Барановский, Алексей Александрович

Алексей Александрович Барановский
Пресс-конференция в агентстве «Интерфакс»
Род деятельности:	Журналист, общественный деятель
Дата рождения:	20 января 1981(1981-01-20) (43 года)
Место рождения:	Смоленск
Гражданство:	Россия Россия
Сайт:	[baranovsky.info sky.info]

Алексей Александрович Барановский (род. 20 января 1981, Смоленск) — российский журналист и общественный деятель.

Ранняя биография

В 2001 году пресс-атташе Ф. К. «Кристалл».

В 2001—2002 гг. сотрудник пресс-центра Администрации Смоленской области при губернаторе Александре Прохорове.

Журналистская деятельность

В 1999 году начал работать спортивным корреспондентом ГТРК «Смоленск».

В 2000 году корреспондент газеты «Московский Комсомолец» в Смоленске (главный редактор Сергей Калиновский, впоследствии убитый).

Член Союза журналистов России с 2001 года.

В 2002 году, после увольнения с госслужбы, вернулся обозревателем в «Московский Комсомолец» в Смоленске".

В 2005—2006 гг. корреспондент газеты «Re:акция», писал так же для «Аргументов недели».

В 2008 году готовил и редактировал материалы для сайта Общественной комиссии по расследованию военных преступлений в Южной Осетии и помощи пострадавшему гражданскому населению.

В 2010—2011 гг. корреспондент деловой интернет-газеты «Взгляд» и портала «Трибуна Общественной палаты».

В 2012—2013 гг. корреспондент информационного портала «Особая буква», публиковался так же на «Свободной прессе».

С октября 2013 по март 2014 корреспондент газеты «КоммерсантЪ-Украина», пришел на место уволившегося пресс-секретаря запрещенного в России "Правого сектора" Артема Скоропадского.

Осенью 2014 года освещал деятельность батальона Азов на позициях под Мариуполем.

Так же публикуется на украинском бизнес-портале «Delo.UA».

Общественная и политическая деятельность

В 2005—2006 гг. помощник депутата Государственной Думы РФ IV созыва Николая Курьяновича. Пресс-секретарь «Русского марша» 2006 года.

На восстановительном съезде Конгресса Русских Общин (КРО) в Москве 9.12.2006 года избран в состав Центрального Комитета ООО «Родина. Конгресс русских общин».

В 2007 помощник депутата Государственной Думы РФ IV созыва Дмитрия Рогозина.

В кулуарах съезда партии «Единая Россия» 17.12.2007 года в Москве предложил Рамзану Кадырову назвать улицу в Грозном в честь погибших в бою у высоты 776 84-х псковских десантников. Глава Чеченской республики идею поддержал, и в начале 2008 года соответствующая улица появилась в Грозном.

В 2008—2011 гг. помощник депутата Государственной Думы РФ V созыва Виктора Водолацкого.

В 2008—2013 гг. координатор Информационно-правозащитного центра «Русский вердикт».

В 2010 году включен в число 20 лучших правозащитников России по версии Общественной палаты РФ.

В ходе расследования убийства адвоката Станислава Маркелова и журналистки Анастасии Бабуровой был допрошен 24.11.2009 года и 19.04.2010 года в качестве свидетеля. Во время судебного заседания по этому делу 5.04.2011 года заявил об алиби обвиняемой Евгении Хасис.

На пресс-конференции в «Интерфаксе» 27.03.2012 года сообщил, что является подозреваемым в даче заведомо ложных показаний по ч.1 ст.307 УК РФ.

Участвовал в защите арестованного политического активиста Даниила Константинова и общественном расследовании обстоятельств и причин волнений в колонии ИК-6 города Копейска (Челябинская область).

Публикации

• А.Барановский. [www.apn.ru/special/article22001.htm «Неправомерное применение антиэкстремистского законодательства: нарушения прав и свобод человека и гражданина. Особенности правоприменительной практики в России 2008—2009 гг.»]. Международная научно-практическая конференция «Права и свободы человека и гражданина: актуальные проблемы науки и практики». ОРАГС, Орел, 2009.
• А.Барановский. [ruskline.ru/analitika/2009/12/03/upravlenie_migracionnymi_processami_v_rf_v_usloviyah_krizisa/ «Управление миграционными процессами в РФ в условиях кризиса»]. Научно-практическая конференция «Этнические и этнополитические процессы в современном евроазиатском пространстве». Уральское отделение Института истории и археологии РАН, ПГПУ, Пермь, 2009.

