Барон Герберт
Поделись знанием:
Капитан, напротив, казался очень весел. Он прошелся два раза по комнате. Глаза его блестели, и усы слегка подергивались, как будто он улыбался сам с собой какой то забавной выдумке.
– Charmant, – сказал он вдруг, – le colonel de ces Wurtembourgeois! C'est un Allemand; mais brave garcon, s'il en fut. Mais Allemand. [Прелестно, полковник этих вюртембергцев! Он немец; но славный малый, несмотря на это. Но немец.]
Он сел против Пьера.
– A propos, vous savez donc l'allemand, vous? [Кстати, вы, стало быть, знаете по немецки?]
Пьер смотрел на него молча.
– Comment dites vous asile en allemand? [Как по немецки убежище?]
– Asile? – повторил Пьер. – Asile en allemand – Unterkunft. [Убежище? Убежище – по немецки – Unterkunft.]
– Comment dites vous? [Как вы говорите?] – недоверчиво и быстро переспросил капитан.
– Unterkunft, – повторил Пьер.
– Onterkoff, – сказал капитан и несколько секунд смеющимися глазами смотрел на Пьера. – Les Allemands sont de fieres betes. N'est ce pas, monsieur Pierre? [Экие дурни эти немцы. Не правда ли, мосье Пьер?] – заключил он.
– Eh bien, encore une bouteille de ce Bordeau Moscovite, n'est ce pas? Morel, va nous chauffer encore une pelilo bouteille. Morel! [Ну, еще бутылочку этого московского Бордо, не правда ли? Морель согреет нам еще бутылочку. Морель!] – весело крикнул капитан.
Морель подал свечи и бутылку вина. Капитан посмотрел на Пьера при освещении, и его, видимо, поразило расстроенное лицо его собеседника. Рамбаль с искренним огорчением и участием в лице подошел к Пьеру и нагнулся над ним.
– Eh bien, nous sommes tristes, [Что же это, мы грустны?] – сказал он, трогая Пьера за руку. – Vous aurai je fait de la peine? Non, vrai, avez vous quelque chose contre moi, – переспрашивал он. – Peut etre rapport a la situation? [Может, я огорчил вас? Нет, в самом деле, не имеете ли вы что нибудь против меня? Может быть, касательно положения?]
Пьер ничего не отвечал, но ласково смотрел в глаза французу. Это выражение участия было приятно ему.
– Parole d'honneur, sans parler de ce que je vous dois, j'ai de l'amitie pour vous. Puis je faire quelque chose pour vous? Disposez de moi. C'est a la vie et a la mort. C'est la main sur le c?ur que je vous le dis, [Честное слово, не говоря уже про то, чем я вам обязан, я чувствую к вам дружбу. Не могу ли я сделать для вас что нибудь? Располагайте мною. Это на жизнь и на смерть. Я говорю вам это, кладя руку на сердце,] – сказал он, ударяя себя в грудь.
– Merci, – сказал Пьер. Капитан посмотрел пристально на Пьера так же, как он смотрел, когда узнал, как убежище называлось по немецки, и лицо его вдруг просияло.
– Ah! dans ce cas je bois a notre amitie! [А, в таком случае пью за вашу дружбу!] – весело крикнул он, наливая два стакана вина. Пьер взял налитой стакан и выпил его. Рамбаль выпил свой, пожал еще раз руку Пьера и в задумчиво меланхолической позе облокотился на стол.
– Oui, mon cher ami, voila les caprices de la fortune, – начал он. – Qui m'aurait dit que je serai soldat et capitaine de dragons au service de Bonaparte, comme nous l'appellions jadis. Et cependant me voila a Moscou avec lui. Il faut vous dire, mon cher, – продолжал он грустным я мерным голосом человека, который сбирается рассказывать длинную историю, – que notre nom est l'un des plus anciens de la France. [Да, мой друг, вот колесо фортуны. Кто сказал бы мне, что я буду солдатом и капитаном драгунов на службе у Бонапарта, как мы его, бывало, называли. Однако же вот я в Москве с ним. Надо вам сказать, мой милый… что имя наше одно из самых древних во Франции.]
И с легкой и наивной откровенностью француза капитан рассказал Пьеру историю своих предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственныеимущественные, семейные отношения. «Ma pauvre mere [„Моя бедная мать“.] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.
– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
Барон Герберт — наследственный титул в системе Пэрства Англии. Он был создан 26 июля 1461 года для Уильяма Герберта (1423—1469), который впоследствии стал 1-м графом Пембруком (1468). Его старший сын и преемник, Уильям Герберт, 2-й граф Пембрук (1451—1491), в 1479 году отказался от титула графа Пембрука, а замен получил титул 1-го графа Хантингдона. Баронство унаследовала его дочь Элизабет Герберт, 3-я баронесса Герберт (ок. 1476—1507), которая в 1492 году стала женой Чарльза Сомерсета, 1-го графа Вустера (1460—1526). После смерти Элизабет баронский титул унаследовал её сын, Генри Сомерсет, 2-й граф Вустер, 4-й барон Герберт (1495—1548). Генри Сомерсет, 5-й граф Вустер (1577—1646), в 1642 году получил титул маркиза Вустера, а Генри Сомерсет, 3-й маркиз Вустер, 9-й барон Герберт (1629—1700), в 1682 году был удостоен титула герцога Бофорта. Титулы герцога Бофорта и барона Герберта оставались едиными до 1984 года, когда после смерти Генри Хью Артура Сомерсета, 10-го герцога Бофорта, 18-го барона Герберта (1900—1984), баронский титул оказался в бездействии. 10 января 2002 года королева Елизавета признала 19-м бароном Гербертом Дэвида Джона Сейфрида Герберта (род. 1952), внучатого племянника 10-го герцога Бофорта.
Бароны Герберт (1461)
- 1461—1469: Уильям Герберт, 1-й граф Пемброк (1423 — 27 июля 1469), второй сын Уильяма ап Томаса из замка Раглан (ум. 1445)[1]
- 1469—1491: Уильям Герберт, 2-й граф Пемброк (5 марта 1451 — 16 июля 1491), старший сын предыдущего[2]
- 1491—1509/1513: Элизабет Сомерсет, 3-я баронесса Герберт (ок. 1476—1509/1513), единственная дочь предыдущего[3]
- 1509/1513—1549: Генри Сомерсет, 2-й граф Вустер, 4-й барон Герберт (ок. 1495 — 26 ноября 1549), единственный сын Чарльза Сомерсета, 1-го графа Вустера, от первого брака с Элизабет Герберт, 3-й баронессой Герберт[4]
- 1549—1589: Уильям Сомерсет, 3-й граф Вустер, 5-й барон Герберт (ок. 1526 — 21 февраля 1589), старший сын предыдущего[5]
- 1589—1628: Эдвард Сомерсет, 4-й граф Вустер, 6-й барон Герберт (ок. 1550 — 3 марта 1628), единственный сын предыдущего[6]. Конюший (1601—1616), лорд-лейтенант Монмунтшира (1601—1628), лорд-лейтенант Гламоргана и Монмунтшира (1602—1628), граф-маршал (1603), лорд-хранитель Малой печати (1616—1625)
- 1628—1646: Генри Сомерсет, 1-й маркиз Вустер, 7-й барон Герберт (ок. 1577 — 18 декабря 1646), старший сын предыдущего[7]. Лорд-лейтенант Гламоргана и Монмунтшира (1626—1629)
- 1646—1667: Эдвард Сомерсет, 2-й маркиз Вустер, 8-й барон Герберт (9 марта 1602/1603 — 3 апреля 1667), старший сын предыдущего[8]
- 1667—1700: Генри Сомерсет, 1-й герцог Бофорт, 9-й барон Герберт (1629 — 21 января 1700), единственный сын предыдущего[9]. Депутат Палаты общин от Вуттона Бассета (1660) и Монмунтшира (1660—1667), лорд-лейтенант Глостершира, Херефордшира и Монмунтшира (1660—1689), лорд-президент Уэльса и лорд-лейтенант Уэльса (1672—1689)
- 1700—1714: Генри Сомерсет, 2-й герцог Бофорт, 10-й барон Герберт (2 апреля 1684 — 24 мая 1714), единственный сын Чарльза Сомерсета, маркиза Вустера (1660—1698), старшего сына 1-го герцога Бофорта[10]. Капитан почётного корпуса джентльменов (1712—1714), лорд-лейтенант Хэмпшира (1710—1714) и Глостершира (1712—1714)
- 1714—1745: Генри Сомерсет, 3-й герцог Бофорт, 11-й барон Герберт (23 марта 1707 — 26 февраля 1745), старший сын предыдущего[11]
- 1745—1756: Чарльз Ноэль Сомерсет, 4-й герцог Бофорт, 12-й барон Герберт (12 сентября 1709 — 28 октября 1756), младший брат предыдущего[12]. Депутат Палаты общин от Монмунтшира (1731—1734) и Монмунта (1734—1735)
- 1756—1803: Генри Сомерсет, 5-й герцог Бофорт, 13-й барон Герберт (16 октября 1744 — 11 октября 1803), единственный сын предыдущего[13]. Лорд-лейтенант Монмунтшира (1771—1799), Брекнокшира (1787—1803) и Лестершира (1787—1799), конюший королевы Шарлотты Мекленбург-Стрелицкой (1768—1770)
