Барбе, Анри

Анри Барбе
фр. Henri Barbé
Дата рождения:	14 марта 1902(1902-03-14)
Место рождения:	Париж
Дата смерти:	24 мая 1966(1966-05-24) (64 года)
Место смерти:	Париж
Гражданство:	Франция Франция
Вероисповедание:	атеист, с 1959 — католик
Партия:	СФИО, Французская коммунистическая партия, Французская народная партия, Национально-народное объединение
Основные идеи:	коммунизм, фашизм, католический традиционализм
Род деятельности:	слесарь, политик, публицист

Анри Барбе (фр. Henri Barbé; 14 марта 1902, Париж — 24 мая 1966, Париж) — французский коммунистический и фашистский политик межвоенного периода. Член политбюро Французской компартии. Один из основателей Французской народной партии. Коллаборационист Второй мировой войны. После освобождения Франции осуждён за измену. В последние годы — католический традиционалист.

Радикальный коммунист

Работал слесарем на металлургическом заводе. С 15-летнего возраста состоял в молодёжной организации СФИО. Отличался леворадикальными взглядами. Пропагандировал ленинизм, выступал за присоединение к Коминтерну. При расколе СФИО в 1920 примкнул к Французской коммунистической партии.

В 1926 возглавил молодёжную организацию компартии. В 1928 стал членом Исполкома Коминтерна. В 1929—1930 являлся одним из четырёх секретарей (наряду с Морисом Торезом, Бенуа Фрашоном, Пьером Селором), до 1931 — членом политбюро ЦК ФКП.

Барбе и Селор придерживались крайне радикальных позиций, временами идущих вразрез с курсом руководства ВКП(б) и Коминтерна. В 1931 было проведено заседание политбюро, в котором по поручению Сталина участвовал Дмитрий Мануильский. Под его давлением Барбе и Селор подверглись жёсткой критике и были выведены из партийного руководства.

Фашист и коллаборационист

В 1934 Барбе и Селор поддержали Жака Дорио в конфликте с Морисом Торезом. Два года спустя они приняли участие в основании Французской народной партии.

После победы Народного фронта и июньских забастовок Дорио окончательно сбросил маску: 28 июня 1936 г. на собрании в Сен-Дени, где присутствовали как ренегаты от коммунизма, так и представители самых различных антикоммунистических группировок, он объявил о создании Французской народной партии (ППФ), платформа, состав и методы которой не оставляли никакого сомнения в её фашистском характере.
За Дорио последовала лишь ничтожная кучка озлобленных неудачников, в разное время изгнанных из ФКП: Анри Барбе — один из вождей антипартийной сектантской группы Барбе — Селора, Поль Марион — «идеолог» дориотистов, успевший после исключения из компартии вернуться в СФИО и выйти из неё вместе с фашиствующей фракцией «неосоциалистов», анархо-синдикалист Жюль Тёляд из федерации строителей ВКТ. В 1940 г. к нему примкнул бывший секретарь ЦК ФКП Марсель Життон.
Ю. И. Рубинский, «Тревожные годы Франции».

В фашистской партии Дорио Анри Барбе являлся одной из ключевых фигур, руководил деятельностью политического аппарата.

При нацистской оккупации 1940—1944 Барбе занял коллаборационистскую позицию. Состоял в Национально-народном объединении Марселя Деа. После окончания Второй мировой войны и осуждён за измену. Освобождён в конце 1949.

Католический журналист

В послевоенной Франции Анри Барбе продолжал политическую деятельность в рядах крайне правых сил. Сотрудничал в антикоммунистическом журнале Est & Ouest. В 1959 крестился в католичество. Выступал как католический традиционалист, сотрудничал в журнале Itinéraires, который издавал бывший секретарь Шарля Морраса Жан Мадиран.

Отрывок, характеризующий Барбе, Анри

– Ah l chere amie, – отвечала княжна Марья, – je vous ai prie de ne jamais me prevenir de l'humeur dans laquelle se trouve mon pere. Je ne me permets pas de le juger, et je ne voudrais pas que les autres le fassent. [Ах, милый друг мой! Я просила вас никогда не говорить мне, в каком расположении духа батюшка. Я не позволю себе судить его и не желала бы, чтоб и другие судили.]
Княжна взглянула на часы и, заметив, что она уже пять минут пропустила то время, которое должна была употреблять для игры на клавикордах, с испуганным видом пошла в диванную. Между 12 и 2 часами, сообразно с заведенным порядком дня, князь отдыхал, а княжна играла на клавикордах.


