Барон Гленконнер
Поделись знанием:
Свадьба Наташи, вышедшей в 13 м году за Безухова, было последнее радостное событие в старой семье Ростовых. В тот же год граф Илья Андреевич умер, и, как это всегда бывает, со смертью его распалась старая семья.
События последнего года: пожар Москвы и бегство из нее, смерть князя Андрея и отчаяние Наташи, смерть Пети, горе графини – все это, как удар за ударом, падало на голову старого графа. Он, казалось, не понимал и чувствовал себя не в силах понять значение всех этих событий и, нравственно согнув свою старую голову, как будто ожидал и просил новых ударов, которые бы его покончили. Он казался то испуганным и растерянным, то неестественно оживленным и предприимчивым.
Свадьба Наташи на время заняла его своей внешней стороной. Он заказывал обеды, ужины и, видимо, хотел казаться веселым; но веселье его не сообщалось, как прежде, а, напротив, возбуждало сострадание в людях, знавших и любивших его.
После отъезда Пьера с женой он затих и стал жаловаться на тоску. Через несколько дней он заболел и слег в постель. С первых дней его болезни, несмотря на утешения докторов, он понял, что ему не вставать. Графиня, не раздеваясь, две недели провела в кресле у его изголовья. Всякий раз, как она давала ему лекарство, он, всхлипывая, молча целовал ее руку. В последний день он, рыдая, просил прощения у жены и заочно у сына за разорение именья – главную вину, которую он за собой чувствовал. Причастившись и особоровавшись, он тихо умер, и на другой день толпа знакомых, приехавших отдать последний долг покойнику, наполняла наемную квартиру Ростовых. Все эти знакомые, столько раз обедавшие и танцевавшие у него, столько раз смеявшиеся над ним, теперь все с одинаковым чувством внутреннего упрека и умиления, как бы оправдываясь перед кем то, говорили: «Да, там как бы то ни было, а прекрасжейший был человек. Таких людей нынче уж не встретишь… А у кого ж нет своих слабостей?..»
Именно в то время, когда дела графа так запутались, что нельзя было себе представить, чем это все кончится, если продолжится еще год, он неожиданно умер.
Николай был с русскими войсками в Париже, когда к нему пришло известие о смерти отца. Он тотчас же подал в отставку и, не дожидаясь ее, взял отпуск и приехал в Москву. Положение денежных дел через месяц после смерти графа совершенно обозначилось, удивив всех громадностию суммы разных мелких долгов, существования которых никто и не подозревал. Долгов было вдвое больше, чем имения.
Родные и друзья советовали Николаю отказаться от наследства. Но Николай в отказе от наследства видел выражение укора священной для него памяти отца и потому не хотел слышать об отказе и принял наследство с обязательством уплаты долгов.
Кредиторы, так долго молчавшие, будучи связаны при жизни графа тем неопределенным, но могучим влиянием, которое имела на них его распущенная доброта, вдруг все подали ко взысканию. Явилось, как это всегда бывает, соревнование – кто прежде получит, – и те самые люди, которые, как Митенька и другие, имели безденежные векселя – подарки, явились теперь самыми требовательными кредиторами. Николаю не давали ни срока, ни отдыха, и те, которые, по видимому, жалели старика, бывшего виновником их потери (если были потери), теперь безжалостно накинулись на очевидно невинного перед ними молодого наследника, добровольно взявшего на себя уплату.
Ни один из предполагаемых Николаем оборотов не удался; имение с молотка было продано за полцены, а половина долгов оставалась все таки не уплаченною. Николай взял предложенные ему зятем Безуховым тридцать тысяч для уплаты той части долгов, которые он признавал за денежные, настоящие долги. А чтобы за оставшиеся долги не быть посаженным в яму, чем ему угрожали кредиторы, он снова поступил на службу.
Ехать в армию, где он был на первой вакансии полкового командира, нельзя было потому, что мать теперь держалась за сына, как за последнюю приманку жизни; и потому, несмотря на нежелание оставаться в Москве в кругу людей, знавших его прежде, несмотря на свое отвращение к статской службе, он взял в Москве место по статской части и, сняв любимый им мундир, поселился с матерью и Соней на маленькой квартире, на Сивцевом Вражке.
Наташа и Пьер жили в это время в Петербурге, не имея ясного понятия о положении Николая. Николай, заняв у зятя деньги, старался скрыть от него свое бедственное положение. Положение Николая было особенно дурно потому, что своими тысячью двумястами рублями жалованья он не только должен был содержать себя, Соню и мать, но он должен был содержать мать так, чтобы она не замечала, что они бедны. Графиня не могла понять возможности жизни без привычных ей с детства условий роскоши и беспрестанно, не понимая того, как это трудно было для сына, требовала то экипажа, которого у них не было, чтобы послать за знакомой, то дорогого кушанья для себя и вина для сына, то денег, чтобы сделать подарок сюрприз Наташе, Соне и тому же Николаю.