- 1803—1835: Генри Чарльз Сомерсет, 6-й герцог Бофорт, 14-й барон Герберт (22 декабря 1766 — 23 ноября 1835), старший сын предыдущего[14]. Депутат Палаты общин от Монмунта (1788—1790), Бристоля 91790-1796), Глостершира (1796—1801, 1801—1803), лорд-лейтенант Брекнокшира (1803—1835), Монмунтшира (1803—1835) и Глостершира (1810—1835)
- 1835—1853: Майор Генри Сомерсет, 7-й герцог Бофорт, 15-й барон Герберт (5 февраля 1792 — 17 ноября 1853), старший сын предыдущего[15]. Депутат Палаты общин от Монмунта (1813—1831, 1831—1832) и Западного Глорстершира (1835)
- 1853—1899: Капитан Генри Чарльз Фицрой Сомерсет, 8-й герцог Бофорт, 16-й барон Герберт (1 февраля 1824 — 30 апреля 1899), единственный сын предыдущего[16]. Депутат Палаты общин от Восточного Глостершира (1846—1853), шталмейстер (1858—1859, 1866—1868) и лорд-лейтенант Монмунтшира (1867—1899)
- 1899—1924: Капитан Генри Адельберт Веллингтон Фицрой Сомерсет, 9-й герцог Бофорт, 17-й барон Герберт (19 мая 1847 — 24 ноября 1924), старший сын предыдущего[17]
- 1924—1984: Генри Хью Артур Сомерсет, 10-й герцог Бофорт, 18-й барон Герберт (4 апреля 1900 — 5 февраля 1984), единственный сын предыдущего[18]. Шталмейстер (1936—1978), лорд-лейтенант Глостершира (1931—1984), старший член Тайного совета Великобритании (1981—1984)
- 2002 — настоящее время: Дэвид Джон Сейфрид-Герберт, 19-й барон Герберт (род. 3 марта 1952), единственный сын капитана Джона Битона Сейфрида (1923—2008) и леди Кэтрин Бланш Лилли Элиот (1921—1994), дочери 6-го графа Сент-Джерманс. Внук материнской линии леди Бланш Линни Сомерсет (1897—1968), старшей дочери Генри Сомерсета, 9-го герцога Бофорта[19]
- Наследник титула: достопочтенный Оливер Ричард Сейфрид Герберт (род. 17 июня 1976), единственный сын предыдущего[20]
- Наследник наследника: Оскар Джеймс Сейфрид Герберт (род. 27 ноября 2004), единственный сын предыдущего.
См. также
Напишите отзыв о статье "Барон Герберт"
Примечания
- ↑ [www.thepeerage.com/p4050.htm#i40499 William Herbert, 1st Earl of Pembroke] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p10736.htm#i107359 William Herbert, 2nd Earl of Pembroke] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p10499.htm#i104988 Elizabeth Herbert, Baroness Herbert] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p1046.htm#i10459 Henry Somerset, 2nd Earl of Worcester] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p2464.htm#i24637 William Somerset, 3rd Earl of Worcester] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p2465.htm#i24643 Edward Somerset, 4th Earl of Worcester] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p2465.htm#i24647 Henry Somerset, 1st Marquess of Worcester] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p2465.htm#i24650 Edward Somerset, 2nd Marquess of Worcester] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p28.htm#i279 Henry Somerset, 1st Duke of Beaufort] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p1378.htm#i13778 Henry Somerset, 2nd Duke of Beaufort] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p1379.htm#i13782 Henry Scudamore, 3rd Duke of Beaufort] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p1379.htm#i13783 Charles Noel Somerset, 4th Duke of Beaufort] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p1213.htm#i12127 Henry Somerset, 5th Duke of Beaufort] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p955.htm#i9549 Henry Charles Somerset, 6th Duke of Beaufort] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p1017.htm#i10170 Henry Somerset, 7th Duke of Beaufort] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p1018.htm#i10175 Henry Charles FitzRoy Somerset, 8th Duke of Beaufort] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p1018.htm#i10178 Henry Adelbert Wellington FitzRoy Somerset, 9th Duke of Beaufort] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p10236.htm#i102351 Henry Hugh Arthur FitzRoy Somerset, 10th Duke of Beaufort] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p18862.htm#i188612 David John Seyfried Herbert, 19th Lord Herbert] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [www.thepeerage.com/p23467.htm#i234663 Hon. Oliver Richard Seyfried Herbert] (англ.). thePeerage.com.
Источники
- Kidd, Charles, Williamson, David (editors). Debrett’s Peerage and Baronetage (1990 edition). New York: St Martin’s Press, 1990
- [www.leighrayment.com/ Leigh Rayment’s Peerage Pages]
- [www.thepeerage.com thepeerage.com]
- [www.cracroftspeerage.co.uk/online/content/herbert1461.htm Herbert, Baron (E, 1461)]
Отрывок, характеризующий Барон Герберт
«Я сейчас уйду, я ни слова больше не скажу с ним», – думал Пьер. Он думал это, а между тем сидел все на том же месте. Какое то странное чувство слабости приковало его к своему месту: он хотел и не мог встать и уйти.Капитан, напротив, казался очень весел. Он прошелся два раза по комнате. Глаза его блестели, и усы слегка подергивались, как будто он улыбался сам с собой какой то забавной выдумке.
– Charmant, – сказал он вдруг, – le colonel de ces Wurtembourgeois! C'est un Allemand; mais brave garcon, s'il en fut. Mais Allemand. [Прелестно, полковник этих вюртембергцев! Он немец; но славный малый, несмотря на это. Но немец.]
Он сел против Пьера.
– A propos, vous savez donc l'allemand, vous? [Кстати, вы, стало быть, знаете по немецки?]
Пьер смотрел на него молча.
– Comment dites vous asile en allemand? [Как по немецки убежище?]
– Asile? – повторил Пьер. – Asile en allemand – Unterkunft. [Убежище? Убежище – по немецки – Unterkunft.]
– Comment dites vous? [Как вы говорите?] – недоверчиво и быстро переспросил капитан.
– Unterkunft, – повторил Пьер.
– Onterkoff, – сказал капитан и несколько секунд смеющимися глазами смотрел на Пьера. – Les Allemands sont de fieres betes. N'est ce pas, monsieur Pierre? [Экие дурни эти немцы. Не правда ли, мосье Пьер?] – заключил он.
– Eh bien, encore une bouteille de ce Bordeau Moscovite, n'est ce pas? Morel, va nous chauffer encore une pelilo bouteille. Morel! [Ну, еще бутылочку этого московского Бордо, не правда ли? Морель согреет нам еще бутылочку. Морель!] – весело крикнул капитан.
Морель подал свечи и бутылку вина. Капитан посмотрел на Пьера при освещении, и его, видимо, поразило расстроенное лицо его собеседника. Рамбаль с искренним огорчением и участием в лице подошел к Пьеру и нагнулся над ним.
– Eh bien, nous sommes tristes, [Что же это, мы грустны?] – сказал он, трогая Пьера за руку. – Vous aurai je fait de la peine? Non, vrai, avez vous quelque chose contre moi, – переспрашивал он. – Peut etre rapport a la situation? [Может, я огорчил вас? Нет, в самом деле, не имеете ли вы что нибудь против меня? Может быть, касательно положения?]
Пьер ничего не отвечал, но ласково смотрел в глаза французу. Это выражение участия было приятно ему.
– Parole d'honneur, sans parler de ce que je vous dois, j'ai de l'amitie pour vous. Puis je faire quelque chose pour vous? Disposez de moi. C'est a la vie et a la mort. C'est la main sur le c?ur que je vous le dis, [Честное слово, не говоря уже про то, чем я вам обязан, я чувствую к вам дружбу. Не могу ли я сделать для вас что нибудь? Располагайте мною. Это на жизнь и на смерть. Я говорю вам это, кладя руку на сердце,] – сказал он, ударяя себя в грудь.
– Merci, – сказал Пьер. Капитан посмотрел пристально на Пьера так же, как он смотрел, когда узнал, как убежище называлось по немецки, и лицо его вдруг просияло.
– Ah! dans ce cas je bois a notre amitie! [А, в таком случае пью за вашу дружбу!] – весело крикнул он, наливая два стакана вина. Пьер взял налитой стакан и выпил его. Рамбаль выпил свой, пожал еще раз руку Пьера и в задумчиво меланхолической позе облокотился на стол.
– Oui, mon cher ami, voila les caprices de la fortune, – начал он. – Qui m'aurait dit que je serai soldat et capitaine de dragons au service de Bonaparte, comme nous l'appellions jadis. Et cependant me voila a Moscou avec lui. Il faut vous dire, mon cher, – продолжал он грустным я мерным голосом человека, который сбирается рассказывать длинную историю, – que notre nom est l'un des plus anciens de la France. [Да, мой друг, вот колесо фортуны. Кто сказал бы мне, что я буду солдатом и капитаном драгунов на службе у Бонапарта, как мы его, бывало, называли. Однако же вот я в Москве с ним. Надо вам сказать, мой милый… что имя наше одно из самых древних во Франции.]
