Барильяс Берсиан, Мануэль

Мануэль Барильяс Берсиан

Мануэль Лисандро Барильяс Берсиан (исп. Manuel Lisandro Barillas; 17 января 1845 — 15 марта 1907) — гватемальский генерал, президент страны с апреля 1885 года до марта 1892 года.

Стал временным президентом Гватемалы после смерти президента Хусто Барриоса в битве под Чальчуапа в Сальвадоре.

16 марта 1886 года, по результатам выборов, Барильяс был провозглашен президентом страны. Следующие выборы (1992) он проиграл Хосе Рейна Барриосу.

Барильяс остался в Гватемале, где занимался земельными делами в течение президентства своего преемника. Однако после убийства Рейны был вынужден оставить Гватемалу и уехать в Мексику, так как новый президент Мануэль Эстрада Кабрера был его личным врагом. В Мексике Барильяс участвовал в нескольких заговорах, направленных на устранение правительства Кабреры.

Был убит в Мехико 1907 Году (вероятно, по приказу президента Мануэля Кабреры).

Отрывок, характеризующий Барильяс Берсиан, Мануэль

Ростов сделался загрубелым, добрым малым, которого московские знакомые нашли бы несколько mauvais genre [дурного тона], но который был любим и уважаем товарищами, подчиненными и начальством и который был доволен своей жизнью. В последнее время, в 1809 году, он чаще в письмах из дому находил сетования матери на то, что дела расстраиваются хуже и хуже, и что пора бы ему приехать домой, обрадовать и успокоить стариков родителей.
Читая эти письма, Николай испытывал страх, что хотят вывести его из той среды, в которой он, оградив себя от всей житейской путаницы, жил так тихо и спокойно. Он чувствовал, что рано или поздно придется опять вступить в тот омут жизни с расстройствами и поправлениями дел, с учетами управляющих, ссорами, интригами, с связями, с обществом, с любовью Сони и обещанием ей. Всё это было страшно трудно, запутано, и он отвечал на письма матери, холодными классическими письмами, начинавшимися: Ma chere maman [Моя милая матушка] и кончавшимися: votre obeissant fils, [Ваш послушный сын,] умалчивая о том, когда он намерен приехать. В 1810 году он получил письма родных, в которых извещали его о помолвке Наташи с Болконским и о том, что свадьба будет через год, потому что старый князь не согласен. Это письмо огорчило, оскорбило Николая. Во первых, ему жалко было потерять из дома Наташу, которую он любил больше всех из семьи; во вторых, он с своей гусарской точки зрения жалел о том, что его не было при этом, потому что он бы показал этому Болконскому, что совсем не такая большая честь родство с ним и что, ежели он любит Наташу, то может обойтись и без разрешения сумасбродного отца. Минуту он колебался не попроситься ли в отпуск, чтоб увидать Наташу невестой, но тут подошли маневры, пришли соображения о Соне, о путанице, и Николай опять отложил. Но весной того же года он получил письмо матери, писавшей тайно от графа, и письмо это убедило его ехать. Она писала, что ежели Николай не приедет и не возьмется за дела, то всё именье пойдет с молотка и все пойдут по миру. Граф так слаб, так вверился Митеньке, и так добр, и так все его обманывают, что всё идет хуже и хуже. «Ради Бога, умоляю тебя, приезжай сейчас же, ежели ты не хочешь сделать меня и всё твое семейство несчастными», писала графиня.