Соня вела домашнее хозяйство, ухаживала за теткой, читала ей вслух, переносила ее капризы и затаенное нерасположение и помогала Николаю скрывать от старой графини то положение нужды, в котором они находились. Николай чувствовал себя в неоплатном долгу благодарности перед Соней за все, что она делала для его матери, восхищался ее терпением и преданностью, но старался отдаляться от нее.
Он в душе своей как будто упрекал ее за то, что она была слишком совершенна, и за то, что не в чем было упрекать ее. В ней было все, за что ценят людей; но было мало того, что бы заставило его любить ее. И он чувствовал, что чем больше он ценит, тем меньше любит ее. Он поймал ее на слове, в ее письме, которым она давала ему свободу, и теперь держал себя с нею так, как будто все то, что было между ними, уже давным давно забыто и ни в каком случае не может повториться.
Барон Гленконнер из Глена в графстве Пиблсшир — наследственный титул в системе Пэрства Соединённого королевства. Он был создан 3 апреля 1911 года для сэра Эдварда Теннанта, 2-го баронета (1859—1920), который ранее представлял Солсбери в палате общин от либеральной партии (1906—1910), а также служил в качестве лорда-лейтенанта Пиблсшира (1908—1920). Ему наследовал его второй сын, Кристофер Грей Теннант, 2-й барон Гленконнер (1899—1983). Преемником последнего стал его старший сын, Колин Кристофер Пэджет Теннант, 3-й барон Гленконнер (1926—2010), который купил остров Мюстик.
По состоянию на 2014 год носителем титула являлся внук третьего барона, Коди Чарльз Эдвард Теннант, 4-й барон Гленконнер (род. 1994), который стал самым молодым пэром Великобритании в августе 2010 года.
Титул баронета Теннанта из Глена и Сент-Роллокса (Баронетство Соединенного Королевства) был создан 17 июля 1885 года для Чарльза Теннанта (1823—1906), бизнесмена и либерального политика. Он заседал в Палате общин Великобритании от Глазго (1879—1880) и Пиблса и Селкирка (1880—1886). Чарльз Теннант был внуком химика и промышленника Чарльза Теннанта (1768—1838). Преемником 1-го баронета стал его четвертый сын, вышеупомянутый сэр Эдвард Приоль Теннант, 2-й баронет (1859—1920), который был возведен в звание пэра в 1911 году.
Содержание
Баронеты Теннант из Глена и Сент-Роллокса (1885)
- 1885—1906: Сэр Чарльз Клоу Теннант, 1-й баронет (4 ноября 1823 — 4 июня 1906), сын Джона Теннанта из Сент-Роллокса (1796—1878)[1]
- 1906—1920: Сэр Эдвард Приоль Теннант, 2-й баронет (31 мая 1859 — 21 ноября 1920), четвертый сын предыдущего, барон Гленконнер с 1911 года[2].
Бароны Гленконнер (1911)
- 1911—1920: Эдвард Приоль Теннант, 1-й барон Гленконнер (31 мая 1859 — 21 ноября 1920), четвертый сын сэра Чарльза Клоу Теннанта, 1-го баронета (1823—1906)[2]
- Достопочтенный Эдвард Уиндем Теннант (1 июля 1897 — 22 сентября 1916), старший сын предыдущего, погиб в Первой мировой войне[3]
- 1920—1983: Кристофер Грей Теннант, 2-й барон Гленконнер (14 июня 1899 — 4 октября 1983), второй сын 1-го барона Гленконнера, младший брат предыдущего[4]
- 1983—2010: Колин Кристофер Паже Теннант, 3-й барон Гленконнер (1 декабря 1926 — 27 августа 2010), старший сын предыдущего от первого брака[5]
- Достопочтенный Чарльз Эдвард Певенси Теннант (15 февраля 1957 — 19 октября 1996), старший сын предыдущего[6]
- 2010 — настоящее время: Коди Чарльз Эдвард Теннант, 4-й барон Гленконнер (род. 2 февраля 1994), единственный сын предыдущего, внук 3-го барона[7]
- Наследник титула: Эуан Ловелл Теннант (род. 22 июля 1980), единственный сын достопочтенного Генри Ловелла Теннанта (1960—1990), внук 3-го барона, двоюродный брат предыдущего[8].
