Банатско-болгарский язык

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Банатско-болгарский язык
Самоназвание:

bâlgàrsćijà jázić

Страны:

Румыния, Сербия

Регионы:

Банат

Классификация
Категория:

Языки Евразии

Индоевропейская семья

Славянская ветвь
Южнославянская группа
Болгарский язык
Письменность:

латиница

См. также: Проект:Лингвистика

Банатско-болгарский язык — славянский литературный микроязык болгарских католиков, переселившихся на север, в Банат. Является результатом смешения (в «островной» ситуации и в условиях нового иноязычного окружения) юго-восточного и северо-западного болгарских диалектов.

Распространён с первой половины XVIII в. в исторической области Банат — ныне западная часть принадлежит Сербии, восточная — Румынии; роль культурного центра играло здесь село Винга.

Самоназвания: bâlgârsćia jezić, bâlgarsćia jâzić, чаще — bâlgàrsćijà jázić ‛(банатско)-болгарский язык’; болг. банатско-български книжовен език «банатско-болгарский литературный язык».





История

Первым литературно-письменным и религиозным языком банатских болгар-католиков был так называемый иллирский (на штокавской основе, с использованием босанчицы — специфической боснийской азбуки на основе кириллицы — и итальянской латиницы; употреблялся до 1860 г.). Первую банатско-болгарскую книгу (катехизис) издал в 1851 г. Имре Берец (Imre Berecz). Работа по созданию литературного языка достигает апогея в 60-е гг. XIX в. в деятельности Йозу Рилла (Józu Rill), кодифицировавшего вместе с членами Учительского общества в Винге его нормы (под влиянием хорватского и сербского возрождения были приняты фонетический принцип письма и южнославянская латиница).

Перерыв в банатско-болгарском культурно-языковом процессе, вызванный резко усилившейся мадьяризацией, а также разделением в 1919 г. Баната между Румынией и Югославией, охватывает первую треть XX в.; с 1930 г. он возрождается, однако Вторая мировая война воспрепятствовала этому: литературный язык практически угасает, находя лишь конфессиональное применение. В настоящее время наблюдается возрождение этого литературного микроязыка.

Основные памятники банатско-болгарской литературы: катехизис, молитвенники Имре Береца, Ивана Узуна (Ivan Uzun), Андрии Клобучара (Andria Klobucsár) и др. Поэзией (в последней трети XIX в.) занимался Леопольд Косилков (Leopold Kossilkov), а также Илия Карабенчов (Ilija Karabenčov).

Алфавит

Латинский алфавит используемый банатскими болгарами:[1][2]

Латинский алфавит банатских болгар
Кириллица (эквивалент)
IPA
А а
Ъ
/ɤ/
Á á
А
/a/
B b
Б
/b/
C c
Ц
/ts/
Č č
Ч
/tʃ/
Ć ć
Ќ (кь)
/kʲ/
D d
Д
/d/
Dz dz
Ѕ (дз)
/dz/
Dž dž
Џ (дж)
/dʒ/
E e
Е
/ɛ/
É é
Ѣ
/e/
Латинский алфавит банатских болгар
Кириллица (эквивалент)
IPA
F f
Ф
/f/
G g
Г
/ɡ/
Gj gj
Ѓ (гь)
/ɡʲ/
H h
Х
/h/
I i
И
/i/
J j
Й , Ь
/j/
K k
К
/k/
L l
Л
/l/
Lj lj
Љ (ль)
/lʲ/
M m
М
/m/
N n
Н
/n/
Латинский алфавит банатских болгар
Кириллица (эквивалент)
IPA
Nj nj
Њ (нь)
/ɲ/
O o
О
/ɔ/
P p
П
/p/
R r
Р
/r/
S s
С
/s/
Š š
Ш
/ʃ/
T t
Т
/t/
U u
У
/u/
V v
В
/v/
Z z
З
/z/
Ž ž
Ж
/ʒ/

Напишите отзыв о статье "Банатско-болгарский язык"

Примечания

  1. Нягулов, Банатските българи, p. 11.
  2. Стойков Стойко. Банатският говор. — Издателство на БАН, 1967. — P. 21–23.

Литература

  • Милетич Л. Книжнината и езикът на банатските българи // Сборник за народни умотворения, наука и книжнина. София, 1900, кн. XVI и XVII.
  • Duličenko A. D. Das Banater-Bulgarische // Einführung in die slavischen Sprachen. Darmstadt, 1998.
  • Rill J. Bâlgàrskutu právupísanji. U Péštà, 1866.
  • Velčov L. Manen madžársći-bâlgarsći rêčnić… Szeged, 1896.

