facebook об уходе Бальзамо из состава Evanescence — его место заняла гитаристка из Германии Джен Маджура.

Ссылки

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Бальзамо, Терри

Одушевление государем народа и воззвание к нему для защиты отечества – то самое (насколько оно произведено было личным присутствием государя в Москве) одушевление народа, которое было главной причиной торжества России, было представлено государю и принято им как предлог для оставления армии.

Х
Письмо это еще не было подано государю, когда Барклай за обедом передал Болконскому, что государю лично угодно видеть князя Андрея, для того чтобы расспросить его о Турции, и что князь Андрей имеет явиться в квартиру Бенигсена в шесть часов вечера.
В этот же день в квартире государя было получено известие о новом движении Наполеона, могущем быть опасным для армии, – известие, впоследствии оказавшееся несправедливым. И в это же утро полковник Мишо, объезжая с государем дрисские укрепления, доказывал государю, что укрепленный лагерь этот, устроенный Пфулем и считавшийся до сих пор chef d'?uvr'ом тактики, долженствующим погубить Наполеона, – что лагерь этот есть бессмыслица и погибель русской армии.
Князь Андрей приехал в квартиру генерала Бенигсена, занимавшего небольшой помещичий дом на самом берегу реки. Ни Бенигсена, ни государя не было там, но Чернышев, флигель адъютант государя, принял Болконского и объявил ему, что государь поехал с генералом Бенигсеном и с маркизом Паулучи другой раз в нынешний день для объезда укреплений Дрисского лагеря, в удобности которого начинали сильно сомневаться.
Чернышев сидел с книгой французского романа у окна первой комнаты. Комната эта, вероятно, была прежде залой; в ней еще стоял орган, на который навалены были какие то ковры, и в одном углу стояла складная кровать адъютанта Бенигсена. Этот адъютант был тут. Он, видно, замученный пирушкой или делом, сидел на свернутой постеле и дремал. Из залы вели две двери: одна прямо в бывшую гостиную, другая направо в кабинет. Из первой двери слышались голоса разговаривающих по немецки и изредка по французски. Там, в бывшей гостиной, были собраны, по желанию государя, не военный совет (государь любил неопределенность), но некоторые лица, которых мнение о предстоящих затруднениях он желал знать. Это не был военный совет, но как бы совет избранных для уяснения некоторых вопросов лично для государя. На этот полусовет были приглашены: шведский генерал Армфельд, генерал адъютант Вольцоген, Винцингероде, которого Наполеон называл беглым французским подданным, Мишо, Толь, вовсе не военный человек – граф Штейн и, наконец, сам Пфуль, который, как слышал князь Андрей, был la cheville ouvriere [основою] всего дела. Князь Андрей имел случай хорошо рассмотреть его, так как Пфуль вскоре после него приехал и прошел в гостиную, остановившись на минуту поговорить с Чернышевым.
Пфуль с первого взгляда, в своем русском генеральском дурно сшитом мундире, который нескладно, как на наряженном, сидел на нем, показался князю Андрею как будто знакомым, хотя он никогда не видал его. В нем был и Вейротер, и Мак, и Шмидт, и много других немецких теоретиков генералов, которых князю Андрею удалось видеть в 1805 м году; но он был типичнее всех их. Такого немца теоретика, соединявшего в себе все, что было в тех немцах, еще никогда не видал князь Андрей.
Пфуль был невысок ростом, очень худ, но ширококост, грубого, здорового сложения, с широким тазом и костлявыми лопатками. Лицо у него было очень морщинисто, с глубоко вставленными глазами. Волоса его спереди у висков, очевидно, торопливо были приглажены щеткой, сзади наивно торчали кисточками. Он, беспокойно и сердито оглядываясь, вошел в комнату, как будто он всего боялся в большой комнате, куда он вошел. Он, неловким движением придерживая шпагу, обратился к Чернышеву, спрашивая по немецки, где государь. Ему, видно, как можно скорее хотелось пройти комнаты, окончить поклоны и приветствия и сесть за дело перед картой, где он чувствовал себя на месте. Он поспешно кивал головой на слова Чернышева и иронически улыбался, слушая его слова о том, что государь осматривает укрепления, которые он, сам Пфуль, заложил по своей теории. Он что то басисто и круто, как говорят самоуверенные немцы, проворчал про себя: Dummkopf… или: zu Grunde die ganze Geschichte… или: s'wird was gescheites d'raus werden… [глупости… к черту все дело… (нем.) ] Князь Андрей не расслышал и хотел пройти, но Чернышев познакомил князя Андрея с Пфулем, заметив, что князь Андрей приехал из Турции, где так счастливо кончена война. Пфуль чуть взглянул не столько на князя Андрея, сколько через него, и проговорил смеясь: «Da muss ein schoner taktischcr Krieg gewesen sein». [«То то, должно быть, правильно тактическая была война.» (нем.) ] – И, засмеявшись презрительно, прошел в комнату, из которой слышались голоса.