Другие известные члены семьи Теннант
- Гарольд Джон «Джек» Теннант (1865—1935), либеральный политик, младший сын первого баронета. Депутат Палаты общин от Берикшира (1894—1918), парламентский секретарь торгового совета (1909—1911), финансовый секретарь военного министерства (1911—1912), заместитель военного министра (1912—1916) и министр по делам Шотландии (1916)[9]
- Марго (Эмма Элис Маргарет) Теннант (1864—1945), жена премьер-министра Великобритании Герберта Генри Асквита (1852—1928), дочь первого баронета от первого брака[10]
- Катарина Эллиот, баронесса Эллиот из Харвуда (1903—1994), Государственная служащая и политик, дочь первого баронета от его второго брака[11]
- Лейтенант Эдвард Уиндем Теннант (1897—1916), военный поэт, старший сын первого барона[3]
- Достопочтенный Стивен Джеймс Нейпир Теннант (1906—1987)[12] и достопочтенный Дэвид Пакс Теннант (1902—1968), младшие сыновья первого барона[13]
- Достопочтенная Эмма Кристина Теннант (род. 1937), британская писательница и редактор, дочь второго барона[14]
- Стелла Теннант (род. 1970), английская модель, дочь достопочтенного Тобиаса Уильяма Теннанта (род. 1941), младшего сына 2-го барона[15].
Напишите отзыв о статье "Барон Гленконнер"
Примечания
- ↑ [thepeerage.com/p1982.htm#i19812 Sir Charles Clow Tennant of The Glen, 1st Bt.] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ 1 2 [thepeerage.com/p1982.htm#i19813 Edward Priaulx Tennant, 1st Baron Glenconner] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ 1 2 [thepeerage.com/p4707.htm#i47064 Hon. Edward Wyndham Tennant] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [thepeerage.com/p1021.htm#i10207 Christopher Grey Tennant, 2nd Baron Glenconner] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [thepeerage.com/p1099.htm#i10984 Colin Christopher Paget Tennant, 3rd Baron Glenconner] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [thepeerage.com/p6874.htm#i68738 Hon. Charles Edward Pevensey Tennant] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [thepeerage.com/p6874.htm#i68740 Cody Charles Edward Tennant, 4th Baron Glenconner] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [thepeerage.com/p6875.htm#i68743 Euan Lovell Tennant] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [thepeerage.com/p2374.htm#i23735 Rt. Hon. Harold John Tennant] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [thepeerage.com/p1149.htm#i11481 Emma Alice Margaret Tennant] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [thepeerage.com/p19122.htm#i191220 Katharine Tennant, Baroness Elliot of Harwood] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [thepeerage.com/p5838.htm#i58373 Hon. Stephen James Napier Tennant] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [thepeerage.com/p4706.htm#i47058 Hon. David Francis Tennant] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [thepeerage.com/p5835.htm#i58350 Hon. Emma Christina Tennant] (англ.). thePeerage.com.
- ↑ [thepeerage.com/p2944.htm#i29436 Stella Tennant] (англ.). thePeerage.com.
Источники
- Kidd, Charles, Williamson, David (editors). Debrett’s Peerage and Baronetage (1990 edition). New York: St Martin’s Press, 1990
- [www.leighrayment.com/ Leigh Rayment’s Peerage Pages]
- [www.thepeerage.com thepeerage.com]
Отрывок, характеризующий Барон Гленконнер
Свадьба Наташи, вышедшей в 13 м году за Безухова, было последнее радостное событие в старой семье Ростовых. В тот же год граф Илья Андреевич умер, и, как это всегда бывает, со смертью его распалась старая семья.
События последнего года: пожар Москвы и бегство из нее, смерть князя Андрея и отчаяние Наташи, смерть Пети, горе графини – все это, как удар за ударом, падало на голову старого графа. Он, казалось, не понимал и чувствовал себя не в силах понять значение всех этих событий и, нравственно согнув свою старую голову, как будто ожидал и просил новых ударов, которые бы его покончили. Он казался то испуганным и растерянным, то неестественно оживленным и предприимчивым.
Свадьба Наташи на время заняла его своей внешней стороной. Он заказывал обеды, ужины и, видимо, хотел казаться веселым; но веселье его не сообщалось, как прежде, а, напротив, возбуждало сострадание в людях, знавших и любивших его.