Ссылки

• [baranovsky.info/ Персональный сайт Алексея Барановского]
• [baranovsky_a.livejournal.com/ baranovsky_a] — Алексей Барановский в «Живом Журнале»
• [facebook.com/baranovsky.a Официальная страница Алексей Барановский] в социальной сети Facebook
• Алексей Барановский в «Твиттере»

Отрывок, характеризующий Барановский, Алексей Александрович

– Бурдино или как? – сказал офицер, с вопросом обращаясь к своему товарищу.
– Бородино, – поправляя, отвечал другой.
Офицер, видимо, довольный случаем поговорить, подвинулся к Пьеру.
– Там наши? – спросил Пьер.
– Да, а вон подальше и французы, – сказал офицер. – Вон они, вон видны.
– Где? где? – спросил Пьер.
– Простым глазом видно. Да вот, вот! – Офицер показал рукой на дымы, видневшиеся влево за рекой, и на лице его показалось то строгое и серьезное выражение, которое Пьер видел на многих лицах, встречавшихся ему.
– Ах, это французы! А там?.. – Пьер показал влево на курган, около которого виднелись войска.
– Это наши.
– Ах, наши! А там?.. – Пьер показал на другой далекий курган с большим деревом, подле деревни, видневшейся в ущелье, у которой тоже дымились костры и чернелось что то.
– Это опять он, – сказал офицер. (Это был Шевардинский редут.) – Вчера было наше, а теперь его.
– Так как же наша позиция?
– Позиция? – сказал офицер с улыбкой удовольствия. – Я это могу рассказать вам ясно, потому что я почти все укрепления наши строил. Вот, видите ли, центр наш в Бородине, вот тут. – Он указал на деревню с белой церковью, бывшей впереди. – Тут переправа через Колочу. Вот тут, видите, где еще в низочке ряды скошенного сена лежат, вот тут и мост. Это наш центр. Правый фланг наш вот где (он указал круто направо, далеко в ущелье), там Москва река, и там мы три редута построили очень сильные. Левый фланг… – и тут офицер остановился. – Видите ли, это трудно вам объяснить… Вчера левый фланг наш был вот там, в Шевардине, вон, видите, где дуб; а теперь мы отнесли назад левое крыло, теперь вон, вон – видите деревню и дым? – это Семеновское, да вот здесь, – он указал на курган Раевского. – Только вряд ли будет тут сраженье. Что он перевел сюда войска, это обман; он, верно, обойдет справа от Москвы. Ну, да где бы ни было, многих завтра не досчитаемся! – сказал офицер.
Старый унтер офицер, подошедший к офицеру во время его рассказа, молча ожидал конца речи своего начальника; но в этом месте он, очевидно, недовольный словами офицера, перебил его.
– За турами ехать надо, – сказал он строго.
Офицер как будто смутился, как будто он понял, что можно думать о том, сколь многих не досчитаются завтра, но не следует говорить об этом.
– Ну да, посылай третью роту опять, – поспешно сказал офицер.
– А вы кто же, не из докторов?
– Нет, я так, – отвечал Пьер. И Пьер пошел под гору опять мимо ополченцев.
– Ах, проклятые! – проговорил следовавший за ним офицер, зажимая нос и пробегая мимо работающих.
– Вон они!.. Несут, идут… Вон они… сейчас войдут… – послышались вдруг голоса, и офицеры, солдаты и ополченцы побежали вперед по дороге.
Из под горы от Бородина поднималось церковное шествие. Впереди всех по пыльной дороге стройно шла пехота с снятыми киверами и ружьями, опущенными книзу. Позади пехоты слышалось церковное пение.
Обгоняя Пьера, без шапок бежали навстречу идущим солдаты и ополченцы.
– Матушку несут! Заступницу!.. Иверскую!..
– Смоленскую матушку, – поправил другой.
Ополченцы – и те, которые были в деревне, и те, которые работали на батарее, – побросав лопаты, побежали навстречу церковному шествию. За батальоном, шедшим по пыльной дороге, шли в ризах священники, один старичок в клобуке с причтом и певчпми. За ними солдаты и офицеры несли большую, с черным ликом в окладе, икону. Это была икона, вывезенная из Смоленска и с того времени возимая за армией. За иконой, кругом ее, впереди ее, со всех сторон шли, бежали и кланялись в землю с обнаженными головами толпы военных.
Взойдя на гору, икона остановилась; державшие на полотенцах икону люди переменились, дьячки зажгли вновь кадила, и начался молебен. Жаркие лучи солнца били отвесно сверху; слабый, свежий ветерок играл волосами открытых голов и лентами, которыми была убрана икона; пение негромко раздавалось под открытым небом. Огромная толпа с открытыми головами офицеров, солдат, ополченцев окружала икону. Позади священника и дьячка, на очищенном месте, стояли чиновные люди. Один плешивый генерал с Георгием на шее стоял прямо за спиной священника и, не крестясь (очевидно, пемец), терпеливо дожидался конца молебна, который он считал нужным выслушать, вероятно, для возбуждения патриотизма русского народа. Другой генерал стоял в воинственной позе и потряхивал рукой перед грудью, оглядываясь вокруг себя. Между этим чиновным кружком Пьер, стоявший в толпе мужиков, узнал некоторых знакомых; но он не смотрел на них: все внимание его было поглощено серьезным выражением лиц в этой толпе солдат и оиолченцев, однообразно жадно смотревших на икону. Как только уставшие дьячки (певшие двадцатый молебен) начинали лениво и привычно петь: «Спаси от бед рабы твоя, богородице», и священник и дьякон подхватывали: «Яко вси по бозе к тебе прибегаем, яко нерушимой стене и предстательству», – на всех лицах вспыхивало опять то же выражение сознания торжественности наступающей минуты, которое он видел под горой в Можайске и урывками на многих и многих лицах, встреченных им в это утро; и чаще опускались головы, встряхивались волоса и слышались вздохи и удары крестов по грудям.
Толпа, окружавшая икону, вдруг раскрылась и надавила Пьера. Кто то, вероятно, очень важное лицо, судя по поспешности, с которой перед ним сторонились, подходил к иконе.
Это был Кутузов, объезжавший позицию. Он, возвращаясь к Татариновой, подошел к молебну. Пьер тотчас же узнал Кутузова по его особенной, отличавшейся от всех фигуре.
В длинном сюртуке на огромном толщиной теле, с сутуловатой спиной, с открытой белой головой и с вытекшим, белым глазом на оплывшем лице, Кутузов вошел своей ныряющей, раскачивающейся походкой в круг и остановился позади священника. Он перекрестился привычным жестом, достал рукой до земли и, тяжело вздохнув, опустил свою седую голову. За Кутузовым был Бенигсен и свита. Несмотря на присутствие главнокомандующего, обратившего на себя внимание всех высших чинов, ополченцы и солдаты, не глядя на него, продолжали молиться.
Когда кончился молебен, Кутузов подошел к иконе, тяжело опустился на колена, кланяясь в землю, и долго пытался и не мог встать от тяжести и слабости. Седая голова его подергивалась от усилий. Наконец он встал и с детски наивным вытягиванием губ приложился к иконе и опять поклонился, дотронувшись рукой до земли. Генералитет последовал его примеру; потом офицеры, и за ними, давя друг друга, топчась, пыхтя и толкаясь, с взволнованными лицами, полезли солдаты и ополченцы.