Отрывок, характеризующий Банатско-болгарский язык

Как ни странны исторические описания того, как какой нибудь король или император, поссорившись с другим императором или королем, собрал войско, сразился с войском врага, одержал победу, убил три, пять, десять тысяч человек и вследствие того покорил государство и целый народ в несколько миллионов; как ни непонятно, почему поражение одной армии, одной сотой всех сил народа, заставило покориться народ, – все факты истории (насколько она нам известна) подтверждают справедливость того, что большие или меньшие успехи войска одного народа против войска другого народа суть причины или, по крайней мере, существенные признаки увеличения или уменьшения силы народов. Войско одержало победу, и тотчас же увеличились права победившего народа в ущерб побежденному. Войско понесло поражение, и тотчас же по степени поражения народ лишается прав, а при совершенном поражении своего войска совершенно покоряется.
Так было (по истории) с древнейших времен и до настоящего времени. Все войны Наполеона служат подтверждением этого правила. По степени поражения австрийских войск – Австрия лишается своих прав, и увеличиваются права и силы Франции. Победа французов под Иеной и Ауерштетом уничтожает самостоятельное существование Пруссии.
Но вдруг в 1812 м году французами одержана победа под Москвой, Москва взята, и вслед за тем, без новых сражений, не Россия перестала существовать, а перестала существовать шестисоттысячная армия, потом наполеоновская Франция. Натянуть факты на правила истории, сказать, что поле сражения в Бородине осталось за русскими, что после Москвы были сражения, уничтожившие армию Наполеона, – невозможно.
После Бородинской победы французов не было ни одного не только генерального, но сколько нибудь значительного сражения, и французская армия перестала существовать. Что это значит? Ежели бы это был пример из истории Китая, мы бы могли сказать, что это явление не историческое (лазейка историков, когда что не подходит под их мерку); ежели бы дело касалось столкновения непродолжительного, в котором участвовали бы малые количества войск, мы бы могли принять это явление за исключение; но событие это совершилось на глазах наших отцов, для которых решался вопрос жизни и смерти отечества, и война эта была величайшая из всех известных войн…
Период кампании 1812 года от Бородинского сражения до изгнания французов доказал, что выигранное сражение не только не есть причина завоевания, но даже и не постоянный признак завоевания; доказал, что сила, решающая участь народов, лежит не в завоевателях, даже на в армиях и сражениях, а в чем то другом.
Французские историки, описывая положение французского войска перед выходом из Москвы, утверждают, что все в Великой армии было в порядке, исключая кавалерии, артиллерии и обозов, да не было фуража для корма лошадей и рогатого скота. Этому бедствию не могло помочь ничто, потому что окрестные мужики жгли свое сено и не давали французам.
Выигранное сражение не принесло обычных результатов, потому что мужики Карп и Влас, которые после выступления французов приехали в Москву с подводами грабить город и вообще не выказывали лично геройских чувств, и все бесчисленное количество таких мужиков не везли сена в Москву за хорошие деньги, которые им предлагали, а жгли его.

Представим себе двух людей, вышедших на поединок с шпагами по всем правилам фехтовального искусства: фехтование продолжалось довольно долгое время; вдруг один из противников, почувствовав себя раненым – поняв, что дело это не шутка, а касается его жизни, бросил свою шпагу и, взяв первую попавшуюся дубину, начал ворочать ею. Но представим себе, что противник, так разумно употребивший лучшее и простейшее средство для достижения цели, вместе с тем воодушевленный преданиями рыцарства, захотел бы скрыть сущность дела и настаивал бы на том, что он по всем правилам искусства победил на шпагах. Можно себе представить, какая путаница и неясность произошла бы от такого описания происшедшего поединка.
Фехтовальщик, требовавший борьбы по правилам искусства, были французы; его противник, бросивший шпагу и поднявший дубину, были русские; люди, старающиеся объяснить все по правилам фехтования, – историки, которые писали об этом событии.
Со времени пожара Смоленска началась война, не подходящая ни под какие прежние предания войн. Сожжение городов и деревень, отступление после сражений, удар Бородина и опять отступление, оставление и пожар Москвы, ловля мародеров, переимка транспортов, партизанская война – все это были отступления от правил.