Барляев, Владимир Алексеевич

Владимир Барляев
Имя при рождении:	Владимир Алексеевич Барляев
Дата рождения:	4 ноября 1947(1947-11-04)
Место рождения:	Калинин, Тверская область, СССР
Дата смерти:	23 августа 2008(2008-08-23) (60 лет)
Место смерти:	Магадан, Россия
Профессия:	певец, актёр
Гражданство:	СССР СССР Россия Россия
Театр:	Ленинградский государственный театр музыкальной комедии; Магаданский музыкальный и драматический театр
Награды:

Влади́мир Алексе́евич Барля́ев (4 ноября 1947, Калинин — 23 августа 2008, Магадан) — советский, российский артист театра, актёр дубляжа. Заслуженный артист РСФСР (1986), Народный артист России (1995), Ветеран труда (1999), Призёр VIII Всесоюзного конкурса вокалистов им. М. Глинки.

Биография

Родился 4 ноября 1947 года в Калинине (ныне — Тверь), где окончил местное музыкально-педагогическое училище на факультете хорового дирижирования. После выпуска Московской государственной консерватории имени П. И. Чайковского в 1973 году отправился работать в Ленинградский театр музыкальной комедии, где был отмечен главным режиссёром Владимиром Воробьевым. Проработав 7 лет солистом, в 1980 году сменил место жительства, не изменив, однако, творческого направления: В.Барляев — ведущий солист Магаданского драматического и музыкального театра.

В моей жизни всегда все решали пять минут. В 1980-м году в Ленинград приехал режиссёр Юлий Гриншпун, увидел меня на сцене и за пять минут уговорил поехать в Магадан!

— Владимир Барляев

Параллельно с театром В. А. Барляев пел в муниципальной капелле им. заслуженного работника культуры Е. Алхимова, затем руководил ею восемь лет. Преподавал в Магаданском училище искусств на вокальном отделении. Был профессором в РАТИ (ГИТИСе) — единственного курса в Магадане с 1997 года по 2001 год. В 2004 году занял пост директора Магаданского драматического и музыкального театра, который не оставил до конца жизни.

Он естественен и правдив на сцене. Граф, значит настоящий граф. Прохиндей, значит настоящий прохиндей в своей прохиндиаде. Он заразителен и заражает весь зрительный зал всегда, какую бы роль ни играл. Он — эталонно классический герой-любовник, краса и гордость нашего театра.

— Эдуард Шуберт

Память

В 2013 году, в год празднования 60-летия Магаданской области, именем Владимира Алексеевича Барляева была названа Детская школа искусств, которая спустя два года была внесена в национальный реестр «Ведущих учреждений культуры России»

Интересные факты

Играл на фортепиано. Обладал лирическим баритоном. Владел двумя языками (не включая родного): итальянским и немецким.

Творчество

Театральные работы

• Ночной незнакомец — Игорь
• Мадемаузель Нитуш — Шампларто
• Фиалка Монмарта — Друг Рауля
• Бабий бунт — Николка
• Мама, я женюсь — Руфик
• Разбитое зеркало, или Новая опера нищих — Мекхит
• Летучая мышь — Генрих Айзенштайн
• Марица — Тасилло
• Баядера — принц Раджами
• Принцесса цирка — Мистер Икс
• Ханума — князь Вано Пантиашвили
• Синяя Борода — герцог
• Хлестаков из Петербурга — городичий
• Свадьба Кречинского — Кречинский

Фильмография

• 1979 — Летучая мышь — вокал Генриха Айзенштайна (роль Юрия Соломина)

