Банковская система Италии

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Банковское дело в Италии является одной из крупных отраслей экономики Италии. В 2009 году в Италии в данной отрасли работало 768 банков, действовало 33 974 отделения и было занято 328 582 работника[1].





История

Банковское дело на территории Италии зародилось в Древнем Риме в III веке до нашей эры[2]. Первыми банкирами были аргентарии (лат. argentarius). Они представляли из себя частных менял, которым поручали торговые и денежные дела. Также в Древнем Риме существовали общественные банкиры, занимавшиеся банковским делом под покровительством государства, их называли мензариями (лат. mensarius) и нуммулариями (лат. nummularius). В обязанности мензариев входили оценка качества монет и забота о размещении государственных денег. В то же время мензарии также, как и аргентарии, занимались частными делами и комиссиями. Нуммуларии являлись нижестоящей должностью, в обязанности которой входили мена и выдача денег. Они тоже могли заниматься частными делами[3].

Круг обязанностей банкиров был разнообразен. Они занимались обменом валют, принимали деньги на хранение, выдавали кредит. Многие римские граждане поручали им даже управление всем своим состоянием. Банкиры должны были составлять отчёты о платежах, которые они производили от имени верителей на основании данного им поручения или полномочия. Все операции банкиры записывали в книгу текущих счетов. Каждая страница в данной книге была разделена на две части: дебет и кредит, что позволяло в любое время свести счета. Все записи в книге имели силу перед судом. Также банкиры занимались торговыми делами, участвовали в аукционах как протоколисты. Частные банкиры, равно как и общественные, составляли замкнутую корпорацию и имели свои бюро на форуме у храма Кастора, в особых лавках, которые устраивали цензоры.[3]

Наибольшее развитие банковская деятельность получила в Италии в XII веке во Флоренции и Венеции. В это время создаются первые общественные банки в Италии[2]. В Венеции в 1171 году по случаю принудительного займа республики была учреждена так называемая «заёмная камера» (итал. camèra di imprestidi), которая, как считают историки, положила начало Венецианскому банку, основанному впоследствии декретом сената 28 декабря 1584 года. Заёмная камера ведала государственным долгом Венеции, она вела книги, куда записывались имена кредиторов государства и в которых отмечалась всякая передача из рук в руки облигаций государственного долга[4].

Дальнейшее развитие банков привело к участию государства в их деятельности. В 1407 году путём слияния многих товариществ — кредиторов правительства был образован Банк святого Георгия в Генуе, ставший кредитором Республики. В качестве капитала ему были уступлены таможенные и другие государственные доходы. Банк пользовался большими привилегиями[2].

В это же время начинают появляться и первые кредитные учреждения. В разных итальянских городах с целью предоставления кредита нуждающимся классам возникают так называемые «monte di pietа». Капитал их обыкновенно образовывался из частных или общественных пожертвований. Первое такое учреждение возникло с утверждения папы в Орвието в 1463 году, второе — в Перуджии в 1467 году. В 1472 году был учреждён банк в Сиене Монте дей Паски ди Сиена, работающий до сих пор и являющийся самым старым из существующих в настоящее время банков[5]. Эти учреждения взимали по ссудам проценты только для покрытия своих издержек, но не вправе были извлекать для себя какие-либо выгоды[4].

До XIII века банковское дело в Италии не регулировалось законодательно. Первый закон был принят в Венецианской республике в 1270 году. Данный закон обязывал банкиров вносить торговому консулу залог суммой 3 тысячи лир. В 1318 году залог увеличился до 5 тысяч лир. Закон 1374 года запрещал торговлю железом, сталью, медью, серебром и шафраном. Закон был отменён в 1380 году, но и после отмены закона банкирам запрещалось торговать медью и серебром[6].

В 1403 году новый закон давал банкирам право вести морскую и сухопутную торговлю на сумму, не превышавшую более чем в 1,5 раза сумму денежных ссуд, выдаваемых ими правительству. Этим законом пытались заставить банкиров выдавать республике значительные денежные суммы, что и удалось достигнуть: банкиры стали отдавать большую часть вкладов своих клиентов правительству. В 1455 году залог для банков увеличился до 20 тысяч дукатов, а в 1523 году — до 25 тысяч. Принятые постановления привели к упадку в банковском деле в Венеции: банкиры часто проводили рискованные операции в торговле и давали большие ссуды Венецианскому правительству[6].

В 1539 году был учреждён Банк Неаполя, в наше время считающийся одним из старейших банков в мире[7]. В 1584 году в Венеции был учреждён общественный банк под названием «Banca della Piaza de Rialto». В это время банковское дело было объявлено монополией Венецианской республики и частным лицам воспрещалось учреждать банки, но вскоре это запрещение отменили. В 1619 году Банк Риальто был назван «Вanca del Giro», то есть банк, осуществляющий безналичные расчёты[4].

Впоследствии развитие банковской системы происходило за счёт появления новых жиробанков и депозитных коммерческих банков, возникновения сберегательных касс, ипотечных и деловых банков, создания сети кредитно-финансовых учреждений. В 1893 году появился Итальянский национальный банк, который получает право монопольной эмиссии банкнот с 1926 года и начинает выполнять функции центрального банка страны[2].

Кризис 1930-х годов серьёзно затронул банковскую систему, что вынудило государство произвести национализацию значительной части банков и сформировать в качестве высших органов кредитной системы два института — Межминистерский комитет по кредитам и сбережениям и центральный эмиссионный банк — Банк Италии. С начала 1980-х годов начинается постепенная приватизация коммерческих банков, в результате чего доля государства в таких банках снизилась до 51 % в ходе эмиссии ценных бумаг и реализации их на бирже[2].

Современная банковская система

Современная банковская система Италии сложилась в 19201930-х годах. Кредитно-банковская система Италии состоит из двух уровней: первый уровень системы представлен центральным банком — Банком Италии, второй уровень — коммерческими и специализированными банками[2].

Центральный банк Италии

Центральным банком Италии является Банк Италии, основанный в 1893 году. С 1926 года Банк Италии стал единственным банком в стране, имеющим право выпуска национальной валюты. В том же году он получил право контроля над кредитной системой страны и курсом лиры. В 1936 году на основании Закона о банковской деятельности, принятом в этом же году, на Банк Италии были возложены функции центрального банка. В настоящее время, в связи с образованием Европейской системы центральных банков, Банк Италии является организацией, претворяющей в жизнь политику Европейского центрального банка[2].

Специализированные банки

Народные банки

Народные банки (итал. banca popolare) представляют из себя кооперативные банки, занимающиеся кредитованием малого и среднего предпринимательства. В правовом отношении на них распространяются положения, установленные для кооперативных учреждений, в частности, ограничен размер паёв участников, каждый участник может пользоваться только одним голосом независимо от размеров пая[2]. На 30 июня 2010 года в Италии действовало 103 народных банка, работало 9 586 отделений и занято 83 500 человек[8]. Народные банки объединены в Национальную ассоциацию народных банков (итал.), а их деятельность координируется Итальянским центральным институтом народных банков (итал.).

Сберегательные кассы

Сберегательные кассы (итал. cassa di risparmio) в Италии занимаются аккумуляцией мелких сбережений населения. Первая сберегательная касса Cassa di Risparmio di Venezia появилась 12 января 1822 года в Венеции[9]. Впоследствии они распространились по всем провинциям Италии. В 1880 году в Италии работало 183 кассы[9], а в 1927 году их насчитывалось уже 204[2]. Но впоследствии начался процесс слияния банков, что привело к их значительному сокращению. На декабрь 2010 года в Италии работало 87 сберегательных касс[10].

Основными операциями сберегательных касс выступают: приём вкладов, расчётные безналичные операции, краткосрочное кредитование, что даёт им возможность быть реальными конкурентами коммерческих банков. Деятельность сберегательных касс регламентирована уставами, например, им запрещено заниматься спекулятивными операциями, а по инвестициям требуются гарантии. Они не могут выдавать заёмщику кредит, превышающий пятую часть их резервов[2].

Сберегательные банки объединены в Ассоциацию сберегательных касс Италии (итал. Associazione delle Casse di Risparmio Italiane), которая является официальным представителем их интересов и осуществляет консультационные услуги.

Крупные банки Италии[11]
Ранг Компания Рыночная капитализация
(млрд долларов США)
1 Intesa Sanpaolo 44,67
2 UniCredit 43,95
3 Banca Monte dei Paschi di Siena 9,95
4 UBI Banca 7,91
5 Banca Carige 4,61
6 Banco Popolare 3,94
7 Banca Popolare dell'Emilia Romagna 3,39
8 Banca Popolare di Sondrio 2,91
9 Banca Popolare di Milano 2,42
10 Credito Emiliano 2,15
11 Credito Valtellinese 1,34

Интересные факты

  • На севере Италии несколько банков выдают кредиты под залог сыра пармезан. Такой способ кредитования начали применять в 1950-х годах, он позволяет сыроделам избежать финансовых трудностей в период созревания сыра. Одним из банков, выдающих ссуду под «сырное обеспечение», является банкирский дом Credito Emiliano[12].

Напишите отзыв о статье "Банковская система Италии"

Примечания

  1. [stats.oecd.org OECD.StatExtracts] (англ.). Организация экономического сотрудничества и развития. Проверено 13 ноября 2010. [www.webcitation.org/68ae8QYnu Архивировано из первоисточника 21 июня 2012].
  2. 1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 Деньги. Кредит. Банки: Учебник для вузов / Под ред. проф. Е. Ф. Жукова. — 2-е изд., прераб. и доп.. — М.: Юнити-Дана, 2003. — С. 530-542. — 50 000 экз. — ISBN 5-238-00474-5.
  3. 1 2 Любкер Ф. Трапезит // Реальный словарь классических древностей. — М.: ДиректМедиа Паблишинг, 2007.
  4. 1 2 3 Банки // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  5. [english.mps.it/La+Banca/Storia/IlPrimoMontePio.htm The first Monte Pio]
  6. 1 2 Страгис Ю. П. История экономики: Учебник. — М.: ТК Велби, Издательство Проспект, 2007. — С. 87-88. — ISBN 5-482-01188-7.
  7. Банк Неаполя // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>
  8. [www.assopopolari.it/it/pagina.php?ramo=banchePopolari.htm&div=statistiche Статистика по народным банкам на 30 июня 2010 года] (итал.). Национальная ассоциация народных банков. Проверено 6 декабря 2010. [www.webcitation.org/68p8TuXMe Архивировано из первоисточника 1 июля 2012].
  9. 1 2 См. статью Cassa di risparmio  (итал.)
  10. [www.acri.it/3_fond/3_fond0028.asp Список сберегательных банков Италии] (итал.). Ассоциация сберегательных банков Италии. Проверено 4 декабря 2010. [www.webcitation.org/65JmeIqwc Архивировано из первоисточника 9 февраля 2012].
  11. [www.forbes.com/lists/2010/18/global-2000-10_The-Global-2000_IndName.html Рейтинг Forbes global 2000 за октябрь 2010 года] (англ.). Forbes. Проверено 13 ноября 2010. [www.webcitation.org/65YFNgqMt Архивировано из первоисточника 18 февраля 2012].
  12. [ria.ru/crisis/20090814/180947961.html Итальянские банки дают кредиты под сыр пармезан]. РИА Новости (14 августа 2009 года). Проверено 29 сентября 2011. [www.webcitation.org/65Bo6b8CH Архивировано из первоисточника 4 февраля 2012].
  13. </ol>