После отъезда Пьера с женой он затих и стал жаловаться на тоску. Через несколько дней он заболел и слег в постель. С первых дней его болезни, несмотря на утешения докторов, он понял, что ему не вставать. Графиня, не раздеваясь, две недели провела в кресле у его изголовья. Всякий раз, как она давала ему лекарство, он, всхлипывая, молча целовал ее руку. В последний день он, рыдая, просил прощения у жены и заочно у сына за разорение именья – главную вину, которую он за собой чувствовал. Причастившись и особоровавшись, он тихо умер, и на другой день толпа знакомых, приехавших отдать последний долг покойнику, наполняла наемную квартиру Ростовых. Все эти знакомые, столько раз обедавшие и танцевавшие у него, столько раз смеявшиеся над ним, теперь все с одинаковым чувством внутреннего упрека и умиления, как бы оправдываясь перед кем то, говорили: «Да, там как бы то ни было, а прекрасжейший был человек. Таких людей нынче уж не встретишь… А у кого ж нет своих слабостей?..»
Именно в то время, когда дела графа так запутались, что нельзя было себе представить, чем это все кончится, если продолжится еще год, он неожиданно умер.
Николай был с русскими войсками в Париже, когда к нему пришло известие о смерти отца. Он тотчас же подал в отставку и, не дожидаясь ее, взял отпуск и приехал в Москву. Положение денежных дел через месяц после смерти графа совершенно обозначилось, удивив всех громадностию суммы разных мелких долгов, существования которых никто и не подозревал. Долгов было вдвое больше, чем имения.
Родные и друзья советовали Николаю отказаться от наследства. Но Николай в отказе от наследства видел выражение укора священной для него памяти отца и потому не хотел слышать об отказе и принял наследство с обязательством уплаты долгов.
Кредиторы, так долго молчавшие, будучи связаны при жизни графа тем неопределенным, но могучим влиянием, которое имела на них его распущенная доброта, вдруг все подали ко взысканию. Явилось, как это всегда бывает, соревнование – кто прежде получит, – и те самые люди, которые, как Митенька и другие, имели безденежные векселя – подарки, явились теперь самыми требовательными кредиторами. Николаю не давали ни срока, ни отдыха, и те, которые, по видимому, жалели старика, бывшего виновником их потери (если были потери), теперь безжалостно накинулись на очевидно невинного перед ними молодого наследника, добровольно взявшего на себя уплату.
Ни один из предполагаемых Николаем оборотов не удался; имение с молотка было продано за полцены, а половина долгов оставалась все таки не уплаченною. Николай взял предложенные ему зятем Безуховым тридцать тысяч для уплаты той части долгов, которые он признавал за денежные, настоящие долги. А чтобы за оставшиеся долги не быть посаженным в яму, чем ему угрожали кредиторы, он снова поступил на службу.
Ехать в армию, где он был на первой вакансии полкового командира, нельзя было потому, что мать теперь держалась за сына, как за последнюю приманку жизни; и потому, несмотря на нежелание оставаться в Москве в кругу людей, знавших его прежде, несмотря на свое отвращение к статской службе, он взял в Москве место по статской части и, сняв любимый им мундир, поселился с матерью и Соней на маленькой квартире, на Сивцевом Вражке.
Наташа и Пьер жили в это время в Петербурге, не имея ясного понятия о положении Николая. Николай, заняв у зятя деньги, старался скрыть от него свое бедственное положение. Положение Николая было особенно дурно потому, что своими тысячью двумястами рублями жалованья он не только должен был содержать себя, Соню и мать, но он должен был содержать мать так, чтобы она не замечала, что они бедны. Графиня не могла понять возможности жизни без привычных ей с детства условий роскоши и беспрестанно, не понимая того, как это трудно было для сына, требовала то экипажа, которого у них не было, чтобы послать за знакомой, то дорогого кушанья для себя и вина для сына, то денег, чтобы сделать подарок сюрприз Наташе, Соне и тому же Николаю.
Соня вела домашнее хозяйство, ухаживала за теткой, читала ей вслух, переносила ее капризы и затаенное нерасположение и помогала Николаю скрывать от старой графини то положение нужды, в котором они находились. Николай чувствовал себя в неоплатном долгу благодарности перед Соней за все, что она делала для его матери, восхищался ее терпением и преданностью, но старался отдаляться от нее.
Он в душе своей как будто упрекал ее за то, что она была слишком совершенна, и за то, что не в чем было упрекать ее. В ней было все, за что ценят людей; но было мало того, что бы заставило его любить ее. И он чувствовал, что чем больше он ценит, тем меньше любит ее. Он поймал ее на слове, в ее письме, которым она давала ему свободу, и теперь держал себя с нею так, как будто все то, что было между ними, уже давным давно забыто и ни в каком случае не может повториться.
