Барон Бёрден
Поделись знанием:
«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
Барон Бёрден из Hazlebarrow в графстве Дербишир — наследственный титул в системе Пэрства Соединённого королевства. Он был создан 1 февраля 1950 года для политика-лейбориста Томаса Бёрдена (1885—1970). Ранее он представлял в Палате общин Великобритании Шеффилд Парк (1942—1950), а также занимал пост лорда в ожидании в лейбористском правительстве Клемента Эттли (1950—1951). По состоянию на 2010 год носителем титула являлся его внук, Эндрю Филипп Бёрден, 3-й барон Бёрден (род. 1959), который сменил своего отца в 1995 году.
Бароны Бёрден (1950)
- 1950—1970: Томас Уильям Берден, первый барон Бёрден (29 января 1885 — 27 мая 1970), сын Томаса Бёрдена[1]
- 1970—1995: Филип Уильям Берден, 2-й барон Бёрден (21 июня 1916 — 25 июня 1995), единственный сын предыдущего[2]
- 1995 — настоящее время: Эндрю Филип Берден, третий барон Бёрден (род. 20 июля 1959), старший сын предыдущего[3]
- Наследник титула: достопочтенный Фрейзер Уильям Элсворт Бёрден (род 6 ноября 1964), младший брат предыдущего[4].
Напишите отзыв о статье "Барон Бёрден"
Примечания
- ↑ [www.thepeerage.com/p18315.htm#i183141 Thomas William Burden, 1st Baron Burden] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p18852.htm#i188517 Philip William Burden, 2nd Baron Burden] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p18852.htm#i188512 Andrew Philip Burden, 3rd Baron Burden] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p18853.htm#i188521 Hon. Fraser William Elsworth Burden] (англ.). thePeerage.com.
Ссылки
- Kidd, Charles, Williamson, David (editors). Debrett’s Peerage and Baronetage (1990 edition). — N. Y.: St Martin’s Press, 1990.
- [www.leighrayment.com/ Leigh Rayment’s Peerage Pages]
- [www.thepeerage.com thepeerage.com]
Отрывок, характеризующий Барон Бёрден
«Жизнь есть всё. Жизнь есть бог. Все перемещается и движется, и это движение есть бог. И пока есть жизнь, есть наслаждение самосознания божества. Любить жизнь, любить бога. Труднее и блаженнее всего любить эту жизнь в своих страданиях, в безвинности страданий».«Каратаев» – вспомнилось Пьеру.
И вдруг Пьеру представился, как живой, давно забытый, кроткий старичок учитель, который в Швейцарии преподавал Пьеру географию. «Постой», – сказал старичок. И он показал Пьеру глобус. Глобус этот был живой, колеблющийся шар, не имеющий размеров. Вся поверхность шара состояла из капель, плотно сжатых между собой. И капли эти все двигались, перемещались и то сливались из нескольких в одну, то из одной разделялись на многие. Каждая капля стремилась разлиться, захватить наибольшее пространство, но другие, стремясь к тому же, сжимали ее, иногда уничтожали, иногда сливались с нею.
– Вот жизнь, – сказал старичок учитель.
«Как это просто и ясно, – подумал Пьер. – Как я мог не знать этого прежде».
– В середине бог, и каждая капля стремится расшириться, чтобы в наибольших размерах отражать его. И растет, сливается, и сжимается, и уничтожается на поверхности, уходит в глубину и опять всплывает. Вот он, Каратаев, вот разлился и исчез. – Vous avez compris, mon enfant, [Понимаешь ты.] – сказал учитель.
– Vous avez compris, sacre nom, [Понимаешь ты, черт тебя дери.] – закричал голос, и Пьер проснулся.
Он приподнялся и сел. У костра, присев на корточках, сидел француз, только что оттолкнувший русского солдата, и жарил надетое на шомпол мясо. Жилистые, засученные, обросшие волосами, красные руки с короткими пальцами ловко поворачивали шомпол. Коричневое мрачное лицо с насупленными бровями ясно виднелось в свете угольев.
