Барилов, Дмитрий Иванович

Дмитрий Иванович Барилов
Д. И. Барилов за штурвалом Ту-104 в конце 1950-х годов
Дата рождения:	1913(1913)
Место рождения:	железнодорожная станция Куберле, область Войска Донского, Российская империя
Гражданство:	СССР СССР
Подданство:	Российская империя Российская империя
Дата смерти:	1981(1981)
Место смерти:	СССР
Супруга:	Юлия Ивановна
Дети:	Два сына и дочь
Награды и премии:

Дмитрий Иванович Барилов (1913—1981) — участник Великой Отечественной войны, советский пилот ГВФ; родоначальник известной в «Аэрофлоте» династии пилотов гражданской авиации.

Биография

Родился в 1913 году на железнодорожной станции Куберле, ныне Ростовской области, в крестьянской семье.

В 16 лет добровольцем вступил в Красную армию. Служил в кавалерийских частях. В начале 1930-х годов по комсомольской путевке поступил в Оренбургскую школу лётчиков-наблюдателей, по окончанию которой служил в одной из авиационных частей Черноморского флота. Решив стать пилотом, поступил в Батайское лётное училище ГВФ. В июне 1941 года снова был призван в армию и направлен на Северный флот, в Архангельск, где летал на самолёте-амфибии «Ш-2», обеспечивая провод караванов судов союзников.

Участник Великой Отечественной войны, был лётчиком 1-й АТД (впоследствии 10-й гвардейской авиадивизии), старший лейтенант. В 1942 году был отозван с фронта и направлен в Ульяновскую школу летной подготовки на переучивание. За короткое время, освоив полеты на самолете «Ли-2», как один из лучших пилотов, получил назначение в состав 10-й гвардейской авиатранспортной дивизии ГВФ. Выполнил более 360 боевых вылетов в глубокий тыл противника.

В конце войны был прикомандирован к штабу Войска Польского. Выполнял задания по доставке оружия и боеприпасов польским партизанам и регулярным частям. Экипажи Абдусамата Тайметовича Тайметова и Дмитрия Ивановича Барилова базировались в Ровно, ими командовал специально назначенный Главным командованием — начальник штаба польского партизанского движения — полковник С. О. Притыцкий.

Демобилизовавшись из армии, Д. И. Барилов был принят на работу в Московскую международную авиагруппу, одним из первых советских лётчиков начал выполнять международные полёты в страны Восточной Европы. Несколько лет проработал в Болгарии, готовя для этой страны лётные кадры. Затем вернулся в Москву. В 1953 году был командирован в ГДР, где проработал четыре года, подготовив для молодого государства большое число пилотов гражданской авиации.

Некоторое время работал в Волгоградском объединенном авиаотряде.

В числе первых начал выполнять полеты на самолетах «Ил-12», «Ил-14», реактивных «Ту-104» и «Ту-114».

Подготовил более 100 пилотов и командиров воздушных судов. Первым в Гражданской авиации награждён почетным знаком «За безаварийный налет 6 000 000 километров».

Умер в 1981 году.

Семья

• Отец — Барилов Дмитрий Иванович (1913—1981)
• Жена — Барилова Юлия Ивановна (1914—1999)
  • Сын — Барилов Дмитрий Дмитриевич (род. 1945) — лётчик, освоил полеты на самолетах Як-18, Ту-154, Ил-86, Ил-96. Возглавлял в Аэрофлоте летный отряд самолетов Ил-96. Пилот 1-го класса. Безаварийно налетал 17 тыс. часов. В 1991—1995 годах — генеральный директор Центрального управления международных воздушных сообщений
  • Сын — Барилов Владимир Дмитриевич (род. 1950) — лётчик, одним из первых в «Аэрофлоте» освоил полеты на зарубежных самолетах А-310 и Boeing 767, Boeing 777. Безаварийно налетал более 20 тыс. часов. Заслуженный пилот Российской Федерации
  • Внук — Слюсаренко Константин Константинович
  • Внучка — Барилова Анна Дмитриевна (род. 1969)
  • Правнук — Фаустов Арсений Михайлович (род. 1992)
  • Внук — Барилов Глеб Владимирович (род. 2000)
  • Внучка — Атаманова(Барилова) Мария Дмитриевна (род.1983)
  • Внучка — Барилова Виктория Владимировна (род. 1975)
  • Внучка — Барилова Ирина Владимировна (род. 1977)

Награды и звания

• Награждён орденом Ленина, двумя орденами Красного Знамени, орденом Отечественной войны 2-й степени, двумя орденами Красной Звезды, а также медалями, среди которых медаль «Партизану Отечественной войны» I степени.
• Награждён Орденом Карла Маркса III степени (ГДР) и двумя орденами Республики Польша.
• Заслуженный пилот СССР (1966, знак № 6).
• Почетный знак «За безаварийный налет 6 000 000 километров».

Интересные факты

• За 44 года работы в авиации Дмитрий Иванович Барилов безаварийно налетал более 28 тысяч часов.
• По стопам отца пошли его сыновья, также ставшие лётчиками.

Память

• В честь Дмитрия Ивановича назван пятый борт семейства отечественных самолётов «Sukhoi Superjet 100» — RA-89007, поступивший в ОАО «Аэрофлот» в январе 2012 года. В ходе плановой замены флота на SSJ100 комплектации FULL данный борт был возвращён «Аэрофлотом» производителю, а имя Д. И. Барилова получил новый самолёт — с регистрационным номером RA-89024, введённый в эксплуатацию в апреле 2014 года.

Ссылки

• [www.dkvnukovo.ru/museum/?exp=2 Музей «Боевой и трудовой славы аэропорта Внуково»]
• [www.itar-tass.com/c9/322663.html Пятый самолет «Сухой Суперджет-100» передан авиакомпании «Аэрофлот»]

Отрывок, характеризующий Барилов, Дмитрий Иванович

«Ура а а а!» протяжным криком разнеслось по нашей линии и, обгоняя князя Багратиона и друг друга, нестройною, но веселою и оживленною толпой побежали наши под гору за расстроенными французами.


Атака 6 го егерского обеспечила отступление правого фланга. В центре действие забытой батареи Тушина, успевшего зажечь Шенграбен, останавливало движение французов. Французы тушили пожар, разносимый ветром, и давали время отступать. Отступление центра через овраг совершалось поспешно и шумно; однако войска, отступая, не путались командами. Но левый фланг, который единовременно был атакован и обходим превосходными силами французов под начальством Ланна и который состоял из Азовского и Подольского пехотных и Павлоградского гусарского полков, был расстроен. Багратион послал Жеркова к генералу левого фланга с приказанием немедленно отступать.
Жерков бойко, не отнимая руки от фуражки, тронул лошадь и поскакал. Но едва только он отъехал от Багратиона, как силы изменили ему. На него нашел непреодолимый страх, и он не мог ехать туда, где было опасно.
Подъехав к войскам левого фланга, он поехал не вперед, где была стрельба, а стал отыскивать генерала и начальников там, где их не могло быть, и потому не передал приказания.
Командование левым флангом принадлежало по старшинству полковому командиру того самого полка, который представлялся под Браунау Кутузову и в котором служил солдатом Долохов. Командование же крайнего левого фланга было предназначено командиру Павлоградского полка, где служил Ростов, вследствие чего произошло недоразумение. Оба начальника были сильно раздражены друг против друга, и в то самое время как на правом фланге давно уже шло дело и французы уже начали наступление, оба начальника были заняты переговорами, которые имели целью оскорбить друг друга. Полки же, как кавалерийский, так и пехотный, были весьма мало приготовлены к предстоящему делу. Люди полков, от солдата до генерала, не ждали сражения и спокойно занимались мирными делами: кормлением лошадей в коннице, собиранием дров – в пехоте.
– Есть он, однако, старше моего в чином, – говорил немец, гусарский полковник, краснея и обращаясь к подъехавшему адъютанту, – то оставляяй его делать, как он хочет. Я своих гусар не могу жертвовать. Трубач! Играй отступление!
Но дело становилось к спеху. Канонада и стрельба, сливаясь, гремели справа и в центре, и французские капоты стрелков Ланна проходили уже плотину мельницы и выстраивались на этой стороне в двух ружейных выстрелах. Пехотный полковник вздрагивающею походкой подошел к лошади и, взлезши на нее и сделавшись очень прямым и высоким, поехал к павлоградскому командиру. Полковые командиры съехались с учтивыми поклонами и со скрываемою злобой в сердце.
– Опять таки, полковник, – говорил генерал, – не могу я, однако, оставить половину людей в лесу. Я вас прошу , я вас прошу , – повторил он, – занять позицию и приготовиться к атаке.
– А вас прошу не мешивайтся не свое дело, – отвечал, горячась, полковник. – Коли бы вы был кавалерист…
– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.
– Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу.
Эскадрон, где служил Ростов, только что успевший сесть на лошадей, был остановлен лицом к неприятелю. Опять, как и на Энском мосту, между эскадроном и неприятелем никого не было, и между ними, разделяя их, лежала та же страшная черта неизвестности и страха, как бы черта, отделяющая живых от мертвых. Все люди чувствовали эту черту, и вопрос о том, перейдут ли или нет и как перейдут они черту, волновал их.
Ко фронту подъехал полковник, сердито ответил что то на вопросы офицеров и, как человек, отчаянно настаивающий на своем, отдал какое то приказание. Никто ничего определенного не говорил, но по эскадрону пронеслась молва об атаке. Раздалась команда построения, потом визгнули сабли, вынутые из ножен. Но всё еще никто не двигался. Войска левого фланга, и пехота и гусары, чувствовали, что начальство само не знает, что делать, и нерешимость начальников сообщалась войскам.
«Поскорее, поскорее бы», думал Ростов, чувствуя, что наконец то наступило время изведать наслаждение атаки, про которое он так много слышал от товарищей гусаров.
– С Богом, г'ебята, – прозвучал голос Денисова, – г'ысыо, маг'ш!
В переднем ряду заколыхались крупы лошадей. Грачик потянул поводья и сам тронулся.
Справа Ростов видел первые ряды своих гусар, а еще дальше впереди виднелась ему темная полоса, которую он не мог рассмотреть, но считал неприятелем. Выстрелы были слышны, но в отдалении.
– Прибавь рыси! – послышалась команда, и Ростов чувствовал, как поддает задом, перебивая в галоп, его Грачик.
Он вперед угадывал его движения, и ему становилось все веселее и веселее. Он заметил одинокое дерево впереди. Это дерево сначала было впереди, на середине той черты, которая казалась столь страшною. А вот и перешли эту черту, и не только ничего страшного не было, но всё веселее и оживленнее становилось. «Ох, как я рубану его», думал Ростов, сжимая в руке ефес сабли.