Банда Ивана Митина
| Банда Ивана Митина | |
| Место базирования | |
|---|---|
| Основана |
Иван Митин |
| Годы активности | |
| Территория | |
| Криминальная деятельность | |
Банда Ивана Митина (имела также прозвище «Банда высокого блондина»[1]) — преступная группировка, орудовавшая в Москве и Московской области в начале 1950-х годов.
Содержание
История банды
В банду в общей сложности входили 11 человек, большинство из них проживали в подмосковном Красногорске[2]. Её главарём был Иван Митин, 1927 года рождения, мастер смены оборонного завода № 34. На момент ликвидации банды Митин был представлен к высокой правительственной награде — ордену Трудового Красного Знамени. 8 из 11 членов банды были работниками оборонного завода КМЗ, двое — курсанты престижных военных училищ. Для планирования и совершения налётов в банду был привлечён некий Пётр Болотов, бывший гораздо старше всех своих подельников, стахановец оборонного «пятисотого» завода, член партии. Также в банду был привлечён студент Московского авиационного института Вячеслав Лукин, отличник, спортсмен и комсомольский активист. Банда окончательно сформировалась в начале 1950 года[3].
Преступления
1 февраля 1950 года банда совершила своё первое преступление. При попытке ограбления магазина был убит оперуполномоченный А. Кочкин. 26 марта банда ворвалась в Тимирязевский магазин и, представившись сотрудниками Министерства государственной безопасности СССР, заперли посетителей в подсобном помещении. Добычей преступников стали 68 тысяч рублей, после чего они на полгода прекратили свою деятельность. 16 ноября 1950 года Митин с подельниками ограбил один магазин на 24,5 тысячи рублей, 10 декабря — ещё один на 62 тысячи рублей[4].
11 марта 1951 года при ограблении ресторана «Голубой Дунай» Митиным был убит лейтенант милиции М. Бирюков, причём вместе с последним были убиты ещё двое случайных свидетелей[4].
Бандиты продолжали совершать разбойные нападения и убийства до февраля 1953 года[4].
Аресты, следствие и суд
В феврале 1953 года сотрудникам Московского уголовного розыска удалось выйти на след банды, установив, что бандитская группа совершает преступления недалеко от стадионов и спортивных мероприятий. После того, как Лукин выкупил целую бочку пива у Красногорского стадиона, за ним установили слежку. Вскоре после этого Митина с подельниками, всего 12 человек, арестовали. В ходе следствия бандиты открыто признались во всех совершенных преступлениях, и только Болотов и Семихатов отказывались давать показания. Сотрудникам правоохранительных органов удалось доказать, что на счету банды было 28 разбойных нападений, 11 убийств, 18 раненых. За время своей преступной деятельности бандиты награбили более 300 тысяч рублей. Материалы уголовного дела заняли 14 томов[3].
Суд приговорил Ивана Митина и Александра Самарина к высшей мере наказания — смертной казни через расстрел, приговор был приведён в исполнение в Бутырской тюрьме. Лукин был приговорён к 25 годам лишения свободы, и вскоре после отбытия наказания скончался[3].
Интересные факты
- По некоторым данным, деятельность неуловимой банды пытался использовать в своих целях Лаврентий Берия, желавший сместить Никиту Хрущёва с поста руководителя Московского горкома ВКП(б), но неудачно[4].
- История банды Ивана Митина легла в основу книги братьев Вайнеров «Эра милосердия», по которой позже был снят известный телефильм «Место встречи изменить нельзя»[5].
- Поиски банды Митина описаны в повести Эдуарда Хруцкого «Сто первый километр»[6]. В книге фамилия главаря изменена на Митяев. Прототипом полковника Данилова — главного героя серии повестей Хруцкого «Четвёртый эшелон», в которую входит и «101-й километр», является полковник Игорь Дмитриевич Скорин, один из руководителей операции по ликвидации банды Митина[7][8][9].
- Истории банды посвящена книга Ольги Мамоновой «Последняя банда» (2010).
Документальные фильмы о деятельности банды
- Документальный телесериал Легенды советского сыска, серия «Черная кошка. Подлинная история»
- Документальный телесериал «Следствие вели…», серия «Черная кошка»
Напишите отзыв о статье "Банда Ивана Митина"
Примечания
| В Википедии есть портал «Преступность» |
- ↑ [ria.ru/ocherki/20130404/930946839.html Легендарные дела и знаменитые сыщики московской милиции]. РИА Новости. Проверено 21 сентября 2015.
- ↑ [www.krasnogorsk.info/inside/modules/news/article.php?storyid=118 Черная кошка и другие] (Проверено 14 января 2011)
- ↑ 1 2 3 Документальный фильм «Чёрная кошка» из цикла «Следствие вели…»
- ↑ 1 2 3 4 Фёдор Раззаков. «Борьба за власть в правительстве СССР. Банды 50-х».
- ↑ [www.atlantaspanishclass.com/Vor-dolzhen-sidetj-v-tyurjme---yeto-skazal-ne-Zheglov--V-Denj-milicii-korrespondentyi-Izvestiy-priehali-pozdravitj---Volodyu-Sharapova.html «Вор должен сидеть в тюрьме» — это сказал не Жеглов. В День милиции корреспонденты «Известий» приехали поздравить Володю Шарапова]
- ↑ Э. Хруцкий. Собрание сочинений в 10 томах. Том 7. — М.: Терра — Книжный клуб, 2009. — ISBN 978-5-275-02191-2
- ↑ [www.mk.ru/old/article/2000/09/24/118976-i-povyazal-menya-zlovrednyiy-oper.html Э. Хруцкий. «И повязал меня зловредный опер»]
- ↑ А. Тарасов. Век российского бандитизма. — М., 2001.
- ↑ Ф. Раззаков. Бандиты эпохи социализма. — М., 2002.
Отрывок, характеризующий Банда Ивана Митина
Записка, поданная Бенигсеном о необходимости наступления, и сведения казаков о незакрытом левом фланге французов были только последние признаки необходимости отдать приказание о наступлении, и наступление было назначено на 5 е октября.4 го октября утром Кутузов подписал диспозицию. Толь прочел ее Ермолову, предлагая ему заняться дальнейшими распоряжениями.
– Хорошо, хорошо, мне теперь некогда, – сказал Ермолов и вышел из избы. Диспозиция, составленная Толем, была очень хорошая. Так же, как и в аустерлицкой диспозиции, было написано, хотя и не по немецки:
«Die erste Colonne marschiert [Первая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то, die zweite Colonne marschiert [вторая колонна идет (нем.) ] туда то и туда то» и т. д. И все эти колонны на бумаге приходили в назначенное время в свое место и уничтожали неприятеля. Все было, как и во всех диспозициях, прекрасно придумано, и, как и по всем диспозициям, ни одна колонна не пришла в свое время и на свое место.
Когда диспозиция была готова в должном количестве экземпляров, был призван офицер и послан к Ермолову, чтобы передать ему бумаги для исполнения. Молодой кавалергардский офицер, ординарец Кутузова, довольный важностью данного ему поручения, отправился на квартиру Ермолова.
– Уехали, – отвечал денщик Ермолова. Кавалергардский офицер пошел к генералу, у которого часто бывал Ермолов.
– Нет, и генерала нет.
Кавалергардский офицер, сев верхом, поехал к другому.
– Нет, уехали.
«Как бы мне не отвечать за промедление! Вот досада!» – думал офицер. Он объездил весь лагерь. Кто говорил, что видели, как Ермолов проехал с другими генералами куда то, кто говорил, что он, верно, опять дома. Офицер, не обедая, искал до шести часов вечера. Нигде Ермолова не было и никто не знал, где он был. Офицер наскоро перекусил у товарища и поехал опять в авангард к Милорадовичу. Милорадовича не было тоже дома, но тут ему сказали, что Милорадович на балу у генерала Кикина, что, должно быть, и Ермолов там.
