Банисадр, Абольхасан

Абольхасан Банисадр перс. سیدابوالحسن بنی‌صدر‎<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Президент Ирана
4 февраля 1980 — 21 июня 1981
Предшественник:	Должность учреждена
Преемник:	Мохаммед Али Раджаи
Вероисповедание:	Ислам, шиитского толка
Рождение:	22 марта 1933(1933-03-22) (91 год) Хамадан
Партия:	Беспартийный
Образование:	Тегеранский университет

Саййед Абольхасан Банисадр (перс. سیدابوالحسن بنی‌صدر‎; род. 22 марта 1933) — иранский государственный деятель, первый президент Ирана, демократически избранный сразу после Исламской революции 1979 года.

Биография

Родился в западном Иране, в провинции Хамадан.
Сын известного аятоллы Сайеда Насроллы Банисадра. Учился в столичной исламской школе. Закончил сначала теологический, а затем юридический факультеты Тегеранского университета. Занимался научно-исследовательской работой в области экономики в социологическом институте.

Начал политическую деятельность со сбора подписей под требованием национализации нефтедобычи. Вступил в антишахское студенческое движение в 60-х, дважды сидел в тюрьме за антиправительственные выступления и был ранен в ходе восстания в 1963. В 1964 году бежал во Францию, где присоединился к исламской оппозиции в изгнании во главе с аятоллой Хомейни, войдя в "четвёрку" его ближайших советников (Аббас Амир-Энтезам, Садек Готбзаде и Ибрагим Язди). Учился и преподавал во Франции 17 лет, получил докторскую степень в Сорбонне. В звании профессора читал лекции по экономике развивающихся стран.

Вернулся в Иран вместе с Хомейни в феврале 1979 и был включён в состав Исламского революционного совета. Был назначен заместителем, а 6 ноября 1979 года — министром экономики и финансов и одновременно (на несколько недель) министром иностранных дел в переходном правительстве Ирана. Был избран в Совет экспертов по составлению проекта новой конституции страны. 25 января 1980 года был избран президентом Ирана на четырёхлетний срок, набрав на выборах 76,5 % голосов. 4 февраля официально вступил в должность. Хомейни же стал Высшим руководителем с полномочиями в любой момент снять Банисадра с должности. Даже церемония инаугурации прошла в госпитале, где лежал Хомейни после сердечного приступа.

Не являлся представителем духовенства. Хомейни настоял на том, чтобы исламское духовенство не занимало все посты в правительстве и в ходе революции оказывал поддержку Банисадру. Однако вскоре отношения между ними стали ухудшаться. Рахбар обвинил Банисадра в неспособности адекватно руководить войсками в ходе ирано-иракской войны и снял с президента полномочия верховного главнокомандующего.

21 июня 1981 Меджлис вынес Банисадру импичмент с формулировкой «за деятельность, направленную против исламского духовенства». В ночь с 21 на 22 июня подразделения КСИР блокировали его дом и резиденцию, а также взяли под арест главных редакторов крупнейших газет. Утром 22 июня Хомейни подписал указ об освобождении Банисадра от обязанностей президента Ирана.

По некоторым сведениям, аятолла отдал приказ ликвидировать Банисадра, однако схватить его не удалось. Несколько недель ему удалось скрываться, а 10 июля он бежал из страны, угнав самолет ВВС. Вначале он перелетел в Турцию, а оттуда — во Францию, где живёт и по сей день. Занимается общественной деятельностью, а также пишет статьи об Иране.

См. также

• Исламская революция в Иране

Ссылки

• [www.banisadr.com.fr/ Сайт Банисадра (фарси)]

Отрывок, характеризующий Банисадр, Абольхасан

– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
– Как, как, как стихи то Марина, как стихи, как? Что на Геракова написал: «Будешь в корпусе учитель… Скажи, скажи, – заговорил Кутузов, очевидно, собираясь посмеяться. Кайсаров прочел… Кутузов, улыбаясь, кивал головой в такт стихов.
Когда Пьер отошел от Кутузова, Долохов, подвинувшись к нему, взял его за руку.
– Очень рад встретить вас здесь, граф, – сказал он ему громко и не стесняясь присутствием посторонних, с особенной решительностью и торжественностью. – Накануне дня, в который бог знает кому из нас суждено остаться в живых, я рад случаю сказать вам, что я жалею о тех недоразумениях, которые были между нами, и желал бы, чтобы вы не имели против меня ничего. Прошу вас простить меня.
Пьер, улыбаясь, глядел на Долохова, не зная, что сказать ему. Долохов со слезами, выступившими ему на глаза, обнял и поцеловал Пьера.
Борис что то сказал своему генералу, и граф Бенигсен обратился к Пьеру и предложил ехать с собою вместе по линии.
– Вам это будет интересно, – сказал он.
– Да, очень интересно, – сказал Пьер.
Через полчаса Кутузов уехал в Татаринову, и Бенигсен со свитой, в числе которой был и Пьер, поехал по линии.


Бенигсен от Горок спустился по большой дороге к мосту, на который Пьеру указывал офицер с кургана как на центр позиции и у которого на берегу лежали ряды скошенной, пахнувшей сеном травы. Через мост они проехали в село Бородино, оттуда повернули влево и мимо огромного количества войск и пушек выехали к высокому кургану, на котором копали землю ополченцы. Это был редут, еще не имевший названия, потом получивший название редута Раевского, или курганной батареи.
Пьер не обратил особенного внимания на этот редут. Он не знал, что это место будет для него памятнее всех мест Бородинского поля. Потом они поехали через овраг к Семеновскому, в котором солдаты растаскивали последние бревна изб и овинов. Потом под гору и на гору они проехали вперед через поломанную, выбитую, как градом, рожь, по вновь проложенной артиллерией по колчам пашни дороге на флеши [род укрепления. (Примеч. Л.Н. Толстого.) ], тоже тогда еще копаемые.
Бенигсен остановился на флешах и стал смотреть вперед на (бывший еще вчера нашим) Шевардинский редут, на котором виднелось несколько всадников. Офицеры говорили, что там был Наполеон или Мюрат. И все жадно смотрели на эту кучку всадников. Пьер тоже смотрел туда, стараясь угадать, который из этих чуть видневшихся людей был Наполеон. Наконец всадники съехали с кургана и скрылись.
Бенигсен обратился к подошедшему к нему генералу и стал пояснять все положение наших войск. Пьер слушал слова Бенигсена, напрягая все свои умственные силы к тому, чтоб понять сущность предстоящего сражения, но с огорчением чувствовал, что умственные способности его для этого были недостаточны. Он ничего не понимал. Бенигсен перестал говорить, и заметив фигуру прислушивавшегося Пьера, сказал вдруг, обращаясь к нему: