Баранов, Василий Васильевич

Василий Баранов
Общая информация
Полное имя	Василий Васильевич Баранов
Родился	5 октября 1972(1972-10-05) (51 год) Гомель, Белорусская ССР, СССР
Гражданство	Белоруссия Белоруссия
Рост	181 см
Позиция	полузащитник
Информация о клубе
Клуб	завершил карьеру
Карьера
Молодёжные клубы
	ДЮСШ (Гомель)
Клубная карьера*
1993—1994	REDIRECT Ш:Флаг Белоруссии (1991—1995) ЗЛиН	19 (3)
1994—1995	REDIRECT Ш:Флаг Белоруссии (1991—1995) Ведрич-97	36 (11)
1996—1998	Балтика	76 (7)
1998—2003	Спартак (Москва)	120 (18)
2003	Спартак-Алания	11 (0)
2005—2007	Рязань	64 (10)
Национальная сборная**
1995—2001	Белоруссия	25 (3)
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Василий Васильевич Баранов (5 октября 1972, Гомель, Белорусская ССР, СССР) — белорусский футболист, полузащитник. Выступал за сборной Белоруссии.

Карьера

Воспитанник ДЮСШ города Гомель. Отслужив в армии, стал игроком гомельского клуба «ЗЛиН», выступавшим во Второй белорусской лиге. Позднее играл за клуб Высшей лиги «Ведрич-97» (Речица), где обратил на себя внимание руководства калининградской «Балтики», в которую и перешёл в 1996 году.

Известен по выступлениям за «Спартак» Москва, в составе которого с 1998 по 2003 год четырежды становился чемпионом России. В годы выступления за «Спартак» обладал одним из самых лучших ударов в России, особенно опасными для соперника были штрафные вблизи ворот в его исполнении. Кроме того, входит в десятку лучших голевых ассистентов в истории чемпионатов России (по подсчётам «Спорт-Экспресса» с 1995 по 2007 годы) 

Летом 2003 года по инициативе главного тренера Андрея Чернышова перешёл в ФК «Спартак-Алания» (Владикавказ), который покинул уже осенью того же года. Долго не мог найти себе новую команду, пока в 2005 году не стал выступать за ФК «Рязань-Агрокомплект» (позднее ФК «Рязань») во втором дивизионе России (зона «Центр»). 4 октября 2007 года состоялся последний матч Баранова в профессиональном футболе, когда его «Рязань» в Егорьевске играла с местным «Сатурном». По окончании сезона завершил футбольную карьеру.

За сборную Белоруссии дебютировал 7 октября 1995 года в Минске в отборочном матче чемпионата Европы против команды Чехии, завершившимся победой гостей со счётом 2:0. В последний раз сыграл за национальную команду своей страны в 6 октября 2001 года в Кардиффе в отборочном матче чемпионата мира против команды Уэльса, завершившимся победой хозяев со счётом 1:0. В 2003 году Баранов принял решение больше не играть за сборную Белоруссии.

После окончания карьеры

Завершив футбольную карьеру, вернулся в родной Гомель, где и проживает, отказавшись от общения с журналистами и товарищами по сборной Белоруссии и московскому «Спартаку», занимаясь рыбалкой и воспитанием детей: дочери и сына.

Достижения

• Чемпион России: 1998, 1999, 2000, 2001

Бронзовый призёр чемпионата России: 2002

• Обладатель Кубка России: 2002/2003
• Обладатель Кубка чемпионов Содружества: 1999, 2000, 2001
• В списках 33 лучших футболистов чемпионата России (2): № 2 (1998, 2000)
• Лучший новичок чемпионата России (по оценкам «СЭ»): 1996 (ср. балл — 6,11)

Ссылки

• [www.fcryazan.ru/index.php?id=com&r_col=com&num=baranov Профиль на официальном сайте ФК «Рязань»]

Отрывок, характеризующий Баранов, Василий Васильевич

Из за двери слышались равномерные звуки станка. Княжна робко потянула за легко и плавно отворяющуюся дверь и остановилась у входа. Князь работал за станком и, оглянувшись, продолжал свое дело.
Огромный кабинет был наполнен вещами, очевидно, беспрестанно употребляемыми. Большой стол, на котором лежали книги и планы, высокие стеклянные шкафы библиотеки с ключами в дверцах, высокий стол для писания в стоячем положении, на котором лежала открытая тетрадь, токарный станок, с разложенными инструментами и с рассыпанными кругом стружками, – всё выказывало постоянную, разнообразную и порядочную деятельность. По движениям небольшой ноги, обутой в татарский, шитый серебром, сапожок, по твердому налеганию жилистой, сухощавой руки видна была в князе еще упорная и много выдерживающая сила свежей старости. Сделав несколько кругов, он снял ногу с педали станка, обтер стамеску, кинул ее в кожаный карман, приделанный к станку, и, подойдя к столу, подозвал дочь. Он никогда не благословлял своих детей и только, подставив ей щетинистую, еще небритую нынче щеку, сказал, строго и вместе с тем внимательно нежно оглядев ее:
– Здорова?… ну, так садись!
Он взял тетрадь геометрии, писанную его рукой, и подвинул ногой свое кресло.
– На завтра! – сказал он, быстро отыскивая страницу и от параграфа до другого отмечая жестким ногтем.
Княжна пригнулась к столу над тетрадью.
– Постой, письмо тебе, – вдруг сказал старик, доставая из приделанного над столом кармана конверт, надписанный женскою рукой, и кидая его на стол.
Лицо княжны покрылось красными пятнами при виде письма. Она торопливо взяла его и пригнулась к нему.
– От Элоизы? – спросил князь, холодною улыбкой выказывая еще крепкие и желтоватые зубы.
– Да, от Жюли, – сказала княжна, робко взглядывая и робко улыбаясь.
– Еще два письма пропущу, а третье прочту, – строго сказал князь, – боюсь, много вздору пишете. Третье прочту.
– Прочтите хоть это, mon pere, [батюшка,] – отвечала княжна, краснея еще более и подавая ему письмо.
– Третье, я сказал, третье, – коротко крикнул князь, отталкивая письмо, и, облокотившись на стол, пододвинул тетрадь с чертежами геометрии.
– Ну, сударыня, – начал старик, пригнувшись близко к дочери над тетрадью и положив одну руку на спинку кресла, на котором сидела княжна, так что княжна чувствовала себя со всех сторон окруженною тем табачным и старчески едким запахом отца, который она так давно знала. – Ну, сударыня, треугольники эти подобны; изволишь видеть, угол abc…
Княжна испуганно взглядывала на близко от нее блестящие глаза отца; красные пятна переливались по ее лицу, и видно было, что она ничего не понимает и так боится, что страх помешает ей понять все дальнейшие толкования отца, как бы ясны они ни были. Виноват ли был учитель или виновата была ученица, но каждый день повторялось одно и то же: у княжны мутилось в глазах, она ничего не видела, не слышала, только чувствовала близко подле себя сухое лицо строгого отца, чувствовала его дыхание и запах и только думала о том, как бы ей уйти поскорее из кабинета и у себя на просторе понять задачу.
Старик выходил из себя: с грохотом отодвигал и придвигал кресло, на котором сам сидел, делал усилия над собой, чтобы не разгорячиться, и почти всякий раз горячился, бранился, а иногда швырял тетрадью.
Княжна ошиблась ответом.
– Ну, как же не дура! – крикнул князь, оттолкнув тетрадь и быстро отвернувшись, но тотчас же встал, прошелся, дотронулся руками до волос княжны и снова сел.
Он придвинулся и продолжал толкование.
– Нельзя, княжна, нельзя, – сказал он, когда княжна, взяв и закрыв тетрадь с заданными уроками, уже готовилась уходить, – математика великое дело, моя сударыня. А чтобы ты была похожа на наших глупых барынь, я не хочу. Стерпится слюбится. – Он потрепал ее рукой по щеке. – Дурь из головы выскочит.
Она хотела выйти, он остановил ее жестом и достал с высокого стола новую неразрезанную книгу.
– Вот еще какой то Ключ таинства тебе твоя Элоиза посылает. Религиозная. А я ни в чью веру не вмешиваюсь… Просмотрел. Возьми. Ну, ступай, ступай!
Он потрепал ее по плечу и сам запер за нею дверь.
Княжна Марья возвратилась в свою комнату с грустным, испуганным выражением, которое редко покидало ее и делало ее некрасивое, болезненное лицо еще более некрасивым, села за свой письменный стол, уставленный миниатюрными портретами и заваленный тетрадями и книгами. Княжна была столь же беспорядочная, как отец ее порядочен. Она положила тетрадь геометрии и нетерпеливо распечатала письмо. Письмо было от ближайшего с детства друга княжны; друг этот была та самая Жюли Карагина, которая была на именинах у Ростовых:
Жюли писала:
«Chere et excellente amie, quelle chose terrible et effrayante que l'absence! J'ai beau me dire que la moitie de mon existence et de mon bonheur est en vous, que malgre la distance qui nous separe, nos coeurs sont unis par des liens indissolubles; le mien se revolte contre la destinee, et je ne puis, malgre les plaisirs et les distractions qui m'entourent, vaincre une certaine tristesse cachee que je ressens au fond du coeur depuis notre separation. Pourquoi ne sommes nous pas reunies, comme cet ete dans votre grand cabinet sur le canape bleu, le canape a confidences? Pourquoi ne puis je, comme il y a trois mois, puiser de nouvelles forces morales dans votre regard si doux, si calme et si penetrant, regard que j'aimais tant et que je crois voir devant moi, quand je vous ecris».
[Милый и бесценный друг, какая страшная и ужасная вещь разлука! Сколько ни твержу себе, что половина моего существования и моего счастия в вас, что, несмотря на расстояние, которое нас разлучает, сердца наши соединены неразрывными узами, мое сердце возмущается против судьбы, и, несмотря на удовольствия и рассеяния, которые меня окружают, я не могу подавить некоторую скрытую грусть, которую испытываю в глубине сердца со времени нашей разлуки. Отчего мы не вместе, как в прошлое лето, в вашем большом кабинете, на голубом диване, на диване «признаний»? Отчего я не могу, как три месяца тому назад, почерпать новые нравственные силы в вашем взгляде, кротком, спокойном и проницательном, который я так любила и который я вижу перед собой в ту минуту, как пишу вам?]