Отрывок, характеризующий Барляев, Владимир Алексеевич

– А я вас и не узнал, – сказал он. – Но Ростову было не до этого, он кричал ура!
– Что ж ты не возобновишь знакомство, – сказал Долохов Ростову.
– Бог с ним, дурак, – сказал Ростов.
– Надо лелеять мужей хорошеньких женщин, – сказал Денисов. Пьер не слышал, что они говорили, но знал, что говорят про него. Он покраснел и отвернулся.
– Ну, теперь за здоровье красивых женщин, – сказал Долохов, и с серьезным выражением, но с улыбающимся в углах ртом, с бокалом обратился к Пьеру.
– За здоровье красивых женщин, Петруша, и их любовников, – сказал он.
Пьер, опустив глаза, пил из своего бокала, не глядя на Долохова и не отвечая ему. Лакей, раздававший кантату Кутузова, положил листок Пьеру, как более почетному гостю. Он хотел взять его, но Долохов перегнулся, выхватил листок из его руки и стал читать. Пьер взглянул на Долохова, зрачки его опустились: что то страшное и безобразное, мутившее его во всё время обеда, поднялось и овладело им. Он нагнулся всем тучным телом через стол: – Не смейте брать! – крикнул он.
Услыхав этот крик и увидав, к кому он относился, Несвицкий и сосед с правой стороны испуганно и поспешно обратились к Безухову.
– Полноте, полно, что вы? – шептали испуганные голоса. Долохов посмотрел на Пьера светлыми, веселыми, жестокими глазами, с той же улыбкой, как будто он говорил: «А вот это я люблю». – Не дам, – проговорил он отчетливо.
Бледный, с трясущейся губой, Пьер рванул лист. – Вы… вы… негодяй!.. я вас вызываю, – проговорил он, и двинув стул, встал из за стола. В ту самую секунду, как Пьер сделал это и произнес эти слова, он почувствовал, что вопрос о виновности его жены, мучивший его эти последние сутки, был окончательно и несомненно решен утвердительно. Он ненавидел ее и навсегда был разорван с нею. Несмотря на просьбы Денисова, чтобы Ростов не вмешивался в это дело, Ростов согласился быть секундантом Долохова, и после стола переговорил с Несвицким, секундантом Безухова, об условиях дуэли. Пьер уехал домой, а Ростов с Долоховым и Денисовым до позднего вечера просидели в клубе, слушая цыган и песенников.
– Так до завтра, в Сокольниках, – сказал Долохов, прощаясь с Ростовым на крыльце клуба.
– И ты спокоен? – спросил Ростов…
Долохов остановился. – Вот видишь ли, я тебе в двух словах открою всю тайну дуэли. Ежели ты идешь на дуэль и пишешь завещания да нежные письма родителям, ежели ты думаешь о том, что тебя могут убить, ты – дурак и наверно пропал; а ты иди с твердым намерением его убить, как можно поскорее и повернее, тогда всё исправно. Как мне говаривал наш костромской медвежатник: медведя то, говорит, как не бояться? да как увидишь его, и страх прошел, как бы только не ушел! Ну так то и я. A demain, mon cher! [До завтра, мой милый!]
На другой день, в 8 часов утра, Пьер с Несвицким приехали в Сокольницкий лес и нашли там уже Долохова, Денисова и Ростова. Пьер имел вид человека, занятого какими то соображениями, вовсе не касающимися до предстоящего дела. Осунувшееся лицо его было желто. Он видимо не спал ту ночь. Он рассеянно оглядывался вокруг себя и морщился, как будто от яркого солнца. Два соображения исключительно занимали его: виновность его жены, в которой после бессонной ночи уже не оставалось ни малейшего сомнения, и невинность Долохова, не имевшего никакой причины беречь честь чужого для него человека. «Может быть, я бы то же самое сделал бы на его месте, думал Пьер. Даже наверное я бы сделал то же самое; к чему же эта дуэль, это убийство? Или я убью его, или он попадет мне в голову, в локоть, в коленку. Уйти отсюда, бежать, зарыться куда нибудь», приходило ему в голову. Но именно в те минуты, когда ему приходили такие мысли. он с особенно спокойным и рассеянным видом, внушавшим уважение смотревшим на него, спрашивал: «Скоро ли, и готово ли?»
Когда всё было готово, сабли воткнуты в снег, означая барьер, до которого следовало сходиться, и пистолеты заряжены, Несвицкий подошел к Пьеру.
– Я бы не исполнил своей обязанности, граф, – сказал он робким голосом, – и не оправдал бы того доверия и чести, которые вы мне сделали, выбрав меня своим секундантом, ежели бы я в эту важную минуту, очень важную минуту, не сказал вам всю правду. Я полагаю, что дело это не имеет достаточно причин, и что не стоит того, чтобы за него проливать кровь… Вы были неправы, не совсем правы, вы погорячились…
– Ах да, ужасно глупо… – сказал Пьер.