Покачиваясь от давки, охватившей его, Пьер оглядывался вокруг себя.
– Граф, Петр Кирилыч! Вы как здесь? – сказал чей то голос. Пьер оглянулся.
Борис Друбецкой, обчищая рукой коленки, которые он запачкал (вероятно, тоже прикладываясь к иконе), улыбаясь подходил к Пьеру. Борис был одет элегантно, с оттенком походной воинственности. На нем был длинный сюртук и плеть через плечо, так же, как у Кутузова.
Кутузов между тем подошел к деревне и сел в тени ближайшего дома на лавку, которую бегом принес один казак, а другой поспешно покрыл ковриком. Огромная блестящая свита окружила главнокомандующего.
Икона тронулась дальше, сопутствуемая толпой. Пьер шагах в тридцати от Кутузова остановился, разговаривая с Борисом.
Пьер объяснил свое намерение участвовать в сражении и осмотреть позицию.
– Вот как сделайте, – сказал Борис. – Je vous ferai les honneurs du camp. [Я вас буду угощать лагерем.] Лучше всего вы увидите все оттуда, где будет граф Бенигсен. Я ведь при нем состою. Я ему доложу. А если хотите объехать позицию, то поедемте с нами: мы сейчас едем на левый фланг. А потом вернемся, и милости прошу у меня ночевать, и партию составим. Вы ведь знакомы с Дмитрием Сергеичем? Он вот тут стоит, – он указал третий дом в Горках.