И с легкой и наивной откровенностью француза капитан рассказал Пьеру историю своих предков, свое детство, отрочество и возмужалость, все свои родственныеимущественные, семейные отношения. «Ma pauvre mere [„Моя бедная мать“.] играла, разумеется, важную роль в этом рассказе.
– Mais tout ca ce n'est que la mise en scene de la vie, le fond c'est l'amour? L'amour! N'est ce pas, monsieur; Pierre? – сказал он, оживляясь. – Encore un verre. [Но все это есть только вступление в жизнь, сущность же ее – это любовь. Любовь! Не правда ли, мосье Пьер? Еще стаканчик.]
Пьер опять выпил и налил себе третий.
– Oh! les femmes, les femmes! [О! женщины, женщины!] – и капитан, замаслившимися глазами глядя на Пьера, начал говорить о любви и о своих любовных похождениях. Их было очень много, чему легко было поверить, глядя на самодовольное, красивое лицо офицера и на восторженное оживление, с которым он говорил о женщинах. Несмотря на то, что все любовные истории Рамбаля имели тот характер пакостности, в котором французы видят исключительную прелесть и поэзию любви, капитан рассказывал свои истории с таким искренним убеждением, что он один испытал и познал все прелести любви, и так заманчиво описывал женщин, что Пьер с любопытством слушал его.
Очевидно было, что l'amour, которую так любил француз, была ни та низшего и простого рода любовь, которую Пьер испытывал когда то к своей жене, ни та раздуваемая им самим романтическая любовь, которую он испытывал к Наташе (оба рода этой любви Рамбаль одинаково презирал – одна была l'amour des charretiers, другая l'amour des nigauds) [любовь извозчиков, другая – любовь дурней.]; l'amour, которой поклонялся француз, заключалась преимущественно в неестественности отношений к женщине и в комбинация уродливостей, которые придавали главную прелесть чувству.
Так капитан рассказал трогательную историю своей любви к одной обворожительной тридцатипятилетней маркизе и в одно и то же время к прелестному невинному, семнадцатилетнему ребенку, дочери обворожительной маркизы. Борьба великодушия между матерью и дочерью, окончившаяся тем, что мать, жертвуя собой, предложила свою дочь в жены своему любовнику, еще и теперь, хотя уж давно прошедшее воспоминание, волновала капитана. Потом он рассказал один эпизод, в котором муж играл роль любовника, а он (любовник) роль мужа, и несколько комических эпизодов из souvenirs d'Allemagne, где asile значит Unterkunft, где les maris mangent de la choux croute и где les jeunes filles sont trop blondes. [воспоминаний о Германии, где мужья едят капустный суп и где молодые девушки слишком белокуры.]
Наконец последний эпизод в Польше, еще свежий в памяти капитана, который он рассказывал с быстрыми жестами и разгоревшимся лицом, состоял в том, что он спас жизнь одному поляку (вообще в рассказах капитана эпизод спасения жизни встречался беспрестанно) и поляк этот вверил ему свою обворожительную жену (Parisienne de c?ur [парижанку сердцем]), в то время как сам поступил во французскую службу. Капитан был счастлив, обворожительная полька хотела бежать с ним; но, движимый великодушием, капитан возвратил мужу жену, при этом сказав ему: «Je vous ai sauve la vie et je sauve votre honneur!» [Я спас вашу жизнь и спасаю вашу честь!] Повторив эти слова, капитан протер глаза и встряхнулся, как бы отгоняя от себя охватившую его слабость при этом трогательном воспоминании.
Слушая рассказы капитана, как это часто бывает в позднюю вечернюю пору и под влиянием вина, Пьер следил за всем тем, что говорил капитан, понимал все и вместе с тем следил за рядом личных воспоминаний, вдруг почему то представших его воображению. Когда он слушал эти рассказы любви, его собственная любовь к Наташе неожиданно вдруг вспомнилась ему, и, перебирая в своем воображении картины этой любви, он мысленно сравнивал их с рассказами Рамбаля. Следя за рассказом о борьбе долга с любовью, Пьер видел пред собою все малейшие подробности своей последней встречи с предметом своей любви у Сухаревой башни. Тогда эта встреча не произвела на него влияния; он даже ни разу не вспомнил о ней. Но теперь ему казалось, что встреча эта имела что то очень значительное и поэтическое.
