Барон Глендевон
Поделись знанием:
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
Барон Глендевон из Мидхоупа в графстве Линлитгоу — наследственный титул в системе Пэрства Соединённого королевства. Он был создан 16 июля 1964 года для консервативного политика, лорда Джона Хоупа (1912—1996). Он был младшим сыном Виктора Хоупа, 2-го маркиза Линлитгоу (1887—1952). По состоянию на 2010 год носителем титула являлся его младший сын, Джонатан Чарльз Хоуп, 3-й барон Глендевон (род. 1952), который сменил своего старшего брата в 2009 году.
Бароны Глендевон (1964)
- 1964—1996: Подполковник Джон Эдриан Луи Хоуп, 1-й барон Глендевон (7 апреля 1912 — 18 января 1996), второй (младший) сын Виктора Александра Джона Хоупа, 2-го маркиза Линлитгоу (1887—1952). Депутат Палаты общин от Мидлотиана и Северного Пиблса (1945—1950) и Эдинбурга Пентленда (1950—1964), парламентский заместитель министра иностранных дел (1954—1956), заместитель министра по делам Содружества (1956—1957), парламентский заместитель министра по делам Шотландии (1957—1959), министр общественных работ (1959—1962).
- 1996—2009: Джулиан Джон Сомерсет Хоуп, 2-й барон Глендовен (6 марта 1950 — 29 сентября 2009), старший сын предыдущего
- 2009 — настоящее время: Джонатан Чарльз Хоуп, 3-й барон Глендевон (род. 23 апреля 1952), младший брат предыдущего.
Нет наследника титула.
См. также
Напишите отзыв о статье "Барон Глендевон"
Ссылки
- Kidd, Charles, Williamson, David (editors). Debrett’s Peerage and Baronetage (1990 edition). New York: St Martin’s Press, 1990
- [www.leighrayment.com Leigh Rayment’s Peerage Page]
- [www.thepeerage.com thepeerage.com]
Отрывок, характеризующий Барон Глендевон
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».