– Да где же это?
– А вон, в Ечкине, – сказал казачий офицер, указывая на далекий помещичий дом.
– Да как же там, за цепью?
– Выслали два полка наших в цепь, там нынче такой кутеж идет, беда! Две музыки, три хора песенников.
Офицер поехал за цепь к Ечкину. Издалека еще, подъезжая к дому, он услыхал дружные, веселые звуки плясовой солдатской песни.
«Во олузя а ах… во олузях!..» – с присвистом и с торбаном слышалось ему, изредка заглушаемое криком голосов. Офицеру и весело стало на душе от этих звуков, но вместе с тем и страшно за то, что он виноват, так долго не передав важного, порученного ему приказания. Был уже девятый час. Он слез с лошади и вошел на крыльцо и в переднюю большого, сохранившегося в целости помещичьего дома, находившегося между русских и французов. В буфетной и в передней суетились лакеи с винами и яствами. Под окнами стояли песенники. Офицера ввели в дверь, и он увидал вдруг всех вместе важнейших генералов армии, в том числе и большую, заметную фигуру Ермолова. Все генералы были в расстегнутых сюртуках, с красными, оживленными лицами и громко смеялись, стоя полукругом. В середине залы красивый невысокий генерал с красным лицом бойко и ловко выделывал трепака.
– Ха, ха, ха! Ай да Николай Иванович! ха, ха, ха!..
Офицер чувствовал, что, входя в эту минуту с важным приказанием, он делается вдвойне виноват, и он хотел подождать; но один из генералов увидал его и, узнав, зачем он, сказал Ермолову. Ермолов с нахмуренным лицом вышел к офицеру и, выслушав, взял от него бумагу, ничего не сказав ему.
– Ты думаешь, это нечаянно он уехал? – сказал в этот вечер штабный товарищ кавалергардскому офицеру про Ермолова. – Это штуки, это все нарочно. Коновницына подкатить. Посмотри, завтра каша какая будет!
На другой день, рано утром, дряхлый Кутузов встал, помолился богу, оделся и с неприятным сознанием того, что он должен руководить сражением, которого он не одобрял, сел в коляску и выехал из Леташевки, в пяти верстах позади Тарутина, к тому месту, где должны были быть собраны наступающие колонны. Кутузов ехал, засыпая и просыпаясь и прислушиваясь, нет ли справа выстрелов, не начиналось ли дело? Но все еще было тихо. Только начинался рассвет сырого и пасмурного осеннего дня. Подъезжая к Тарутину, Кутузов заметил кавалеристов, ведших на водопой лошадей через дорогу, по которой ехала коляска. Кутузов присмотрелся к ним, остановил коляску и спросил, какого полка? Кавалеристы были из той колонны, которая должна была быть уже далеко впереди в засаде. «Ошибка, может быть», – подумал старый главнокомандующий. Но, проехав еще дальше, Кутузов увидал пехотные полки, ружья в козлах, солдат за кашей и с дровами, в подштанниках. Позвали офицера. Офицер доложил, что никакого приказания о выступлении не было.
– Как не бы… – начал Кутузов, но тотчас же замолчал и приказал позвать к себе старшего офицера. Вылезши из коляски, опустив голову и тяжело дыша, молча ожидая, ходил он взад и вперед. Когда явился потребованный офицер генерального штаба Эйхен, Кутузов побагровел не оттого, что этот офицер был виною ошибки, но оттого, что он был достойный предмет для выражения гнева. И, трясясь, задыхаясь, старый человек, придя в то состояние бешенства, в которое он в состоянии был приходить, когда валялся по земле от гнева, он напустился на Эйхена, угрожая руками, крича и ругаясь площадными словами. Другой подвернувшийся, капитан Брозин, ни в чем не виноватый, потерпел ту же участь.
