Банасевич, Александр Максимович

Александр Максимович Банасевич
Род деятельности:	инженер-технолог, конструктор вооружений
Дата рождения:	28 марта 1911(1911-03-28)
Место рождения:	Могилёв-Подольский
Дата смерти:	18 ноября 1997(1997-11-18) (86 лет)
Место смерти:	Коломна
Награды и премии:

Александр Максимович Банасевич (28 марта 1911 года, Могилёв-Подольский — 18 ноября 1997 года, Коломна) — инженер-технолог, конструктор вооружений, лауреат Сталинской премии.

Биография

Окончил Киевский индустриальный институт (1937).

• Чертёжник-конструктор на Судоверфи им. Сухомлина (ноябрь 1930 — январь 1934),
• техник-конструктор на Механико-судостроительном заводе «Ленинская кузница», Киев (январь 1934 — сентябрь 1936),
• инженер-технолог на Ижстальзаводе, Ижевск (ноябрь 1937 — март 1939),
• начальник технологического бюро на Государственном машиностроительном заводе Медногорска (февраль 1939 — март 1945).

С ноября 1945 по март 1976 г. работал в СКБ МВ (сейчас ОАО НПК «КБМ») в должностях от старшего инженера-технолога до начальника отдела.

Участник разработки технологии серийного производства 35 образцов новой техники, в их числе минометы 160, 240 и 420-мм, безоткатные орудия, противотанковые ракетные комплексы «Шмель», «Малютка».

Награды

Лауреат Сталинской премии II степени в области военной техники (1951). Награждён орденом «Знак Почёта» (1971), медалями «За трудовую доблесть» (1966), «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».

Источники

• [kbm.ru/ru/photo-gallery/619.html Банасевич Александр Максимович]

Отрывок, характеризующий Банасевич, Александр Максимович

– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.


Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.