Баннистер, Роджер
 Роджер Баннистер | ||||||||||||||||||||
 На презентации пробега в Оксфордском университете, 2009 год | ||||||||||||||||||||
| Общая информация | ||||||||||||||||||||
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Полное имя |
Роджер Баннистер | |||||||||||||||||||
| Личные рекорды | ||||||||||||||||||||
| 800 м |
1.50,7 (1950) | |||||||||||||||||||
| 1500 м |
3.42,2 (1954) | |||||||||||||||||||
| 1 миля |
3.58,8 (1954) WR* | |||||||||||||||||||
Международные медали | ||||||||||||||||||||
| ||||||||||||||||||||
Сэр Роджер Гилберт Баннистер (англ. Roger Gilbert Bannister; 23 марта 1929, Харроу, Англия, Британская империя) — британский легкоатлет и врач-невролог, чемпион Европы 1954 года на дистанции 1500 метров, командор Ордена Британской империи.
Биография
В спорте Баннистер специализировался на беге на средние дистанции. Участвовал в чемпионате Европы по лёгкой атлетике в 1950 году в Брюсселе, где завоевал бронзовую медаль на дистанции в 800 метров. На Олимпийских играх в Хельсинки (1952) он занимает 4-е место в беге на 1500 метров[en] с национальным рекордом 3.46,0. После этого спортсмен поставил перед собой цель пробежать 1 милю (то есть 1609 метров) быстрее, чем за 4 минуты — что являлось мировым рекордом. 6 мая 1954 года, будучи студентом Оксфордского университета, он на университетской спортивной площадке на Иффли-роуд (Оксфорд) пробежал эту дистанцию за 3.59,4 минуты, поставив, таким образом, мировой рекорд в беге на одну милю.
7 августа 1954 года на Играх Содружества в Ванкувере был забег, в котором вновь встретились два лучших бегуна на милю — Роджер Баннистера (Англия) и Джон Лэнди[en] (Австралия). Этот забег считается самым известным забегом на милю в истории спорта.[1] Баннистер бежал вторым номером всю дистанцию, но на последнем круге ушёл в отрыв, в итоге победив с мировым рекордом 3.58,8. Забег получил название «Миля столетия» (англ. Miracle Mile).[2] Драматическое соперничество Баннистера с Джоном Ланди запечатлено в ванкуверской скульптуре в том моменте забега, когда Лэнди оглядывается через левое плечо, а Баннистер обходит справа.
В том же 1954 году Баннистер становится чемпионом Европы в беге на 1500 метров на чемпионате Европы в Берне, после чего уходит из большого спорта.
После окончания своей спортивной карьеры Баннистер делает себе имя как известный врач-невротерапевт, продолжая при этом сотрудничать с различными спортивными организациями. В 1971—1974 годах он являлся председателем «Спортивного совета Великобритании» (англ. Sport Council of Great Britain), а 1976—1983 гг. он — президент «Международного совета по спорту и физическому воспитанию» (англ. International Council of Sport and Physical Education). В 1975 году Баннистер был произведён королевой Елизаветой II в рыцари. Был также директором Национальной клиники по нервным заболеваниям в Лондоне и издателем научной периодики в области неврологии.
Напишите отзыв о статье "Баннистер, Роджер"
Примечания
- ↑ [www.cbc.ca/news/canada/british-columbia/story/2009/12/22/bannister-column.html?ref=rss How soon we forget our hallowed moments - British Columbia - CBC News]
- ↑ [skirun.ru/2011/08/08/bannister-landy/#more-7421 Миля столетия. 7 августа 1954 года — Баннистер против Лэнди. | лыжные гонки и легкая атлетика]
Литература
- Roger Bannister: The First Four Minutes. Sutton Pub., Gloucestershire 2004. ISBN 0750938838
- Neal Bascomb: The Perfect Mile. Three Athletes, One Goal, and Less Than Four Minutes to Achieve It. Collins Willow, London 2005. ISBN 0007173733
Ссылки
|
Это заготовка статьи о легкоатлете. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Баннистер, Роджер
Рядом с ним ехал гусар, везя за собой на крупе лошади мальчика в французском оборванном мундире и синем колпаке. Мальчик держался красными от холода руками за гусара, пошевеливал, стараясь согреть их, свои босые ноги, и, подняв брови, удивленно оглядывался вокруг себя. Это был взятый утром французский барабанщик.Сзади, по три, по четыре, по узкой, раскиснувшей и изъезженной лесной дороге, тянулись гусары, потом казаки, кто в бурке, кто во французской шинели, кто в попоне, накинутой на голову. Лошади, и рыжие и гнедые, все казались вороными от струившегося с них дождя. Шеи лошадей казались странно тонкими от смокшихся грив. От лошадей поднимался пар. И одежды, и седла, и поводья – все было мокро, склизко и раскисло, так же как и земля, и опавшие листья, которыми была уложена дорога. Люди сидели нахохлившись, стараясь не шевелиться, чтобы отогревать ту воду, которая пролилась до тела, и не пропускать новую холодную, подтекавшую под сиденья, колени и за шеи. В середине вытянувшихся казаков две фуры на французских и подпряженных в седлах казачьих лошадях громыхали по пням и сучьям и бурчали по наполненным водою колеям дороги.
Лошадь Денисова, обходя лужу, которая была на дороге, потянулась в сторону и толканула его коленкой о дерево.
– Э, чег'т! – злобно вскрикнул Денисов и, оскаливая зубы, плетью раза три ударил лошадь, забрызгав себя и товарищей грязью. Денисов был не в духе: и от дождя и от голода (с утра никто ничего не ел), и главное оттого, что от Долохова до сих пор не было известий и посланный взять языка не возвращался.
«Едва ли выйдет другой такой случай, как нынче, напасть на транспорт. Одному нападать слишком рискованно, а отложить до другого дня – из под носа захватит добычу кто нибудь из больших партизанов», – думал Денисов, беспрестанно взглядывая вперед, думая увидать ожидаемого посланного от Долохова.
Выехав на просеку, по которой видно было далеко направо, Денисов остановился.
– Едет кто то, – сказал он.
Эсаул посмотрел по направлению, указываемому Денисовым.
– Едут двое – офицер и казак. Только не предположительно, чтобы был сам подполковник, – сказал эсаул, любивший употреблять неизвестные казакам слова.
Ехавшие, спустившись под гору, скрылись из вида и через несколько минут опять показались. Впереди усталым галопом, погоняя нагайкой, ехал офицер – растрепанный, насквозь промокший и с взбившимися выше колен панталонами. За ним, стоя на стременах, рысил казак. Офицер этот, очень молоденький мальчик, с широким румяным лицом и быстрыми, веселыми глазами, подскакал к Денисову и подал ему промокший конверт.
– От генерала, – сказал офицер, – извините, что не совсем сухо…
Денисов, нахмурившись, взял конверт и стал распечатывать.
– Вот говорили всё, что опасно, опасно, – сказал офицер, обращаясь к эсаулу, в то время как Денисов читал поданный ему конверт. – Впрочем, мы с Комаровым, – он указал на казака, – приготовились. У нас по два писто… А это что ж? – спросил он, увидав французского барабанщика, – пленный? Вы уже в сраженье были? Можно с ним поговорить?
– Ростов! Петя! – крикнул в это время Денисов, пробежав поданный ему конверт. – Да как же ты не сказал, кто ты? – И Денисов с улыбкой, обернувшись, протянул руку офицеру.
Офицер этот был Петя Ростов.
Во всю дорогу Петя приготавливался к тому, как он, как следует большому и офицеру, не намекая на прежнее знакомство, будет держать себя с Денисовым. Но как только Денисов улыбнулся ему, Петя тотчас же просиял, покраснел от радости и, забыв приготовленную официальность, начал рассказывать о том, как он проехал мимо французов, и как он рад, что ему дано такое поручение, и что он был уже в сражении под Вязьмой, и что там отличился один гусар.
– Ну, я г'ад тебя видеть, – перебил его Денисов, и лицо его приняло опять озабоченное выражение.
– Михаил Феоклитыч, – обратился он к эсаулу, – ведь это опять от немца. Он пг'и нем состоит. – И Денисов рассказал эсаулу, что содержание бумаги, привезенной сейчас, состояло в повторенном требовании от генерала немца присоединиться для нападения на транспорт. – Ежели мы его завтг'а не возьмем, они у нас из под носа выг'вут, – заключил он.
В то время как Денисов говорил с эсаулом, Петя, сконфуженный холодным тоном Денисова и предполагая, что причиной этого тона было положение его панталон, так, чтобы никто этого не заметил, под шинелью поправлял взбившиеся панталоны, стараясь иметь вид как можно воинственнее.
– Будет какое нибудь приказание от вашего высокоблагородия? – сказал он Денисову, приставляя руку к козырьку и опять возвращаясь к игре в адъютанта и генерала, к которой он приготовился, – или должен я оставаться при вашем высокоблагородии?
– Приказания?.. – задумчиво сказал Денисов. – Да ты можешь ли остаться до завтрашнего дня?
– Ах, пожалуйста… Можно мне при вас остаться? – вскрикнул Петя.
