Барановский, Ян Юзеф

Ян Юзеф Барановский

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Барановский, Ян Юзеф (польск. Jan Józef Baranowski; 7 сентября 1805, Смиловичи, Минская губерния — 30 марта 1888, Лондон) — польский экономист, финансист, филолог, инженер и изобретатель, представитель Великой эмиграции. Автор многих изобретений в области железнодорожного дела, коммуникаций, бухгалтерского учёта, в том числе — семафора, компостера для билетов и газомера (газового счётчика).

Биография

Ян Юзеф Барановский родился в Смиловичах, в Минской губернии. Его родителями были польский шляхтич герба Гржимала Марцин Барановский и Марианна, урождённая Шалкевич.

Он начал своё образование в шляхетском пансионе у ксендзов-миссионеров (лазаристов), чей монастырь был расположен в Смиловичах, а продолжил — в классической гимназии в Минске. В 1821—1825 гг. учился на математическо-физическом факультете Виленского университета, а в 1825—1828гг. — на факультете права того же университета, где получил степень кандидата права. После этого поступил на работу в отдел иностранной корреспонденции Польского банка.

Участвовал как доброволец в Ноябрьском восстании 1830—1831 гг. Поначалу служил в корпусе Гидов, затем — в 5-м уланском полку. Отряд, в котором служил Барановский, находился в подчинении генерала Джироламо Раморино. В конце восстания этот отряд перешёл границу с Австрией и там был интернирован.

Начиная с 1832 г. Барановский жил в эмиграции во Франции — в Гре, Лионе и Шалон-сюр-Соне. Там он работал как банковский служащий и как продавец в магазинах. В 1837 г. переехал в Париж, где устроился на работу кассира в банке «Ельски, Дюссар и компания». В 1843—1848 гг. работал на должности инспектора железной дороги Париж—Руан—Гавр. Его разработки в области бухгалтерского учёта были высоко оценены руководством и внедрены в этой и других железнодорожных компаниях. В 1848 г. оставил эту работу и посвятил себя изобретательской деятельности.

В 1871 г., после Франко-прусской войны, Франция должна была выплачивать большую контрибуцию. Барановский разработал и представил властям план государственного займа, который был одобрен. Но за это он не получил никакой награды. Это подтолкнуло его покинуть Францию и перебраться в Лондон. Там он устроился на должность помощника секретаря Литературного общества польских друзей (связанного с Отелем Ламбер) и занялся составлением словарей. Он был полиглотом, и, кроме польского, знал немецкий, французский и английский языки. В 1880 г. издал «Англо-польскую грамматику для студентов» (учебник польской грамматики для англичан).

В конце жизни опубликовал свою автобиографию на французском и английском языках.

Изобретения

Барановский был автором многих изобретений, 17 из которых было запатентовано во Франции. К ним относятся:

• газомер (счётчик газа);

• ручной компостер для билетов; похожий прибор используется до настоящего времени. За это изобретение на Национальной выставке в Париже в 1849 г. Барановский получил медаль министерства общественных работ и медаль Общества поощрения изобретений;

• машина для печати и контроля билетов; эта машина позволяла печатать билеты со скоростью 5 тысяч штук в час; это изобретение было отмечено наградой на Всемирной выставке в Лондоне в 1851 г.;

• семафор, или автоматическая система сигналов на железной дороге. Это изобретение Барановского впервые было применено в 1857 г. на линии Париж—Руан, а в ноябре того же года — на линии Париж—Сен-Жермен. В следующем году система была внедрена в Италии, на линии Гения—Турин, позднее — на линии Париж—Брюссель. Семафор был представлен на Всемирной выставке в Лондоне в 1862 г., и позднее был введён также в Англии;

• машина для контроля счёта (англ. tax machine); на Национальной выставке в Париже в 1849 г. была отмечена медалью от Общества поощрения изобретений;

• копировальная машина;

• машина для голосования, приспособленная для подсчёта голосов; представлена в 1848 г., запатентована годом позже.

Публикации

Барановский публиковал работы на английском, французском и польском языках.

• Taxe-machine (1848)

• Application de la taxe machine (1849)

• Nouveau système de voter au moyen d’un appareil dit: Scrutateur Mécanique (1849)

• Projet de Statuts pour la formation d’une Societé anonyme sous le titre de Caisse Générale de France (1854)

• Taxe machine applicable à toutes les opérations de calcul, inventée par Jean-Joseph Baranowski (1855)

• Notice sur les signaux Baranowski (1959)

• Signal Baranowski (1859)

• Nouveaux systèmes des signaux-disques sans contre-poids et des lanternes sans poulies ni chaines (1864)

• Simple System for Checking the Passengers’ Fares in Omnibuses Or Tramways (1877)

• Vademecum de la langue française (1879)

• The Student’s Anglo-Polish Grammar (1880)

• Anglo-Polish Lexicon (1884)

• Wyjątek z ogólnej listy wynalazków mechanicznych (1886)

Память

Портрет Барановского изображён на марке Почты Польши номиналом в 3 злотых.

Ссылки

• Барановский, Ян-Иосиф // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Барановский, Ян Юзеф

Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
– Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
– Постойте, два слова. Une fois passe aux gardes… [Раз он перейдет в гвардию…] – Она замялась: – Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж…
Князь Василий улыбнулся.
– Этого не обещаю. Вы не знаете, как осаждают Кутузова с тех пор, как он назначен главнокомандующим. Он мне сам говорил, что все московские барыни сговорились отдать ему всех своих детей в адъютанты.
– Нет, обещайте, я не пущу вас, милый, благодетель мой…
– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.
– Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan? [миланского помазания?] – сказала Анна Павловна. Et la nouvelle comedie des peuples de Genes et de Lucques, qui viennent presenter leurs voeux a M. Buonaparte assis sur un trone, et exaucant les voeux des nations! Adorable! Non, mais c'est a en devenir folle! On dirait, que le monde entier a perdu la tete. [И вот новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. 0! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял голову.]
Князь Андрей усмехнулся, прямо глядя в лицо Анны Павловны.
– «Dieu me la donne, gare a qui la touche», – сказал он (слова Бонапарте, сказанные при возложении короны). – On dit qu'il a ete tres beau en prononcant ces paroles, [Бог мне дал корону. Беда тому, кто ее тронет. – Говорят, он был очень хорош, произнося эти слова,] – прибавил он и еще раз повторил эти слова по итальянски: «Dio mi la dona, guai a chi la tocca».
– J'espere enfin, – продолжала Анна Павловна, – que ca a ete la goutte d'eau qui fera deborder le verre. Les souverains ne peuvent plus supporter cet homme, qui menace tout. [Надеюсь, что это была, наконец, та капля, которая переполнит стакан. Государи не могут более терпеть этого человека, который угрожает всему.]