Отрывок, характеризующий Банковская система Италии

Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.
– Ну, как же, кого ты просила о Бореньке? – спросила графиня. – Ведь вот твой уже офицер гвардии, а Николушка идет юнкером. Некому похлопотать. Ты кого просила?
– Князя Василия. Он был очень мил. Сейчас на всё согласился, доложил государю, – говорила княгиня Анна Михайловна с восторгом, совершенно забыв всё унижение, через которое она прошла для достижения своей цели.
– Что он постарел, князь Василий? – спросила графиня. – Я его не видала с наших театров у Румянцевых. И думаю, забыл про меня. Il me faisait la cour, [Он за мной волочился,] – вспомнила графиня с улыбкой.
– Всё такой же, – отвечала Анна Михайловна, – любезен, рассыпается. Les grandeurs ne lui ont pas touriene la tete du tout. [Высокое положение не вскружило ему головы нисколько.] «Я жалею, что слишком мало могу вам сделать, милая княгиня, – он мне говорит, – приказывайте». Нет, он славный человек и родной прекрасный. Но ты знаешь, Nathalieie, мою любовь к сыну. Я не знаю, чего я не сделала бы для его счастья. А обстоятельства мои до того дурны, – продолжала Анна Михайловна с грустью и понижая голос, – до того дурны, что я теперь в самом ужасном положении. Мой несчастный процесс съедает всё, что я имею, и не подвигается. У меня нет, можешь себе представить, a la lettre [буквально] нет гривенника денег, и я не знаю, на что обмундировать Бориса. – Она вынула платок и заплакала. – Мне нужно пятьсот рублей, а у меня одна двадцатипятирублевая бумажка. Я в таком положении… Одна моя надежда теперь на графа Кирилла Владимировича Безухова. Ежели он не захочет поддержать своего крестника, – ведь он крестил Борю, – и назначить ему что нибудь на содержание, то все мои хлопоты пропадут: мне не на что будет обмундировать его.
Графиня прослезилась и молча соображала что то.
– Часто думаю, может, это и грех, – сказала княгиня, – а часто думаю: вот граф Кирилл Владимирович Безухой живет один… это огромное состояние… и для чего живет? Ему жизнь в тягость, а Боре только начинать жить.
– Он, верно, оставит что нибудь Борису, – сказала графиня.
– Бог знает, chere amie! [милый друг!] Эти богачи и вельможи такие эгоисты. Но я всё таки поеду сейчас к нему с Борисом и прямо скажу, в чем дело. Пускай обо мне думают, что хотят, мне, право, всё равно, когда судьба сына зависит от этого. – Княгиня поднялась. – Теперь два часа, а в четыре часа вы обедаете. Я успею съездить.
И с приемами петербургской деловой барыни, умеющей пользоваться временем, Анна Михайловна послала за сыном и вместе с ним вышла в переднюю.
– Прощай, душа моя, – сказала она графине, которая провожала ее до двери, – пожелай мне успеха, – прибавила она шопотом от сына.
– Вы к графу Кириллу Владимировичу, ma chere? – сказал граф из столовой, выходя тоже в переднюю. – Коли ему лучше, зовите Пьера ко мне обедать. Ведь он у меня бывал, с детьми танцовал. Зовите непременно, ma chere. Ну, посмотрим, как то отличится нынче Тарас. Говорит, что у графа Орлова такого обеда не бывало, какой у нас будет.


– Mon cher Boris, [Дорогой Борис,] – сказала княгиня Анна Михайловна сыну, когда карета графини Ростовой, в которой они сидели, проехала по устланной соломой улице и въехала на широкий двор графа Кирилла Владимировича Безухого. – Mon cher Boris, – сказала мать, выпрастывая руку из под старого салопа и робким и ласковым движением кладя ее на руку сына, – будь ласков, будь внимателен. Граф Кирилл Владимирович всё таки тебе крестный отец, и от него зависит твоя будущая судьба. Помни это, mon cher, будь мил, как ты умеешь быть…
– Ежели бы я знал, что из этого выйдет что нибудь, кроме унижения… – отвечал сын холодно. – Но я обещал вам и делаю это для вас.
Несмотря на то, что чья то карета стояла у подъезда, швейцар, оглядев мать с сыном (которые, не приказывая докладывать о себе, прямо вошли в стеклянные сени между двумя рядами статуй в нишах), значительно посмотрев на старенький салоп, спросил, кого им угодно, княжен или графа, и, узнав, что графа, сказал, что их сиятельству нынче хуже и их сиятельство никого не принимают.
– Мы можем уехать, – сказал сын по французски.
– Mon ami! [Друг мой!] – сказала мать умоляющим голосом, опять дотрогиваясь до руки сына, как будто это прикосновение могло успокоивать или возбуждать его.
Борис замолчал и, не снимая шинели, вопросительно смотрел на мать.
– Голубчик, – нежным голоском сказала Анна Михайловна, обращаясь к швейцару, – я знаю, что граф Кирилл Владимирович очень болен… я затем и приехала… я родственница… Я не буду беспокоить, голубчик… А мне бы только надо увидать князя Василия Сергеевича: ведь он здесь стоит. Доложи, пожалуйста.
Швейцар угрюмо дернул снурок наверх и отвернулся.
– Княгиня Друбецкая к князю Василию Сергеевичу, – крикнул он сбежавшему сверху и из под выступа лестницы выглядывавшему официанту в чулках, башмаках и фраке.
Мать расправила складки своего крашеного шелкового платья, посмотрелась в цельное венецианское зеркало в стене и бодро в своих стоптанных башмаках пошла вверх по ковру лестницы.
– Mon cher, voue m'avez promis, [Мой друг, ты мне обещал,] – обратилась она опять к Сыну, прикосновением руки возбуждая его.