Седой камердинер сидел, дремля и прислушиваясь к храпению князя в огромном кабинете. Из дальней стороны дома, из за затворенных дверей, слышались по двадцати раз повторяемые трудные пассажи Дюссековой сонаты.
В это время подъехала к крыльцу карета и бричка, и из кареты вышел князь Андрей, высадил свою маленькую жену и пропустил ее вперед. Седой Тихон, в парике, высунувшись из двери официантской, шопотом доложил, что князь почивают, и торопливо затворил дверь. Тихон знал, что ни приезд сына и никакие необыкновенные события не должны были нарушать порядка дня. Князь Андрей, видимо, знал это так же хорошо, как и Тихон; он посмотрел на часы, как будто для того, чтобы поверить, не изменились ли привычки отца за то время, в которое он не видал его, и, убедившись, что они не изменились, обратился к жене:
– Через двадцать минут он встанет. Пройдем к княжне Марье, – сказал он.
Маленькая княгиня потолстела за это время, но глаза и короткая губка с усиками и улыбкой поднимались так же весело и мило, когда она заговорила.
– Mais c'est un palais, – сказала она мужу, оглядываясь кругом, с тем выражением, с каким говорят похвалы хозяину бала. – Allons, vite, vite!… [Да это дворец! – Пойдем скорее, скорее!…] – Она, оглядываясь, улыбалась и Тихону, и мужу, и официанту, провожавшему их.
– C'est Marieie qui s'exerce? Allons doucement, il faut la surprendre. [Это Мари упражняется? Тише, застанем ее врасплох.]
Князь Андрей шел за ней с учтивым и грустным выражением.
– Ты постарел, Тихон, – сказал он, проходя, старику, целовавшему его руку.
Перед комнатою, в которой слышны были клавикорды, из боковой двери выскочила хорошенькая белокурая француженка.
M lle Bourienne казалась обезумевшею от восторга.
– Ah! quel bonheur pour la princesse, – заговорила она. – Enfin! Il faut que je la previenne. [Ах, какая радость для княжны! Наконец! Надо ее предупредить.]
– Non, non, de grace… Vous etes m lle Bourienne, je vous connais deja par l'amitie que vous рorte ma belle soeur, – говорила княгиня, целуясь с француженкой. – Elle ne nous attend рas? [Нет, нет, пожалуйста… Вы мамзель Бурьен; я уже знакома с вами по той дружбе, какую имеет к вам моя невестка. Она не ожидает нас?]
Они подошли к двери диванной, из которой слышался опять и опять повторяемый пассаж. Князь Андрей остановился и поморщился, как будто ожидая чего то неприятного.
Княгиня вошла. Пассаж оборвался на середине; послышался крик, тяжелые ступни княжны Марьи и звуки поцелуев. Когда князь Андрей вошел, княжна и княгиня, только раз на короткое время видевшиеся во время свадьбы князя Андрея, обхватившись руками, крепко прижимались губами к тем местам, на которые попали в первую минуту. M lle Bourienne стояла около них, прижав руки к сердцу и набожно улыбаясь, очевидно столько же готовая заплакать, сколько и засмеяться.
Князь Андрей пожал плечами и поморщился, как морщатся любители музыки, услышав фальшивую ноту. Обе женщины отпустили друг друга; потом опять, как будто боясь опоздать, схватили друг друга за руки, стали целовать и отрывать руки и потом опять стали целовать друг друга в лицо, и совершенно неожиданно для князя Андрея обе заплакали и опять стали целоваться. M lle Bourienne тоже заплакала. Князю Андрею было, очевидно, неловко; но для двух женщин казалось так естественно, что они плакали; казалось, они и не предполагали, чтобы могло иначе совершиться это свидание.
– Ah! chere!…Ah! Marieie!… – вдруг заговорили обе женщины и засмеялись. – J'ai reve сette nuit … – Vous ne nous attendez donc pas?… Ah! Marieie,vous avez maigri… – Et vous avez repris… [Ах, милая!… Ах, Мари!… – А я видела во сне. – Так вы нас не ожидали?… Ах, Мари, вы так похудели. – А вы так пополнели…]
– J'ai tout de suite reconnu madame la princesse, [Я тотчас узнала княгиню,] – вставила m lle Бурьен.
– Et moi qui ne me doutais pas!… – восклицала княжна Марья. – Ah! Andre, je ne vous voyais pas. [А я не подозревала!… Ах, Andre, я и не видела тебя.]
Князь Андрей поцеловался с сестрою рука в руку и сказал ей, что она такая же pleurienicheuse, [плакса,] как всегда была. Княжна Марья повернулась к брату, и сквозь слезы любовный, теплый и кроткий взгляд ее прекрасных в ту минуту, больших лучистых глаз остановился на лице князя Андрея.
Княгиня говорила без умолку. Короткая верхняя губка с усиками то и дело на мгновение слетала вниз, притрогивалась, где нужно было, к румяной нижней губке, и вновь открывалась блестевшая зубами и глазами улыбка. Княгиня рассказывала случай, который был с ними на Спасской горе, грозивший ей опасностию в ее положении, и сейчас же после этого сообщила, что она все платья свои оставила в Петербурге и здесь будет ходить Бог знает в чем, и что Андрей совсем переменился, и что Китти Одынцова вышла замуж за старика, и что есть жених для княжны Марьи pour tout de bon, [вполне серьезный,] но что об этом поговорим после. Княжна Марья все еще молча смотрела на брата, и в прекрасных глазах ее была и любовь и грусть. Видно было, что в ней установился теперь свой ход мысли, независимый от речей невестки. Она в середине ее рассказа о последнем празднике в Петербурге обратилась к брату: